Западничество маска, прибежище и оправдание измены

У каждого человека есть индивидуальная биография. И почти каждый хотел бы сохранить достоверную память о своем прошлом, о своих ошибках, неудачах, успехах и везениях, глупых поступках и мудрых, преступлениях и благодеяниях.
Вряд ли кто-то в здравом уме захочет выдумать себе фальшивую биографию и поверить в нее, заменив ею подлинную память.
Обычно биографию себе выдумывают те, кто хочет спрятать какую-либо вину. Причем от самого себя спрятать. И тем самым прервать невыносимое переживание чувства этой вины. Многие даже создают целый иллюзорный мир своим воображением, чтобы спрятаться в нем от невыносимой реальности. Они совершают внутреннюю измену, внутренний побег от своего прошлого, от самого себя.
Одна из таких иллюзий - Западничество: измена родине, вместе с нежеланием признавать за собой вину и ответственность за происходящее в ней.

Ничего не имею против либерализма как такового в его классическом исполнении. Как можно быть против свободы, открытости, прав человека, отказа от угнетения и неравенства?

Однако у нас, в России, так повелось, что слово «либерализм» слишком устойчиво ассоциируется с понятием «западник».

Западничество — идеологическое течение, превозносящее идеализированный образ западной цивилизации над образом отечества. Как идеология это течение начало складываться еще в доромановскую эпоху. Например, полонофильство господствовало в русской элите еще задолго до того, как Петр I начал радикально переделывать жизнеустройство страны на западный манер. При царе Алексее Михайловиче элита переоделась по польской моде (в короткие кунтуши вместо долгополых боярских шуб), а польский язык стал языком «международного общения», который необходимо изучить амбициозным молодым людям, желающим продвигаться по карьерной лестнице на госслужбе.

Вспомним, что смуте начала 17 века прямо или косвенно способствовало ориентированное на Запад боярство. И, несмотря на народно-освободительное движение Минина и Пожарского, в итоге прозападное «лобби» таки победило. К власти были приведены чистые западники из клана Романовых.
В январе 1613-го за дело взялся Земский собор, задачей которого были царские выборы в затянувшейся Смуте. Простолюдины однозначно выступили против иностранных королевичей, требуя «своего» государя. Решено было делать ставку на представителя знатного русского рода.

Одним из претендентов был Дмитрий Пожарский, освободивший Москву князь с незапятнанной в Смуту репутацией. Но такой выбор не совсем устраивал русскую знать, успевшую присягнуть Лжедмитрию и полякам. Удобен был человек из такого рода, который тоже был замешан в скользких делах. Это было залогом безопасности. Под такие требования лучше всего подошли Романовы, служившие Лжедмитрию II, участвовавшие в Семибоярщине и поддерживавшие польского королевича.
Царь Алексей Михайлович, был одним из самых прозападных правителей России. На заседаниях дворянской думы он лично зачитывал новости из западной прессы в переводе, а детей старался растить по европейскому образцу. Каждый из них знал, что дома он царевич, а для иностранцев - принц, и ни то, ни другое звание ронять нельзя.

Им выписывали "немецкие листы" - познавательные гравюры, изображавшие жизнь разных народов или животных разных краёв. Обучали древнегреческому, латыни и польскому (последний считался для славянских культур особо литературным языком).

Под влиянием царя все бояре Москвы выписывали своим детям наставников из хорошо образованных поляков и полонизированных белорусов. Всё это сильно повлияло на следующее поколение, и при брате Петра Фёдоре московская молодёжь чуть ли не повально одевалась по польской моде (вариации общеевропейской и национальной славянской одновременно), а юноши при этом сбривали с лица всё, кроме усов.

Не Романовы ли затеяли «обновление» церкви и гонения на исконную православность, переписывая источники, уничтожая иконы, громя архитектуру, привнося все западное (грекокатолическое) в обряд? Патриаршество было запрещено, катехизация народа не практиковалась. Церковь превращена в опору тирании, по сути, в жандармерию (поп — «жандарм в рясе»), монастыри превращены в тюрьмы. Православие Романовым было нужно лишь как инструмент управления народными массами и их подавления. Да и церковная иерархия была соблазнена, она стала одним из крупнейших рабовладельцев в стране. И народ отплачивал церкви своим богатым фольклором: матерными частушками, шутками, поговорками про попов.

Затем реформы Петра I и Павла ломали страну через колено, разрушая традиционный русский уклад и насаждая совершенно инородные социальные модели, заимствованные у Запада. В частности, всем, кто строил карьерные планы, пришлось учить голландский язык и во всем ориентироваться на Северную Европу.

При Елизавете Петровне пошла мода на все французское. При Петре III и Павле I насаждалось германофильство.

Как можно было народ разделить на совершенно разные касты и сделать между ними социальную пропасть? Оказалось, что такое очень даже возможно. Достаточно какой-то части народа уверовать в иноземные идеалы, и вот уже они сами с радостью укрепляют новый строй, при котором недавно бывшие равными им сограждане насильственно превращаются в рабов, а другая часть сограждан, совершенно искусственно превращается в касту господ-рабовладельцев.

В Европе такая модель общества естественным образом формировалась тысячелетиями, уходя корнями в античность. У славян же общество развивалось с куда меньшим социальным расслоением. И даже во времена Рюриковичей еще не было жесткого сословного общества. Была и всеобщая грамотность и социальные лифты, бояре и крестьяне ходили в одни и те же храмы, выстаивая богослужения вместе.
Впоследствии церковь подчинили светскому государству, полностью ее обезвредив, подавив дух хилиастических устремлений и даже запретив верующим помышлять о Царстве Божией Справедливости на Земле, царстве равенства людей.

В целом образованный и грамотный народ лишили грамотности, лишили полноценной проповеди, погрузили в невежество, заставили примириться с рабской участью. А саму церковь лишили единства с народом, превратив попов в закрытую наследственную касту.

Все изменения в России делались Романовыми в подражание западным образцам. Новая аристократия была сфабрикована искусственно. Искусственно ей привили восхищение Западом и презрение ко всему русскому.

В первом университете, открытом в России, языком общения и научных публикаций были исключительно иностранные языки — немецкий, латынь. Именно западные ученые, заправлявшие в этом университете, переписывали и затирали русскую историю, замалчивали Ломоносовскую версию.

Столица была перенесена в Петербург, выстроенный явно не по русским (скорее уж масонским) лекалам, в то время как Московский Кремль был заброшен и чуть ли не осквернен. Переход на западный юлианский календарь, ужесточенное крепостное право; образование, по сути, кастового общества; западные моды, оккультизм, спиритизм, месмеризм, масонерия — все это атрибуты новой аристократии, которая не то что была далека от православного русского народа, но зачастую и русского языка не хотела знать.
Французский язык, например, особенно тепло использовался дамами из высшего общества. Заговорить по-русски в присутствии аристократок считалось делом неслыханным. Общаться между собой на родном «плебейском» языке иногда позволяли себе лишь мужчины, но при появлении дамы немедленно переходили на иностранный, дабы не оскорбить слух особы.

При Романовых даже открытие русских земель русскими исследователями было приписано иностранцам.

«Но напрасно стали бы мы искать на карте Алексеевский остров. Нет на ней и Студеного моря, нет и Груманта, нет Берунов — ни Малого, ни Большого. Баренцево море, а не Студеное, написано на карте. Шпицбергеном назвали Грумант. Остров Эдж, а не Алексеевский остров обозначен там. Не обратили внимания невежественные правители царской России на труды поморов. Много славных имен русских мореплавателей было погребено в пыльных архивах и забыто. Много чужих имен незаслуженно попало на карту нашей родины». (Константин Бадигин. Путь на Грумант).

То, что делали большевики, — начиная от переноса столицы из Петербурга обратно в Москву, заканчивая борьбой с «низкопоклонством перед Западом» на официальном идеологическом уровне — всё это не убийство исконной русскости, как нас пытаются убедить монархисты и правые националисты, а, наоборот, попытка восстановления исконного русского уклада доромановской Руси.

Кто действительно ломал русскость со всей свирепостью, так это Романовы, со всеми сопутствующими народными восстаниями против новых порядков. Бунты Разина, Пугачева, исход старообрядцев, Стрелецкий бунт, Соловецкое сидение — все это неприятие народом насильственной западнизации, насаждаемой Романовыми подобно оккупантам на вражеской земле. Все эти бунты жесточайшим образом подавлялись новой властью. Старообрядчество на протяжении всего периода правления Романовых было гонимо и ущемлено в правах.

Но и дальнейшая история народного противостояния власти Романовых весьма обширна, включает в себя как литературный корпус (Чернышевский, Герцен, Радищев, Лев Толстой, Пушкин и сотни других), так и террористическую деятельность (лишь за период с 1901 по 1911 год было убито, по меньшей мере, 17000 госчиновников и полицейских, а за XIX век — еще многие десятки тысяч).

Закончилось это все большевистским переворотом 1917 года, после которого усилиями народа уничтожалось все, что ассоциировалось с 300-летней царской властью. Затем столица была возвращена в Москву, патриаршество было восстановлено, ликвидированы сословные перегородки, запрещено низкопоклонство перед Западом.

Советский период истории — по крайней мере, часть его — лишь краткий период реального отказа от западничества. Однако уже при Хрущеве цвела субкультура «стиляг» — по сути, культура обожания фантастического идеализированного образа Запада. Затем культура почитания Запада распространяется на весь советский народ. Джинсы и жвачка — самое безобидное из «фетишей» советского охотника за «импортом». Погоня за вещами иностранного производства превратилась в культ. Поездка на Запад была сродни паломничеству.

Всё это в совокупности сложилось в полноценную квазирелигию, согласно которой Запад — это рай земной, искомое Царство Божие на Земле, состоявшееся где-то за рубежом, но не на родине. Русская религиозная мечта о Царстве свободы, справедливости и благоденствии уже воплотилась на Земле и незачем напрягаться, строить его здесь, надо лишь уехать: «пора валить». Ну или привести к власти в своей стране прозападных лидеров, а еще лучше, обеспечить оккупационный режим со стороны западных «учителей свободы и процветания», которые, несомненно, озаботятся установлением у нас в стране такого же «рая».

Помню, еще в начале 90-х я слышал, с каким придыханием люди старшего поколения произносили слово «импортное». Этим словом они указывали на превосходное качество вещи. Это была емкая и исчерпывающая характеристика любого товара. В то же время обозначение «отечественное» прочно ассоциировалось со словом «барахло».

Были, конечно, даже в периоды самого гнусного низкопоклонства перед заграницей и прорывы исконного русского духа, олицетворенного Ломоносовым, Суворовым, Ушаковым, Тютчевым, Пушкиным, Достоевским, Серафимом Саровским, Игнатием Брянчаниновым… Они являли собой то самое русское духовное ядро, недодавленное катком западничества, пробивающееся через асфальт вестернизации.

Вспомним, как Суворов заявил в лицо императору: «нечего мне на Фридрихов равняться». Это было брошено во времена, когда император переодел армию в новые неудобные для боевых действий прусские мундиры, заставил носить кудри и относиться к солдатам как к механическим марионеткам. «Пудра не порох, букли не пушки, коса не тесак; я не немец, а природный русак» — перечил Суворов императору.

Было и народное единство во время Отечественной войны 1812 года, когда на краткий исторический миг стали зыбкими сословные перегородки.

Но были и обратные примеры, западничество проявлялось там, где его, казалось бы, не могло быть. Например, в годы холодной войны, некоторые советские военачальники закрывали перспективные военно-научные проекты с формулировкой: «на Западе этого нет, поэтому и нам не нужно». Из-за таких оглядок на западные достижения мы запороли свои прорывные технологии, на полвека опережавшие западные.

Например, у нас уже был орбитальный истребитель по проекту «Спираль». Но оборонное ведомство росчерком пера ликвидировало то, что уже можно было ставить на вооружение: мол, нечего фантастикой заниматься, отвечайте на реальные угрозы США.

Была у нас и законченная лунная программа, которую, тем не менее, закрыли, когда поверили в то, что американские астронавты уже высадились на Луне. Были у нас и свои ЭВМ, и программа цифровизации системы управления Советским Союзом, которые опережали американские. Вплоть до 70-х годов мы соперничали со странами Запада в компьютерной технике и даже опережали, пока изменники родины в нашем правительстве не решили, что лучше копировать западные технологии IBM, закупать всю компьютерную технику и софт на Западе.

Отказавшись от соревнования с Западом в компьютерной сфере, мы обрекли себя на поражение в холодной войне. Основная причина была в том, что партийное руководство просто не верило в отечественную науку, в то, что она способна превзойти западную. В итоге будущий мир — мир компьютерных сетей — завоевали они, хотя все шансы были и у нас. Такова цена западничества.

Рассказывать о том, как Горбачев и последующие руководители сдавали без боя огромные достижения советской власти ради того лишь, чтобы угодить и понравиться западным господам, можно очень долго. Достаточно привести пример, как на переговорах в Женеве был поставлен вопрос о сокращении оперативно-тактического ракетного комплекса (ОТРК-22) «Ока». Этот комплекс не подпадал под действие Договора о ракетах средней и малой дальности (ДРСМД) и не подлежал сокращению, но Михаил Горбачев, не посоветовавшись ни с кем из Генштаба, сделал перед Западом роскошный жест. «Ока», на которую затрачены миллионы советских рублей, которая должна была стать основой ракетных частей Сухопутных войск, и которую очень боялись американцы, была ликвидирована. Ущерб национальной безопасности был колоссальным, но объяснение администрации Горбачева было следующим: все это в интересах безопасности государства, так как уменьшит «вероятность развязывания регионального ядерного конфликта, способного перерасти в глобальную катастрофу».
Все последующие действия властей были в том же духе. Козыревская политика «чего изволите» — сдачи всего и вся, младореформаторский погром научно-технического и промышленного потенциала страны ради пустых обещаний дружбы, инвестиций и принятия в «семью цивилизованных стран» — вот цена западничества.

Страна полностью капитулировала, раздробилась, разоружилась в обмен на мнимое дружеское отношение со стороны Запада. Но ничего не получила — ни ликвидации НАТО, ни инвестиций, ни даже снятия санкций.

Неблагодарность Запада проявлялась и когда мы «держали щит между монголом и Европой», и когда мы освобождали Европу от Наполеона, и от Гитлера, и от самих себя в виде «коммунистической угрозы». И каждый раз мы получали за свою «самоотверженность» лишь плевки в спину. Чего только стоят обвинения в адрес русских в развязывании 2-й мировой войны. Нас обвинили в бомбардировках Дрездена и Хиросимы, наш солдат из освободителя стал «оккупантом».

Казалось бы, эти исторические уроки о вероломстве Запада нужно знать на зубок, но никуда не деваются превозносители Запада — от умеренных системных либералов до радикальных «креативщиков» (представителей «норковой революции») — которые до сих пор, несмотря ни на что, верят в непогрешимость Запада и в то, что можно задобрить его за счет капитуляции. Всё внешнее поверхностное благополучие его они принимают за подлинное, полноценное и образцовое, фальшивые улыбки его — за искренние. Внешние институты демократии принимают за подлинную свободу, а политкорректность — за истинную мораль и духовность.
О Нем либо хорошо, либо никак. Каждое слово Его — Истина, каждое деяние Его — Благо.
Они не желают смотреть дальше витрины, на которой выпячено представлен материалистический успех меньшинства. За витриной же скрывается неуспех большинства, проигравшего в конкурентной борьбе, либо не пожелавшего в ней участвовать. Купиться и соблазниться западничеством могут лишь люди, зацикленные на поверхностности и материальности.
Наш либерал прельщен искусственной внешней свободой, культивируемой на Западе в виде многочисленных правовых институтов и многообразной юридической казуистики, вместо того, чтобы познавать свободу внутреннюю, всегда ценимую в русской культуре. Внутренняя подлинная свобода – развитие ее в себе - это гораздо более трудная и ответственная вещь, нежели подчинение дрессировщикам в виде внешних систем и схем.
Кому-то покажется парадоксальным то, что Россия, где крепки традиции тирании и угнетения народа, является самой свободолюбивой из стран. Огромная творческая энергия русского народа, его страстность и широта души – всегда пугали власть предержащих, заставляли их «закручивать гайки», чтобы обуздать эту вольную стихию. Русский человек никогда всерьез не нуждался в жесткой руке власти, в контроле над собой. Русский человек всегда хотел жить вольно, самоорганизованно, трудиться и творить, ни от кого не завися, никого не угнетая и не нуждаясь в опекающем вожде.
Никогда внешние законы на Руси не были определяющим фактором. Всегда нравственное состояние общества определяло правоприменение.
Например, самая идеальная конституция (Сталинская) работала лишь настолько, насколько власть и народ внутренне готовы были принять ее и желать пользоваться.
Запад же всегда стоял на институтах внешней свободы, а точнее не свободы, а дисциплины.
Жесткая внешняя дрессировка, кнут и пряник - вот что обеспечивает и всегда обеспечивало порядок в Западном обществе.
Стоит лишь ослабить или убрать систему внешнего контроля, как западные "цивилизованные" граждане быстро теряют человеческий облик, все нормы морали. Всю историю, будучи приученными к подчинению внешним механизмам контроля, не научившись внутреннему самосдерживанию, Западные народы склонны впадать в самое разнузданное беззаконие. Единственным фактором, способным обуздать этих варваров всегда был Западный господин-элитарий, научившийся за века господства железной рукой укрощать дикарей.
Повторим, русский человек всегда руководствовался не внешними бессмысленными механизмами управления, а идеалами и смыслами. Господствующие в обществе смыслы и определяли всегда его устройство, даже вопреки управленческим институтам. Например, прекрасная Конституция РФ 1993 года, наделяющая каждого гражданина властью, превосходящей власть любого чиновника, на практике не работала (подобно Сталинской конституции), потому что народ руководствовался иными смыслами и целями. Даже институт криминальных авторитетов имел куда больший вес в глазах людей, чем институты государства.
Отбор же правящих кадров на Руси всегда шел по принципу – кого Бог обделил творческими дарованиями, тому и быть чиновником или жандармом.
Поэтому никогда на Руси не любили держиморд и доносчиков.
Поэтому держиморда всегда старался придушить, загнобить русского человека, отнять у него самостояние, а иначе он сам, со своей бесталанностью, как и его профессия, не нужны никому будут.
Кстати, по этой же причине и Запад пытался загнать Россию в кабалу, оккупировать ее своими адептами-либералами, насаждающими фальшивую свободу по западному образцу. 
На Западе либералов привлекают институты элитарности (все эти закрытые клубы, сообщества, орденские структуры...), резко контрастирующие на фоне других слоев общества, и вообще элитаризм как идея. В России они ненавидят именно культурный уклон к народному равенству, к единству, антиэлитаризму. Им противна идея единства всех народов, братства и равенства людей. Они просто счастливы прислуживать тамошним господам. И те, кто имеет амбиции войти в число этих господ, рады обманываться, когда их впускают в фальшивые, специально для таких как они созданные, «элитные» клубы и бутафорские масонские ложи, с постановочными обрядами посвящения в «элиту».

Очень это похоже на психологический комплекс исключительности. Как правило, он возникает у тех, кто не заслуживает права называться элитой, но очень хочет. Будучи неспособными достигнуть элитного статуса своим трудом и служением, они самоутверждаются за счет унижения других своих соотечественников, присваивая им ярлыки: «ватник», «анчоус», «совок» и т. п.
Некоторые либеральные «мыслители открыто заявляют о своей приверженности этим идеям. Например, Ксения Собчак или Юлия Латынина, которая беззастенчиво сообщает, что должна быть элита и должна быть чернь. Элита, соответственно, должна править. Чернь не должна претендовать на повышение своих качеств до уровня элиты, а элита не должна снисходить до нужд черни. Только такая модель правильна и неоспорима.
При этом, такие люди как Латынина, само собой, себя-любимых автоматически заносят в число элитариев, не имея на это никаких оснований.
Они ни за что не хотят быть равны большинству. Точнее, они не хотят, чтобы им был кто-то равен, какое-то там «большинство». Они всегда хотят быть вне «большинства», отличаться от него, быть над ним, даже если от них никто не требует опуститься до уровня «простолюдинов» и сравняться с ними. Даже идея облагораживания «простолюдинов», приобщения их к элитарным образцам, вызывает у западников отвращение: простолюдины должны оставаться простолюдинами, а элитарии — элитариями.
Это притом, что создавая свои «Союзы интеллигенции», западники не хотят создавать ничего нового, основанного на отечественной культуре. Вместо того чтобы исследовать и развивать потенциал своей родной культуры, они тупо и некритично заимствуют чужое готовенькое у Запада. Сама мысль построить здесь, на родине, нечто лучшее, чем там – кощунственна.
Западничество – идейное течение стоящее особняком на фоне остальных основных идеологий. Православие, национализм, коммунизм – при всех их недостатках и взаимных противоречиях, имеют нечто общее – свое представление о великой, сильной, суверенной России. Западничество же, в его либеральном выражении, единственная идеология, которая представляет себе Россию не иначе как зависимую от внешних иностранных институтов, подчиненную им и даже разделенную на части.
Если не учитывать последний пункт о территориальной целостности, то непонятно, против чего эти оппозиционеры-либералы так протестуют у нас в стране? Что они хотят свергнуть? Ведь большинство реформ в современной России — реформы здравоохранения, образования, пенсионная реформа, ювенальная юстиция и т. д. — это всё либеральные реформы. Финансово-экономической сферой у нас управляют либералы. Кузницей западнических кадров у нас является Высшая школа экономики — привилегированное учебное заведение, получающее финансирование из госбюджета, но не подчиняющееся Министерству образования, живущее по своим правилам. Ельцин-центр и его филиалы посещаются учениками средних школ, которым там прививается либеральная картина мира. Может они протестуют против финансирования Газпромом «Эха Москвы» — «радио, придуманным Маркони, а не Поповым» — которое с утра до ночи учит, как любить «демократический процветающий Запад» и презирать все остальное?
Интересное замечание сделал писатель Захар Прилепин, когда был на воюющем Донбассе. По его словам, здесь на стороне ДНР и ЛНР вместе воюют коммунисты, националисты, неоязычники, православные. Единственно, кого здесь нет, так это либералов. Потому что там, где есть либералы, там нет больше никого.
С тех пор как Тютчев писал о них: «Не слуги просвещенья, а холопы», а Достоевский: «Русский либерал — прежде всего лакей» и даже с тех времен, когда было написано: «Как сладостно отчизну ненавидеть», ничего не менялось в коллективной психологии этого идейного течения.

Смердяковщина, описанная Достоевским — это ведь отражение неких реальных настроений, бытовавших в тех или иных кругах общества:

«Я всю Россию ненавижу… В двенадцатом году было на Россию великое нашествие императора Наполеона французского первого, и хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы, умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки».

Это ведь они посылали японскому императору поздравления, когда Россия потерпела поражение в Русско-Японской войне 1905-го года. Они радовались смертям наших солдат в чеченской войне 1990-х. Они и сейчас всё также желают своей отчизне только поражения и унижения. Они требуют сделать День Победы над фашизмом «днем скорби». Ведь тогда мы — русские варвары — победили господ европейцев и неважно, что они были фашистами. Кем бы ни были представители Запада, русские дикари не имеют права превосходить их в чем-либо. А если вдруг и превзойдут, то это должно быть поводом исключительно для скорби.

От кого, как не от них пошла риторика в духе: «Сдались бы немцам, пили бы баварское»; «Надо ли было сдать Ленинград, чтобы сберечь сотни тысяч жизней?»; «А французы — вот, они немцам сдали свою страну. Сейчас прошли годы — Париж стоит, они его сохранили, они сохранили культуру…».

Теперь они с радостью поддерживают любые обвинения Запада в адрес России: Россия бомбит школы и больницы с детьми в Сирии, поддерживая кровавого тирана Асада, Россия применяет химическое оружие в Солсбери (никто не пострадал, кроме кошки), травит Навального (ныне здравствующего), Россия убила Бабченко (ныне воскресшего из мертвых), Россия устроила миграцию беженцев в Европу, Россия привела к власти Трампа, все хакерские атаки на страны Запада — только русские, Россия убила Пола Хлебникова, Литвиненко, Немцова и многих «великих борцов с кровавым режимом», Россия колонизирует Европу с помощью газопровода, Россия сбивает пассажирские Боинги, «НЛО над Вашингтоном – это русские», «верните Крым, позор России!».
Такой вот либеральный «одобрямс».

Сериал «Чернобыль» производства «HBO» оказался чисто пропагандистским, наполненным русофобскими клише и откровенной клеветой. Но с каким восторгом и одобрением он был встречен нашей либеральной общественностью! Прямо бальзам на либеральную душу! Для тех истинных русофобов, кто еще не смотрел, несколько оргазмов обеспечены.
Как оказалось, вопреки заповеди одного из своих кумиров — «личное неучастие во лжи» — либерал не брезгует ни ложью, ни клеветой, ни самой топорной и примитивной пропагандой, только если всё это направлено против его родины и в угоду обожаемому Западу.

Целью информационно-психологической войны является внушение человеку мыслей, выгодных противнику.

Когда я слушаю наших либералов, мне отчетливо понятно, что они уже думают так, как нужно конкурентам: Россия должна отказаться от собственных интересов, единственный интерес, который должен остаться у русских, — угождение иностранным интересам. И при этом надеются, что угодливостью своей они понравятся иностранцу, примирятся с ним, причастятся его величию и успеху.

Не хотят они понять одну простую вещь, что Западная цивилизация — это цивилизация конкуренции, соперничества, борьбы. Запад уважает тебя только тогда, когда вступаешь с ним в серьезную конкурентную борьбу, жесткую и хитрую игру. Так, и только так можно заслужить равноправного диалога с Западом, каких-никаких партнерских отношений. Спарринг-партнерских. Любые уступки с нашей стороны воспринимаются не иначе как слабость, проигрыш, как повод требовать еще больших уступок. Ни о каком уважении здесь не может быть и речи.

Получается, что русское западничество — это идеология добровольных рабов-мазохистов, которым нравится самоуничижение, когда об них ноги вытирают. Возможно, это некое преломление и искажение православной традиции самоумаления… Но, одно дело — самоумаление перед Всевышним Богом и делегирование Ему полномочий судить мир, другое дело — перед Западом, принимаемым за нечто божественное.

На вопрос, а какие интересы должны быть у России, которые стоит защищать, — западник отвечает, что у России не должно быть других интересов, кроме интересов Запада, их-то и нужно защищать. Если вы будете настаивать в попытках выяснить, какие все-таки интересы должны быть у России — не Западные, а именно российские? Получите в ответ обвинения в тупости и непонимании простых истин: интересы Запада — это и есть интересы России.

Сегодня как никогда очевидна гибельность для России, да и для всего мира, западнической ориентации.
Русофобские настроения, рост нацизма в восточной Европе, предательство украинцев по отношению к своей русскости - всё это следствие холопского преклонения перед Западным Господином.
Харизматичный образ Западного Господина, с его высокой культурой, с его огромными экономическими и технологическими достижениями, с его великими завоеваниями, с его несгибаемой сверхчеловеческой волей - это колоссальный фактор в мировой политике. 
Раболепное желание, если не подражать, то служить этому Господину - вот ключ к объяснению многих вопросов истории.
Правящие элиты мелких национальных государств легко предают свои народы ради того, чтобы, по примеру Горбачева быть принятыми в западную элиту (пусть хоты бы и на правах лакеев). На что они покупаются? Только лишь на обещания стать частью новой «нации нового мирового порядка»? Может, на обещания получить лекарства, продлевающие молодость? Так или иначе, свое будущее они связывают исключительно с футурократией Запада, наплевав на участь своих народов, из которых вышли: все равно эти народы не будут иметь доли в «новом мире» и пойдут в топку истории.
Ведь если не загнать все эти народы под «железную пяту», то они еще чего, взбунтуются и потребуют поделиться новейшими технологиями и научными открытиями (многие из которых держатся в тайне от «черни»). Новый мир – это мир тотального контроля над простолюдинами, расчеловечивание их, геноцид, и лишь затем «избранные» представители «элиты» откроют для себя космические путешествия, антигравитацию, дешевые источники неограниченной энергии, вечную молодость и т.п.

Лидеры прежней формации, которые работали на интересы Запада и одновременно на национальные интересы — уже не годятся Западу. Таких как Каддафи, Асад, Мубарак, Лукашенко, Янукович, Путин и т. д., которые и Западу преданы, и свои народы подкармливали, защищая некоторые собственные суверенные интересы, западный проект переустройства мира, каким бы он ни был, не предусматривает. Для «нового порядка на века» нужны такие, как Пашинян, Зеленский, Саакашвили, способные даже развязать войну на своей земле, лишь бы угодить хозяевам. В России на эту роль готовят Навального (а может Грефа…).

Ни пенсионная реформа, ни ювенальная юстиция, ни даже легализация однополых браков — уже недостаточны для «ярлыка на княжение». Отныне никакого своевластия, никакого национального суверенитета, только безоговорочное подчинение воле западных господ, если хочешь войти в запланированное ими «новое будущее».

Почему современное молодое поколение так падко на проповедников либерализма как западничества — всяких «Дудей» и «Собчак»? Дело только в обновленных западных брендах, торговых марках, гарантирующих качество, виртуальных продуктах, производимых в кремниевых долинах? Неужели только поэтому превосходство Запада остается неоспоримым в головах протестующего «креативного класса»? Безоговорочная лояльность западным стандартам обеспечивает виртуальный «Шенген», гарантию от блокировки аккаунта в соцсетях?

Наверное, дело еще и в потребности протестовать.

А между тем потребность в протесте больше и нечем удовлетворить в современной России. Быть может, аналогично тому, как пытались выделиться «стиляги» своими пестрыми нарядами на фоне серых аскетичных советских стандартов; аналогично тому, как рядились русские люди в польские, голландские, французские, немецкие, английские наряды, — по тем же причинам и сегодняшний «диссидент» примеряет на себя западные ценности? С той лишь разницей, что сейчас, когда внешняя форма одежды уже не важна, человек становится ряженным псевдо-либералом на более глубоком психологическом уровне, чтобы выделяться на общем фоне «ватных мозгов».

Ханжество, примитивный квасной патриотизм, проповедуемый циничными лицемерными госчиновниками и школьными учителями, принуждаемыми организовывать подтасовки на выборах, — всё это может вызывать естественное нежелание участвовать в таком «патриотизме». Но за неимением лучшей альтернативы все несогласные с официальной пропагандой, выбирают идеологию измены родине в виде соглашательства с пропагандой импортной.

Герой нашего времени — тот, кто свил гнездышко на Западе, денюжки хранит там, отдыхает, рожает, лечится, учится там. Нет никаких иных героев, образцов для подражания, особенно на фоне того, что ветераны войн уже обозваны «оккупантами», «насильниками», «мародерами», «убийцами» и т. п. Да даже ликвидаторы последствий аварии на Чернобльской АЭС были политы водопадом поноса (как раз, после просмотра западного сериала на эту тему).

А некоторые молодежные лидеры так и вовсе подают пример, как надо обращаться с 95-летними ветеранами, героями Великих Войн.

Нужны новые герои, движимые новой верой, совершившие новые, куда более внушительные подвиги, чем получение Нобелевской премии за написание русофобской книги или за «воскрешение» после «отравления» «новичком». Подвигов огромного творческого созидательного характера всегда не хватает в обществе потребления. Подвиг сотворения нового мира, который должен превзойти любые идеализированные образы Запада — только это может проломить непробиваемую психологическую броню русского западника.

Ну, а пока ничто не снимет их с этого наркотика. Эта ненависть к родине у части населения, проходящая через все века, через все уклады, страты, режимы — до сих пор неразгаданное явление. Первую подсказку в разгадке дает первый же известный русский диссидент, в первой строчке своего стиха: «Как сладостно отчизну ненавидеть». Это слишком сладкий наркотик, питающий слишком раздутое чувство собственной важности.

Наслаждение от участия в истории и исторического творчества, преображающего мир и человека — могло бы превзойти наслаждение от потребления приготовленных Западом шаблонов, но для этого нужно правоверного западника раскрепостить, вытащить из непробиваемого виртуального мирка, не вмещающего никаких иных точек зрения.

Не претендуя ни на какую окончательную истинность, я делаю вывод, что почти все исторические беды и неудачи русской цивилизации связаны с излишней верой в западнические идеи, в ущерб вере в самих себя, доходящей до отрицания русского мира как самобытного и достойного существования.

P.S.

Тем обожателям Запада, которые начали валить из России: сделайте одолжение, исполните свою мечту - переселяйтесь на Запад навсегда.
Ваша вера в непогрешимость Запада настолько обнажает вашу холопскую сущность, что вам нет места в мире будущего, в мире людей, борющихся за свободу.
Я вас настолько презираю, что дал бы каждому по чемодану денег и отправил бы всех в Париж, в Лондон, в Мельбурн - на ваш выбор, с условием, чтобы не возвращались никогда.
Просто потому, что уверен, что вы там долго не протяните и приползете обратно, получив хорошую прививку от западничества.

А те, кто останутся там, учтите, вам придется пойти на абсолютное предательство, абсолютную внутреннюю измену.

Вам придется вытравить из себя всё русское, до самого основания. Придется забыть русскую речь и русскую мысль. Освободившееся внутреннее пространство придется заполнить всем западным.

Но отречения будет недостаточно. Придется возненавидеть все русское и всю оставшуюся жизнь доказывать свою ненависть. Придется стать абсолютными холопами и рабами. Любой каприз западных властей - и вы как послушный бобик исполняете. Не дай бог поморщитесь или усомнитесь в непогрешимости западной политики.

Прикажут полюбить ЛГБТ - придется любить. Прикажут прививаться экспериментальными шмурдяками - привьетесь; прикажут чипироваться - вживите себе чип во все места; Прикажут лизать пятки чернокожим - вылижете. Прикажут отдать детей ювенальной юстиции или под секспросвет, или под смену пола - отдадите, а иначе никто и не позволит вам их завести.

От души желаю всем ненавистникам России оказаться уже поскорее в западном демократическом "раю". Там - в странах свободы и гуманизма - попробуйте во всю ширь раскрыть свой либеральный рот и сколько угодно изрыгать свой русофобский понос, выслуживаясь перед западными господами. А мы вам здесь "обзавидуемся".

И последний аргумент: как бы вы не пытались завоевать доверие запада своим холопством перед ним и своей ненавистью к России, вы останетесь в глазах запада изменниками родины, мигрантами, холопами, недочеловеками, русиш швайн. У вас больше не будет тех же заработков, как в России, не будет той же известности, влияния на публику. Вы там никому нафиг будете не интересны, не нужны, в лучшем случае, вас используют и выкинут, оставив всеми презираемыми или вовсе в забвении.