Две половины одного целого

«Говорят, что противоположности притягиваются, как полюса магнита, и, находя в друг друге недостающие качества характера и поведения, слипаются в одну единую прочную конструкцию, которую не сломает ничего. Однако что же в реальности? Так ли все поэтично и красиво, как в дешевом дамском романе в мягкой обложке, стоящем среди своих копий – близнецов на книжной полке и пылящемся от того, что его никто не покупает за тривиальность сюжета?

Все ли в жизни, несмотря на все неудачи и ужасы, заканчивается счастливым хэппи – эндом, где в конце все несчастные обретают свое счастье, а все злодеи получают по заслугам? Если это так, когда кто в ней главный отрицательный герой, а кто положительный? Не разберешь и сразу. Иногда тот, кто кажется нам самым близким другом, накидывает петлю на шею с самой милой из улыбок и уверениями, что делает только во благо. А враги, наоборот, помогают вылезти из клоаки, в которую ты залез, и посмотреть на свою жизнь и окружающих совершенно иными глазами…» - тут черная ручка резко кончилась, не дав мысли логически завершиться. Так она и осталась такой на желтом листе блочной тетради, раскрашенном по – детски наивными цветочками и бабочками.

Девушка, что записывала свои мысли в обыкновенный девичий дневничок, сидя за столом у раскрытого окна, подняла глаза на чистое ночное небо, усыпанное сверкающими яркими звездами, которые будто бы подмигивали ей, весело приглашая к себе в темную небесную синь. Она сама себе чуть улыбнулась и, отложив пустую ручку в сторону, обещав закончить мысль позже, перегнулась и забралась на письменный стол. Девушка неуверенно подползла к окну и, опершись на руки, высунулась немного из окна, вдохнула полной грудью свежий ночной воздух, мечтательно прикрыв глаза, наслаждаясь карканьем ворон, доносящимся с улицы, и одиночеством, что давно срослось с ней в одно единое целое и заполнило собой все ее большое, но закрытое, словно каменной стеной сердце.

Девушке нравились такие минуты, когда она могла побыть одна, сама с собой в своей комнате, окруженная книгами, нравилось забыть про людей и про всю суматоху жизни, нравилось просто погружаться в пустоту одиночества и мечтать о совершенно несбыточном, но таком приятном. Это немного придавало сил и желания жить дальше, несмотря на все тяготы и превратности судьбы. Вот, ей в лицо подул легкий ветерок, несущий ночную прохладу и по – настоящему зимний морозец, заставивший ее тихо кашлянуть и чуть отпрянуть, закрыв окно и снова взглянув на темное прекрасное небо за стеклом.

- Ах, если бы только я могла смотреть на эти сияющие звезды вечно и остаться с ними навсегда… Как бы это было здорово! - пронеслась у нее в голове мимолетная мысль, совсем легкая и по – детски наивная. Она заставила девушку чуть улыбнуться, ведь та понимала, что, как ни старайся, но до звезд не достать. Еще из курса физики ведь известно, что они находятся очень далеко от земли и представляют из себя гигантские обжигающие шары, совсем не такие романтические, какими предстают сейчас на небе.

Девушка закрыла дневничок, бросив короткий взгляд на недописанную фразу, и, коротко зевнув, отправилась спать. Завтра предстоял очередной скучный и ничем не примечательный день, наполненный учебой и бесконечными попытками запихнуть в себя еще больше знаний, которые, возможно, когда – нибудь ей  и пригодятся, но, явно не сейчас. Девушка закрыла окно плотными шторами и мягко улеглась к себе в кровать, воодушевленная несколько философскими мыслями о звездах, одиночестве, добре и зле. Сейчас они смешались воедино в нечто одно, от чего на душе у девушки становилось все теплее и теплее. Да, кроме звезд, ей никто не нужен, ей и так хорошо. Она еще не знала, что ждет ее завтра, но перед сном уже воображала, как встретится со своими институтскими друзьями, заведет совершенно глупый, но веселый разговор и будет вести себя, как совершенно нормальный обычный человек. Какой она и предстает перед всеми: скучная и неинтересная серая мышь. Одета всегда неярко и неброско, макияжем не пользуется, как все девушки, цветом волос не выделяется и старается быть как можно более незаметной и держаться подальше от незнакомых людей. Девушка поежилась от мысли, что снова придется идти среди большого скопления студентов, которые все время куда – то смотрят и что – то говорят. Это вызывает некоторый дискомфорт. Но, с некоторыми вещами все – таки мириться приходится, иначе никак. Нельзя вечно сидеть в своей комнате, как бы этого не хотелось. Девушка судорожно вздохнула и, в последний раз окинув занавешенное окно и представив яркий хоровод звезд, повернулась на бок и заснула. Завтра предстояло очень рано вставать.
Будильник прозвенел слишком рано, и, пожалуй, слишком громко. Так, что девушка, так сладко спавшая и наслаждавшаяся красивым сном, испугалась и пребольно ударилась лбом о стену, трижды прокляв это утро и тех, кто придумал начинать занятия в такую рань. Стало уже совершенно ясно, что она проснулась и уже не хочет досыпать положенные пять минут, значит, пора вставать и собираться.

Как всегда, утренние процедуры проходили медленно и лениво, словно бы нехотя. Одно переодевание тянулось минут десять. Идти куда – то совершенно не хотелось, однако за пропуски никто по голове не погладит, да и потом все лекции и домашние пропущенные придется восстанавливать, а это отдельный геморрой. Девушка скрючила недовольную гримасу и, позавтракав и одевшись, отправилась на остановку. За ночь успело нападать много снега, несмотря на то, что было самое начало декабря. С еще темного, усыпанного звездами неба падали большие и пушистые хлопья, которые казались сделанными из волшебного лебяжьего пуха госпожи Метелицы, но никак не из холодной замерзшей воды.

Девушка встала около подъезда и, подняв глаза на небо, кротко улыбнулась. Погода была и впрямь чудесная, настоящая зимняя. Это немного подняло ее настроение, так упавшее из – за неудачного утреннего подъема. Девушка посмотрела на часы в мобильном.

- Ну что, время не ждет, пора идти, - мысленно сказала она сама себе и двинулась в путь к остановке, а потом на автобусах с пересадками до самого института. Да, когда девушка заканчивала школу, студенческая пора ей казалась намного веселее по фильмам и сериалам, однако все погрязло в бесконечной учебе, требованиях и подготовке к сессиям. Свободного времени стало еще меньше.  Кто знает, может не институт такой неправильный, а она какой – то не такой студент. Ведь даже там, где она учится, есть те, кто ничего не делает, наслаждается свободой и это им не мешает хорошо учиться. А ей же приходится впахивать, как лошадь, ибо иначе не выходит.

И вот, она стоит перед дверями того самого института и тихо, словно от боли вздыхает. Девушка в очередной раз опоздала и пыталась судорожно вспомнить, какая пара первая, ибо из – за обилия мыслей некоторые моменты из головы напрочь улетают и не думают возвращаться. И, вспомнив, что, ничего особенного нет, и за опоздание ей не влетит, она преспокойно забежала, показав на вахте свой студенческий, разделась и побежала прямиком на пару. Подумаешь, опоздание всего 10 минут. Ничего страшного не случится.

А случилось! Как раз, когда она, запыхавшаяся, поднялась на третий этаж и, со стуком вошла в лекторий, там ее ожидал неприятный сюрприз в виде декана ее факультета. Перед глазами девушки пронеслась вся ее жизнь и мечты о красном дипломе, когда тот сердито посмотрел на нее из – под своих очков, находящихся почти на кончике орлиного носа и, погладив по своей лысине большой ладонью, покачал головой, сказав, что еще чуть – чуть бы, и ей бы поставили пропуск. Так или иначе, настроение было безвозвратно испорчено. Вдвойне.

- Ууу, прицепился. С утра встал, что ли не с той ноги? Подумаешь, всего десять минут от полутора часов! Да наши бы только собираться закончили и рассаживаться к тому времени! Я бы все равно ничего не пропустила, - бурчала она себе под нос.
- Ээээй, ты что угрюмая такая?- раздался рядом легкий толчок в бок и короткий смешок подруги, - Люсь, ну что ты этого мухомора слушаешь? Сама знаешь, что все зависит у него от настроения. Испортил ему его кто – то с утреца, вот теперь он на всех и срывается. К нам тоже зашел, жертву искал – искал и нашел в лице тебя.
- Спасибо, утешила, - буркнула девушка, взглянув мельком на вторую.
Та сидела. Явно радостная и в хорошем расположении духа, выспавшаяся буквально излучающая веселье, как солнышко. Только вот тучка рядом в виде Люсиль отчаянно не хотела рассеиваться, а, наоборот, становилась все более грозной. Того и гляди гром грянет или дождь польет, в зависимости от последующих событий. Но нет, все оставалось стабильно натянуто. Пара началась и муторно затянулась. Те, кто были на самых задних рядах на половине уже уснули, а тот, кто был ближе к лектору отчаянно собирали последние силы в кулак, держа глаза открытыми и стараясь поймать суть лекции как таковой. Ибо был у этого преподавателя особый и неповторимый талант: любую, даже самую интересную информацию, он представлял настолько нудно, что не заснуть было невозможно. Этому способствовал и его чуть гундосый голос и мерное, безэмоциональное повествование. В моменты, когда было особенно тяжело уснуть, девушка искренне жалела о том, что не записала ее голос на диктофон, чтобы использовать в качестве импровизированной колыбельной. Однако, слава всем высшим силам, прозвенел спасительный звонок. Пара наконец – то закончилась, а, значит, можно немного отдохнуть и переместиться в другой лекторий. Голова жутко болела. Рядом с девушкой оказались две ее институтские подруги, которые начали живо обсуждать пару и декана. Люсиль с тихим стоном подключилась, чтобы хоть немного развеселиться и отвлечься от мрачных мыслей о неудачном дне.

Вроде, и от души немного отлегло. Но тут она увидела ее. Девушку, что медленно шла по коридору и разговаривала, очевидно, со своей подругой. Дыхание Люсиль замерло. Незнакомка была божественна! В ней было идеально все от роста и телосложения, до в меру милого лица, пирсинга и коротких иссиня черных волос.
- Совершенство, - одними лишь губами прошептала девушка, проведя взглядом проходящую мимо.
И как она раньше ее не замечала! Время будто бы начало течь медленнее, как в фильме. Сердце Люсиль буквально замерло от немого восторга этой незнакомкой, а сама она застыла посреди коридора, пока ее не окликнули подруги, что ушли чуть вперед и даже не заметили , что третья отстала. Словно завороженная, девушка поплелась за ними. Последующие пары прошли смутно. Все мысли ее были заняты только этой божественной незнакомкой. Раньше Люсиль таких красивых людей видела только по телевизору и на картинках, но не в жизни. Они для нее были чем – то вроде недостижимых идолов, к которым не то, что прикасаться, даже дышать рядом нельзя. И тут один из них оказался совсем рядом. Такой близкий и одновременно недостижимый.

Последующие недели учебы стали самыми долгожданными. Люсиль буквально рвалась в институт, чтобы только увидеть ее хоть краем глаза, мимолетно, вскользь, чтобы просто получить эстетическое удовольствие. Это был интерес, но не маньяческий. Девушка не караулила ее перед дверями, не выясняла информацию, нет, ей это было не нужно. Ей просто нравилось видеть ее красоту и каждый раз с замиранием сердца наслаждаться теми крупицами их невидимого контакта. Незнакомка ее даже не замечала. Это было Люсиль на руку. Никто не обращал на нее внимание, а желание гулять по коридорам только приветствовалось со стороны подруг. Люсиль даже и мечтать не могла о том, чтобы поговорить или прикоснуться к совершенству. Она боялась испортить свое тихое благоговение от ее идеальности. Вдруг у нее будет некрасивый голос или отвратительный характер? Нет, к идолам прикасаться нельзя, иначе позолота останется на пальцах. Поэтому можно только смотреть и тихо вздыхать.
Каждый день для Люсиль теперь стал одновременно и радостью и разочарованием. Она, создав в голове идеальный образ совершенства, коей представала ей незнакомка, мечтала о нем и всякий раз с замиранием сердца ждала момента их мимолетного контакта, который та, наверное, даже не замечала. Девушка не раз в голове проигрывала столь романтичные сцены их первой встречи свидания, как она в первый раз прикоснется к ее нежной и белой руке, ощутит теплоту и мягкость ладони, которую никогда в жизни не захочется больше отпускать ни на секунду, как она посмотрит в эти серо – зеленые глаза и с головой утонет в их прохладе, как они просто будут вместе стоять, тихо обнявшись, и наслаждаться друг другом.

Одни эти мысли будоражили все сознание девушки, заставляя все чаще и чаще вылетать из этой реальности, ведь там, в воображаемом мире, она была с ней. Однако, не все бывает так сладко, институтские подруги не могли не заметить перемены, желания остаться наедине, и всячески возвращали девушку в реальность.

-Да что с тобой такое, Люсиль!? – взволнованно с долей недовольства в голосе спросила одна из подруг, - ты какая – то сама не своя. Может, произошло чего?

Девушка отрицательно покачала головой и сжала свои тонки губы в одну полоску, не решаясь сказать о своих чувствах открыто и прямо. Мало ли что про ее подумают, еще и слухи потом побегут по группе, будут оглядываться, пальцами тыкать, посмеиваться, женский коллектив он такой, только держи ухо в остро. В итоге это может дойти и до той самой, что посмотрит с презрением и никогда, наверное, больше не покажется на глаза.

- Выкладывай, подруга, что стряслось? Ты постоянно в каких – то облаках витаешь. Вот и сейчас сидишь, уставилась в одну точку с блаженной улыбкой и что – то рисуешь, покусывая карандаш, - прижала ее вторая подруга, - тааак, а что же это ты там такое наваяла?

Девушка резко выдернула лист бумаги у Люсиль из – под носа, та только и успела пискнуть тихое «нет», но не вырвать его.

- Погоди, так это же Рим, я ее знаю, - ответила первая, - она живет недалеко от моей комнаты, довольно интересная девчонка. А почему ты ее рисуешь?

Подруга вопросительно и не без интереса посмотрела на покрасневшую от стыда Люсиль, опустившую глаза в поверхность столешницы. Отступать было некуда, девушку словно бы прижала к себе подруга своим живым, полным любопытства внимательным взглядом.

- Нравится она мне. Очень. Как увидела ее, так сердце буквально защемило от светлых чувств, а внутри появилась такая легкость, какой никогда не было. Понимаете? Это тяжело объяснить. Я…кажется, влюбилась, - тихо дрожащим от волнения голосом проговорила девушка.

- М-дааа, -ответила вторая, потерев подбородок двумя пальцами, - не знала, что ты из «этих». А по тебе и не скажешь. И что, вправду так сильно нравится?

Люсиль утвердительно кивнула головой, сжав ладошки в кулачки.

- Так а что же ты к ней не подойдешь, не познакомишься. Она, вроде, свободна, да и от общения не отказывается? – Спросила первая.

- Так страшно же, - ответила Люсиль, - а вдруг я ей не понравлюсь, вдруг она меня проигнорирует или отправит в кучу таких же поклонников, что только и делают, как смотрят на объект своего поклонения без права на большее?

-Успокойся, все хорошо будет. Давай я тебе пришлю ссылку на ее страницу. Где – то она тут была, да, у меня в друзьях. Ты ей напишешь, завяжется диалог, а потом и встретитесь вживую, - похлопала по плечу ее первая подруга.

Девушка немного посидела и подумала, взвесив все «за» и «против», а потом, отбросив в сторону все сомнения, согласилась. Терять ей было все равно нечего, а возможность упускать попусту не хотелось. В любом случае, последнее решение останется за ней. Подруга кивнула и, достав свой телефон, начала на нем быстро водить и стучать своими тонкими, немного узловатыми пальчиками, пока с победной улыбкой не произнесла «все». Люсиль тут же посмотрела на заветную ссылку в своих сообщениях и открыла ее, чтобы посмотреть на фотографии. Ее сердце стало биться медленнее, словно бы уходя в пятки, все нутро замерло, а изо рта вырвался тихий стон от наслаждения. Боже, как она была хороша! Каждое изображение было сродни иконе. Как же хотелось распечатать их все и увесить все стены около кровати. Люсиль сидела, и как завороженная, листала страницу незнакомки, не желая отрываться и отвлекаться ни на что иное. Больше для нее не существовало никого, кроме этого маленького личного идола. Девушка обняла и искренне поблагодарила подругу за ссылку.

Весь последующий день она провела за мыслями, но не об уроках, которые казались ей скучными и нудными, ведь все равно из предмета в предмет говорили одно и то же. Бесцельное проведение времени, без получения каких – либо новых знаний. Мозг без тренировки превращается в кашу, вот и здесь она просто сидела и чувствовала, как потихоньку деградирует. Но в этот раз девушка думала о том, как же напишет ей, какие слова выберет. В маленькой головке Люсиль выстраивались сотни диалогов, которые, словно тропинки в лесу, переплетались между собой в одну паутинку лабиринта, и имели разные выходы. Только вот как выбрать правильный путь? Как прочувствовать всю эту грань и не допустить роковую ошибку. Люсиль постоянно смотрела в телефон с открытым профилем Рим и каждый раз замирала в мгновении перед тем, как и что написать, как решиться. Может, написать трогательное послание? А вдруг она посмеется и отвергнет? А если начать с простого «привет»? Не слишком ли банально? Внутренние противоречия терзали душу девушки, разрывая ее острыми когтями сомнения изнутри. Так! Нужно найти в себе силы, собрать последние крохи самообладания и воли в одно единое и осмелиться написать ей. Не укусит же! Не дотянется!

И тут голову девушки поразила на тот момент гениальная идея. А что если написать не со своей  страницы, с фейкового аккаунта? Как раз у нее имелся один такой, давно забытый и созданный в свое время для какой – то игры. Настало время его вспомнить! Люсиль начала отчаянно рыться в своих сообщениях, чтобы найти логин и пароль, вышла из своего аккаунта и ввела новые данные, отчаянно надеясь на то, что все получится. И да! Вот страница с изображением прядильщицы из игры на аватаре с ником «Шарлотта». Осталось только найти ссылку на ту самую и написать. Люсиль, набравшись смелости, ведь теперь она действует полностью инкогнито, даже если пойдет что – то не так, то об ее признании никто не узнает, точнее никто не узнает, что это была именно она, начала писать трогательное признание в любви, вложив в него все свои чувства и нежность. Осталось только самое сложное. Сглотнув комок, застрявший в горле от нервного напряжения и разжав кулак, дрожащими руками, она нажала «отправить» и резко вышла с этой страницы.

Весь остаток дня и вечер Люсиль ерзала от волнения, терзала себя тем, что зря так поступила, какое ей вообще дело до непонятного фейка. Какой позор! Девушка, уже сидя дома, схватила себя за волосы и посмотрела на затянутое тучами небо через стекло окна. По ее щекам текли крупные горячие соленые слезы, но она не могла найти в себе силы, чтобы посмотреть и проверить, ответила ли она ей. Однако, любопытство все же оказалось сильнее. Девушка написала своей подруге, чтобы та зашла на страницу и посмотрела, ответила ли она. Та охотно согласилась. И вот. Время пошло! Секунды начали тянуться медленно, как какая – нибудь пластичная смола, превращаясь в не менее долгие минуты. Наконец! Пришел ответ! Да, ответила. Она не отвергла! Да! Сколько радости было на лице и в душе Люсиль. Она миллионы раз перечитывала одно и то же сообщение, наполненное благодарностью и смущением. Ее существо ликовало. Ее не отвергли! Люсиль дрожала от радости и счастья. Однако вместе с этими светлыми чувствами начало закрадываться  легкое смущение. А что же теперь? Как же ей ответить, что написать? Девушка начала перебирать в голове снова всевозможные варианты развития событий и напечатала ответ.

И она снова ответила. С каждым новым сообщением Рим раскрывалась все больше и больше, восхищая своим совершенством Люсиль все сильнее и сильнее. Каждую ночь девушка  засыпала, радостная от того, что она пожелала ей спокойной ночи и каждое утро просыпалась счастливая от короткого «доброе утро», написанного ей. Какое же то было легкое и интересное общение! Оно затягивало двух девушек с головой, позволяя раскрыться. Они могли целыми днями переписываться буквально ни о чем, но это было так естественно, что они и вправду словно бы были двумя половинами одного целого, как из того мифа о том, что раньше все люди были целыми, но злой рок разъединил их души пополам. И с тех пор они бродят по свету и ищут то недостающее.

И, вроде, все было великолепно и прекрасно, однако личность «Шарлотты» все еще оставалась неизвестной. Понемногу Люсиль раскрывала информацию о себе, по крупинкам выводя себя из инкогнито, но ни фотографии, ни конкретики не давала, что порядком раздражало Рим, которая не раз уже прямо намекала о том, что хочет уже поговорить с ней в реале. Но Люсиль не могла. А вдруг она ей не понравится. Ведь кто она, а кто совершенство. Нет! Не должна Рим знать про нее, иначе разочаруется, а как же хочется быть ближе к тому, кого так сильно любишь…

И вот, настал очередной день, когда Рим опять настаивала о встрече, но Люсиль продолжала ловко увиливать от ответов. В этот момент она быстро шла по коридору, зажав в руке папку с рисунками, спеша на пару и уткнувшись в телефон. Люсиль никого и ничего не видела по сторонам. Удар! Она со всей силы врезается во что – то мягкое. Все рисунки падают на пол и разлетаются в стороны. Девушка поднимает глаза и замирает от ужаса! Это была она, совершенство! Рим стояла и удивленно смотрела на смущенную Люсиль, сразу же кинувшуюся собирать все листы. Девушка решила помочь ей, но, как только опустила глаза, то оцепенела от удивления. Все это были ее портреты. Рим кинула быстрый взгляд на экран упавшего мобильника Люсиль с открытым профилем «Шарлотты», нагнулась и подняла один свой портрет. Между девушками опустилась занавеса немого молчания…

- Красиво. У тебя здорово получается. Ты в художку ходила или самоучка? – Нарушила тишину Рим.

Она внимательно рассматривала рисунок и удивлялась не только тому, насколько точно девушка передавала черты ее внешности, а сколько тому, что каждый из множества портретов был наделен своим характером, отражал свои отношения и чувства: то тревожные, то нежные, то трепетные, то радостные. Все это было видно не сразу и выражалось в еле заметных чертах и мелких деталях, постепенно проступающих на бумаге. Сердце Рим дрогнуло от растерянности, смущения и радости одновременно: никто еще до этого не отдавал обычным портретам столько чувств, словно бы в каждом был кусочек души творца. Как же теперь дальше поступить, как не спугнуть эту дрожащую, как лепесток цветка на ветру, девушку? Серо – зеленые, полные тоски с огоньками радости, что зажглись минуту назад, жадно ловили взгляд знакомой незнакомки.

- Н-нет, я никуда не ходила, я т-тороплюсь, - быстро, дрожащим шепотом прошелестела Люсиль.

Девушка сгребла несколькими размашистыми движениями все свои рисунки, часть смяв, часть даже порвав. Ими она дорожила и любовалась при каждой имеющейся возможности, потому что на них была изображена та, что каждый раз в ее маленькой душе вызывала волны радости и трепещущего счастья в одну кучу. Но сейчас ее это мало беспокоило. Главное – убежать поскорее, избавиться от этого позора и как – нибудь дожить этот день до конца. Боже мой! Она ведь все узнала, она догадалась! Да, здесь не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы сопоставить одно к другому и сделать верный вывод! Слезы отчаяния и стыда подступили к глазам Люсиль. Девушка старалась успокоиться и сдерживала их, но с каждой секундой становилось все сложнее и сложнее. Как же хотелось сейчас просто взять и исчезнуть, залезть в машину времени и сделать так, чтобы этого момента вообще не было.

Девушка, прижав крепче к себе все свои вещи, и, не дождавшись ответа от Рим, сорвалась с места и позорно, стыдливо убежала даже не в нужную себе сторону, а просто уже куда – нибудь, главное, что подальше, чтобы больше никогда не видеть ее, потому что второго такого позора сердце не выдержит. Люсиль влетела в лекторий со звонком и плюхнулась на свое место.

- Ты что такая вся взъерошенная, будто бы от стаи злых собак отбивалась? – Подметила соседка, осмотрев подругу, что была вся пунцовая, растрепанная, запыхавшаяся, с прижатыми к груди мятыми рисунками выпавшими из тетради.

- Да так, н-ничего, потом расскажу, пара пройдет, - как – то испуганно бросила девушка, словно бы отмахнувшись.

Подруга пожала плечами, хмыкнув: «Как скажешь». В лекторий вошел преподаватель, началась очередная пара, которая должна была быть интересной, как и всегда, но не сегодня и не сейчас. Люсиль отчаянно пыталась сосредоточиться на предмете, ведь, чем больше она работает тут, тем потом легче учить билеты и готовиться к экзаменам, но ее маленькую головку буквально разрывали мысли об этой случайной встрече. Нет, не так она себе ее представляла, да и представляла ли? Вообще, девушка так и хотела держаться в стороне, только лишь восторгаясь объектом своего обожания, создав в голове именно идеальный образ совершенства, страшась более близкого контакта, разочарования, ведь никто же не идеален, кто знает, какие черти водятся в ее омутах. Что же теперь делать дальше? Рим теперь знает, кто все это время скрывался за личиной Шарлотты, следовательно, может рассказать обо всем, над ней будут смеяться, косо смотреть, разве что пальцем не тыкать. Люсиль зажмурила глаза и закрыла лицо ладонями. Боже! Неужели ей придется из – за какого – то случая  забирать свои документы и, чуть – чуть не доучившись, бросать это учебное заведение? Новая волна эмоций накрыла ее с головой, снова захотелось плакать. Но выбора у нее не было, придется как – то доучиваться и жить с этим позором дальше, жалея о том, что написала ей когда – то о своих нежных и трепетных чувствах.

Тем временем за мыслями и думами, пара успела закончиться, Люсиль сама не заметила, как на автомате параллельно еще умудрялась записывать лекцию. Надо будет тогда дома перечитать и попытаться вникнуть в ее содержание, чтобы потом знать, о чем вообще шла речь.
-Ну, рассказывай, подруга, от кого ты там убегала, пара закончилась, - весело толкнула ее в бок соседка, - неужели от поклонников отбивалась?
- Или от одной, кхм, поклонницы, - продолжила вторая, - кстати, как там твои дела с твоим мотыльком. Попался в паутину Шарлотты накрепко, да?
Люсиль посмотрела на веселые лица подруг, глаза которых сияли от любопытства, ведь с того самого момента, как она получила ссылку на страницу, именно эта история любви стала у них одной из самых популярных и живых тем, похожая на те сюжеты, что описываются в романтических книгах, и мало похожие на правду. В жизни все намного прозаичнее и жёстче. Девушка вздохнула и закрыла лицо руками.
- Я бежала сюда по коридору, и не заметила ее. Мы столкнулись. Естественно, ничто не выдержит такого танка, как я. В результате все мои рисунки разлетелись в разные стороны, телефон вообще выпал, а я как раз придумывала очередную отмазку, почему мы не сможем сегодня встретиться, - начала Люсиль.
-И? – В унисон спросили подруги.
- И, она узнала, кто скрывается под маской Шарлотты. Это конец и позор, - Люсиль начала хлюпать носом. Слезы покатились из ее глаз, - я не знаю, что мне делать дальше и как быть. А если она больше не захочет общаться? А если она разочаруется или уже разочаровалась?
- Успокойся! Все будет хорошо, поверь, если что, то я живу рядом, я смогу как – то сгладить слухи, хотя я уверена, что их не будет, Рим не такая, - с улыбкой проговорила вторая подруга и погладила Люсиль по волосам.
-Да, правда, что ты так переживаешь? Когда – нибудь все равно бы вам пришлось бы увидеться. Этого было не избежать. А тут сама судьба столкнула вас лбами, можно сказать, в прямом смысле, - заключила первая и похлопала девушку по плечу.
- Спасибо вам, девочки, за поддержку, но все равно как – то немного не по себе. Может, к концу дня станет легче, - выдавила из себя улыбку Люсиль.

Она, обуреваемая страхом, открыла профиль Шарлотты и увидела там множество сообщений от Рим. Девушка был искренне удивлена ее побегом и испугом, просила встретиться еще раз, успокаивала, говорила, что бояться нечего, что вживую диалог пойдет дальше лучше, что она даже и подумать не могла, что именно Люсиль скрывается за этой страницей. Сердце девушки болезненно защемило. Она снова вспомнила этот взгляд, рисунки, разбросанные по полу и завесу тишины. Нет, не надо больше встреч. Девушка закрыла профиль и отложила телефон в сторону, решив ничего не отвечать. Похоже, пора прекращать эту игру. Совершенство должно быть незыблемым и недостижимым. Но как же больно придерживаться этой позиции, ведь Люсиль так ее любит и так хочет быть рядом не в мечтах и снах, а тут, в реальности. Как же ей хочется хоть раз подержать ее за руку и, возможно, даже поцеловать, но это никогда не сбудется, потому что такое совершенство никогда не будет с такой как Люсиль.

Девушка тихо проскулила себе под нос что – то и отправилась на следующую пару. Остаток дня Люсиль провела как в тумане: мысли о Рим не давали покоя. Руки так и тянулись ответить на ее сообщения, даже были продуманы диалоги. Но нет, мощнейшими усилиями воли Люсиль останавливала себя от этого шага, опасаясь допустить новую ошибку, как тогда. И вот, день подошел к концу, взяв соседку по парте за руку, девушка пошла с чистой совестью и тяжелым сердцем к выходу, и тут обнаружила, что прямо у дверей стоит Рим и кого – то отчаянно высматривает. Люсиль резко затормозила.

-Ты чего? Пойдем, - недоуменно спросила подруга.
-Ты разве не видишь? Она там, - Люсиль указала на высокую и прекрасную фигуру Рим.
-Боже, неужели ты ее так боишься? – Вздохнула собеседница, - тебе ведь все равно придется выйти рано или поздно.
- Тогда, может, выйдем через пожарный выход? – Ненавязчиво спросила Люсиль и потянула девушку за собой.
- Ты серьезно? – Вздохнула подруга, - Ла-адно, на что только не пойдешь ради товарища.
Девушки резко повернули в противоположную сторону и, поднявшись по лестнице, вышли к двери, ведущей к пожарному ходу, который обычно был закрыт, но из – за проверки по всем нормам его оставили открытым, а тетя – вахтерша смотрела продолжение своего любимого сериала по маленькому телевизору, поэтому ничто не мешало им совершить свой гениальный план побега. Оттуда девушки и вышли на улицу с другой стороны здания.
- Спасибо тебе, Кар! – Обняла подругу Люсиль.
- Да не за что, до завтра! – Ответила девушка и завернула за угол здания.
 Люсиль благополучно добралась домой, счастливая от того, что смогла вовремя избежать повторной встречи с Рим. Она, наверняка, стояла не просто так. Девушка была просто уверена в том, что та караулила ее, сверившись с расписанием и окончанием пар, потому что до этого она ее ни разу не видела при выходе, а тут она именно стояла и провожала взглядом каждого выходящего человека, словно бы пытаясь кого – то выцепить из толпы. Люсиль облегчено вздохнула, словно бы сбросила с себя тяжелую ношу и, взяв в руки телефон, чтобы больше не чесалось написать, удалила профиль Шарлотты, надеясь на то, что Рим забудет ее и оставит идею встретиться еще раз. Девушка убежала сама от себя. Но надолго ли?

С момента, когда Шарлотта официально перестала существовать и на время умерла, впала в кому, выпав из социальных сетей, прошла неделя, такая долгая и особо мучительная для Люсиль. Каждый день, просыпаясь на пары и выключая будильник, она молилась небесам, чтобы не встретиться с Рим, образ которой ей мерещился буквально на каждом углу. Сказать, что девушке не хватало ее общения – ничего не сказать вообще. Она так привыкла к ней, что каждую минутку смотрела в телефон, чтобы проверить, нет ли долгожданного сообщения, но он предательски молчал. И только спустя минуту снова накатывала волной реальность. Рим больше не напишет. Хотя это не мешало Люсиль продолжать дергаться от каждого звука оповещения. Как же девушка себя чувствовала одиноко, ей так не хватало этих теплых разговоров ни о чем, поддержки и заботы со стороны Рим, фотографий с ее улыбающимся лицом, которые запали в самое сердце. Она любила ее и страдала от этого. Порвать с тем, к кому испытываешь настолько трепетные и сильные чувства сложно и больно, причем настолько, что сердце как будто бы заживо разрывают диковинными различными пыточными приспособлениями.

Все это время Люсиль была сама не своя, понурая, вечно уставшая и совсем серая, будто бы выцветшая. Весь мир потерял для нее краски, и даже подруги не могли воодушевить ее, как ни старались. Девушка была похожа на живого мертвеца, приходившего в университет без цели и смысла, просто, чтобы записать лекции и уйти. После пар она старалась по – минимум выходить из лекториев, чтобы не столкнуться внезапно с Рим, а после уроков выбегала максимально быстро по той же причине, иногда даже через запасной выход, когда тот был открыт волею счастливого случая. Она надеялась на то, что время излечит, что не будет настолько больно, но, чем больше была разлука, тем сильнее была тоска по Рим. Люсиль сидела вечерами, смотря а звездное небо, и вспоминала столь родные и обожаемые черты, подарившие ей не просто мечты о счастье, а вдохнувшие в ее скучную и серую жизнь новые краски, подарившие смысл существования, ведь никогда и никого до нее Люсиль настолько сильно не любила, но и преодолеть себя и свои комплексы тоже не могла. Это было слишком тяжело и практически невыполнимо. То, что закладывалось годами, словно программа в компьютер, не может в одно мгновение взять и испариться без следа. Люсиль пыталась, конечно, сломать себя и чаще выходить на контакт с людьми. Да что говорить, она даже пошла в это учебное заведение, чтобы чувствовать себя более раскованно, а, как итог, превратилась снова в овощ.

Интересно, а вспоминает ли Рим о ней? Или она уже забыла и нашла себе нового собеседника? Это не мудрено, потому что Рим – высокая, красивая, харизматичная, такие всем нравятся, такие служат чуть ли не иконами и объектами поклонения, каким она была для Люсиль. Однако глубоко в своей маленькой, но очень светлой душе, девушка искренне надеялась на то, что Рим так же тоскует и скучает, так же ждет встречи, и в тайне надеялась на то, что когда – нибудь она состоится.

И вот, уже начиналась вторая неделя без Рим. Люсиль, хоть и выглядела помято, но, в целом, уже чувствовала себя немного получше, хотя бы потому что не отстранялась от каждого, кто пытался к ней приблизиться и не оглядывалась по сторонам каждые пять минут, чтобы проверить, не идет ли она.

- Как ты? Смотрю, сейчас выглядишь лучше, - отозвалась соседка по парте.

Люсиль сдавленно улыбнулась и засунула руку в сумку, чтобы достать необходимые на пару тетради, но тут что – то выпало. Девушка чуть наклонилась, чтобы рассмотреть этот предмет: это был какой – то странный клочок бумаги зеленого цвета. Странно, у девушки никогда не было таких листов, да и тетрадей тоже. Хм, тогда что же это могло быть? Люсиль с интересом начала разворачивать листок, перебирая в голове всевозможные варианты того, как же он мог здесь оказаться. Может, это кто – то подкинул, перепутав мусорку с ее сумкой или она сама по ошибке сунула чужую бумажку? А вдруг там что – то важное? В любом случае, гадать было бессмысленно. Не развернешь – не узнаешь. Вот, показались первые буковки. Ой, да там что – то написано. И почерк какой – то странный, не похож ни на одного одногруппника. Люсиль разгладила ладонью бумагу, чтобы было удобнее читать, развернула лицевой стороной к себе и чуть не упала со стула от удивления. Красивыми, но местами пляшущими, видимо, от волнения буквами, было написано следующее:

«Милая моя Шарлотта, я, честно, не понимаю, почему ты тихо удалила свой профиль и скрываешься от меня. Мне тебя очень не хватает, я скучаю. Пожалуйста, только дочитай это письмо до конца. Конечно, я не мастер делать трогательные признания, не всегда получается подобрать нужные и красивые слова, но я постараюсь.Помнишь тот самый момент, когда ты отослала мне первое сообщение? Наверняка, ты тогда очень сильно волновалась и долго не могла решиться. Оно стало для меня не просто полной неожиданностью, оно удивило меня, потому что еще никто и никогда не говорил мне столь теплых и нежных слов. Я отнеслась поначалу к нему скептически и думала, что это чей – то глупый розыгрыш, но потом перечитала еще раз и еще, все больше между строчек и букв понимая всю искренность этого послания, написанного инкогнито. И мне захотелось ответить, посмотреть, что это за человек скрывается, отбросив флер внешности и реальности, просто уделив внимание одному внутреннему миру. И я…не прогадала.Ты – просто глоток свежего воздуха в моей скучной рутинной жизни. За эти дни и недели ты стала для меня по – настоящему родным человеком, своеобразным светлым лучиком в этом темном мире. Твоя теплота и забота каждый раз делали трещины во льду моего сердца. Эти бесконечные разговоры ни о чем, внимание и просто ощущение того, что человек всегда с тобой рядом, пусть не физически, но ментально, душевно, просто непередаваемо прекрасны. Если бы ты знала, как долго я хотела уже увидеть тебя и прикоснуться, чтобы усилить эти самые ощущения, услышать твой голос, но ты, почему то, словно бы избегала встречи, хотя в беседах продолжала быть такой же ласковой и доброй.И вот случай сделал свое дело, звезды сошлись в одну линию, и мы встретились, пусть в не самый удобный момент, и не в самом приятном месте. Конечно, хотелось бы чего – то более романтичного и уединенного, но все же это была ты. Да, я узнала тебя благодаря великолепным рисункам и открытому профилю. И, я искренне не понимаю, чего ты так перепугалась, почему так резко убежала, не оставив ни шанса на диалог. Прости, если я чем – то тебя смутила и обидела. Просто, еще год назад я поклялась себе, что никогда больше не полюблю, а сейчас оборона крепости моей души пошатнулась, готовая сдать сердце маленькой паучихе Шарлотте, что оплела ее своей тонкой паутинкой нежности и любви. Пожалуйста, если ты и вправду небезразлична к моим чувствам, я буду ждать тебя сегодня на большом перерыве на аллейке с белыми акациями. Прошу, приди.Рим.»

Люсиль быстро и особым трепетом пробежалась по строчкам глазами еще раз и еще, не веря своему счастью и опасаясь чего – то одновременно. Сердце девушки билось в ускоренном темпе от сладостной радости. Да! Она тоже ее любит! Рим ответила на ее чувства взаимностью! Неужели все молитвы маленькой Люсиль дошли до звезд, которые сжалились и решили превратить их в жизнь. Боже, это так напоминало сказку, такую волшебную и добрую, но далекую от жестокой реальности. Девушка не верила, что все это могло произойти с ней по – настоящему, ведь Рим – совершенство, а она лишь серая и скучная мышь, которая ничем не могла никого заинтересовать. Она прижала клочок бумаги к самому сердцу и мечтательно прикрыла глаза.
- Что это такое? – Поинтересовалась соседка.
- Ничего особенного, - мечтательно произнесла Люсиль.
Настроение девушки заметно повысилось. Мысленно она твердо решила не упускать такую чудесную возможность и точно показать Рим, насколько ее любит, что принимает ее чувства, что она готова встретиться вживую по – нормальному, и даже сама себе обещала не сбежать. Осталось только дождаться большого перерыва. Люсиль с нетерпением посмотрела на часы в аудитории. Эта пара кончится и можно уже идти обедать. Девушка стрельнула глазками в сторону соседки, улыбнулась и, подмяв щеки ладошками, стала мечтательно слушать преподавателя, в мыслях прокручивая, как же пройдет эта встреча.

Прозвенел столь долгожданный звонок. Девушка торопливо собрала свои вещи и, не сказав ни слова подругам, а то еще будут лишние расспросы, которые пока были не к месту, ровно как и свидетели, выскочила из лектория. Люсиль слишком сильно боялась упустить столь долгожданный момент. Она спустилась вниз по лестнице, чуть не скатившись с нее кубарем, и вышла, направившись к той самой аллейке из акаций, которой так восхищалась в свое время  в сообщениях. Шаг, еще шаг, боже, как же это было волнительно. Сердце девушки билось настолько часто и сильно, что, казалось, выпрыгнет из грудной клетки и убежит. С каждым новым шагом она становилась все ближе и ближе к своей мечте. Волнение нарастало в геометрической прогрессии, накрывая голову девушки пеленой неуверенности. В воздухе начал витать приятный запах белых цветов акации, а вдалеке показалась столь знакомая и щемящая душу фигура Рим. Да, это была определенно она! Руки Люсиль задрожали от страха, ноги подкосились, а в горле застрял комок. Девушка резко остановилась, не пройдя буквально несколько шагов. Как же было страшно! Куда же подевалась ее уверенность и настойчивость? Так! Нужно собрать себя в кулак! Люсиль слегка ударила себя по лицу и сделала еще шаг вперед, но дальше не смогла, застыв, словно статуя. Нет, это выше ее сил. Рим начала заметно волноваться, смотреть по сторонам, выискивая фигурку Люсиль и как раз посмотрела в ее сторону. Девушка быстро засекла этот момент и спряталась за деревом, потом и вовсе скрывшись из виду.

- Прости меня, Рим, но я не могу, - прошептала она сама себе, дрожащим через проступающие слезы голом, и повернула обратно.

После обеденного перерыва Люсиль вернулась в лекторий вся разбитая и подавленная. Внутри нее бушевал целый ураган самых разнообразных чувств, которые разрывали душу и подхватывали сердце, словно домик Элли из «Волшебника изумрудного города» ,чтобы оно придавило злую колдунью трусости, хоть и принадлежит уже самой великолепной ведьме на свете. Девушка мысленно корила себя и обвиняла в неоправданном страхе. Почему? Ну почему она не вышла к ней, ведь оставалось всего несколько небольших шагов, и вот, совершенство бы было совсем рядышком!? Они бы смогли прогуляться и поговорить не в сети через черные бесчувственные буковки, а теплыми и трогающими само существо словами. Внутри Люсиль все сжималось от злобы и чувства вины. Что теперь дальше? Рим, наверняка, обиделась. Она ведь надеялась на лучшее: была уверена в том, что трусиха Люси придет, откликнется на порыв ее нежных и светлых чувств, что только начали зарождаться в ее великолепной душе. Но нет, пугливая девчонка не смогла выйти. Возможно, Рим видела ее, когда оглядывалась: акации не такие массивные, как дубы или клены, за их стволами невозможно как следует спрятаться. Возможно, она даже обо всем догадалась и специально не стала идти следом или что – то кричать, чтобы не спугнуть. Но как поступит теперь после этого? Будет еще одна записка или же девушки прервут общение раз и навсегда? Люсиль кусала свои тонкие губы, а от обрушившейся безнадеги хотелось не просто сидеть и плакать, а забиться куда – нибудь в какой- нибудь темный угол, где ее больше никто и никогда не увидит и не заметит. Во всем виновата была она и только она.

- Эй, ты что такая убитая? – Окликнула ее подруга, - то такая загадочная, с улыбкой, срываешься резко и убегаешь, а тут мрачнее тучи. Что произошло? Дома что – то не так или же что – то более личное?

Люсиль подняла глаза на девушку и, уткнувшись ей в плечо, тихо расплакалась, не говоря ни слова. Ей сейчас надо было выплеснуть пусть даже так все свои накопившиеся эмоции, что концентрировались внутри, а теперь небольшим фонтаном грусти и скорби вырывались наружу вместе с горячими слезами. Подруга стала поглаживать ее по плечам, пытаясь утешить, понимая, что сейчас ничем не может помочь.

- Не плачь, не расстраивайся, все будет хорошо, - успокаивала она ее.

- Не будет хорошо, ты понимаешь, Лён, что она больше не придет и не напишет мне. И в этом виновата только я, - сквозь слезы прошептала Люсиль, - я должна была перебороть себя, задавить змею страха внутри, и выйти к ней, навстречу своему счастью, но не смогла.

- Ты про что? – Недоуменно пролепетала подруга.

- Я сегодня обнаружила у себя в сумке странную бумажку. Думала, что чей-то лист запихнула по ошибке, ну, ты знаешь, со мной бывает такое, вытащила, развернула, а там послание от Рим. Вот, прочитай его.

Люсиль наклонилась и стала судорожно копаться в своей сумке, откуда достала нужную тетрадь, в которой аккуратно сложенным лежал тот самый памятный лист бумаги, и дрожащими руками протянула его Льне. Подруга осторожно взяла бумагу, развернула и стала внимательно читать, стараясь не пропустить ни одной малейшей детали. С каждой новой строчкой выражение ее лица менялось от удивленного, до крайней степени умиленного и недопонимающего все происходящее.

- И, как я понимаю, исходя из того, что ты скомкано наговорила, ты не вышла к ней навстречу, да? Почему? Что тебе помешало? – Поинтересовалась удивленно подруга, - какого лешего ты вообще упустила такой случай?

Люсиль кивнула головой и помялась на стуле, не найдя слов в ответ. Льна была права, а ее вопросы жалили за живое, словно рой пчел. Девушка уже сама тысячу раз пожалела, что пошла на поводу у своей трусости и неуверенности. Ах, если бы сейчас можно было отмотать все назад, то она бы непременно встретилась с Рим, заключила бы ее в свои жаркие объятия и сейчас бы плакала от счастья, а не от печали упущенной возможности.

- Поднимать тебе надо свою самооценку, - вздохнула подруга, - ты не хуже других, перестань себя принижать. Она – такой же человек, как и все остальные. Рим не покусает, не побьет, бояться нечего. С другими людьми ты ведь нормально общаешься, даже как – то выходишь на контакт, иногда. А здесь – то что? Что вот тебе помешало? Она ясно дала тебе знать, что ты ей нравишься, возможно, даже и больше, а ты вот сама чего – то испугалась.

Во время своей речи подруга активно жестикулировала руками, чем невольно напомнила Люсиль дирижера, руководящего целым оркестром, чтобы разные инструменты слились в единую великолепную мелодию. Вот и в ней сейчас на разные лады играли совершенно разные эмоции. Девушке хотелось плакать от собственного бессилия, истерически смеяться и просто закрыться и больше никогда и никому не показываться. Как же? Как найти в себе силы продолжить жить дальше и преодолеть эту глухую стену страха перед своей мечтой. Люсиль прикрыла глаза, и опустила голову, погрузившись с головой в свои мысли. И только голос подруги, отзывавшийся белым шумом в сознании не давал ей потерять связи с этой реальностью. Наверное, стоит найти Рим, поговорить с ней, все объяснить, постараться хоть как – то загладить свою вину и вернуть расположение. Но, а что если все повторится снова. Люсиль просто не сможет подойти, встав словно восторженный зритель около совершенного произведения искусства, боясь не то, чтобы прикоснуться к нему, а просто лишний раз вздохнуть рядом. Вывод был лишь один, надо собрать всю свою волю в кулак и разрушить стену неуверенности и социофобии, выйти в люди и перестать стесняться себя, считая кем – то совершенно неказистым и нелепым. Но это легко на словах. Как де превратить все это в реальность?

А тем временем пара началась. Подруга легко толкнула ее в плечо, подумав, видимо, что соседка спит. Люсиль нехотя подняла глаза. Опять эта скучная пара с этим же нудным учителем. Можно было бы и не тратить сил и не активизировать внимание, все равно через каких – то 15 – 20 минут глаза соберутся в кучу, веки станут тяжелыми, дико захочется спать, начнется увлекательная борьба между собой и Морфеем, заканчивающаяся всегда с переменным успехом. Однако в этот раз пара началась с довольно странного объявления. Люсиль, как и все студенты, конечно, знала, что в университете есть действующий театральный кружок, куда может записаться любой желающий, чтобы проявить себя в актерском деле, показать на публике, приобрести новые знакомства, да и просто с пользой скоротать свободное время. Все же лучше, чем просиживать вечерами и ночами за компьютером, протирая дыру в штанах и в собственном зрении. И тут как раз было объявление о том, что для новой постановки требуется тройка юношей и пара девушек. Планировалось что – то грандиозное, активистов не хватало. Эта постановка была приурочена к дню толерантности, на который должны съехаться представители различных национальностей из разных учебных заведений, поэтому уже неделю администрация университета носилась сама и гоняла студентов, ведь у нас все как всегда. Все начинают суетиться, когда что – то кому – то надо или же кто – нибудь едет. Вот и сейчас просто все уши прожужжали своим этим: «мы должны достойно встретить гостей». Конечно, мы «должны», а влетит потом по первое число студентам.

Предложение учителя занять одну из ролей вызвало, как и ожидалось, вялую реакцию у группы. Никто не хотел попросту тратить свое время и выступать на потеху всем, особенно не зная, что вообще за представление планируется, ведь это был, так называемый, сюрприз. Люсиль задумалась. Ведь она же решила побороть свой страх перед людьми, а это значит, что надо идти к ним навстречу. Сыграть в постановке пусть даже незначительную роль – большой подвиг для нее. Это станет хорошим подспорьем и проверкой себя. К тому же, убежать будет совершенно невозможно, чувство долга непременно пересилит чувство страха. Девушка поежилась на стуле, взвешивая тщательно в своей голове варианты и не решаясь поднять руку на вопрос учителя, который, впрочем, не стал никого ждать, а начал вести лекцию.

И опять во время пары Люсиль думала не о том, о чем надо, а о Рим, о постановке, о том, как она будет играть роль, возлюбленная ее увидит и ахнет от удивления и восторга, зайдёт за кулисы и тут они встретятся лицом к лицу совсем близко и признаются друг другу во всем. Люсиль непременно поборет свой  страх, и все будет хорошо. Под конец пары учитель снова спросил насчет желающий занять вакантные места. Девушка хотела было поднять руку, но, как и тогда, что – то ее остановило в самый последний момент. И вот, кажется, она уже на все решилась, некуда отступать, а все равно внутри находятся причины для ухода, которые, словно балласт, тянут вниз, на самое дно разрушенного внутреннего мира, который Люсиль отчаянно пытается отстроить снова, но каждый раз на месте красивых лугов и шумных лесов, обломки крепости и выжженное поле сражения.

Прозвенел долгожданный звонок, все засобирались поскорее выйти из душной аудитории на волю, подальше от нудного преподавателя и его кружка художественной самодеятельности. Люсиль же продолжила сидеть, скованная собственными мыслями и неуверенностью. Подойти – не подойти. А вдруг сейчас учитель уйдет, роли займут другие, и она навсегда потеряет возможность показать себя, открыться перед Рим и вернуть снова ее расположение, исправить допущенную по глупости ошибку. Сжав руки в кулак, Люсиль резко выдохнула встала и подбежала к уходящему преподавателю.
- Я х-хочу участвовать в представлении, запишите меня, - неуверенно произнесла девушка, не веря сама тому, что решилась.

Вся последующая неделя пролетела для Люсиль в бешеном ритме. Решившись участвовать в постановке, она примерно знала, на что подписывалась, но не могла представить, насколько это будет сложно для нее как физически, так и эмоционально. Девушка еще никогда не оказывалась в таком большом незнакомом коллективе. На первых порах ей хотелось убежать, спрятаться ото всех, куда – нибудь зарыться, чтобы никто не замечал и не смотрел на нее. Девушка вечерами дома рыдала от чувства собственного ничтожества, глодящего все нутро. Как же Люсиль боялась сделать что – то не так, ошибиться, промахнуться, ведь все они, эти театралы, будут смеяться над ней, они же мастера своего дела, для них вжиться в совершенно чуждую роль – раз плюнуть, не то, что ей, замарашке какой - то. Девушка очень сильно стеснялась своей внешности, страшась того, что ее выкинут из представления, только взглянув на серую и непримечательную студентку, по какой – то ошибке затесавшуюся к ним, стеснялась показывать явно свои чувства и эмоции, чтобы не задеть никого ненароком. Люсиль была очень зажата и скована, дергалась от каждого окрика или прикосновения. Однако, не смотря на все, она с каждым разом преодолевала себя, переминаясь с ноги на ногу около двери, чтобы зайти в актовый зал и кое – как постараться влиться в радостную колготню, чтобы больше не чувствовать себя не по себе, лишней на этом празднике жизни.

Наверное, это заметила и сама учительница – постановщик, поэтому и дала ей главную, самую важную роль, чтобы студентка не сорвалась раньше времени и не убежала, бросив все. А она об этом уже начинала между делом говорить. Люсиль чувствовала на своих маленьких плечах груз всей ответственности, который грел ее душу и отягощал одновременно. Как же она боялась всех подвести, но очень старалась, каждый раз все больше и больше вживаясь в роль. Однако чего – то ей  все равно не хватало, то ли эмоций, то ли чувства общности с остальными. Она как бы была со всеми, но все равно отдельно. За всей суматохой она и забыла про Рим и про то, что пошла вообще только ради нее. Сейчас в ее голове была только роль, бесконечные репетиции дома и в зале. Люсиль все больше времени проводила в компании с другими актерами, даже подружилась с той, что была ее партнершей в пьесе, очень часто встречалась с ней и проводила приятные вечера, чего раньше совсем не было. Так, к концу недели Люсиль даже освоилась и немного раскрылась, влилась в коллектив, стала ее маленькой, но необходимой частью. И это заметили абсолютно все, даже и она сама. От осознания своей необходимости, полезности, даже дышать становилось легче, и роль шла от самого сердца.

И вот наступил день «икс». Представление должно начаться с минуты на минуту: декорации все на месте, музыка настроена, в зрительном зале много самых разных людей. Люсиль посмотрела в щель из – за кулис и сглотнула. Сколько же много народа было, и все незнакомые, заинтересованные в представлении. Колени у девушки подкосились от испуга, ноги задрожали, она отвернулась, прикрыв лицо руками. Боязнь сцены, несмотря на все усилия воли, проявила себя во всей красе. Да еще и выяснилось буквально за день до премьеры, что ее партнершу на днях продуло, и теперь она с температурой осталась дома, а вместо нее должна быть какая – то другая, совершенно незнакомая девушка, которая и на генеральной репетиции – то не была, но, однако, все хвалили ее и признавали безусловный талант.

- Боже, как же страшно, как же там много людей, - шептала Люсиль себе под нос, - как же найти в себе силы, чтобы справиться со всем этим и не убежать?

И тут девушка вспомнила про то, что там в зале должна сидеть Рим и смотреть на нее. Люсиль не должна все испортить, как это обычно бывало. Все обязательно пройдет великолепно, как и на генеральной репетиции, только ради нее, чтобы совершенство увидело беглянку и, возможно, хоть немного озарило этот темный зал своей светлой улыбкой, простило и поняло, насколько оно важно для маленькой влюбленной студентки.

Представление началось. Это оказалась добрая и детская сказка про маленькую принцессу, живущую в своем светлом небольшом королевстве, окруженном только радостными солнечными лучами, яркими цветами и приветливыми добрыми людьми, почти утопичный мир. Только по мере взросления, все больше он становился мрачнее, все вокруг тускнело, словно бы выцветая, но еще не до конца теряя своих ярких красок. Девочка, становясь девушкой, по камушку выстраивала башню комплексов и самобичевания, вокруг себя, чтобы оградиться от окружающего пугающего и жестокого мира, наполненного вместо добрых и приветливых людей злыми чудовищами, готовыми наброситься в любую секунду. Принцессе хотелось все скорее и скорее закрыться и убежать от них, чтобы они не растерзали ее своими острыми зубами и когтями. Светлый лес вокруг превратился в выжженную пустошь с кривыми и темными деревьями,  цепляющими каждого, кто приближался к ним, и не пускающими дальше. Прекрасный и светлый мир превратился в темную густую чащу с высокой башней, в которой была замурована сама собой девушка, бесконечно рисующая яркие картинки своей воображаемой счастливой жизни, погруженная полностью в свои мечты и убегающая от жестокой реальности, обрушившейся на нее монолитной гранитной стеной.

И стал этот лес местом для различных историй и сказок, которыми мамы пугали своих детей из века в век. Многие смельчаки отправлялись туда, чтобы доказать свою отвагу, показать бесстрашие и разгадать все тайны запретного темного места, убить корень зла и спасти заточенную в башне красавицу. Принцесса чувствовала это, боялась и защищалась, терзая всех острыми ветками и гибкими лианами. Никто из отважных юношей и мужчин не вернулся назад: все они пали жертвами своего безрассудства. Но все изменилось в один момент, когда к лесу подошла высокая девушка с ног до головы закутанная в светлые одежды. Бледные лучи солнца отражались от каждой складки, так незнакомка будто бы светилась. Она была наслышана про это страшное и темное место, она хотела остановить все бессмысленные смерти, разгадать загадку той, что находится в проклятой башне, вызволить сказочную принцессу из ее тюрьмы, показать ей совершенно другие грани жизни, чтобы та больше не думала ни о чем плохом и перестала бояться каждого, ведь не все люди вокруг жестокие, эгоистичные и бессердечные, не все желают зла. Она сжала свои руки в кулаки, намотав на них ленты из плотной ткани и, превозмогая боль, начала ломать сучья и протираться сквозь непроходимые терновые заросли, что постоянно норовили уколоть, зацепить, удушить ее, всеми силами стараясь не пускать дальше. Незнакомка, несмотря на отчаянное сопротивление, смогла добраться до самой башни. Раздался оглушительный крик. Девушка просила принцессу выйти, разрушить каменные стены. Но заточенная молчала, она испугалась странной незнакомки, ведь еще никто не мог подойти к ее убежищу настолько близко. За долгие годы своей тюрьмы, принцесса уже отвыкла от людей настолько, что эта странная девушка вызывала у нее панику. Она отошла от окна и  еще больше забилась во тьму, словно ребенок, вдруг незнакомка решит, что тут никого нет, и уйдет восвояси. Однако спасительница была настроена серьезно и не желала сдаваться просто так. Она начала бить по камням кулаками со всей силы, до скрипа стиснув зубы, умоляя принцессу откликнуться на зов.

Раздался резкий звук. По стене пошла первая глубокая трещина. Послышались тихие звуки бьющегося нежного сердечка принцессы. Незнакомка подняла голову, но в окне по – прежнему никого не было. Еще резкий удар. Трещина стала больше, от нее пошла  паутинка более мелких. По сердцу спасительницы разлилось приятное тепло. Ее усилия оказались не напрасны. Осталось сделать последний рывок, и крепость будет сломлена, однако силы ее уже были на исходе. Собрав в кулаки последние крохи своего мужества и желания спасти отчаявшуюся девушку, незнакомка ударила снова. Башня рухнула, открыв взору забитую девушку, сидящую, обхватив колени среди кипы самых разнообразных ярких и милых рисунков со счастливой жизнью.

- Пожалуйста, уходи, - шептала она, подняв свои испуганные, как у котенка, глаза на незнакомку, - я тебя боюсь, мне страшно.

Незнакомка подняла  с пола один рисунок, где были изображены двое: счастливая радужно улыбающаяся принцесса принцесса, а держит ее за руку девушка с грубыми, но одновременно не менее красивыми чертами. По их одухотворенным лицам было видно, насколько они наслаждаются тем, что есть друг у друга. Незнакомка посмотрела внимательно, и увидела в нарисованных линиях, себя. Еще олин рисунок. Да, точно, это она. Неужели – она, та, кто пришла спасти девушку, сотворена ей же от одиночества? Образ, наполненный болью, страданием и одиночеством , обрел телесную оболочку, чтобы наполнить смыслом и радостью жизнь одной маленькой и запуганной девочки.

Сердце незнакомки дрогнуло, а в глазах застыли слезы. Она стянула со своего лица плотную повязку, защищавшую от острых веток в лесу, открыв его взору принцессы. Глаза Люсиль расширились от удивления и испуга одновременно. Вместо ее партнерши роль отыгрывала Рим! Так вот почему она не приходила на репетиции. Она боялась спугнуть снова осторожную актрису, чтобы не упустить снова момент их встречи и единения.  Девушка медленно приближалась к ней, а принцесса отползала, пока не уперлась в стенку. Между ними застыло лишь мгновение и тишина, которую не смел нарушить никто в зрительном зале.

- Вот я тебя и поймала, - прошептали ее совершенные губы и изогнулись в лукавой улыбке совсем близко от ее лица.

Люсиль густо покраснела, но бежать было некуда, да и не хотелось. Она смотрела в эти зеленые океаны глаз и тонула в них, теряя свою душу. Она совсем рядом со своей мечтой, со своим совершенством и была счастлива в этом мгновении. Их губы медленно слились в нежном и трогательном поцелуе под звуки бурных аплодисментов.
 
Пьеса окончена. И у этой сказки оказался счастливый конец.