Последняя капля дождя. 10 глава

     - Здравствуй, Сима, я поговорить пришла, - войдя в дом, сказала Наталья Игоревна.
     - Здравствуй, Наталья, проходи, садись. Как сват поживает? - спросила Сима, вытирая руки и приглашая гостью сесть за стол.
     - Хорошо поживает, слава Богу... а о невестке своей спросить не хочешь? - присев, спросила Наталья Игоревна.
     - А чего я о ней не знаю, чтобы спрашивать? Может лучше тебя и знаю. Ты знаешь, я никогда о ней плохого слова не говорила, терпела, ради сына и внука, но она ушла и надеюсь, больше не вернётся, - присев напротив сватьи, ответила Сима.
     - А это что за девочка? - взглянув на Киру, которая забежала на кухню и попросила пить, спросила Наталья Игоревна.
     - В доме покойной Марии, с матерью на квартире живёт, - ответила Сима, давая ребёнку тёплого молока.
     Девочка, допив молоко, убежала обратно в комнату.
     - Да? Мария умерла? Жаль... молодая вроде была... - растерянно произнесла Наталья Игоревна.
     - А у неё сын, вроде твоей Нинки. Сначала муж доводил, ну а Дмитрий доконал-таки мать. Может есть хочешь или чаю тебе? - спросила Сима, терпеливо выжидая, с чем же пришла сватья.
     - Не нужно, Сима... я свою дочь знаю, но она моя дочь, единственное моё дитя, мать моего внука, - с обидой в голосе ответила Наталья Игоревна.
     - Ну я могу ещё добавить, если ты не в курсе, мать девочки, которую ты видела, она сейчас в больнице лежит, в тяжёлом состоянии. А знаешь почему молодая, красивая женщина в больнице оказалась? - спросила Сима, которую прорвало.
     - Нет... откуда? Не хочешь же ты сказать, что и в этом виновата моя дочь? - напряглась Наталья Игоревна.
     - А вот и хочу! Олег повадился к Дарье, ну, к матери девочки, вроде как любовь у них. Ну ладно, дело молодое, шут с ними. Нинка твоя, полюбовница Олега, навела навет на бедную женщину, что, мол, к ней мужики ходят, как только Олег от неё уходит, так этот ирод так избил и испинал бедную женщину, что она едва дух не испустила, - выговорилась Сима, нервно теребя салфетку на столе.
     - С чего ты решила, что это моя дочь её оговорила? Может он сам догадался, - всё же ответила Наталья Игоревна.
     - Ну, Нинка сама призналась в этом, да и Олег сказал, почему так жестоко избил женщину, которую любит. В общем, Иван на развод подаёт, но не переживайте, сыну помогать будет, не сомневайся. А знаешь, я рада, что мой сын, наконец, прозрел. Чего Нинке не жилось? Чего не хватало? Ладно, это на её совести, теперь пусть живёт, как хочет, а сыну рога наставлять, я не позволю! - стукнув ладонью по столу, воскликнула Сима.
     - Но она моя дочь... а Егорка где? Скучала по нему, нет... подожди, Сима, не зови покуда внука... мне сказать тебе надо... иначе, не будет мне покоя. Ивану я уже сказала... в общем, Егорка не его сын, а значит и не твой внук, - не поднимая головы, сказала Наталья Игоревна.
     Сима, которая поднялась было, чтобы пойти за внуком, плюхнулась обратно на стул.
     - Ты уверена в этом? Мы же... Господи... ладно Нинка, но ты то? - растерянно произнесла Сима.
     - Прости меня, не могла я тебе сказать... ведь о дочери думала, но если они все равно разводятся... чего уж теперь? А мне перед Господом ответ держать, - ответила Наталья Игоревна.
     - Значит, ты сейчас очистила свою совесть? А о нас ты не подумала? Мы ж его вырастили, как родного! Что же вы за люди такие? - с отчаянием воскликнула Сима.
     - Я пойду, пожалуй... знаю, не простите меня, но иначе я поступить не могла. Егорку могу забрать сейчас, правда, мне на работу идти, не с кем его оставить... - поднимаясь из-за стола, с подавленным видом сказала Наталья Игоревна.
     - Пусть Иван решает, а мне Егорка внук и я от него не откажусь. Забрать, ваше право, надеюсь, видеться нам с нашим внуком вы всё же позволите? - сказала Сима.
     - Конечно! Как ты могла... - воскликнула было Наталья Игоревна, но Сима так на неё посмотрела, что её слова повисли в воздухе.
     - Как я могла? Я? Ты уходи сейчас, Наталья, пусть Егорка остаётся, играются они, вечером придёт Иван... в общем, я не могу решать за него, ведь он считал его своим сыном... что ж вы за люди такие... - поднимаясь со стула и подходя к плите, произнесла Сима, отворачиваясь от сватьи.
     - Я пойду... прости за всё, Сима, - ответила та, выходя из кухни.
     Сима тут же обернулась и заплакала, глядя в окно и провожая взглядом Наталью Игоревну, которая шла через двор к калитке, опустив голову, враз постарев и осунувшись. Сима вытерла слёзы и вышла к детям, которым всё было всё равно.
     Иван ехал, глядя на дорогу, а в душе у него всё бушевало. Он понять не мог, как так цинично могут поступать люди. Ребёнок, которого он считал своим сыном и мечтал о дочке, даже не зная, что Нина предохранялась, чтобы никогда не забеременеть, обещая непременно родить ему дочку, оказался не его сыном, а женщина, которую он всё же по-своему любил, обманывала его и гуляла на стороне. Иван не мог понять, как же так можно. Сдав товар, он вернулся на базу и отпросившись у начальника, уехал домой. Начальник очень уважал Ивана, порядочного, честного, доброго парня, не понимая, что может связывать его и эту женщину, которую он открыто недолюбливал и которой  он с удовольствием подписал её заявление об уходе.
     - Иван? А ты чего такой? Заболел, что ли? - увидев сына с грустным, растерянным лицом, спросила Сима.
     - Тёща ко мне на работу приходила... - ответил Иван, наливая в стакан воды и залпом выпив её.
     - Я знаю, сынок, она и сюда приходила. Сядь, я отца позову, поговорить нужно, ведь вопрос, более чем серьёзный. Ребёнок-то не виноват, что мать его стервой оказалась. Посиди, я отца позову, - сказала Сима, выходя из кухни.
     - Куда мы едем? Олег, я от Ивана ушла, теперь мы с тобой... - сказала Нина, положив руку на ногу Олега.
     - Заткнись, сука! И руку убери! - прикрикнул Олег, глядя на дорогу.
     - Ну зачем ты так со мной? Ведь я люблю тебя, а оговорила Дарью... ну да, виновата я, но это из-за ревности, пойми, - всё же убрав руку, ответила Нина.
     Олег выехав за город, поехал в сторону Южного промузла. Вдали показался небольшой лесок с обрывом над речкой, в ту сторону Олег и поехал. Что он собирался делать, он и сам не знал, но увидев Дарью в таком состоянии, он был раздосадован и зол, но не на себя, что так поступил с Дарьей, а всю вину он возложил на Нину, считая, что если бы она не оговорила Дарью, ничего бы этого не случилось. Олег бы преспокойно и дальше навещал её и любил бы ночами. А то, что он полюбил, Олег не сомневался. С ним никогда такого не было, хотя женщин он менял почти каждую неделю, не мог дольше быть с ними. Но те женщины и были на время, а Дарья зацепила парня, да так, что он готов был на ней жениться.
     Подъехав к деревьям, Олег остановил машину и взглянул на Нину. У неё было испуганное лицо, такие лица Олег часто видел на допросах, иногда заходил и на пытки осуждённых, хотя все об этом молчали.
     - Выходи, - бросил он, выходя и сам из машины.
     Нина оставила сумочку на сидении и вышла, не зная, чего от него ожидать.
     - Зачем ты меня сюда привёз? Олег, послушай меня, мне правда жаль, что я так поступила... я не хотела, чтобы всё так вышло, прости... - сказала Нина, с опаской глядя на Олега.
     А он вдруг, подойдя к ней, схватил её за горло и прижал к дверце машины. Ей стало тяжело дышать. Схватив его руку, женщина пыталась оторвать её от своего горла.
     - Тебе, значит, жаль, да? Видела бы ты её, в каком она состоянии и всё из-за тебя, стерва! - закричал Олег, сильнее сжимая пальцы на шее Нины.
     Но потом вдруг, расслабив их, он пристально посмотрел на неё и резко прижался губами к её губам. Нина и вовсе растерялась, но тут же обняла его за плечи, Олега охватило возбуждение и сильное желание. Схватив молодую женщину, он повалил её на траву и стал неистово сжимать в объятиях, кусая её губы. Он буквально срывал с неё одежду, расстегнув молнию на джинсах, Нина, тяжело дыша, расстёгивала пуговицы на его форменной рубашке. Они, словно два разъярённых зверя, издавая немыслимые звуки, кувыркались на земле, неистово занимаясь любовью. Наконец, расслабившись и закрыв глаза, они долго лежали, успокаиваясь.
     - Ох и стерва же ты, Нинка, знаешь, как угодить мужику, неужели Ванька научил? - усмехнувшись, спросил Олег.
     Нина приподнялась и провела рукой по его телу, нежно касаясь его плоти. Олег убрал её руку и поднялся. Не глядя на неё, он стал одеваться, их скрывали деревья, поэтому они без стыда, молча оделись.
     - И что теперь, милый? Ведь я теперь свободна, как птица, я хочу быть с тобой, ты такой неистовый, такой темпераментный и страстный, - положив руку на плечо парня, сказала Нина.
     - Тебе бы фигуру красивую, титьки побольше, цены бы тебе не было, Нинка, а так... смотреть не на что. И что в тебе Ванька нашёл, ни лица, ни фигуры. Но доставлять удовольствие, ты можешь, видимо, Ваньку этим и взяла, а? - отходя от неё, сказал Олег.
    - Ну зачем ты так? Ты ведь тоже не смог, ну это... отказаться, а Ванька тряпка, не чета тебе, - ответила Нина, опять подходя к Олегу и обнимая его.
     - Я ведь привёз тебя сюда, чтобы убить, - с изменившимся лицом, вдруг произнёс Олег.
     Нина замерла, глядя на каменное лицо Олега и не на шутку испугавшись, попятилась назад. Но Олег тут же схватил её за волосы и с размаху ударил кулаком в лицо женщины. Нина вскрикнула и схватилась за глаз.
     - Убить не убью, но и ты почувствуешь ту же боль, что и Дарья! Может тогда поймёшь, что нельзя гадить! А? - кричал Олег, нанося Нине удары кулаками и когда она упала на землю, он стал остервенело пинать её, куда попало. Нина сначала кричала и молила не делать этого, потом затихла и от очередного удара, лишь стонала и в конце начала хрипеть. Нину невозможно было узнать, лицо было в крови, ведь Олег со всей силой пинал и по лицу, тело в кровоподтёках и ссадинах.
     Олег остановился, когда Нина затихла. Он, устав, тяжело дыша, посмотрел на то, что сотворил, а потом, вдруг, одним пинком сбросил женщину с обрыва в реку. Не оборачиваясь, он подошёл к машине, сел в неё и быстро уехал, не подумав, жива ли Нина или он всё же убил её. Увидев на сидении её сумочку, он просто выбросил её в окно.
     А она была без сознания, когда Олег ботинком ударил её по голове и когда упала с обрыва в реку, она ничего не почувствовала. Только до реки она не долетела, оставшись лежать на берегу.
     - Что у вас произошло? А ты чего не на работе, сынок? - спросил Григорий, войдя на кухню и увидев за столом Ивана.
     - Ты сядь, Гриша, сядь, разговор есть и очень серьёзный, - сказала Сима мужу и сама сев на стул.
     - Да что случилось-то? Нина ушла, я знаю, а что ещё-то? - присев за стол, спросил Григорий.
     - Недавно Наталья приходила, мать Нины, она такое сказала... что и не знаю, что делать, - ответила Сима, видя, что сын угрюмо молчит.
     - Толком скажи, чего резину тянешь? - разозлился Григорий.
     - Да я за тебя боюсь, за твое сердце, Гришенька, ты только не волнуйся, ладно? - ответила Сима.
     - Тёща сказала, что Егорка не мой сын, не от меня он, - ответил за мать Иван.
     Наступила гнетущая тишина, Григорий оторопело смотрел на сына, потом улыбнулся, но вместо улыбки получилась гримаса.
     - Что значит, не от тебя... от дяди Стёпы, что ли? Вы это серьёзно? Но... - Григорий взглянул на Симу, надеясь, что она опровергнет слова сына, но Сима молчала, опустив голову.
     - Вот ведь стерва! И что теперь? Мы ж его любим, он внук наш... что же теперь? - узнав правду, растерявшись, не унимался Григорий.
     Он не мог допустить, что Егорку у них заберут, ведь они его так любят.
     - Нина ушла, тебе решать, сынок, ты вырастил Егорку, словно своего родного сына, он к тебе и относится, как к отцу, что скажешь? Решение за тобой, мы примем его, каким бы оно ни было, - сказала Сима.
     - Мам, ну какое решение? Егорка мой сын, мой! И мне наплевать, что там говорит тёща или Нина, я всё сказал! - хлопнув ладонью по столу, громко заявил Иван.
     - Ну вот и ладно, и правильно. Отец не тот, что бросил семя, а тот, кто вырастил. Егорка, ты чего? - спросила Сима сквозь слёзы, увидев ребёнка в дверях кухни.
     За его спиной стояла Кира и с любопытством ребёнка, смотрела на них, приподнявшись на цыпочки и держа Егорку за плечи. Иван тут же обернулся, испугавшись, что дети могли услышать их разговор.