Странная женщина

- Держи, Наташа! – Ольга положила на стол, рядом со знакомой тетрадкой, купюру и заглянула в список. – Все сдали? Или опять бегать за должниками?
- Все.
- А Маркова? Ее же не было на собрании?
- За нее Ольшанская сдала.
Ольга удивленно вскинула глаза на Наталью, которая вот уже три года была бессменным председателем родительского комитета класса, в котором учились их дети. Ольга тоже была его членом два года, пока не родила младшую дочку и не ушла, сославшись на недостаток времени. На самом деле причина была вовсе не в этом. Она устала от категоричности Натальи, которая устраивала остальных родителей своей исполнительностью, пунктуальностью и фонтаном идей по любому поводу. Любые возражения пресекались на корню, но, учитывая то, что идеи Натальи не выходили за рамки вполне скромного бюджета на год, всех все устраивало.
– Почему Кира сдала за нее деньги?
- Поди пойми. Странная женщина. Вечно ей больше всех надо! Помнишь, что она нам в прошлом году устроила?
- Ты про новогодний праздник?
- Да. Я не понимаю, почему должна была выслушивать претензии от директора и оправдываться. Не сдаешь на подарок – нет подарка. Подумаешь, Лера плакала! Маме Леры надо было вовремя думать о своей дочке. А Кире, вместо того, чтобы нам выволочку устраивать, нужно было нас поддержать. Я считаю, что все мы правильно сделали. А Ирина могла бы свою дочь вообще на праздник не приводить, если на подарок деньги не сочла нужным сдать.
- Так ее и не было. Ирины. Леру сестра приводила, кажется. Я еще удивилась тогда, ведь остальные родители были.
- Это говорит о чем? О том, что собственный ребенок не интересен.
- Да почему? – Ольга почувствовала, что начинает нервничать. - Мало ли, какие обстоятельства могут быть.
- Какие еще обстоятельства? С работы не отпустили? Времени не нашла? Это все отговорки. У нормальной матери ребенок всегда на первом месте, а все остальное потом. – Наталья сердито дернула молнию на сумке. – И я считаю, что в том, что случилось тогда, виноваты вовсе не мы, а Ирина.
Ольга вспомнила безобразную сцену в прошлом году, когда приглашенный Дед Мороз, раздавая подарки, обошел стороной Леру, которая ничего не поняла и плакала потом, сидя в коридоре, пока весь класс танцевал на дискотеке. Она вышла тогда вслед за ней, чтобы угостить девочку конфетами, но увидела, что Макс, сын Киры, уже открыл свой подарок и, утешая Леру, предлагает ей выбрать себе лакомство. Ольга тогда подумала, что не так хорошо воспитала свою дочь, ведь та не кинулась утешать одноклассницу и подружку.
Светлана Михайловна, классный руководитель, которая ничего не знала о покупке подарков, не знала потом, как извиняться перед Ириной. В сердцах она сказала, что отменит все утренники в классе, если подобное еще раз повторится и предложила вообще обойтись без подарков в следующем году. Видимо, Наталья решила, что можно не обращать внимания на слова классной, раз в этом году снова зашел разговор о сборе для покупки новогодних подарков детям.
- Насколько я помню, Ирина не была в том году на собрании, а дозвониться мы до нее не смогли.
- Это наши проблемы? Или она не знает, что праздник в школе будут отмечать? Стихи же Лера выучила? Значит, все Ирина знала и понимала. Не пойму только, зачем в этом году Кира вмешалась? Нужно было просто поставить в известность Ирину, чтобы ребенка на празднике не было. Нет ребенка – нет конфликта.
- Наташа, а ты не слишком сурово с ней?
- Нет! Прежде, чем троих рожать, – думать надо было. Не можешь обеспечить – нечего детей заводить. Или она не знала, что ребенка обеспечивать надо? Почему другие родители должны ее дочери подарок покупать за свои деньги? Я на такое даже копейку тратить не буду. Я деньги не печатаю, а зарабатываю.
- Ты еще скажи, что нечего нищету плодить… – Ольгу передернуло. – Сама-то понимаешь, насколько это дико звучит? И про «зарабатываю»… Наташа, смешно! Алексею привет. И поставь его в известность, что ли, раз на работу вышла. Если вышла.  – Ольга улыбнулась и накинула куртку.
Наталья попыталась что-то возмущенно возразить, но Ольга уже направилась к выходу. Она спускалась по лестнице и думала о том, что пора бы уже что-то менять в родительском комитете. Нездоровая какая-то обстановка в классе последнее время. Настя тоже говорила еще с месяц назад, что дети стали разговоры странные вести про бедных и богатых.
- Дочь, но никого не обижают из-за этого?
- Пока нет. Но, вчера Карина пристала к Лере и смеялась над ней.
- Почему?
- У нее на рюкзаке карман порвался, и кто-то его зашить пытался. Криво получилось. Карина сказала, что у Леры родители нищие, раз не могут ей новый купить.
- Гадость какая! А, что остальные?
- Кто-то тоже смеялся, а я не успела ничего сказать. Макс вмешался и заступился за Леру.
- Молодец! Настюша, ты же понимаешь, что это некрасиво, так себя вести, как Карина?
- Мам, ну конечно, понимаю. Это глупо.
- Именно, Настя, именно…
Когда в первом классе они, родители, привели детей на линейку, все были такие улыбчивые, доброжелательные, на подъеме. Никто никого не знал… Ольга сердито стукнула кулаком по перилам. Почему всегда найдется кто-то, кому не все равно, сколько денег в кошельке у другого? И кому плевать на чужие проблемы? Как будто сами бессмертные или заколдованные от любых неприятностей.
Она не стала рассказывать Наталье о том, что увидела на днях в поликлинике, когда возила маму на прием к кардиологу. Зачем? Все равно не поймет, а сплетни пойдут. А ведь она и сама не знает, почему Ирина выходила из кабинета онколога. Ольга только удивилась, увидев ее. От цветущей молодой женщины, которую она видела последний раз год назад, осталась от силы половина. Ирина сильно похудела и вообще выглядела не лучшим образом. Ольга увидела, как к ней метнулась молоденькая девушка, в которой она узнала старшую дочь Ирины.
- Ну, что ты! Машка, давай без паники! Врач сказал, что ухудшений нет.
- А улучшений?
- Тебе вот все и сразу. Хорошенького понемножку! - Ирина слабо улыбнулась. – Поехали домой. Устала я что-то.
Ольга смотрела им вслед, глядя как мать и дочь идут, обнявшись, по коридору, и чуть не плакала.
- Олюшка, ты знаешь эту женщину?
- Да, мама. Наши дети в одном классе учатся.
- Сын у нее?
- Дочка. Лерочка.
- Жаль ребенка.
- Почему ты так говоришь?
- Потому, что я такое уже видела. Сестру мою помнишь? Ну, вот. Бедная женщина... Такая молодая еще…
Ольга долго думала тогда, стоит ли позвонить Ирине, узнать, как и что. Но, заставить себя так и не смогла. Пустить в свою жизнь чужую боль…  Ей было страшно.
Ольга спустилась вниз, вышла в холл школы и увидела Киру, которая ждала своего сына, Максима, и Леру. Ребята переобувались, параллельно что-то оживленно обсуждая.
- Болтушки, вы! – Кира рассмеялась в ответ на слова сына и поторопила детей. – Давайте быстрее! Задали много! Пока уроки переделаете – спать некогда будет. А у Леры завтра танцы, поэтому утро нужно освободить. Все-таки вторая смена – это страшно неудобно!
- Мам, мы все успеем, не переживай.
- Говори за себя. У тебя почерк, как у курицы лапой, а Лера каждую букву выводит, зато красота неописуемая потом в тетради. Готовы? Побежали.
Кира толкнула дверь и засмеялась, когда детвора подхватила сумки со сменкой, и кинулась на улицу.
- Ты Леру забираешь? – Ольга вышла вслед за Кирой из школы, и они пошли за ребятами.
- Да.
- А почему? И Ирины сегодня на собрании не было.
- Она в больнице. А Лера сейчас у меня живет. Уже вторую неделю. Маша вернулась в колледж, дальше пропускать занятия - уже не дело.
Ольга невольно сбилась с шага.
- А что с Ирой? – осторожно поинтересовалась она.
- Онкология. – Кира смотрела прямо перед собой.
- Господи… Значит правда… И никто не знал! Давно?
- Уже два года. Она очень сильная. Боролась как могла.
- А почему ты раньше никому ничего не сказала?
- Кому? Да и зачем?
- Не знаю… Помогли бы как-то…
- Чем тут поможешь, Оля? Если бы операция или что-то. А у нее… Ничего нельзя сделать. Я и тебе сейчас сказала только потому, что сегодня узнала – нет больше надежды. Дети не знают еще. Завтра буду звонить. Маша приедет, а Андрей далеко служит, не знаю, успеет ли.
- А Лера знает?
- Пока нет.
- А как же теперь? Куда ее?
- Кого? – Кира удивленно повернулась к Ольге.
- Леру. Старшие-то уже взрослые, а она маленькая. Родственники есть у них?
- Никого. Ира, как и муж, детдомовские. Ни родителей, ни семьи. Мечтали, что своя семья станет большой и дружной. Получилось. Жаль, что порадоваться этому не успели толком.
- А муж ее где?
- Она уже три года, как вдова. Муж погиб, когда Лера в первый класс пошла. Разбился на стройке. Хороший был человек.
- Господи, какая страшная жизнь… И Лера теперь повторит судьбу родителей…
- С чего ты это взяла?
- Ну, а как? Если родственников у них нет?
-  Разве только родственники могут заботиться о ребенке?
- А кто же тогда?
- Я. Лера останется с нами. Мы с мужем уже собираем документы на опеку. На нее и на Машу.
- На Машу?
- Да, ей семнадцать. И, хотя она учится в колледже, все равно еще несовершеннолетняя. Пока нужен опекун.
Они подошли к дому Киры, и она махнула детям, чтобы подождали ее у подъезда.
- Оля, я тебе все это рассказала, потому, что Лера дружит с твоей Настей. Если вдруг что-то услышишь от дочки – не удивишься теперь. И Лере сейчас нужна будет вся поддержка, которую она сможет получить. Но, я хочу попросить тебя. Пусть это пока останется между нами, ладно? Я позвоню тебе потом, а ты поговоришь с дочкой, если сочтешь нужным.
- Хорошо, конечно. – Ольга кивнула и посмотрела вслед Кире, которая догнала детей и приобняв их, вошла в подъезд.
Как там Наталья сказала? Странная женщина…