Курсантская Жизнь-19. Наши первые инструкторы

      По прибытии на первом курсе в учебный полк мы впервые встретились с лётчиками-инструкторами. Для нас они были как боги, ведь они нас научат летать! У каждого курсанта был свой инструктор, ну а у инструктора курсантов было 4 – 5 человек. Со временем мы узнали поближе своего инструктора и о других имели общее представление. С инструкторами мы общались во время подготовки к полётам, на полётах и, главное, - в кабине самолёта в воздухе. Стали понимать, что инструкторская доля нелегка и чаще всего не выбрана, а явилась следствием разных обстоятельств и особенностей лётной и военной службы. Так же мы слышали от большинства самих инструкторов, что они предпочли бы служить в «боевом» полку. Всё это создавало сложные чувства в отношении к инструкторам. Мы сочувствовали им, но это нисколько не меняло нашего самого искреннего уважительного отношения к ним и почитания.

     Пути, приведшие наших инструкторов на эту их нынешнюю роль, были самые разные. Кто-то, и это самая малая часть инструкторов, пришёл изъявив собственное желание. Кого-то, совсем не спрашивая, просто назначили приказом сразу после окончания училища. Надо понимать, что в инструкторы отбирали лучших лётчиков. Кто-то пришёл из боевого полка, получив там ограничение по состоянию здоровья. Кто-то по семейным обстоятельствам. Были и такие, что стали инструкторами, только ради того, чтобы вырваться из какой-нибудь «тмутаракани». Самые разные были варианты. Жизненные.

     Теребилин Владимир Фёдорович – мой первый лётчик-инструктор, он научил меня летать, как научил ещё очень многих. Остался в моей памяти добрейшей души человеком, интеллигентным, терпеливым и снисходительным к нам, юным балбесам. Много поучительного рассказывал нам о своей предыдущей лётной службе, когда он летал на Дальнем Востоке на МиГ-17.

     На первом курсе был в нашей эскадрилье один лётчик-инструктор, пришедший из боевого полка, капитан, в возрасте. Переведён он был из боевого полка, как мы слышали, «по медицине», - у него в боевом полку было в воздухе какое-то происшествие. Имел он одну особенность, - ругался матом на курсанта от момента закрытия фонаря после запуска двигателя и до момента открытия фонаря после заруливания на стоянку и выключения двигателя. Курсанты его группы уже привыкли к этому и просто не обращали внимания, а один из них нашёл к инструктору своеобразный «подход», - отвечал тому тоже матами, он и замолкал. На время. Ну, а все остальные курсанты нашего звена, которым доводилось летать с этим инструктором, когда тот оставался иногда за командира звена, просто шалели от таких полётов. Пришлось и мне раз слетать с ним. Я просто не обращал внимания на его крики и нервное вращение ручкой с биением по ногам. Мне его было просто жаль. Видно было, что нервы у него ни к чёрту. Что удивительно, после полёта этот инструктор был просто милейшим человеком. Тише воды, ниже травы. Разбирал полёт, давал спокойно замечания, что-то советовал. Только всё время нервно курил Беломор.

     На четвёртом курсе на МиГ-17 был у нас инструктор, который перевёлся из полка на Курилах. По всему было, что он доволен своей «судьбой». Только он был сильно «своеобразным», - он никогда не «давал» замечаний курсантам. Только говорил: - Нормально! Благо мы уже второй год летали на Миг-17, и он летал с курсантами практически только контрольные полёты.

     Инструкторов мы чтили и уважали, но в основной массе своей становиться ими не хотели. Видели, как они «мучаются» с нами, как их командиры «строят» за всякие «шалости» курсантов, как им приходится возиться с нерадивыми курсантами, зачастую и в неслужебное время. Положительные моменты у инструкторов тоже были. Служба их проходила точно не в «тмутаракани», должностное звание было на ступень выше.

     На более старших курсах мнение наше об инструкторской «доле» особо не изменилось, но и отношение к ним тоже не менялось.

     Иногда проходил «слушок», что кто-либо из инструкторов уходит в боевой полк и мы видели его счастливое лицо. В основном, инструкторы завидовали этому счастливцу. Но были и такие, что совсем не хотели менять свою роль и идти в какой-то там «боевой» полк.

     Однажды мне довелось наблюдать, как один из молодых инструкторов во время проведения полётов обращался к зам начальнику училища по поводу своего рапорта о переводе в боевой полк. На что заместитель ответил, чтобы инструктор выбросил это из головы, потому, как закреплён он за училищем, как земля за колхозом, - навечно! Не знал этот зам, что придёт время и не станет колхозов, как не станет и ничего мало-мальски «вечного»…

     Лётчики-инструкторы, были, конечно, людьми самыми разными, но все они достойно несли свой нелёгкий «крест» обучения курсантов лётному делу. И все лётчики бесконечно благодарны своим, особенно первым ИНСТРУКТОРАМ!!!

* - на фото: - 1975 год – учебный аэр. Кореновск, лётчики-инструкторы
                Кочергин, Зайцев и Коняшов.

        - фото автора.

18.03.2022 - Севастополь

Продолжение: - http://proza.ru/2022/03/19/598