Бык Гвоздик. Кубанские рассказы

У нас отелилась корова Зорька. Корова была хорошая: молочная, крупная, красивая. Только родила она очень маленького теленка. Бычка. Теленок был скорее похож на олененка или ягненка, но никак не на ребенка коровы. Наверное, Зорька отелилась  раньше срока, или ей не хватило кормов во время беременности. Зима ведь на дворе.
 
Мой муж Сашка не знал, что и делать с новорожденным. А телок был живой, хотя и меньше остальных почти в два раза. Он лежал на подстилке из соломы, и Зорька с любовью облизывала своего детеныша. Она смотрела на него своими большими влажными глазами и тихонько помукивала.

Сосед, который зашел попросить соломы на подстилку для своих кроликов и увидел телка, был категоричен:

- Выбраковка это. Недоношенный или больной. Кормить бесполезно. Не вырастит. Время свое потеряешь и зря молоко переведешь. Оно сейчас в зиму дорогое, лучше продавать, чем на этого телка переводить.

- Да куда я его дену то? – озадачился Сашка.

- Собакам скорми. Вон у тебя какие псы сидят. Ферму охраняют.

- Он же новорожденный. Дите. Как я его буду убивать? – возразил Сашка.

- Твое дело. Я сказал, что толку не будет с этого. Помрет все равно.

Я стояла рядом, и мне не хотелось обсуждать с этим чужим  человеком судьбу живого существа, только появившегося на свет.

Теленок не собирался помирать, а доверчиво смотрел на окружающий мир своими черными пуговками глаз и высовывал маленький розовый язычок. Он еще даже не понял, что родился. Он еще даже толком не обсох.

Его шерстка была шелковистой и нежной, вся в маленьких завитках. Он был красно коричневого цвета с белыми пятнами. На лбу миниатюрной головы выделялось белое пятнышко. Оно напоминало гвоздь. Шляпка и ножка.

Вдруг малыш сделал попытку и встал на задние ноги. Он смешно качался из стороны в сторону, пытаясь подняться. Упал и снова сделал попытку. Со второй попытки он встал на все ножки. Они дрожали, но телок стоял. На ножках он казался еще меньше.

 - Упертый какой. Маленький, а на ножки встал, - порадовалась я.

 Мы отнесли его в загон, где сидели телята. Новорожденный был похож на игрушку, а не на теленка.

-Знаешь, будет, как будет. Как малыша можно записать в выбраковку. Живой же, - сказала я.

- Да, согласен. У меня рука не поднимется его убить, - ответил муж.

Бычок быстро научился сам пить молоко. Скоро он наравне со старшими пил с ведра. Правда, ему хватало совсем немного, только пригубит молочко и он уже сытый.

Мы назвали его из-за пятна на мордочке Гвоздик. Теленок действительно был очень маленьким, было не понятно, в кого он вырастет. Точно не в быка. Тем не менее, нам было жалко маленькое существо, и мы старались его выхаживать, так же как и остальных здоровых телят.

Муж Сашка, который поил их молоком, всегда жалел и выделял маленького Гвоздика. Гладил и ласкал его, следил, чтобы его не объедали другие телята. Бычок считал Сашку мамой и бежал его облизывать. Несмотря на то, что он был малюсеньким, телок оказался шустрым и активным.

Шло время, и Гвоздик рос.  Хотя он все еще отставал от остальных телят, было видно, что малыш крепнет. Меня радовало, что прогнозы соседа не сбылись.
 
Пришло время выгонять молодняк на летние пастбища. И Гвоздика выгнали в общем стаде телят. Теперь они все лето будут пастись на свободном выгуле. Я потеряла его из виду. Только поздней осенью, когда телят пригнали обратно в стойло, я вспомнила о Гвоздике и стала искать его среди разношерстного молодняка.
Искала и не находила. Спросила у Сашки:

- А Гвоздик, который?

- Да вон же. Видишь с гвоздем на лбу.
 
Передо мной стоял крепкий упитанный бычок, не сильно высокий, но ладный и сбитый. Он почти догнал своих товарищей.

Прошел еще год, и Гвоздик превратился в Гвоздя. Он неожиданно для всех начал быстро набирать вес и расти в высоту,  стал самым крупным и здоровым со всего поколения.  Крепкие и высокие ноги, ровная широкая спина, мощная грудная клетка и шея, которую не обхватишь. Бык, одним словом.

Ярко красный окрас с белыми пятнами делал быка нарядным. Самое главное он был очень  послушным. Он помнил тепло человеческих рук и считал всех, кто его кормил своими.

Зато на всех чужих кто решился зайти на его территорию, он ревел, рыл землю и готов был напасть.  Стоило же подойти Сашке и взять его за ошейник, как он снова становился маленьким Гвоздиком, готовым идти за своим человеком куда угодно.
 
Гвоздь стал быком производителем.  Он  водил и охранял свое стадо уже второй год. Бык издалека выделялся в стаде.  Он обогнал в росте всех коров и был гораздо их массивнее. Бык, одним словом. Вожак стада.

В эту осень ходили слухи, что в окрестностях бродят волки. То в Михайловке порезали овец, то в поселке Комсомольском козу задрали.  Но это были слухи, и мы не очень в них верили, тем более, что волков у нас не видели лет двадцать, а то и больше.
 
Мы на ночь весь скот загоняли в корпус. Днем же, когда коровы ходили на пастбище, нам казалась, что это было безопасно. Не станут же волки нападать днем.

В этот вечер, мы припозднились с дойкой. Сашка уехал в город за запчастями на трактор и задержался, а я ждала его. Вдруг под вечер почувствовала что-то неладное, услышав звериный рев. Я не сразу поняла, что так ревет Гвоздь. Выскочила из дома, добежала до края сада, оттуда хорошо видно поле, где паслись наши  коровы.

Бык стоял впереди стада и издавал низкий и вибрирующий звук переходящий в страшный рев. Я ни разу не слышала такого звука и не видела быка в таком состоянии. Пена хлопьями слетала с его морды, и ветер разносил ее по округе. Из ноздрей шел пар.
 
Бык нагнул голову и рыл землю копытами и рогами. Вся его мощная голова была в черноземе. Чернозем летел по сторонам.  Гвоздь был готов к бою.
 
Коровы испуганно сбились в кучу, выставив вперед рога. Я заметила вдалеке серые силуэты. Они хорошо читались на фоне убранного светло-желтого соседнего поля пшеницы. Волки. Целая стая. Я насчитала больше десяти.
 
Солнце уже коснулось горизонта, и скоро наступят сумерки. Я не знала, что и делать. Зато Гвоздь знал. Он не подпускал волков к стаду, демонстрируя полную решимость биться до конца.
 
Волки топтались в отдалении, не рискуя подойти к разъяренному быку. Их удерживала почти тонна живой ярости. Встретив достойный отпор, они не решались напасть, но и не уходили, ждали темноты.

Это время мне показалось вечностью. Вдруг сзади раздался выстрел, потом еще один. Я и не заметила, как подъехал Сашка. Он быстро оценил обстановку и схватив ружье выстрелил в воздух.   

Он спугнул стаю. Волки рысцой побежали к лесополосе и потерялись между деревьями.
Бык долго не мог успокоиться. Досталось тюкам сена и старой телеге. Он их разнес в порыве ярости в клочья.

Зато через час, все стадо и Гвоздь спокойно стояли в стойле. Сашка, подсыпая быку комбикорм, ласково трепал его по мощной холке: «Молодец, Гвоздик. Хороший мальчик». Бык же старался  успеть облизать человека. Своего человека.