Бриллианты не навсегда

1

Когда все это началось? Нам лишь известно, что миллионы лет эти камушки вызревали в вулканических конусах на тонкой ножке, в так называемых «кимберлитовых трубках», которые уходят вглубь планеты. После чего, еще тысячи лет они ожидали того дня, когда некий индиец заметит интересные «стеклышки» и примется их полировать. Уже пробивается их блеск наружу, и они с торговыми караванами и судами попадают в руки европейских ювелиров. К этому моменту наступает мужественный пятнадцатый век! Воинственный герцог Бургундии Карл Смелый выезжает на поле боя в доспехах, украшенными первыми бриллиантами, которые своим блеском пугают и повергают в бегство противника! Вот, Карл взмахивает мечом, и кровь врага брызгает на предков всех бриллиантов мира, и «камни света» упиваются своей победой и начинают триумфальное шествие по планете! Каждый прогрессивный правитель хочет следовать его примеру, порабощены они гипнозом граней диамантов! Жизнь десятков миллионов людей связывается с алмазами. Одни их ищут, вторые добывают, третьи обрабатывают, четвертые продают, другие удовлетворяют ими свое безмерное тщеславие; а таких как я, они приводят на границу, где уже виден крах всех надежд и устремлений…

Мы выходим на улицу, смотрим в экраны, и повсюду встречаем людей, которые имеют собственные интересы. Мириады интересов. Каждый житель нашей планеты желает чего-то. Для того, чтобы получить желаемое, некоторые готовы переступить границу морали и чести. Тысячи и тысячи лет истории доказывает, что в жизни не все так, как кажется, и ты никогда до конца не можешь быть уверен в чем-либо.

Что же двигало мной? Страх и желания! Я родился в мире, в котором продвинутый маркетинг уже с детского сада управляет нашими умами; где все сводится к тому, чтобы выбрать более выгодный курс, для обмена своей жизни на главный продукт цивилизации. Я хотел менять его на комфорт в самом широком смысле этого слова. Рассчитывал походить на героев рекламы, на людей класса — люкс. Но, друзья мои, как это наивно! На то время я не вполне понимал, что у меня в конкурентах чуть ли не все население планеты!

Отец работал огранщиком на заводе ювелирных изделий, и был образцом честности. На книжных полках в нашей скромной квартире стояли красочно иллюстрированные книги по ювелирному мастерству, и я подолгу просиживал над ними, разглядывая таинственные изделия. Было нечто завораживающее в соединении благородных металлов с драгоценными камнями. Это магическое искусство еще с древности очаровывало людей. Думая, что познаю красоту творчества, дразнил в себе алчность, оценивая и восхищаясь тому, каких больших сумм денег это могло стоить, уподобляясь человеку, который смотрит на икону, и думает, сколько же за нее можно выручить.

Со временем, такое увлечение, на радость отцу, переросло в желание знать больше, и он научил меня определять качество ювелирных изделий и виды огранки. Узнал о каратах, о ярусах, о группах чистоты бриллиантов, которые и определяют его стоимость, о точках, включениях, трещинках, облаках, обитающих в этих камушках. Маркиз, сердце, принцесса, изумруд, багет, щит, огненная роза, бриолет, эполет — все это формы огранки, любовно предающиеся им творцами. Даже от их изображений веяло перспективой громадных денег!

После выпуска из школы, закончил колледж по профессии «Ювелирное дело», благо в нашем городе это была профессия престижная, подобно юристу. Затем, началась работа помощником, но до настоящего дела, меня не допускали. Проходил год за годом и в результате, получилось обратное, так что пример родителей, который состоял в том, чтобы иметь стабильную работу с твердым окладом, меня не увлек, и я удалился в столицу нашей родины, так как согласно цифровому телевидению и указателям во всемирной информационной паутине, именно там, находилась возможность встать в очередь на встречу с Мечтой. Чтобы снять возникшее напряжение за мое будущее у домашних, поездка считалась продолжением учебы с поступлением в университет. Они были уверенны, что у них народился настоящий творец…

Не буду вызывать скуку рассказами, о том, как поначалу перебивался небольшими заработками и ночлегом в хостелах. После серии традиционных мытарств провинциала, перешел к предложению рынку главных своих талантов: рисование и оценка брюликов. Дома, моими руками, частенько выполнялись домашние задания однокурсников. Я избрал творческий путь и начал изображать эскизы ювелирных изделий. Заказал визитки, где представился дизайнером и оценщиком. Учеба в школе с английским уклоном дала неплохое владение языком Диккенса, что позволило брать репетиторство с выездом на дом, но это не приближало к Мечте.

Стоит отметить, что это были оригинальные эскизы, а не скопированные с интернета, у меня был свой авторский стиль!

Кто же не слышал эти лубочные истории о сотнях отказов, которые получали великие творцы, но справедливость, конечно, в результате, оказывалась на стороне лучших и самых неугомонных из них. И я не стал исключением из их числа, но только в части отказов, счет которым уже шел на десятки. Забросив репетиторство, вечером, охраняя склад супермаркета, я творил! А чтобы снимать стресс, которым нагружает тебя большой город, посещал спортивный зал.

Постепенно, при помощи таких средств, как стресс, хамство окружающих, одиночество и отказы, с меня стал счищаться слой интеллигентности, нанесенный родителями и школой. Также, участились попойки с новыми друзьями: охранниками и грузчиками.

Месяц за месяцем такой судьбы, и пришло понимание, что если я не приобрету выигрышный билет лотереи или не получу наследство от случайно обнаружившегося покойного американского дядюшки, то придется превратиться спившимся талантом с глазами брошенной собаки. Мне был необходим мгновенный джек-пот с личной бухтой, ведь наше поколение взращивали под гипнозом возможности легкой наживы. Мы навсегда разошлись с нашими родителями — бессребрениками. Выстраивать свой мир при помощи чудовищного по неблагодарности труда? С этой просьбой, прошу, в другое окошечко!

В результате, все для нас оказалось унылым, кроме потребления.

2

Каждый человек при небольшой бдительности может заметить вечную истинность высказывания о неисповедимости путей. А при немного большей бдительности в отношении своей жизни должен заметить и другую вечную истину, гласящую, что инициатива всегда влечет за собой наказание.

Встреча с Николасом, тучным мужчиной за сорок лет, произошла на выставке ювелирных изделий одного из престижных торговых домов в этой специфической сфере бизнеса. Тогда, я проявил очередную храбрую инициативу, чтобы произвести впечатление, и позиционировал свои эскизы участникам, как авторский проект. Он был единственный из тех, кто заинтересовался, и мы обменялись визитками.

Николас получил имя от родителей греков, переехавших в нашу страну неограниченных просторов много лет назад. Это была трафаретная семья, которая прививает традиции детям, сохраняет родной язык, ходит в общину, на территорию какой бы страны не попала. В общении с такими всегда чувствуется барьер, но теперь мне известно, что это проистекает у них из чувства неуверенности.

Назначенная встреча произошла в помещении, принадлежащего ему ломбарда. Что есть ломбард? Место, где каждая заложенная вещь, показатель очередной жизненной неудачи.

Максимум, что можно получить, заложив вещь, так это не более половины ее реальной стоимости.

В ходе разговора с ним выяснилось, что ему необходим специалист, который будет выезжать на место, встречаться с определенными людьми, и безошибочно определять качество изделия. Тогда казалось, что ломбард с выездом на дом, это достаточно оригинально. Люди с творческим складом ума, как правило, полны наивности.

Предугадывая мои вопросы, он объяснил, что ему нужен честный исполнитель, не засвеченный в кругах ювелиров. Потом он устроил небольшой экзамен, который мне удалось с достоинством пройти. У подобных людей есть острый нюх на тех, кого можно использовать.

После стольких месяцев компании саморекламы, в этом городе бетонного равнодушия, я наконец-то попался на «крючок».

Деньги на руки он не выдавал. Работа начиналась со встречи с клиентами и заканчивалась переправкой коммерчески пригодного ювелирного товара к нему в ломбард, где я ставил подпись под какими-то документами. Для формальности, так объяснил шеф. Была видимость юридически чистой работы. Обычно это было не более двух раз в неделю. Однако, было «страшной» загадкой, почему эти люди не приходят напрямую и не проходят стандартную процедуру залога. Но после получения вознаграждения и одобрительной улыбки Николаса, сомнения улетучивались. Моей полезной чертой характера являлось умение не задавать вслух неудобных вопросов. Получил задание — выполнил задание — получил вознаграждение. Такая последовательность всех устраивала.

Наконец! Вот оно! Началось приближение к Мечте: снял небольшую однушку, мог заказывать такси, обед в ресторане, и даже познакомился с нормальной барышней, а не с девицей у стойки, ожидающей щедрых клиентов.

Я сформировал пару с девушкой, которая работала в книжном магазине на соседней улице. Приостановленное чтение книг, удачно возобновилось, и после второго посещения букинистического края, глубоко, под корой головного мозга, начался выброс дофамина, вследствие чего, меня настигла влюбленность, и как результат, желание находиться рядом с приятной, воспитанной особой, которой можно дарить небольшие подарки, походы в кино и на концерты, а также ужины в атмосфере стандартной романтики. Но трудно любить ежедневно, и гормон Ромео, с течением времени, стал выделяться в режиме экономии. Когда эйфория влюбленности понижается, начинается слишком много разговоров и споров по всяким пустякам; но я понимал, что наши отношения многообещающие, и поэтому подключил режим усердия, и как мог, поддерживал романтический настрой.

Одновременно, меня все больше наполняла Мечта, ведь уже произошло прикосновение с волшебным миром «творцов красоты».

Так шел месяц за месяцем, и настал момент сделать очередное наблюдение: я забирал товар, с разной очередностью, у одних и тех же лиц, а их было шестеро. Николас не хотел встречаться с ними напрямую. Товар был самый различный: от безделушек до действительно ценных изделий.

Меня использовали в цепочке по передаче краденного или кустарного товара? Пришлось ответить на этот вопрос себе самому — Да! Но делали они это чинно и благородно!

3

Я не хотел выходить из игры, и готов был терпеть эту «ложку дегтя», ради кажущейся стабильности. Скажут, что такова жизнь, но отвечу вам: таковы мы сами.

Иногда, по субботам, Николас звал на ужин в кафе, и я с радостью принимал приглашение, потому как он был приятным собеседником и делился увлекательными историями, приправляя их профессиональными секретами.

— Мальчик, ты знаешь, отчего золото называют благородный металлом, — спросил он, после того, как мы в ту самую субботу, которую мне уже не забыть, попросили официанта поторопить наш заказ.

Не стал прерывать его рассуждение, так как по интонации понял, что ответ совсем необязателен.

— Благородный он потому, что не подвержен ржавчине, внешняя среда не может повлиять на его качества…. Надо быть именно таким мужиком. И что очень важно, знать, кто твои друзья. Как это определить? Посмотри, кто и как с тобой обходится. У всех свои интересы, и если ты в таком бизнесе как наш, надо быть особенно внимательным. Ко мне приходят разные доморощенные ораторы и «артисты». Они пытаются втюхать негодный товар, учат вести дела, но я уже научился их различать. Знаешь…, я увидел в тебе серьёзность, способность противостоять тому дерьму что нас окружает… Твой отец сделал из тебя мужика. Мне известно, что тебе предлагали пойти на грязные сделки и сунуть в ломбард всякие безделушки, но ты реально не прогнулся под ними, отшил все это. Ждал от тебя вопросов, ждал пустой болтовни, но к большому своему счастью, так и не дождался. У тебя есть характер и талант.

Знаете, он говорил это с таким смаком, что я потреблял его речь подобно десерту.

— Ты достоин серьезного дела, хватит сидеть на испытательном сроке, — при этом, он наклонил тело в моем направлении и продолжил, — наша семья всегда поддерживала связи с родиной, греческие друзья уважают нас, и ведут дела по понятным и приличным правилам…

Не понимая к чему он ведет, но я уже представлял себя участником греческого шумного застолья, окруженного беззаботной мелодией сиртаки.

Николас продолжал:

— Так вот, ты знаешь дело, знаешь чертов английский язык, который мне так и не поддался, и ты должен помочь мне пойти вперед… Пойми, я не могу оставить детям только этот тухлый ломбард, пока есть шансы, нужно поиметь побольше. Уже надоело заниматься всякой бижутерией!

Пока официантка расставляла на столике наш заказ, Николас не произнес не слова.

— Сынок, из-за посредников не могу получить всю заслуженную прибыль. Что бы ты понимал, я говорю сейчас о камушках, сырых алмазах………, — он выдержал небольшую паузу, и продолжил, — мне нужно получать эти королевские камушки напрямую. И вот тогда, мы действительно войдем в серьезное дело, без соплей! — после этих слов он откинулся на спинку дивана.

Слушая эту занимательную речь, вместо тревоги, почувствовал какое-то сладкое предчувствие. Перед глазами предстал великий Кохинор — царь бриллиантов, ограненный в форме совершенства. Да, в такие моменты ум мгновенно начинает вязнуть в грезах и глянцевых мечтах.

Я закивал и высказался, что такому человеку, как он, уже пора сесть за стол с солидными игроками.

— Слушай, давай зови меня, по дружески, Никос, — он подмигнул, -ты знаешь, я верю в судьбу, и как-то все сложилось за последнее время, что я подошел к этому решению… выбрать тебя. Давно известно, что в Греции есть все, — он довольно усмехнулся, -и там есть друзья, которые показали мне человека, с которым можно вести подобные дела, но камни надо брать на месте, прямо там, в кимберлитовом раю, мать их…

— Не понимаю, когда это в Греции появились алмазные копи, там же больше по рубинам работают? — задал я простодушный вопрос.

— Сынок, не пугай меня, неужели ты не понимаешь, что дешево и без лишних глаз получить нужный нам товар, можно только у черных, — и он вопросительно посмотрел на меня.

— Вы что, говорите про Африку!?

— Да, чертов ты сын, я говорю про этот шикарный континент, и даже назову конкретную страну, она зовется Кимбером.

Вот, уже понятнее. План Николаса, который он подавал в форме некой шарады, стал прорисовываться более четко.

— Ты пей, ешь что-нибудь, и слушай внимательно, — он отпил из бокала и разжевал оливку, — Конечно, легче было бы отправиться в Амстердам или Израиль, и цивильно затарится на алмазной бирже, но это не наш путь. Я тебе уже это объяснил. Красивые истории только для девок… Тебе, надо поехать в это долбанный Кимбер, встретиться там с нашим человеком, выбрать у него стоящие камушки, и согласно его инструкциям перевести их сюда. Язык там местный, а еще английский и французский. Деньги тащить не надо. Я переведу их отсюда и куда надо, как только сделка совершится.

На тот момент, я был молодой человек не загруженный обязательствами, кроме еженедельных звонков родителям и встречами с пассией. Если не рисковать сейчас, то когда? Такой вопрос получил в уме моментальный ответ: Да! Я хочу сделать это! Разъезжают же разные туристы и принцы по Африке и ничего!

— Ты слышишь? — продолжил Никос, — не буду лукавить, риск есть, … для меня это в новинку, но когда ты сложишь суммы, которые выйдут после ручной огранки и изготовления брюлика, то ты будешь смотреть на то место карты с нескрываемой детской радостью! Мы сможем отгребать за один стоящий карат более чем 600 кусков родимыми!

Было сказано еще много, Никос старался шутить, но алмазный дым уже поглотил все мысли. Надо воспринимать это как турпоездку! Как развлекательное сафари!

Последующие недели шеф не посылал по адресам. Пока мне выправляли документы, я должен был привиться стандартными вакцинами от тропических болезней, изучить правила поведения, памятки и советы путеводителей по Африке. Легенда была в том, что я журналист с аккредитацией. В стране назначения недавно закончились волнения, и пришедшая к власти группа пытается показать демократический настрой, и если раньше туда могли въехать только международные благотворители и «Врачи без границ», то сейчас доступ открыт туристам и журналистам. Они хотели показать, что стрельба на улицах прекратилась, людей больше не воруют, и им можно наконец — то оказывать международную финансовую помощь.

Гражданский рейс с пересадкой производился туда только раз в неделю. Был приобретен профессиональный фотоаппарат и цифровой диктофон. Я использовал знакомые шаблонны, как должен выглядеть журналист. За свой английский не беспокоился. Также, надо было подключить подходящие опции в роуминге.

Когда Никос передавал необходимые документы, бронь номера в отеле, контактный номер «нужного человека», чувствовалось его волнение. Он говорил, что мы начинаем большое дело, и как важно доверие в этом подлом сообществе людей.

Благодаря врожденному спокойствию, я не пустил сомнениям и страхам изменить мимику.

За день до отъезда, позвонил Лене, и рассказал историю о срочной командировке в Европу. Она искренне пожелала мне удачи и обещала скучать.

Как правило, человек внутренне накручивает себе предстоящую ситуацию, погружается в некие догадки, но на деле оказывается не так уж страшно. И в моем случае начало прошло как и у других пассажиров международных рейсов: Посадка. Полет. Пристегните ремни. Снижение. Отстегните ремни. Выход. Сообщение о прибытии на место.

4

Фокус ума состоит в том, что он слышит только свою интерпретацию услышанного, пренебрегая реальным смыслом заслушанного.

Тогда я поверил, что это тот самый шанс, который так редко даруется судьбой. Я заслужил его! Я всегда был честен и исполнителен. Сейчас, только спокойствие и серьезный деловой настрой. И вот она, награда — мечта ювелира — работа с настоящими алмазами!

Пройдя необходимые процедуры в здании, казенно обставленного и обшарпанного аэропорта, и получив в качестве приветствия белоснежную улыбку негра-таможенника, вместе с потоком пассажиров, попал через выход на улицу. Воздух… рецепторы носа сигналили о чем-то необычном, отличном от столичного, родного. Нет он не был неприятным, скорее специфическим, и в нем сочетались если не сотни, то десятки разных оттенков. Жара… хорошо, что я позаботился о белой кепке с широким козырьком, и рубашке с длинным рукавом, иначе моя изнеженная кожа возмутилась бы серьезно покраснев. Шум… люди и машины, снующие в каком-то хаотичном и явно тревожном режиме. Колорит… все как на картинках: негры и негры, цветастые одежды, выкрики, продавцы, таскающие свой товар за собой, помятые автомобили, военные на открытых внедорожниках, и на удивление ровные дороги, ямок и серьёзных трещин видно не было. Небо… чистое, синее, без намека на какие-либо облака.

На увлекательную африканскую землю меня вернул таксист, представший передо мной и с улыбкой, предложивший услугу. Я начал вживаться в роль журналиста, и предложил ему сфотографироваться для журнала, ну а затем проехать на место, благо, у меня был точный адрес отеля. Автомобиль, куда он меня посадил и заложил мою сумку, по всему виду, в прошлом выполнял ту же роль, но на земле ирокезов — штат Нью-Йорк. Это был желтый Форд, с царапинами и сколами на дверях и переднем бампере, с разделительной решеткой между водителем и пассажирами. По дороге в отель я сделал несколько фотографий из окна авто. Стандартный аккредитованный журналист. По углам улиц стояли кучки молодых людей, активно что-то обсуждающие. Полуразрушенные здания, переполненные мусорные баки, изувеченные ветераны недавних столкновений интересов, переросших в военный конфликт. Да, когда битва идет за ресурсы, человеческая жизнь обесценивается стремительней, чем курсы акций во время Великой депрессии.

В помещении отеля недавний косметический ремонт, прикрывавший раны здания, источал аромат известки, лака и неподражаемый запах дешевого ламината. Пройдя на ресепшн, и показав документы, меня проводили в номер. Он был в стиле дешевых меблированных комнат и со спутниковым телевидением. После дороги нестерпимо хотелось в душ. В ванной комнате ожидало маленькое зеркальце на стене, унитаз с подтёками и душевая кабина. Все было убого. Вода шла без особого желания, а приготовленным полотенцем пользоваться не стал, достав свое, вафельное.

Вспомнил памятку для туристов: «В странах с тропическим климатом употребляйте воду только из закупоренных бутылок».

От меня последовал заказ в номер нескольких бутылок воды и ужин, состоявший из штампованного фаст-фуда. Согласно памятке, проверил не вскрыты ли бутылки.

Позвонить «нужному человеку» надо было не раньше полуночи по местному времени, поэтому занял себя просмотром телеканалов, сделав звук повыше, так как чувствовал подступающее волнение. В номере несколько раз звонил телефон, и каждый раз мне предлагали развлечься, на что я, согласно памятке, ответил отказом.

Также, воспользовался услугами сейфа отеля, куда положил обратный билет, половину, взятых с собой на расходы, денег и документы, кроме оригинала карточки об аккредитации.

«Да не убоится сердце мое, и не приблизиться зло ко мне», такую успокоительную молитву научила повторять мама в минуту душевного волнения. Повторение ее подействовало, как снотворное, и я ненадолго заснул.

Стрелки встретились, время звонка наступило, и я набираю номер «нужного человека» по сотовой трубке и ………this number cannot be reached at the moment, please try again later. Этот казенный голос с правильным английским произношением, говорит совершенно несерьезные вещи, он уверяет, что номер не доступен, и просит попробовать позднее.

Я набираю номер по сотовой трубке и ………this number cannot be reached at the moment, please try again later.

Я набираю номер по сотовой трубке и ………this number cannot be reached at the moment, please try again later.

Спокойно! Я подожду. Все может быть. Я жду. Адреналин прибывает в кровь.

Прошло минут десять. Набираю номер ………this number …………

Нахожу номер Никоса и посылаю вызов. Он берет трубку после первого гудка. Связь с эффектом эха.

Наш диалог:

— Никос, я не могу дозвониться.

— Попробуй еще.

— Да я раз десять набрал, уже час прошел!

— Может у него зарядка села… мне сказали он будет ждать звонок…….

— Что делать?

— Подожди, я позвоню узнаю, что там…….

Я ожидаю в незнакомой африканской стране, с желанием совершить контрабандный импорт алмазов. Может, вы удивляетесь моей наивности? Значит, вы не знаете Никоса! Он говорил: Канал налажен, все, кто надо, в теме. Цифры с шестью нулями, алмазный дым!

Минут через сорок Никос перезванивает:

— Он не берет ни по одному номеру.

— Какого хрена!

— Спокойно, сынок! Обожди, куда так спешить, самолет только раз в неделю… у нас есть время!

— Никос, ты понимаешь, где я нахожусь?

— Оставь ты эту панику! Веди себя как журналист.

— Ладно, хорошо, звони как только что узнаешь.

— Ты тоже там набирай… (было слышно, как он ругается на греческом).

Только сейчас заметил под потолком люстру-вентилятор, и ощутил рубашку, неприятно прилипшую к телу. Надо просто взять и лечь спать. «Да не убоится сердце мое, и не приблизиться зло ко мне»

Ожидания и повторные вызовы «нужного человека» не дали результата. Не было известно имя того, с кем я пытался связаться, но было известно то, кем следовало представиться. Нужно было назвать имя «Дик». «Я Дик, нам нужно встретиться по тому делу». Вот таким магическими фразами, я должен был приблизить себя к Мечте.

Когда Никос перезвонил, в интонации чувствовалось серьезное раздражение. Он попросил оставаться на связи, и обещал, что все объяснит, когда окончательно прояснит ситуацию, потому как, сам находится в ожидание новостей.

Ничего не оставалось, как последовать совету шефа, и ожидая, вести себя подобно журналисту, дыбы не вызвать подозрений. Уже рассвело и надо выйти из отеля, прогуляться по рынку. Важно, не забыть телефон.

Занимательно, что рынок в столице Кимбера, располагался по всему городу. Он выглядывал из закоулков, из дверей и окон первых этажей, а на тротуарах поверх пластмассовых и деревянных столиков были выставлены на продажу различные товары. Под сводом торговых палаток были свалены в кучу разнообразные фрукты и овощи. Вид некоторых из них был знаком только по иллюстрациям. На некоторых обшарпанных столиках стояли пластмассовые емкости с водой, с приделанными краниками, открывая которые прохожие обмывали овощи или руки. Таким образом новая власть оказывала внимание гигиене граждан.

Пришлось изучить мини-карту города, которую выдали в отеле, чтобы определить где находится центральный район. По дороге несколько раз приставали дети-попрошайки и продавцы сувениров и косяков. Зачем сюда могли стремиться туристы? А ведь туристы были, и это несмотря на трудность с авиарейсами и недавний военный конфликт. Все-таки хочется обеспеченным гражданам Евразии столкнуться с экзотикой и сочуственно поглазеть на бедноту. В глубине души они получают удовольствие от осознание, что лучше устроились, чем эти бедняги. Хотят убедиться, что существует много людей, которые живут намного хуже их; посмотреть на тех, кто находиться на нижних ярусах человеческого сообщества Земли, и заодно покурить травку, нащелкать фотографий для соцсетей, и позабыть ненадолго про ипотеку…

В центральной части города расположился крытый рынок с длинными навесами и тесной сутолокой людей, подъезжающих грузовиков и автобусов. Женщины разносили на голове солидные объемы товара, а бедуины нагружали верблюдов провизией. Журналистский долг не пустил пройти мимо.

Оказавшись среди торговых рядов и цветасто разодетых аборигенов, периодически делал снимки фотоаппаратом, хотя в ответ практически никто не улыбался, а некоторые прохожие особенно серьезно всматривались в объектив. Только дети, как и в любом уголке мира, проявляли искреннее любопытство к чему-то для них непривычному, как например, белый человек.

Когда уже подходил к палатке, где были разложены деревянные подделки в африканском стиле, меня дернул за рукав худощавый парень, у которого выделялись красные прожилки в глазах и длинные тонкие пальцы. Первое что я подумал: «Ну вот, очередной барыга».

— Слушай, я могу показать тебе реальные сувениры, у них такого не найти -почти шепотом произнес он на сносном английском, кивая в сторону палатки.

— В чем дело? Скажи, что у тебя, — я решил проявить любопытство.

— У меня, дружище, есть камушки….

Меня передернуло. Он, вот так просто, подошел на рынке, и предложил купить алмазы, будто это была связка бананов! Африка, джентльмены!

— Пойдем, я покажу, что у меня с собой, — он не мог не заметить, как мои глаза загорелись интересом.

— Вперед!

Зайдя за палатку, в место, где стояли переполненные мусорные баки и лазили несколько тощих собак, он достал из кармана миниатюрную черную бархатную сумочку, напоминающую кисет, и высыпал на ладонь неограненные алмазы.

Нельзя было поверить в происходящее! Я, испытывая столько душевных терзаний и мук, в ожидании чего-то, а здесь, прямо на базаре, распродают пропуск в мир Мечты.

— Посмотри, товар реально хорош, — сказал маклер-самоучка, протягивая широкую раскрытую ладонь, и озираясь по сторонам, — не бойся у нас все это легально, эти камушки для нас просто товар.

Он пересыпал мне в ладонь несколько камней, и профессиональный глаз, уже сообщил в мозг о чудесном, даже на первый взгляд, товаре. Я почувствовал зуд, который бывает, когда ты наконец встречаешь то, что долго искал.

— Вижу, ты нормальный парень, так что бери за 500 баксов.

— Сколько возьмешь за весь товар?

— Я же тебе говорю, 500 за все, чувак!

Это невероятно! Несколько сот баксов за такие камушки! Брать, немедленно брать! Никос, дорогой, ты был прав, когда сказал, что это реальное, стоящее дело. И, зачем мне нужен какой-то неведомый «нужный человек»? Африка forever!

5

Вы знаете, что такое Алчность? Ее считают смертным грехом. Как-то я повстречал картину маслом, где был изображен человек с озлобленной гримасой, заключенный в кольца, обвившей его тело змеи, которая заглядывала ему в глаза, готовясь ужалить. Надпись под картиной: Алчность. Да, именно так: она удушает, вызывает агрессию, отравляет ум.

Я отсчитал четыре стодолларовых и две пятидесятидолларовых бумажки, которые сутуловатый негр, ловко засунул в свой карман, всучив мне затянутый шнурком мешочек с несокрушимыми минералами.

Смогу ли передать охватившую меня радость от такой исключительной простоты заключенной сделки аля Африка!

— Слушай, друг, ты сможешь завтра еще принести камней?

— Дня через два…, — буквально бросив эти слова, он с выражением лица, на котором появился явное волнение, покинул нашу своеобразную торговую площадку.

Так, теперь в отель, антенна на экране телефона почти отсутствует. Нужно срочно связаться с Никосом. Взять добро на вторую покупку, и получить инструкцию, как безопасно выбраться отсюда с товаром.

Что было дальше?

Покинув причудливый «зал сырьевой биржи», проследовал по направлению к выходу с рынка. В кармане пристроилось целое состояние, хоть и в перспективе. После совершенной покупки атмосфера изменилась: теперь я чувствовал себя хозяином жизни!

— Сэр, постойте, я к вам обращаюсь, …в белой кепке — это было произнесено с четкими казенными нотками в голосе.

Я обернулся…. Меня быстрым шагом настигали люди в форме полицейских, с соответствующими нашивками.

— Вам надо пройти с нами, — отчеканил мне в лицо губастый полицейский, с кобурой на поясе.

Я впал в ступор. Мне пришлось выдавливать слова из себя.

— Почему… в чем дело?

— Вам надо пройти с нами, все объясним, — громила в непонятном для меня звании приблизился ко мне вплотную.

— Я журналист с аккредитацией, вот моя карточка, — с этими словами, я протянул карточку полицейскому.

— Офицер полиции Джонсон, пойдемте сэр.

Прохожие старались не обращать внимание на происходящее, и не останавливаться.

— Пока вы все не объясните, я никуда не пойду, — как можно спокойнее произнес я.

— Сэр, будьте спокойны, ничего страшного для вас нет, не будем нарушать порядок.

Рядом с ним стоял пучеглазый сотрудник правопорядка, который сжал ладонью правой руки рукоятку резиновую дубинку, висящую у него на поясе.

— Офицер Джонсон, я должен идти, верните мне карточку, я должен вернуться в отель, я ничего не нарушал. Или придется связаться с нашим посольством!

Тут, я совершил непростительную ошибку в общении с африканскими полицейскими- обернулся к ним спиной и попытался достать телефон. В следующее мгновение мои руки были схвачены и вывернуты за спину. Фотоаппарат полетел в сторону, где его подобрал Джонсон. Все выглядело как в штампе боевика. Пучеглазый надел на мои запястья наручники и повел вперед. Ноги подкосились, и меня буквально поволокли. Боль не оставляла места мыслям, дыхание участилось. Усадив на заднее сиденье полицейского пикапа, прижали дубинкой к спинке темно-коричневого сиденья. Любую попытку что-то сказать пресекали угрозами, и я помню, как градинки пота, стекавшие со лба, капали на белые хлопковые брюки, ткань которых жадно впитывала их в себя.

После того как пикап остановился, меня обыскали, деньги забрали, но алмазы не тронули, а провели в здание полиции города, окрашенное в желтый цвет. Все тот же полисмен с дубинкой посадил на стул у входа в некий кабинет, и судя по охране, выставленной у дверей, это должен был быть кто-то из начальства. Никакого ажиотажа или суеты в здании не было. Издалека доносился стук пишущей машинки.

Надо объяснить, надо срочно просить посла! Все эти мысли хаотично носились в уме. Что сказать про камушки? Объясню, что думал, это такие сувениры, обычные кусочки хрусталя…

Объявившийся рядом Джонсон, с шипевшей рацией, снял с меня наручники и завел в кабинет. Помещение было обставлено простой мебелью, на столах растрепанными кучами лежали бумаги и папки, стояли графины с водой, а по углам металлические сейфы.

Подвели к столу, где сидел офицер в яркой фуражке и типичной негроидной внешности. Он вышел из-за стола и торжественно произнес:

— Сэр, я офицер Беркли, и вас задержали, во первых по причине незаконной скупки алмазов, -при этих словах офицер Джонсон достал у меня из кармана заветный мешочек и поднял вверх, — во вторых, по причине оказания сопротивления представителям власти. Вам ясно, что я говорю?

Да, я понимал все его слова, несмотря на неправильное английское произношение.

— Да, офицер, — ответил я, и видя его добродушное выражение лица, продолжил, -я журналист, мне не нужны никакие алмазы, я думал, что это местный сувенир…

Все присутствующие дружно засмеялись, а Беркли, давясь от смеха, выкрикнул, — Сувениры! Да, это сувениры!

Я тоже улыбнулся.

— Мне хочется извиниться за строптивое поведение, но я просто напугался!

— Тебе есть чего боятся, мистер журналист, в нашей стране частному лицу, а тем более иностранцу запрещено покупать и хранить у себя алмазы. Вас придётся арестовать, — после этих слов он что-то сказал на своем языке, и кабинет покинули все, кроме Джонсона.

Ноги стали ватными, почувствовал пугающее опустошение. Через все тело пронеслось, нечто напоминающее иглу. Страх высушил гортань.

Офицер Джонсон настойчиво надавил на мое плечо и усадил на стул.

— Мистер журналист, я не буду спрашивать вас, сознательно или нет вы это сделали, но почему-то люди приезжающие к нам, думают, что мы очень тупые. Вы покушаетесь на наш единственный шанс вырваться из того бедственного положения, где мы сейчас. Это наш ресурс, и продавать его будет государство, а не какие-то недоумки!

— Я могу позвонить, господин офицер?

— Нет, мои люди сейчас устанавливают вашу личность.

— Позвоните в ваше ведомство иностранных дел, они выдали мне аккредитацию. Я чист!

— Ты нарушил две уголовные статьи! … послушай, хочешь пить?

Он подал стакан с водой, она была теплая с привкусом хлора. Памятки для туриста уже не помогут!

Я чувствовал себя разбитым, раздавленным и боялся посмотреть в глаза кому-либо. Где мой телефон? Неужели выпал? Почему не остался в отеле? Лучше бы я вызвал подозрение, не выходя из номера, чем изучать сейчас местные законы в таком месте!

Минут через десять вернулся пучеглазый и протянул офицеру Беркли листок бумаги, которым обычно заправляют факс.

— Мистер журналист, это подтверждение на вас, и…. ага….так…., -он продолжал шевелить губами всматриваясь в бумагу, — все так. Вот видишь, ты опозорил великую страну, в которой живешь, обидно за тебя! Так, надо кое-что обсудить с шефом, а его отведите пока в камеру, — при этих словах, офицер Беркли вернулся за свой стол.

Действие рождает противодействие. Ошибка ведет к последствиям. Это прописные истины, но от этого они не теряют своей правдивости и присутствуют в жизни каждого из нас.

Камера предварительного задержания была небольшой и с шершавыми стенами. Ни стула, ни скамейки, ни кровати в камере не было. На полу лежали свернутые в трубочку одеяла. Надзиратель сказал, что это камера для иностранцев, и кроме меня здесь еще двое, но они сейчас на прогулке.

Я ничего не ответил; психика и тело погрузилось в апатию. Просто уселся на одно из одеял и закрыл глаза. «Меня спасут», «Беркли чего-то ждет», «меня должны вызволить». Такие мысли носились в уме по кругу. Телефон, где телефон, Никос наверняка уже позвонил. Зачем, ну на какой черт я пошел в город…. Это он, ведь Никос сам просил поиграть в журналиста…

Таков человек: он всегда хочет свалить свою вину на другого, даже и на ближнего. Виновен начальник, друг, сосед, но не он. Его, саму невинность, подвели злые недруги. Эта история началась не сейчас, а еще в Эдемском саду, когда известные всем нам, оскандалившиеся персонажи, искали виновного, даже при всей очевидности содеянного.

Сейчас я один, сам с собой, и даже не представляю, какое наказание может ожидать в этой стране гордых алмазодобытчиков. Военные у власти, как правило, не проявляют сострадание. Надо… очень надо связаться с посольством…

Пока я «философствовал», в камеру привели обещанных двух иностранцев. Это были азиаты. Они знаками попросили меня встать и забрали одеяло на котором я сидел. Один из них показал на другие одеяла и больше они не обращались ко мне, а коротко перешептывались между собой. Намека на знание ими английского я также не заметил.

Ближе к вечеру принесли ужин: тазик, наполненный водой, с небольшим пластиковым черпаком, пальмовые листья, на которые положили варенный рис и кусочки каких-то фруктов.

Брезгливость наполнила меня: есть надо было руками, пить из одного черпака. Забудь, забудь про памятки туриста, и пользуйся гостеприимством «алмазных владык»! Когда зашло солнце, сон все-таки одолел меня.

Вывели из камеры только на следующий день. Первый раз во взрослой сознательной жизни не почистил утром зубы и не умыл лицо. Наступившее положение обнулило значение перечисленных действий.

Меня доставили к офицеру Джонсону.

— Ты знаешь, какое наказание ожидает за твои деяния? Обычно, это бывает…, — офицер сложил пальцы в форму пистолета, прицелился в меня, и продолжил мое юридическое образование в форме пантомимы, -подводят к стенке, завязывают глаза и …, — он изобразил условный выстрел.

Чтобы окончательно не свихнуться, я прибег к проверенному методу, и начал повторять мамину молитву: «Да не убоится сердце мое, и не приблизиться зло ко мне».

— А..,что ты там бубнишь, … смотри, штаны только не намочи!, — офицер расплылся в улыбке, но выражение лица при этом у него стало крайне неприятным.

— Оставь все это, и послушай, ты… как это на английском… ты лаки, …вот. Нам вообще не хочется возиться с твоей наглой рожей… короче, офицер Беркли постановил не предавать тебя суду!

Неужели спасение? Что все это было? Как во сне, плохом, нудном кошмаре. Да, да спасительный статус журналиста, как мудро было предусмотрено……умница Никос!

— Ты слушаешь? Ты нарушитель, а проще говоря, просто вор. Офицер Беркли назначает тебе исправительные работы и отпускает тебя, и послушай, больше не покупай на улице, как ты там их назвал, сувениры, те кто их продает, потом закладывают покупателей, — после этих слов, Джонсон нажал кнопку звонка на столе, и в кабинет вошел молодой полисмен в очках.

Джонсон переговорил с ним на своем языке и меня проводили к косматому мужику в сером халате, который прибывал в комнатке, набитой всякой хозяйской утварью. Там я получил небольшую лопатку, ведро и старую тележку на одном передневедущем колесе. Сопровождающий сотрудник, в целях своей безопасности, забрал у меня лопату и велел шагать впереди. Мы проследовали во внутренний двор, где стояли приделанные к основному зданию разные пристройки и два уличных деревянных туалета.

— Смотрите, сэр, — обратился полисмен ко мне, не сдерживая улыбку, — у нас есть чудесные клозеты, и твоя задача, поставленная начальством, вычистить их от говна. Тележкой перевезешь его вон в ту яму, — и он показал в сторону метров на сто, — потом мы… ой, точнее ты, засыплешь ее землей.

Что будет если я откажусь, это же полная нелепость, развозить кал африканских полицейских в тележке. Это средневековая пытка!

— Давай не жди, потом жара будет, тебе же хуже! И смотрите, сэр, пока не закончите отсюда не уйдете, это приказ!

— Я не могу это сделать, я очень плохо себя чувствую, — еще раз испытывал я судьбу.

Полисмен подошел и толкнул меня по направлению к «рабочему месту», выкрикнув что-то по своему.

В памятке туриста не было ничего сказано о такой ситуации!

Удушающая вонь, нелицеприятное зрелище отходов человека. Процесс чистки шел крайне трудно, тошнило, просто выворачивало наружу, но я зачерпывал ведрами все это и перевозил на тачке, сливая в яму. Потом подключил к делу веревку, привязав ее к ручке ведра. Человеческий ум изобретателен.

Лопатка тоже пригодилась для спихивания с тележки прилипших масс. Принесли ведро с водой и пластиковый черпак. Помимо питья, поливал водой голову и промывал нос.

— Надо чистить до основания, залезай внутрь, — кричал мой надзиратель.

И я полез, захватив лопатку. Стало уже все равно. Я, еще до приезда сюда, выпачкался в дерьме. Это было просто логическое завершения процесса погружения в нечистоты.

Кожа на лице покраснела, появилось ощущение, что тело пропустили через валики отжима, каждое движение зрачков отдавалось болью. Через час я уже еле стоял на ногах, волочась, через силу, приказывая себе двигаться. Потом, упал без сознания…

6

Как забавно, планировать на завтра, и даже на час вперед свою жизнь. Всего лишь за одно хронологическое мгновение жизнь конкретного человека может поменять свой ход в неожиданную сторону. И хотя, умные головы, утверждают, что мир это сплошная математика, и рисуют мелом на доске архидлинные уравнения, но жизнь так и остается загадкой со многими переменными!

Очнулся я лежащим на кровати, которые обычно можно встретить в медицинских учреждениях. Но это была не больничная палата, а просторная палатка. То, что я открыл глаза привлекло ко мне внимание мужчины в белом халате с медицинской маской на лице. Он объяснил, что я нахожусь в палаточном городке организации «Врачи без границ», сюда меня привезли и оставили люди в полицейской форме.

С трудом смог немного приподняться, настолько ослабло мое тело.

Доктор продолжил:

— Успокойтесь, здесь вы в безопасности! Когда вас привезли, наблюдались признаки перегрева и острого отравления. И еще, от вас ужасно пахло, поэтому мы сняли и сожгли одежду и обтерли тело дезинфицирующим составом. Нам пришлось с вами повозиться! — по глазам было видно, что доктор хочет улыбаться.

Попытался сесть, но это привело к головокружению. На меня был одет пижамный комплект, на лоб наложен короткий пластырь. Как хорошо, что не задали ни одного вопроса! Допрос отложили на потом?

Я тогда не знал, что эта международная организация не задает больным лишних вопрос, так как регулярно работает в самых проблемных регионах планеты.

Вокруг лежали другие больные, и вид некоторых из них был откровенно ужасен. Но какое счастье, что рядом с палаткой, располагался ухоженный биотуалет!

Сколько прошло времени? Необходимо позвонить Никосу! Что вообще со мной происходит, это был какой-то тропический абсурд!

Прошел еще день прежде чем я пришел в нормальное состояние. Удалось немного сдружиться с доктором Антуаном, тем самым, который поприветствовал меня первым, после того как я вырвался из клозетного ада.

С его помощью, наконец добрался до спутникового телефона, установленного в палатке, где располагался штаб медицинского городка. Первое, что сделал, это позвонил на домашний номер родителей, и рассказал им о том, как хорошо в Европе, какие здесь чудесные, гостеприимные люди. Но, набирая на память телефон Никоса, несколько раз попал не туда, видимо путал одну из цифр. Наконец, мужской низкий голос в трубке подтвердил, что это номер Николаса.

— Мне срочно нужно его найти, передайте, что звонит…, -я не хотел называть свое имя, — …его друг по общему делу, — решил поиграть в конспирацию.

— Мне жаль, но Николаса больше нет,… он умер вчера, — говорящий произнес это с нескрываемой горечью, видимо, за последнее время он сообщал эту новость звонившим регулярно.

Я почувствовал, что это уже вверх абсурда и то, как слабость растеклась по мышцам, ведь такого частого стресса организм просто не мог выдержать.

— Что… как это случилось? — только и смог произнести.

— Он был диабетик, и у него случилось кровоизлияние…. И вообще, что говорить, умер наш чудесный Николас. А, если у вас есть какие-то дела, то приходите в ломбард, я его сын и помогу вам разобраться. Вы слышите меня?

Я завершил звонок.

Добрый и хитрый Николас отправился в родной Элизиум, а мне нужно было срочно выбираться! Надо позвонить в местный МИД, пусть вывозят меня!

Попросил Антуана узнать номер ведомства. Гудки пошли, сработал автомат с просьбой нажать цифру, того с кем следует соединить, и началось перечисление….

Нет… нет… зачем сдаваться? Хотя никакой надежды на «нужного человека» уже не могло быть, но следует не выбираться из страны, а попасть в отель, и забрать свои деньги, документы и обдумать ситуацию. Страх не должен поглотить, страх убивает разум, страх не должен руководить!

Нужно оставаться «оригинальным» до конца, … я знаю, что в этой стране есть алмазы, и они очень дешевые, и что больше мне сюда не вернуться, необходимо идти ва-банк!

Через какое-то время обязательно начнут искать родные, но пока они уверенны, что я освежаю ювелирное мастерство в Европе. Пойду на эти жертвы, а иначе, как еще выпросить у судьбы удачу?

Антуан казался нормальным мужиком, общение с ним было приятно, и я решил заговорить с ним об алмазах. Рассказал ему, что собирался сделать репортаж о добыче королевских минералов в этой стране, но меня неправильно поняли и… случилось, что случилось. Антуан понимающе отнеся к рассказу, и посетовал, что, хотя открытая война в Кимбере не ведется, остаточные явление недавнего беспредела еще сильны. Военный конфликт способен серьезно покалечить психику людей, и последствия могут проявляться, даже, по прошествии многих лет.

— Что тут, говорить, алмазы продают здесь повсюду, даже мне неоднократно предлагали! Есть разные группировки, которые этим занимаются, но знаешь, я не для этого здесь, какой из меня ювелир, -Антуан махнул рукой и добродушно улыбнулся.

При слове ювелир, в памяти немедленно промелькнули картины недавнего размеренного и сытого прошлого. Поистине, мы не ценим что имеем…

— И все же, Антуан, где я могу найти место добычи, что скажешь? Долг журналиста, не дает мне сдаться.

— Надо у местных аборигенов поинтересоваться, но, знаешь, лучше не связываться, у тебя уже есть история для журнала.

— Антуан, ты должен помочь! Скажи с кем мне поговорить? Ты ведь тоже здесь в постоянной опасности, но я понимаю, ты чувствуешь в этом свой долг… призвание.

— Ты настырный малый! Ладно, я слышал, возле местечка Богунао есть места добычи. Шахты какие-то…

— Как мне добраться туда?

— Надо выехать в столицу, и оттуда на такси желательно…, — Антуан прервал свою речь, было слышно, как его зовут с улицы.

— Хорошо, Антуан, я тебя не задерживаю, спасибо тебе за понимание!

7

Бриллианты как губка, старательно впитывают в себя все проклятия и боль, и чем крупнее бриллиант, тем больше зла окружает его обладателя. Полюбуйтесь самыми блистательнейшими игроками и многокаратными убийцами «чистейшей воды»: «Черный Орлов», «Кохинор», «Эврика», «Регент», «Шах», «Несравненный», «Хоуп диамант» ……… Эти нерушимые камни переходили из рук в руки, толкая хозяев на погибель, развязывая войны, становясь причиной предательства ближних и разрушения целых государств. С каждой историей «камни света» цинично приобретали все больше одурманивающего сияния. Есть легенда, что в тот момент, когда из-за него совершается злодейство, камень на короткое мгновение наливается пламенным кровавым цветом. Бриллианты умеют ждать, и оставляют право выбора очередной жертвы за собой….

Дождавшись, через два дня, на попутной машине организации, доехал до отеля, где меня любезно допустили до сейфа с документами и деньгами. Какая удача, что сохранил сумму в валюте. Еще один шанс!

Время аренды номера вышло, и сумку с вещами перенесли в хранилище, под обещание забрать ее попозже и небольшой залог.

С решимостью в каждой поре ума, отправился на очередную встречу с Мечтой. Найти таксиста не составило труда, благо они сами искали клиентов, подходя к постояльцам отеля, у входа в здание. Поговорив с водителем, объяснив где место высадки, и пообещав солидных чаевых, по дороге купил и переоделся в новый набор одежды: ботинки, куртку, тактические штаны с тайником для денег, панаму с люверсами, не забыв взять небольшой рюкзак, бутылку воды и спички.

Путь был не близкий, добирались не менее часа. Когда такси подъехало вплотную к территории, заметил вооруженных людей на обочине, но на удивление, нас они не остановили!

Договорившись с таксисом, что он подождет меня за обещанную доплату несколько часов и расплатившись за поездку в обе стороны, шагнул на драгоценную землю алмазодобытчиков. Место куда мне посоветовал отправиться доктор, было скоплением алмазных шахт, которые представляли собой широкие глубокие ямы, заполненные мутной непроницаемо-рыжей водой. Повсюду сновали рабочие, больше походившие на измученных рабов, и разнорабочий люд с ведрами и широкими лотками для промывки песка. Были и люди в военной форме, вооруженные автоматами.

— Мистер, что вы здесь ищете? — обратился ко мне один из военных.

Я предъявил ему, сохранившуюся в сейфе, копию карточки аккредитации, и объяснил, что не буду ничего снимать, просто посмотрю за процессом, и напишу статью в журнале про непростой труд добычи будущих бриллиантов.

— Ничего не брать, ни с кем не разговаривать, — официальным тоном предупредил он.

— Есть, сэр, — с улыбкой дал я свое согласие на эти правила.

Процесс добычи камней в алмазных шахтах был прост и ужасен: добытчик зажав во рту шланг для подачи кислорода, подключенный к испускающему противный выхлоп и дребезжание компрессору, нырял в воду с ведром в руке и набирал на дне песок и гальку. После всплытия из этой ямы, ведро передавалась рабочим с лотками и начиналась промывка. Было видно, что тела добытчиков изранены частыми погружениями в грязную воду и некоторые раны кровоточат. Все это напоминало модель одного из кругов ада.

Прохаживаясь по территории «трудового лагеря», раздумал, как обойти данный охраннику обет молчания. Заметил двух людей, одетых в докторские халаты, и решил пройтись возле них. Они действительно оказались из медицинского персонала и что-то активно обсуждали на своем языке. Какова была моя радость, когда к ним подошел белый коллега, и заговорил на английском. Видимо он был их руководителем. Да… это шанс, и надо с ним поговорить. Пора действовать!

Пришлось разыграть небольшую сценку и споткнуться о камень, чтобы прихрамывая и стоная подозвать врача. Они не заставили себя долго ждать. Поддерживая, отвели в небольшой деревянный домик, своеобразный медпункт и уложили на кушетку.

Я подозвал к себе англоговорящего и когда он наклонился, прошептал ему на ухо, что нам нужно переговорить. Он сказал своим коллегам, что сам посмотрит этого недотепу, и остальные с удовлетворением покинули пункт помощи.

Недолго пришлось ему объяснять, кто я и зачем оказался здесь, и он, в свою очередь, особо не удивился моему желанию купить алмазы. Видно, подействовало ежедневное наблюдение за процессом их добычи.

— А, ты оригинальный парень, пришел прямо в шахты, чтобы достать камушки. Очень смелый поступок!.. Здесь такое не выйдет. Знаешь, я сведу тебя с торговцем, благо таких полно, а ты заплатишь за услугу.

— Конечно, я готов!

Он попросил деньги вперед, и я отдал ему запрашиваемую сумму наличности. Доктор попросил подождать за пределами, возле таблички с указанием населенного пункта. Пришлось пройти до извозчика, который честно ожидал и заказать еще пару-тройку часов ожидания за очередную доплату.

Под любопытные взоры детворы, вместе с доктором мы проследовали внутрь селения. Отвязная антисанитария раздражали все органы чувств.

Наконец подошли к территории некоего частного домовладения, и он попросил дожидаться у исцарапанных ворот во двор. Ожидание было недолгим, предприимчивый эскулап вышел и махнул рукой, указывая на дверь, и не попрощавшись удалился. Истинный англичанин!

Пройдя во двор, увидел домик с крылечком, стены которого были свежей побелки, а на пороге возвышался негр с напряженными скулами. Он поманил ладонью и зашел внутрь дома. Пройдя мимо припаркованного белого пикапа, я вступил внутрь жилья. В доме встретились еще нескольких негров, упорно меня разглядывавших. Поприветствовав их, откликнулся на приглашение, по видимому, хозяина этой «торговой» лавки, зайти внутрь комнаты с желтыми дверьми. Говорил он на английском низкого качества.

Меня усадили за стол, на котором стояла настольная лампа с регулируемым плафоном и была заготовлена лупа огранщика. Передо мной разложили аккуратно сложенные прямоугольниками два листа бумаги, которые следовало раскрыть, и я вооружился лупой. Внутри первого находился камень…, нет… это будущий бриллиант, достаточно крупный по меркам ювелиров. Алмазный барыга белоснежно улыбался, наблюдая мою реакцию, и сказал, что это лучшее, что есть у него на сегодня. Раскрыв второй конверт, увидел несколько камушков поменьше и тоже отличного качества, только в одном из них было заметно небольшое «облачко». Все это потянет после огранки ни миллионы родных купюр, и я уже увидел мысленным взором, какие формы им можно будет придать. Все же упорство приводит к результату!

Я подтвердил хозяину, что желаю взять весь предложенный товар. Он назвал сумму, но полезным было немного поторговаться, так как уже стало понятно, за время «путешествия», что у таких деляг нет другого варианта кроме как продажи камней внутри страны.

Наконец, когда «деловые люди» почти сошлись в цене, со стороны двора, донесся тревожный шум: кто-то кричал. Опять вернулось неприятное волнение, и липкий страх наводнил меня. Он каждый раз появлялся независимо от личной воли, как генетически заложенная данность.

Соратники черного командора выскочили на улицу. Сам купец явно матюгаясь, достал из угловой тумбочки солидный револьвер, и тоже вышел из комнаты, забрав со стола камушки. Я вышел за ним, и встав возле окна в коридоре, принялся наблюдать.

Во дворе дома собралась человек восемь, стояли они врассыпную, и что-то перекрикивали друг другу. Было очевидно, что спор идет «глубокий» и ожесточенный!

Внезапно объявившиеся крикуны начали указывать пальцами в сторону дома, и делали это в крайне нервной манере. Хозяин ретировался и вбежал в дом, схватив меня за руку, вытащил во двор, и направив на меня ствол своего пистолета, что то начал объяснять.

— Не понимаю, что вы от меня хотите, — крикнул я, не выдержав такого накала.

— Что ты здесь делал… покупал камни, да?, -обратился ко мне один из противостоящих, сделав шаг в нашем направлении.

— Я пришел в гости, как журналист, мне не нужны никакие камни!

— Не ври нам, эти недоноски, хотели продать тебе товар……, — он посмотрел на хозяина и продолжил говорить на кое-каком английском, — мы говорили вам, чтобы вы убирались с нашей территории, здесь только мы можем ………, — и он опять перешел на свой язык.

Все стало понятно: на моих глазах идет конкурентная борьба в стиле а-ля Африка. Чувствовалась как растет напряжение, как возрастают агрессивные нотки в голосе борцов за рынок сбыта.

В следующий момент грянул громкий хлопок, и все бросились врассыпную. Не долго думая, я кинулся под пикап, но подсознательно понимал, что это не совсем похоже на звук от выстрела оружия! И тут же получил подтверждение этому, так как прямо перед моими глазами, испускала закачанный жаркий африканский воздух, лопнувшая шина. Даже бездушная резина не выдержала создавшегося напряжения!

Но, кто уже, что разбирал… началась настоящая сцена из вестерна! Я, подобно страусу уткнулся в землю, и в нос ударил запах машинного масла и сырости. Жестянку пикапа дырявили пули, был слышен горловой крик и звук от разлетавшегося на осколки стекла!

Когда утихло, побоялся поднимать голову, но почувствовал, как кто-то тянет за ноги, и протащив тело по земле несколько метров, этот некто ударил мою буйную голову чем-то тяжелым, но сознание не покинуло ее, и я чувствовал, как кровь напитывает волосы, и тело продолжают тащить по земле «гостеприимного двора» в направлении ворот…

Боль, которая поразила сознание, и мое поверженное положение, мешали что-либо предпринять, и я вынужден был полностью положиться на милость… судьбы.

Меня затолкали в старенький микроавтобус, и, связав руки, набросили тряпку на лицо. Не помню, сколько продолжался путь, но автомобиль шел на изрядной скорости и его частенько подбрасывало на кочках, что говорило о проселочной грунтовой дороге.

Когда чудо автопрома остановилось, меня перенесли в помещении и уложили, прямо на холодный земляной настил. Было ужасно неудобно и жутко. На стон ответили окриком, и ударом ноги в бок.

Оставили в живых… значит зачем то я им нужен… может хотят выкуп? Вот такой расклад выдавал тогда «мозговой штурм» ситуации.

На удивление, чуть позже, дали попить воды, и позволили принять сидячее положение, прислонив к стенке. Тряпка на лице с помощью ловкости рук моего сторожа превратилась в повязку на глазах. Ожидание продолжалось…

8

Как наставлял мудрый Сократ: «Человек не достигает счастья не потому, что он его не хочет, а потому, что не знает, в чем оно состоит.» В положении такого человека находился и я сам, когда решил, что ради внешнего благополучия, можно поступиться законом и благоразумием.

Когда солнечный свет ушел, путь продолжился: вновь закинули в машину и началась эта тошнотворная тряска. После остановки измученно тело переложили в нечто наподобие телеги, и, коротко переговорив с передающей стороной, новый транспорт с неким экспедитором тронулся с места. Я догадывался, по доносящемуся звуку, что в телегу были запряжены буйволы. Нас окружали такие звуки, какие можно услышать только на экзотических просторах: крики обезьян, перепевы птиц, шорохи и шумы наполненные богатой гаммой. От испытанного переутомления сознание сбежало в сон…

После тяжкого возврата из бессознательного состояния в сей бренный мир, с головой, наполненной гудением, обнаружил повязку снятой, а тело прикованным к широкому стволу дерева. На левой ноге висели цепи, которые, как правило, можно наблюдать только в фильмах о рабстве: железные, покрытые ржавчиной кандалы, издающий гремящий шум при каждом движении. Всегда испытывал искреннее сочувствие к рабам, и как-то предполагал, что это осталась в далеком прошлом…

Деньги из потайного кармана штанов исчезли, и я даже не заметил, как их вытащили «монополисты алмазного рынка».

Меня начали одолевать позывы к мочеиспусканию, терпеть уже не было сил. Я поднялся опираясь одной рукой, и зайдя немного на другую сторону дерева, справил нужду. Боялся, что моча будет с кровью, но обошлось. Одежда была разодрана в нескольких местах, а панама отсутствовала вовсе. Волосы на макушке слиплись от запекшейся крови.

Уже наступило утро, и можно было разглядеть окружающий новый, чудный мир: поселение находилось под скалой, и неподалеку от моей стоянки стояли стандартные африканские жилища с соломенной кровлей, были некие подобия беседок, и по всему было видно, что здесь проживает люди, которые умеют заниматься элементарным хозяйством. Вскоре начали появляется гостеприимные туземцы. Одеты они были в разноцветное тряпье, которое наверняка выменяли на свои товары. Ко мне никто не подходил, только дети, как всегда, с любопытством поглядывали в мою сторону.

Наконец, делегация чернокожих аборигенов: их было человек пять, направились в мою сторону. Начали разглядывать и о чем-то перешептываться, а старший среди них одобрительно закивал. Я попытался что-то говорить, но никто не обратил на это внимание. Когда они ушли, принесли деревянную чашу с какой-то местной баландой, которую я, вопреки всем советам из туристических памяток, с жадностью выпил. Вкус оказался приятным, видимо было добавлено кокосовое молоко.

На этот раз было, по настоящему, ничего не понятно! Зачем я нужен этим людям? Что происходит? Они не проявляли агрессии.

Когда к вечеру заметил, что на меня кто-то смотрит, попытался знаками показать, что хочу в туалет уже по серьезному. Наконец, был услышан, и этот адепт гигиены, отвел меня на цепи в самый ближайший кустарник. Стоит отметить, что вели меня под дулом старого ружья. Вот так, друзья, у них было огнестрельное оружие! Я знаете ли, даже и не помышлял, в тот момент, о побеге. Куда? В каком направлении бежать? Да и в моем состоянии, далеко ли мне удастся добраться!

Ведь не оставишь же ты меня, Господи! Я не хотел зла! Я, всего лишь, беспечный покупатель! За что, все это? -задал я вслух вечный вопрос, периодически возникающий на устах среднестатистического гражданина. Давно отмечено, что к высшим силам, большинство землян обращается только в экстренных ситуация, к примеру, когда зуб заболит или враги нападут. Я не был исключением из этого правила.

Жить в полной неизвестности о своей участи было своеобразной пыткой. Не было даже догадок, и так прошли три «счастливых» дня: поселение жило своей жизнью, меня кормили и не откликались на призывы.

На четвертый день страх вернулся: появился шум автомобиля! Только бы не они, наверное вернулись за мной!

Звук мотора приближался, и к жилищам поселения подъехал белый внедорожник и я припомнил, что уже видел подобные автомобили. Конечно! Я узнал логотип на двери джипа: фигура человечка, смело перешагивающего начерченные границы! Это символ организации «Medecins sans frontiers». Это посланники сострадания — «Врачи без границ»!

Пришло ободрение, дыхание участилось, я встал и замахал руками, смело и громко призывая на помощь!

Из джипа вышли двое мужчин, одетых в защитные медицинские халаты. У одного в руках, который оказался негроидной внешности, был баллончик солидного объема, а другой держал докторский саквояж. Видимо это был регулярный объезд отдаленных поселений, с целью проведения профилактики опасных заболеваний.

Они сразу обратили внимание на крики в этой глухомани, на таком родном для них английском языке. Но их уже окружили местные жители, и один из мужчин, который был внешне схож с ними, что-то объяснял. Одновременно, я не переставал призывно сигнализировать голосом и руками. Да! Несмотря на отговоры со стороны этих рабовладельцев, они направились в мою сторону.

— Что случилось? Кто вы такой? -посыпались вопросы с их стороны.

Я не мог говорить, захлебываясь от нахлынувших чувств. Сказал, что знаю их коллегу, Антуана, и что был похищен. Слышал, как доктор европейской внешности потребовал освободить меня, а другой переводил им.

Между нами оказались несколько агрессивно настроенных мужчин, а старший, который тогда одобрительно качал головой, передал через переводившего, что мое освобождение абсолютно невозможно. Я кричал, что бы они не слушали его и приняли меры. Обстановка вокруг опять накалялась. Сейчас уже кажется, что этому озверению, способствует неимоверно жаркий и влажный климат, этой, мягко говоря, специфической страны!

Подтянулись люди с ружьями, и стало заметно волнение на лицах служителей Гиппократа. Страх! Это чувство способно управлять любой ситуацией!

— Слушай, боюсь чтобы они не начали драться или стрелять, так что пока отойдем, и попытаемся разобраться, в чем же здесь дело, — успокоил доктор-оптимист. Со мной же рядом остался доблестный защитник прав личной собственности с ружьем.

Я тщетно попытался успокоиться, но ведь они здесь и должны помочь!

Пришельцев с планеты добрых людей завели в одну из хижин. Потекли минуты ожидания.

Когда они вышли, выражение лица доктора показывало откровенную растерянность.

— Не буду спрашивать кто ты, но они не отдают тебя… предлагал деньги, товары, говорил, что вернусь с солдатами, но они уперлись. Как я понял, они обменяли тебя на алмазы…

Это интересно, во сколько карат я был оценен, -пронеслась в уме злая ирония.

— Не смотря на то что они одели на себя эти тряпки, и обзавелись кое-какой утварью, они, все еще, настоящие дикари! Мой коллега, пояснил, что сегодня вечером у них наступает ночь умилостивления духа Кидибу, который по их поверью обитает на той скале, -доктор махнул рукой в ее сторону, — они должны принести ему жертву, чтобы он не забирал их жизни и не посылал на них камни….Представляешь, они воспринимают камнепад, как действие этого злого духа, который требует жертв… По их поверью, если принести в жертву белого человека с черными волосами, то Кидибу оставит их на весь год! Жертвой выбран ты, они давно ждали свой заказ…..надо тебя вытаскивать, времени почти нет…

— Неужели нельзя позвать кого-нибудь на помощь?

— Можно….но они обещали сразу же убить тебя, как только, кто-нибудь попытается тебя забрать. Я не могу так рисковать твоей жизнью. Сейчас спутниковый телефон на зарядке, и пока я свяжусь с ними, пока эти армейцы будут добираться сюда, тебя уже могут растерзать!

К нам подошел второй доктор.

— Они приносят жертву этому духу очень своеобразно: убивают, согласно ритуала, разрубают на куски и сжигают плоть у подножия скалы!

Не могу передать всего объема ужаса, охватившего меня! Представьте, если вас захотят порубить на куски по причине природного явления, которым обычно занимаются дорожные службы. Я могу превратиться в дым уже через несколько часов! Теперь становилось понятно, их отношение ко мне, как к жертвенному барану.

Побег, надо бежать! Я огляделся: не отходя далеко, у соседнего дерева, стоял мой сторож.

— Надо, чтобы я смог бежать, придумайте что-нибудь!

— У нас даже оружия нет с собой, как тебя прикрыть?

Коллега-негр, состроив загадочную гримасу, сказал, что у него появилась одна задумка. Это вариант при определенном успехе, поможет вызволить меня. Я превратился в сплошной внимание.

— Надо попытаться их убедить, пользуясь именем вождя своего племени, откуда идет мой род, что в таких случаях можно приносить в жертву живого человека, и это лучше срабатывает! Если тебя отправят на вершину скалы, то оттуда ты сможешь сбежать.

Для меня, в тот момент, его «сладкая» речь, превратилась в ту самую соломинку, на которую так надеется утопающий.

— Пойду один, и зайду к вожаку, -после этих слов, он направился к хижине из которой они недавно вышли.

Другие «бравые» парни, шлепая пухлыми губами, начали что-то доказывать и указывали доктору, чтобы он отошел, показывая ему на служебный джип. Доктор жестами успокоил их, и отступил к «железному коню».

Пока врачи здесь, надо постараться не паниковать. Всегда, где-то мерцает табличка с надписью «выход».

Переговоры второго доктора не увенчались успехом, ему отказали, сказав, что Кидибу возможно усмирить только жертвой!

Мы пребывали в тупом шоке. Доктор подойдя поближе, обреченно сказал, что не остается другого выхода, как вызвать сюда военную полицию, для освобождения заложника, а дожидаясь, они попытаются потянуть время. Пусть решат, что мы не представляем угрозу. На пользу дела выступало то, что кроме нашего трио никто здесь не понимал языка туманного Альбиона и строителей здания мировой демократии. Я ответил, что ждать невозможно, надо попытаться бежать. Они все здесь слишком напряжены! Даже женщины и дети попрятались в хижины.

Доктор сказал, что будет сидеть в машине, и как бы готовить какую-нибудь смесь, а второй, которого звали Джеки, будет ему помогать, а он попытается связаться со штабом. Надо максимально оттянуть время отъезда.

Буквально сам воздух стал напитываться кровожадностью, которая исходила от окружающих. Видимо работала генетическая память, и их пещерный разум был в предвкушении ритуального действа! Ожидать становилось невыносимым, и я в очередной раз разрешил себе действовать.

Просидев так минут десять, стал подавать знаки, что желаю совершить стандартную процедуру туалета по серьезному. Охранник отсоединил цепь от ствола дерева, и я на железном поводке отправился в ближайший кустарник. Ум лихорадочно перебирал варианты нанесения ущерба здоровью этому дикарю в грязной майке с изображением Мики-Мауса…

Засев в кустах, начал обследовать окружающий клочок земли, и заметил заостренный камень, который был среднего размера. Подобрав его, и крепко зажав в кулаке, как можно стремительней метнулся по направлению к арапу, и со всей силы, что еще осталась, ударил по голове горе-сторожа. Такой прыти от недавнего инвалида он явно не ожидал, и со стоном повалился на землю, выронив ружье. В следующее мгновение подобрав оружие и прихватив цепи быстрым шагом, бегом не получалось, направился к джипу.

Врачи, подбадривая криками, уже завели мотор. Наперерез кинулись несколько парней, но я не раздумывая пальнул в них из «трофейного» ствола, так что несколько дробинок угодило и в ожидающую меня машину. Чувствовал себя героем голливудского боевика. До слуха донеслись женский визг и крики мужчин, бегущих к месту происшествия. К счастью, доктор выпустил в их направление сигнальную ракету, что здорово всех перепугало. Подобрав цепи рабства, я залез на заднее сиденье внедорожника и машина тронулась с места. Буквально через несколько секунд послышались выстрелы, и заднее стекло машины раскрошилось, а Джеки подозрительно дернулся, обмякнув на мое плечо. Из его сонной артерии брызгала кровь. Я вопил как бешеный, подгоняя доктора, сидевшего за рулем, а он кричал на меня:

— Что ты творишь, надо было дождаться подмоги!

— Ты что не видел… это же реальные маньяки! Гони, Джеки умирает!

— Какого черта ……!

Доктор выпучив глаза, с отчаяньем лупил ладошками по рулю, проклиная все на свете. Джип на высокой скорости начало заносить в сторону, видимо пробило колесо, и я ору доктору, чтобы он остановился, но он не слышит, пребывая под сильным шоковым воздействием, и автомобиль скатывается в кювет…

9

Правила игры устанавливают для общества, еще с дремучей древности: поначалу посредством религиозных заповедей, надиктованных грозным всемогущим существом, потом, уставами, уложениями, кодексами, принятыми не менее грозными царями и императорами. Тысячи… миллионы бумаг, которые предписывают нам правила жизни, но все в итоге сводится к необходимости иметь побольше разукрашенных нарезанных бумажек или пластик, на которые мы должны променять большую часть нашей чудесной человеческой жизни… Но, как же детство, ведь там у нас были свои правила и особое мироощущение во взаимосвязи со всем бесконечным миром, все было игрой, вплоть до чаепития, и превращалось в увлекательное развлечение, так что окружающий мир откликался нам и играл вместе с нами. Но вот мы взрослеем, и впитываем такие понятия как товарно-денежные отношения, нации, суеверия, границы, карьера… думаю, что настоящая жизнь заканчивается после достижения совершеннолетия…

Было просто необыкновенно, что я еще жил, и более того мог передвигаться. С могучим усилием выполз из искореженной машины и вытянул цепь. Хорошо, что джип не сплющило. Тела обоих докторов, перекошенные и безнадежные, оставались в салоне. Сил на сочувствие не осталось.

Надо было избавиться от этих проклятых кандалов до наступления ночи! Я боялся, что кто-нибудь нагонит или заметит меня, потому как, на этот раз, это могли оказаться какие-нибудь всеядные туземцы или поклонники зомби. Утомление нарастало. Действовал на каком-то «скрытом топливе», которое поступает в организм человека в экстренных ситуациях.

Долго и нудно искал инструменты во вдавленном багажном отделении бывшего автомобиля, и потом не менее продолжительно пилил и бил ржавые цепи и крепежи, пока наконец не сбросил их, и подобно Спартаку извлек из груди победный рык свободного человека.

Забрал с собой спортивную сумку, которая лежала в салоне. Внутри был термос, толстая веревка, салфетки, пакет с длинными салатными огурцами и нарезанными хлебными ломтиками.

Возле разбитой машины, чувствовался запах, который появляется если масло смешается с бензином, видимо горючие жидкости выливались наружу, что в результате могло привести к возгоранию. Под воздействием шокового состояния с повышенным содержанием адреналина в крови, начал свой путь по направлению к чаще, с перемешанными деревьями и различной мелкой растительностью. Я знал… точно знал, что раз получилось выжить в таких передрягах, нельзя сейчас сдаваться, может быть спасение где-то рядом…

В чаще, куда я зашел, были протоптанные тропики, что намного облегчало ходьбу. После нескольких десятков минут марш-броска к некоему спасению, решил использовать термос. Какое наслаждение! Содержимым оказалось кофе. Нет… в своей уютной и сытой городской жизни, мы недооцениваем величие этого напитка! С каждым глотком наступала ностальгия по прошлой жизни, когда непринужденно мог заказать порцию капучино, вольготно устроившись на диванчике в приятной кафешке…

Следовало подумать об отдыхе, и я нарвал крупных мясистых пальмовых листьев, собрал какой-то травы и устроил ложе наподобие перины. Также, разложил вокруг спального места веревку. Такой метод применяется для защиты от змей и пауков, прочитал об этом еще в юности. Хотя, как это конкретно работало, осталось для меня загадкой. Кое-как устроившись, все равно чувствовал отсутствие любого уюта. И эти пугающие звуки сумеречного леса…, но человек — существо живучее, поэтому я начал повторять мамину молитву и полностью положился на случай. Когда ты испытываешь к чему-либо беззаветное доверие, то становится спокойно и тепло на сердце.

Приснились родители, добрые глаза мамы, они понимающе смотрели в меня, сочувственно и безмолвно. Помню какой-то отрывок сна с Леной: она опять что-то в ярких красках мне рассказывала, а я улыбался…. Но, одного короткого сна было недостаточно для восстановления сил. Нужен был полноценный отдых с питательной пищей. Однако, пришлось спасаться огурцами и хлебом, чему был несказанно рад: опять ощутить этот добрый, приятный вкус пшеничной булки...

Надо просто идти, маршировать в выбранном направлении и надеяться на чудо!

Решил пополнить запасы жидкости, и начал сливать в термос росу с крупных листьев окружающей растительности. На глаза попадались ягоды то красного, то сиреневого цвета, но попробовать их решимости не хватило. В такие моменты, когда спадает весь лоск цивилизации, приходит четкое осознание того, что действительно необходимо. А, необходимо, в первую очередь поддержать тело. От самого рождения до смерти мы только и делаем, что пытаемся подпитывать, оградить и излечивать свое тело. Это первично, остальное надстройка. Во вторых, необходимо сохранить бодрость духа и иронию, так как, уныние -это уже полноценный зов из могилы.

Интересно, ищут ли меня? Может, просто пополнил статистику пропавших? А, может попал в список уголовников-разбойников? Уже и не знал, что ожидать от этой страны!
Когда пересек чащу, открылась небольшая равнина, и чем дальше продвигался по ней, тем больше замечал оскудение растительности: трава оставалась только клочками, деревьев исчезли вовсе. Это рождало тревогу, ведь за равниной простиралась песчаная пустыня…

10

Люди называют это судьбой: кирпичик за кирпичиком складываются обстоятельства, выстраивая здание жизни. У одних это величественное строение, у других только красивый фасад, а у остальных выходит долгострой. Общее в каждой судьбе, это то, что возводится она на фундаменте надежды, привычек и шаблонном мнение окружающих.

Изучая ранее карту Кимбера, я не замечал, что какая-либо крупная пустыня проходит по территории страны. Оставалась надежда, что это просто краткий участок……

Я не мог повернуть назад, это было уже выше моих сил. Что там могло быть впереди? Быть может, как в восточной сказке, после испытаний, ожидает приятный оазис, где можно отдохнуть на зеленной лужайке….

Положась на остатки жидкости в термосе, и оставшиеся овощи, ступил на неведомую территорию песка. Это был всецело другой мир, где установлен свой вечный устав. Песок, солнце и жизнь на грани. Иногда, встречались норки и ленточные следы от проползших змей. Крупные листья, которые намотал на голову, начали скоротечно усыхать. Появилась мучительная жажда, но воду следовало беречь. Еще из своего любознательного детства, я помнил, что в пустыне без питья можно продержаться около восемнадцати часов, до момента, когда жизнь испариться из покалеченного солнцем тела.

Шагаю, и ощущаю, что обступающий океан песка с вздымающимися волнами, словно выжидает случай, чтобы наплыть и поглотить. Силы, буквально рассеиваются, подобно хрупкой влаге. Кое-где встречались иссохшие, черные стволы деревьев, которые немного проглядывали из под слоя песка, подавая последний крик о помощи, перед тем как полностью уйти под песчаные воды. Не выдерживаю, и прикладываюсь к термосу: напиток приятно смачивает горло и струится дальше на помощь к другим органам.

Сколько получилось пройти? Может километров десять или больше….

Бреду по царству бывшей жизни. Солнце все глубже въедается в меня. Будто маленькими молоточками, стучит в висках.

Замечаю фигуру, да… вот там на горизонте. Машу руками, кричу, но никто не отвечает…, она просто рассеивается. Это был мой первый мираж, игра света. Сколько же фокусов припасено в нашем мозгу!

Жажда разгорается все ярче, но термос не откупориваю. Ни время сейчас быть щедрым и сытым.

Не смотря на ситуацию коллапса, я не чувствовал себя обреченным. Хотел бороться, и во мне пробудились душевные силы. Только не уныние. Нужна точная цель, и тогда жизнь устанавливает связь, даже с такой измученной судьбой, как моя.

Миражи повторялись: видел фруктовые деревья и сердце билось от радости, видел густые сады вдали, слышал журчание родников… тяга бежать к спасительному видению…, и в итоге горькое огорчение, так что хотелось реветь от злости.

Устав от этой оптической издевки, стал смотреть под ноги, чтобы не провоцировать мозг на восприятие миражей.

Надо идти! Буду шагать к «светлому будущему» пока не рухну!

Ложусь на песок, и создаю на лицо тень от рюкзака. Не помню все в подробностях. Тот день перемешался в памяти: нагромождением впечатлений, миражей, жажды и… жажды жизни!

Достаю огурец, а он уже вялый и теплый, но для меня это подобно чудесному нектару. Огурец-спаситель!

Солнце зашло. Поглощаю предпоследний огурец, отпиваю из термоса, но этого мало, слабость не отступает… На небе ни облачка и подул ветер. Он жаркий, как из пасти дракона. Интересно, сколько мне еще жить? Не напрасно ли я так экономлю, и пытаюсь не останавливаться?

Подступает ночь. В пустыне быстро становится холодно. Песок не может долго удерживать дневное тепло. Это неожиданное открытие, что недавняя, изнуряющая жара, так быстро уступит место колющему холоду!

Вынуждено поднявшись, я начал расхаживать по кругу и потирать ладошки. Холод пронизывает тело, начинается озноб и стук зубов. Каждый вдох против меня, ведь с ним внутрь проникает ледяная дрожь. Не могу контролировать реакцию организма. Здесь нет укрытия, начинаю приседать, пытаюсь сжаться в комочек, но дрожь не спадает. Пробуждается ветер, и это уже ледяное дуновение. На ум ни приходит ничего.

Приступаю к разминке тела, пытаюсь согреть ладони дыханием, но в результате сдавливает горло от жажды и холода. Тогда, начинаю рыть яму в песке, и ложась засыпаю себя до головы, и накрываю, заросшее щетиной лицо, ладонями.

Все! Настает ночь крещендо! Очередное испытание, на мою пятую точку! Тело онемело, почти не могу двигаться. Придется в который раз довериться всемогущей Жизни. Может и на этот раз она захочет побыть со мной и переждать жуткую ночь! Закрываю глаза, думать абсолютно не о чем…. Хочется спать… спать… находит какая-то сладкая истома… веки уже не поднять, давит в области лба, плавно скольжу в небытие…

Пока человек жив, еще остается возможность, рождается надежда, творит ум. Мертвый, вне зоны доступа для подобных вещей. Если человек не ценит жизнь, то и смерть он не сможет оценить, а это означает, что ему недоступна красота этих слов: Жизнь и Смерть.

Очнувшись, и открыв слипшиеся веки, увидел небо, оно вновь было без единого облачка, пока еще бледноватое, рассветное. Это означало одно, сегодня будет пламенная жара, и надо немедленно пуститься в путь. Встав с песчаной кровати, отвинтил крышку термоса и порадовал организм глотком воды с остатками кофейного вкуса. Мне пришлось съесть последний огурец, так как он приходил в негодность. Осталась лишь одна порция жидкости. Нужно идти, пока еще уцелело немного ночной прохлады, и солнце не восстановило себя в правах.

От быстрой ходьбы пошел пот, а это означало потерю влаги. Пришлось передвигаться с передышками.

Нет более печального места чем пустыня: тишина, но не успокоительная; тепло, но не для расслабления; миражи, но не для надежды…

Горло пересохло, язык стал неприятно неподвижный, глаза воспалены. Пример прошедшей ночи показал, что в пустыне, если заснуть, возможно умереть без особых мучений. Так что сдаваться ни к чему, ведь еще появится шанс в последний раз произнести мамину молитву и лечь спать на податливом песочном ложе. Шагаю и стараясь подолгу не отдыхать. Пока ничего не видно, пустынно. Все чувства притупились. Мозг нацелил организм исключительно на выживание. Решил, что допью свой коктейль, только когда исчезнет слюна.

Идти становилось тяжелее, икры ног болели от напряжения. Встретил несколько раз скорпионов, и подивился их живучести. А когда встретил артистично извивающуюся по песку змею, то подумал, как плохо, что не могу ее съесть.

Солнечный диск полностью появился над своими владениями и нещадно выпаривал надежду на выживание. Постепенно подступало головокружение. Идти стало еще изнурительней.

Крест… наверняка очередной мираж… вижу на отдалении объемный крест на холме. Откуда здесь холм? Это начало конца… уже начались религиозные видения. Не выдерживаю, наболевшее вырывается из груди:

— Эй! Эй! Гоооосподи! К чему все это… зачем эта пустыня… зачем эти алмазы… зач..

Реакцией на крик было сокрушительное головокружение, и я опустился на колени, склонил голову под давлением подступившей тошноты, и повалился на песок. Эта рыхлая смесь зерен вероломно приняла форму моего тела. Подтянул к себе рюкзак, достал термос, и выпил всю оставшуюся жидкость. Теперь все! Осталось только идти, идти до потери сознания, до остановки пульса, пусть со мной случиться апофеоз стремления выжить, стану образцом идущего к Мечте не смотря на тайную недоброжелательность судьбы к человеку…

Мираж не может приближаться, он всегда на отдалении, но крест приближался, его силуэт становился все отчетливей… и отчетливей. Я не мог поверить, но там действительно был холм с редкими кустиками, иссушенными жаром, и массивный деревянный крест, почерневший от солнечных лучей. Участил шаг, сердце пыталось вырваться навстречу надежде. Это признак присутствия людей, значит где-то поблизости есть человеческие тела, и они должны пить воду… да, сладчайшую воду. Не знаю каких усилий мне стоило подняться на холм, но я оказался рядом с христианским крестом: вдали проглядывались очертания растительности и какого-то здания. Все это мираж, или предсмертный сон. Такие мысли носились тогда в неугомонной головушке…

Обнял крест, от подъема тело окончательно ослабло, закрыл отяжелевшие веки. В висках стучало, и я весь обмяк… Все что помню: постарался сжать в объятиях крест как можно сильнее…

11

ВОДА! Мы все сидим на водяной игле! Сейчас население Земли составляет 6,6 млрд человек, ежегодный прирост — около 80 миллионов. Каждый год нам требуется на 64 миллиона кубометров воды больше. К 2050 году на Земле будут жить почти десять миллиардов человек, причем прирост населения будет приходиться, в основном, на развивающиеся страны, где уже сейчас не хватает воды. В 2030 г. половина мирового населения будет жить под угрозой водного дефицита.

Они занесли меня в прохладное помещение и уложили на мягкий матрас. Все… больше ничего не нужно! Кто они? Ангелы? Нет, я явно не заслуживал рая, но вполне заслуживал выжить для дальнейших мучений!

Я попал в монашескую обитель Бенедиктинцев — старейшего католического монашеского ордена. Они вели миссионерскую работу в этой неблагодарной стране, и на мое счастье догадались установить опознавательный крест, который выступал своеобразным указателем по пути к ним.

Петр служил аббатом монастыря и он искренне радовался очередному спасенному грешнику. Они поили меня водой из ложечки, потому как большой объем жидкости мог разрушительно шокировать организм, и читали надо мной молитвы. Братия была не велика: всего семь человек. Одеяния носили классические: подпоясанные туники, наплечники на ширине плеч, и капюшоны. Все сносно говорили по английски.
Вот так, друзья, советую никогда не пускать своих детей пропускать занятия английского, а то, чего доброго, заинтересуются налаживанием бизнеса за границей, а этот язык в нашем деле, как видите необходим…

Рассказал о тяжелой журналистской ноше, и нашел полное понимание и сочувствие. Меня обнадежили, что они не оставят свою миссию, и наставят на путь истинный этих язычников.

Над входом в их обитель сияла надпись: «Ora et labora» («Молись и работай»), и они в точности исполняли свой девиз. Кельи были маленькими и опрятными. Но самое главное, во дворе у них находился выкопанный колодец с чистой водой! Здесь можно Жить! Я решил немного передохнуть и подумать в этой спокойной и намоленной обстановке. Электричества в обители отсутствовало. Зато, был крупный запас упитанных свечей, которые они производили сами, и они так уютно оплывали и трещали по вечерам.

Иноки показывали старые книги, из которых можно было узнать, что бенедиктинские монастыри ведут свой отчет с шестого века, и в эпоху раннего средневековья были главными очагами культуры в Западной Европе, а в их библиотеках сохранились, до наших дней, древние рукописи и хроники. Мне подарили медальон с крестом Святого Отца Бенедикта, и научили, как они сказали, благой молитве — «Crux Sacra Sit Mihi Lux!» (Пусть Святой Крест Мой будем Моим Светом!)

Существует наставление, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят, и я решил создать дружескую атмосферу, так что мною было проявлено усердие в заучивание приведенной молитвы.

Периодически один из братьев выходил за пределы двора обители и рассматривал местность в бинокль (этот полезнейший ритуал и спас меня). Иногда он делал это из окна кельи.

— Какие заботливые, чудные натуры, — решил я.
Связь с миром они держали через миссионеров, расположившихся в ближайшем городе. Периодически те наведывались к ним и привозили продукты, забирали свечи для продажи, вели вместе службы.

С их помощью я надеялся добраться до столицы, но не сейчас. Хотелось подольше погостить на островке относительного благополучия.
Как-то вечером, после трапезы, аббат Петр составил со мной такую беседу:

— Первое что требуется, это раскаяние. Нужно горячее и искреннее раскаяние в грехах своих! По результату этого, человек отчищается и становиться ему так легко и светло, что более не захочешь падать в пучину греха и разврата. Вот так, сын мой! Послушай меня, это самый верный путь!

— Но как же прожить не греша, как… когда мир отовсюду способствует этому?

— На то и дана нам молитва и Крест Иисусов, дабы ими отгонять старания сатанинские! Чувствуешь искушение, читай молитву… И не ищи путей легких. Работай на благо, без ожидания награды, и главное молись. А, Господь не оставит тебя и поведет по путям Света и Истины.

Сладки были его речи, от них становилось легко. Он давал ответы на все вопросы. Неужели эта Судьба привела меня сюда? Надо же, как отличны были эти люди от тех с кем я встречался за последнее время!

— Мир лежит во зле! И Святым Отцом нашим Бенедиктом была завещана неустанная проповедь и помощь ближним! О спасении должен размышлять человек, а не о насыщении брюха и обогащении. Времени у человека очень мало! Давай, сын мой, помолимся.

Встав на колени начали читать недавно заученную молитву. Но не могу скрыть одного факта: это было поверхностно, не было у меня внутреннего молитвенного жара. Когда находишься в спокойной и безопасной обстановке, то что-то уходит… И наблюдая за жизнью монастыря изо дня в день, все больше приходило понимание, что любая вера, хоть религиозная, хоть и иная социально ориентированная, есть просто результат самовнушения, ежедневного и монотонного, как прием пищи.

12

Ограничения. Мы с самого рождения растем в условиях ограничений различного рода. Нация, религия, политический строй… сколько их, накладываемых на нас цепей, ссужающих и сдерживающих наше восприятие реальности. Как это забавно, что мы пытаемся втиснуть Жизнь в определенные рамки, а потом горько страдаем и ищем в аптечке антидепрессанты и средства от разрушения печени, когда у нас ничего подобного не получается. Этого просто не может случиться! С течением жизни, мы, ради комфорта и выживания, ищем обходные пути и успокоительные ответы, и для этого, влезаем в одну притягательно разукрашенную шкатулку, потом в иную, сжимаясь до ее размера, и так до самой смерти, до последнего своего ограничительного ларца…

Мое пребывание в обители не должно было продолжаться слишком долго, и я настраивал себя на исход. Нужно было попасть в ведомство иностранных дел, чтобы они провели процедуру по моему выдворению из «алмазного рая». Но, как вы понимаете, у всеобъемлющей Реальности всегда есть свои планы на наш счет.

В тот день, миссионеры, прибывшие в обитель, выглядели серьезно встревоженными, и попросили срочно найти настоятеля. Я вызвался сообщить ему их просьбу. Пройдя на второй этаж и дойдя до его кельи, которая служила еще и кабинетом, распахнул дверь, совершенно забыв от спешки, про необходимость спросить разрешения войти. В результате, открылась следующая картина: аббат спешно сбрасывал в выдвижной ящик стола… алмазы. Они были уже здесь, оккупировали и эту освященную территорию. Явился явный знак, что беда приближается!

Помню, как участилось сердцебиение. Все раскаяние и вечные заповеди отошли на потом, а сейчас мне были нужны только эти треклятые камушки…

Миссионеры нервным манером что-то повествовали на французском Петру, а я в очередной раз отметил про себя изысканную красоту их языка. Когда диалог закончился, Петр попросил собраться всем в своеобразном актовом зале, предназначаемом для проповеди.

Он объявил нам следующее:
— К большому прискорбию, на территории республики, снова возобновились беспорядки. Противоборствующие группировки, в том числе, религиозные радикалы, активизировались, и начался террор… Мы в большой опасности, уже убиты несколько христианских миссионеров в южной области страны… Наши друзья предлагают нам, до момента, пока минует опасность перебраться ближе к северной границе, где можно находиться под защитой правительственных войск… И медлить нельзя, приступим к сбору всего необходимого!

Присутствующие начали бурно обсуждать эту новость, но словами делу не поможешь. Набрали в кладовке больших сумок и мешков, и начался процесс укладки поклажи, включая церковную утварь. Некоторые, уже, не могли удерживать слезы в пределах ресниц: до такой степени это место стало родным. Во двор прибыл длинный микроавтобус, а миссионеры направились обратно в свою миссию, чтобы, по их словам, вместе с оставшимися, организованной группой выдвинуться в безопасное место.

После сборов и общей молитвы, автомобили тронулись в путь. Отчасти я был рад, что пользуясь возникшей ситуацией, будет легче через международников выбраться из страны.

Передвижение по автомобильным трассам Кимбера невозможно скрыть: по обеим сторонам, дорогу окружают обширные равнины и пустынные области. По пути встретилось некое подобие блокпоста: военная техника, солдаты и скопление автомобилей с пассажирами. Они объяснили, что впереди завязался бой и придется подождать… Приблизительно, по прошествии часа, в небе уже появлялись вертолеты, которые выбрасывали тепловые искры, предназначенные для запутывания системы наведения ракет. Верно, ситуация серьезно обострилась! Военные начали указывать на необходимость расчистить проход для проезда техники в направлении боя.

Братия монастыря углубилась в молитвы, а я припомнил об алмазах аббата… Пребывание в Кимбере уже напоминало игру в кошки-мышки с самой судьбой.

Следует понимать, что страна, где открыты залежи драгоценностей и есть дешевая рабочая сила, будет постоянно находиться под пристальным наблюдением Большого Капитала. Его можно изобразить в виде спрута, который щупальцами пытается присосаться к месторождениям, попирая любые моральные и общечеловеческие ценности.

Наши сборы и погрузка прошли в такой спешке, что никто в полной мере не осознавал происходящее, но когда до нас уже донеслась мажорная мелодия противостояния, в виде бивших по целям орудий, а мимо проносились пикапы с установленными в кузовах пулеметами и броневики песчаного цвета, никто уже не скрывал своего волнения.

Аббат Петр с сожалением высказался о покинутом монастыре, и попросил Бога не дать варварам разрушить его.

Вместо удаления от конфликта, мы, по иронии судьбы, приблизились к нему. Снаряды, выпущенные из тяжелых орудий, разрывались уже где-то рядом. Петр решил, что нам надо повернуть обратно и отъехать на безопасное расстояние, но это стало проблематично из-за загруженности всех путей отхода, большим количеством автомобилей. Солдатам, как мне показалось, была уже безразлична наша безопасность.

Смеркалось, и было грустно смотреть на перепуганные лица моих попутчиков, которые еще утром молились о мире во всем мире и небесном блаженстве.

Рядом послышался резкий свист, и сбоку произошла вспышка, подбросив в воздух земляной столп. Микроавтобус покачнулся, и вся братия, не удержавшись на сиденьях, повалились на пол. Прозвучали другие взрывы, сопровождаемые визгливыми криками. Я был оглушен и лежал в мелких осколках автомобильного стекла. Немного приподняв голову, заметил Петра, истекающим кровью и без сознания. Предпринял попытку подползти к нему, но произошел новый толчок от взрывной волны, и пришлось уткнуться головой в пол, закрывая затылок ладонями. Кто-то из монахов стонал…, но не смея приподняться, я пролежал так минут десять. Наконец немного стихло, и была начата вторая попытка добраться до аббата… Его одежда прилипла к телу от обилия вытекшей крови. Приоткрыл ему веки… зрачки закатились. Рукой пролез ему во внутренний карман туники и нащупал сверток. Да, я был убежден, что он держит камушки при себе, старый лис! У меня не возникло сомнений и вопросов: брать камни или не брать. К создавшейся ситуации прибавил немного пафоса, тихим шепотом произнеся на ухо Петру, душа которого отлетела, но вряд ли в райские кущи:

— Прости Петр, но тебе они больше не понадобятся…

Затолкав влажный сверток в свой карман, начал продвигаться к стонущему монаху. Это был самый младший из них, его имя было Августин. Ему требовалась срочная помощь: он был ранен осколком снаряда.

— Где аптечка? Ему нужна перевязка! — прокричал я.

Один из монахов, пригибаясь отправился к складированным сумкам в заднем отсеке, где должны были лежать медикаменты, которые забрали из обители.

Уроки военной и общегражданской подготовки не прошли даром! Вспомнил, как делать перевязку и название обезболивающих средств. В результате, мы как-то наложили давящую повязку, и успокоили нервную систему пострадавшего таблетками кетарола.

За пределами нашего транспорта разгорелась паника: люди в суматохе, автомобили, пытающиеся покинуть побоище, лежащие на земле и дорожном полотне, израненные взрывами, пассажиры и солдаты. Военная техника прибывала, но врачей с ними пока не было.

Я решил покинуть изуродованный микроавтобус и найти попутный транспорт, чтобы исчезнуть из этой, в прямом смысле, горячей точки. В нос ударил запах гари и крови, что вызвало приступ тошноты. Ситуация показывала, что наиболее надежно будет дождаться транспорта «Врачей без границ»: они не могли не приехать и не исполнить свой долг!

За оставшуюся монашескую братию не беспокоился: им обязательно придут на помощь соратники по европейской вере в комфорт. Сейчас они прибывают в состоянии глубокого шока, но друзья, это же вам не свечки валять! И пусть Иисус дарует им побольше ума и спокойствия!

А в это время, в недрах кармана лежало то, зачем и был предпринят вояж на затопленную песками и страданиями землю. Нащупал пальцами сокровенный сверток… алмазы были так символично выпачканы в крови! Бесцветные, самые прекрасные камни в мире, по каким-то тайным для меня причинам, вожделели наполнить себя страданиями…

13

Мы любим поговорить о случайностях или везении, но большинство живут по инерции. Каждый наш новый шаг, предопределяет тысячу следующих. Известно, что генетические задатки, включая гендерную роль, сексуальную ориентацию, характер и таланты человека программируются еще в матке. Влюбленность, формирование пары являются чисто биологическими процессами, которые провоцируют гормоны, вырабатываемые мозгом, и любые психологические процессы имеют исключительно органическую основу. Посмертные воспоминания, переживших клиническую смерть, всего лишь анимация мозга, обусловленные культурной средой, в которой находился временно умерший абонент планеты Земля.

Прибыв в лагерь «Врачей без границ», тут же стал искать добряка Антуана. Поиски закончились успешно и больной нашел своего доктора. Антуан после приветственной части, предложил пройти осмотр, на что тут же получил согласие. В складках головного мозга уже созрел план по выезду из страны вместе с «сувенирами». Осталось убедить Антуана. И тут поджидал очередной сюрприз, но на этот раз приятный: я быстро убедил доктора осуществить задуманный план. Наконец-то удалось повстречать в этой стране деловой человеческий подход. Доктор предложил следующий план: для того чтобы провести алмазы, он вшивает их мне под кожу. Оформляются документы о необходимости моей реабилитации и отправляют в Лондонскую клинику, благо сложившаяся практика это позволяла, но с передачей больного по факту выздоровления посольству родной страны. После, по приезду, Антуан помогает со сбытом камушков и получает свою долю, а меня просто отправляют домой. Лучшего варианта и придумать никто не смог бы.

Вооружившись необходимыми инструментами и обезболивающими средствами, мы уединились с доктором в его палатке, для превращения тела в живую кимберлитовую трубку.

Для соблюдения необходимых приличий, послеоперационный период провел с перевязками, нежась в мягкой кроватке, чего был лишен уже долгое время. Я стал действительно «дорогой человек» с определенной и немалой стоимостью.

Наступил день погрузки в летающий ковчег с огромной надписью «BOING». Он должен был поднять мое тело на высоту облаков и унести из этой страны великого «потопа». Расположив меня в лежачем положении на борту, под бдительным присмотром «доброго» доктора Антуана, борт отчалил в Туманный Альбион. Да, я летел в страну, где расположился на ПМЖ Король всех бриллиантов на земле, тот самый Кохинор! История этого бриллианта насчитывала более двух тысяч лет, и он никогда не продавался за деньги, его можно было выкрасть или отвоевать. Теперь, после своей долгой кровавой истории, он вставлен в Малую Королевскую корону Великобритании и высокомерно переливается многочисленными идеальными гранями в лондонском Тауэре, с королевским терпением ожидая своего нового слугу.

Англия была для меня страна благородных разбойников и пивных алкоголиков. Страна самых известных в мире часов и монархии, которая дорога как память. Страна ярых болельщиков, готовых постоять за национальную игру в кулачных боях. Страна в которой сортов пива насчитывается больше чем дней в году. Страна сытого завтрака с поджарками и колониального мышления. Страна кремового чая с молоком и пэров в париках. Страна вечного гамлетовского вопроса и идеального преступления. Страна недооцененного юмора и музыки, которая повлияла на весь мир. Страна рождественской истории и трансатлантического лайнера, который никогда не вернется в свой порт. Страна роскоши и изысканного детектива. Страна жестокого обращения с лисами и классового общества с природой в частной собственности. Страна закаленных детей и любителей травки. Страна, у которой сосед изобрел телевидение, и в которой прозвучал призыв никогда не прерывать шоу. Страна, где скоро появиться на несколько бриллиантов больше, чем было до меня!

Вернулся в сознательную часть мозга, находясь уже на земле. Ощущение было схожее с глубоким похмельем. Видимо, вкололи солидную инъекцию успокоительного.

Комната больше походила на номер в отеле. Подобные помещения имеют особый гостиничный колорит. Привстав с постели, принялся осматривать тело, в результате чего обнаружил, что перевязка уже снята, а Антуан стоит в дверном проеме.

— Приветствую! Мой друг, как ты догадался, я уже извлек товар, и тем самым легализовал твое тело в свете таможенных законов!

— Да. Это феерично, — я еле ворочал языком.

Уже изнемогая от лежачего положения, как был, в нижнем белье повинуясь предложению доктора, направился в соседнюю комнату. Он предложил мне поесть, разогретыми полуфабрикатами, на что я с благодарностью откликнулся.

— Это съемная квартира в гостевом доме, и когда я вместе с друзьями улажу дела, ты поедешь домой.

Услышанные слова были для меня, самым долгожданным пророчеством в жизни. Даже не стал выяснять каким образом он доставил меня сюда, когда «потерпевшего» должны были оставить в больнице.

Антуан держался спокойно.

— Всегда, при случае пытаюсь привести камни. Постепенно, очень устаешь от благотворительности и неблагодарной работы.

— Да, согласен, надо себя поощрять!

Мы еще немного поговорили и он ушел, наказав не уходить из квартиры.

Одевшись в одежду, которую принес Антуан, решил изучить местность через оконный проем: там открывался пейзаж окраины, без особых архитектурных изысков, но с узнаваемыми миниатюрными английскими двориками.

Но спокойствие утрачивалось, и появился тот самый зуд нетерпения, который начинается, когда ожидаешь результат.

На протяжении нескольких дней никто не появлялся, а стационарный телефон в квартире молчал… Сотовый мне не доверили. После пережитых физических и моральных потрясений, был не в силах даже удивляться, но понимал, что камушки способны затуманить ум и заставить переступить любые джентльменские соглашения! Неужели «хороший парень» Антуан окажется очередным гвоздем в крышку гроба с лежащим там «доверием к ближнему»?

14

Потребность в ненужных вещах привела меня и многие тысячи, подобных «деловых людей», на путь преступлений против закона и нравственности. Фантасмагоричной и чудовищной казалось та ценность, которую придавали ювелирным украшениям их продавцы и потребители. Но не могли же пройти миллионы лет эволюции, того для того, чтобы ее «венец» стал активным производителем денег, цена которым придается его же умом. Мы привели себя к такому состоянию, когда каждый наш вздох в цивильном обществе должен быть оплачен денежной массой, которая у многих, находится, даже не на руках, а на микрочипе банковского сервера! Пришлось посвятить годы и годы жизни, чтобы научиться получать придуманные деньги и оплачивать ими придуманную жизнь.

Телефон прозвонил. Антуан, своим неизменно спокойным тоном произнес, что все нормально, и что он оставил мне гонорар в конверте, который лежит в ящике тумбочки под телевизором. На большее могу не рассчитывать, и что он советует мне пойти в какое-нибудь полицейское отделение и высказать желание о депортации. А если буду рассказывать о нем, то у них я числюсь как пропавший, так что имею шанс получить реальный тюремный срок или неожиданный и окончательный сердечный приступ.

Не буду описывать как тошнотворно было слышать все это и как участилось сердцебиение от самопроизвольно возникшего чувства страха. Проклятые «камни света» толкнули на преступления и угрозы благородного доктора, что тогда было ждать от других! Не стал бунтовать и придаваться истерике, а просто положил трубку после короткого ответа «Ок».

В выдвижном ящичке действительно был обнаружен конверт, а в нем 1000 фунтов стерлинга. Что же, хоть и мизерная, но все же доля. И надо было срочно покинуть квартиру, ведь теперь жизнь моя не представляла интереса для них.

В шкафу на плечиках висел единственный и недурной спортивный костюм, который стал выходной одеждой. Прикрыв за собой дверь, направился на улицы города.

Район в который я попал, пройдя несколько сот метров, состоял из отдельно стоящих домов и разноцветных таунхаусов, слитых друг с другом. На сердце присутствовала тревога от своего положения, а в то же время участь стала наконец предсказуемой, и появился настоящий шанс оказаться на родине.

Посидев немного в живописном скверике на скамейке и наблюдая за лондонцами и компактными кэбами, приметил паб, вход которого украшала вывеска в традиционном стиле и треножник с надписями основного меню, сделанные белым мелком. Попав внутрь питейного заведения, встретил зал с деревянными прямоугольными столиками и приставленными к ним стульями и диванчиками. В помещении было всего несколько человек, видно наполняемость случалась вечером, после трудового дня, и я прошел к барной стойке, выполненной из темного отполированного дерева. Один из посетителей в мятом свитере, держа в руке несколько пластмассовых колечек среднего размера старательно метал их в сторону стены, к которой был прикреплен натуральный рог, пытаясь продеть колечки через него. Видимо, это была традиционная забава. Можно было сыграть с товарищами на пинту пива и порцию колбаски.

Бармен заполнил продолговатый бокал, походивший на удлиненную изящную вазу, светлым пивом, увенчанным короной из пены, и подал на тарелочке закуску, состоящую из овальной нарезки пикантной колбасы. Я пристроился у столика возле окна в мир английских пейзажей.

Первые впечатления от Лондона сняли с меня те чары, которые были навеяны книгами Диккенса и Агаты Кристи. Я понял, что они выдумали другое государство, которое так и осталось только на страницах их произведений. Люди повсюду одинаковы, и не думаю, что здесь они чем-то основательно отличались от других. Разве что уровень социального комфорта был несоизмеримо выше чем во многих и многих других краях. А возможно, еще и мое чувство подавленности от происшедшего поубавило впечатлительность.

Стал накрапывать дождь. Через несколько минут в паб зашел высокий молодой мужчина в черной толстовке и сразу направился к барной стойке. Было слышно, как он заказывает капучино.

С картонной кружкой, наполненной кофе, он направился в мою сторону и сел напротив. Отхлебнув, он обратился ко мне:

— Друг, ни тебе, ни мне проблемы не нужны. Поэтому я здесь для того чтобы проводить тебя до нужного места. Думая, ты понял.

Мой пульс участился. Конечно, я все понимал, и потому утвердительно кивнул.

— Ты здесь не в турпоездке, поэтому следует поторопится. Но пиво можешь допить. У нас оно лучшее в мире!

Вид незнакомца не обнадеживал.

— Ты должен нормально, без всякого геройства, покинуть нашу великую страну.
Показалось, что он даже немного усмехнулся.

А что если меня просто хотят убить? Все-таки являюсь потенциальным свидетелем обвинения! Такие мысли родились в потрепанном уме.

Больше он ничего не говорил и мелкими глотками потреблял кофе, устремив взгляд через окно в сторону улицы.

Не мог так рисковать и уйти вместе с этим гопником.

Расплатился я сразу, поэтому счет запрашивать не пришлось.

Встав из-за стола мой эскорт направился к выходу, я шел за ним. Открыв двери и уже выйдя на улицу, мои руки что есть силы толкнули в сторону проезжей части «конвоира», и уже не интересуясь его судьбой ноги пустились в бег по узкому тротуару! Помню, как по пути попадались препятствия в форме пешеходов и их зонтов, через которые я стремительно прорывался. Повернув в один из проулков, немного отдышался. Не было ясно, есть ли за мной погоня или нет. Бодрым спортивным шагом стал подниматься в сторону проезжей части в конце улицы, надеясь словить такси. Дождь усилился.
И действительно, удалось остановить черный кэб, и быстро опустившись на заднее сиденье, попросил шофера доставить меня в какой-нибудь дешевый отель. За окном мелькали так знакомые по фильмам колоритные красные телефонные будки и почтовые ящики. Город был заполнен уютной архитектурой и самым разным ассортиментом жителей.

Минут через десять кэб остановился возле продолговатого здания, охваченного зеленным вьюнком, и водитель сказал, что это самое доступное заведения из известных ему, чтобы снять комнату.

15

Прав был классик, написав, что мы учимся лишь чему-нибудь и как-нибудь. Все наши познания это обрывки информации. Напитываем свой ум абзацами и цитатами из учебников, телепередач и информационных порталов.
Это создает какую-то недосказанность, придает незавершенность нашей личности. И в таком состоянии легко поддаемся уловкам хитрых мира сего, которые способны переориентировать на любые ценности, и подобно нагретому воску изваять из нас по своим лекалам нужного гражданина.

С помощью доплаты удалось уговорить взрослую тетеньку, сидевшую за стойкой, выдать ключи от комнаты без проверки документов. То, что деньги решают все, было отнюдь не пустым утверждением.

Я оказался в комнате с выражено изношенной мебелью, но сейчас было не до эстетики. Приблизившись к тюлевым занавескам, осторожно выглянул на улицу. Обычный городской пейзаж.

Появилось намерение отправиться в местный головной офис организации Антуана и рассказать о случившемся, поведать, чем промышлял их ценный сотрудник. Меня даже не пугала возможность угодить за решетку. Но разум взял свое, и поостынув, былая решительность уступила место отчаянью. Камешки это мероприятие вернуть не поможет. Они уже стали недоступны. Заметив на столике пульт от телевизора, включил волшебный экран, и чтобы немного отвлечься направил свое внимание в его сторону. Там шла передача о рыбалке. Мужик в длинном плаще изображал, как правильно пользоваться спиннингом. Так удалось просидеть с полчаса, пока в дверь не постучали. Следует попытаться связаться с домом.

— Откройте, это администратор, мне надо передать вам некоторые вещи, — послышался за дверью знакомый женский голос.

Осторожно приоткрыв дверь, действительно увидел администраторшу, державшую в руке небольшой пакет. Как только она вступила за порог номера, за ней тут же заскочил уже знакомый «джентльмен удачи» с миниатюрным револьвером в руке и оттолкнув женщину уставил его на меня.

Надо ли говорить, как у меня в очередной раз участилось сердцебиение и проступил холодный пот. Это было необъяснимо, словно неотступный и неумолимый рок следовал за мной.

— Не думал, что ты настолько тупой! Куда ты собрался бежать?

— Прошу, оставьте меня, я уеду и мы все забудем…

— Заткнись, болван! У тебя в подкладке спортивной куртки вшит жучок. Вот так нашли! Ты доставляешь уже слишком много беспокойства.

Громила издевательски поблагодарил администраторшу за оказанную помощь в проникновении в номер и приказал ей пройти в ванную и запереть дверь.
Буквально через несколько секунд послышался вой сирен и «гангстер» не спуская с меня дуло выглянул в окно.

— Ах, старая стерва, успела таки нажать тревожную кнопку, — крикнул он в сторону ванной.

Не понимая, что предпринять, просто устремился в сторону входной двери, но как только рука коснулась ручки, за спиной послышался глухой свистящий щелчок и что-то очень горячее и тяжелое сбило меня с ног, и я машинально принял позу эмбриона, скорчившись от яростной боли в боку. Он все же успел выстрелить. Кровь заструилась из раны. До гаснувшего сознания доносились звуки криков и выстрелов, а больше ничего не припоминается, потому как я просто уплыл в непроглядную тишь бессознательности…

Вернуться из невесомости удалось только в больничной палате. Встретил глазами медсестру, которая подошла и тихим голосом пояснила, что все нормально, из тела извлекли пулю, и ни один важный орган не задет. Я благодарно моргнул глазами и попытался улыбнуться.

Внимательно осмотрев палату, остановил взгляд на белоснежной стене. О, какое это все же великое изобретение человечества — стены. Единственное надежное укрытие от бешеной ярости окружающего мира! В древности люди очерчивали себя от нечистой силы меловым кругом, но стены будут понадежней. Вот так бы и ходить в окружении высоких и крепких стен. Да, это самые надежные друзья! Как же все оказалось бессмысленным! И как нестерпимо хотелось домой, к родным стенам!

Далее пошел процесс реабилитации и допрос, на котором я рассказал все как было или почти все. Мне как будто не поверили и сказали, чтобы готовился к депортации и даже не задумывался просить убежище в стране беглых олигархов. Наконец-то пришло спокойствие и вернулась надежда на возвращение.

Находясь в распределительном центре для нелегалов, меня известили, что на отчизне я числюсь в списках без вести пропавших за границей, но они уже известили наши службы о счастливой находке.

Вот и настал заветный Юрьев день. Вместе с несколькими такими же безуспешными пилигримами посадили в салон воздушного лайнера, и, пожелав удачной дороги, направили в родную часть планеты.

16

С рождения мы плывем по реке Лета и миг за мигом утопаем в прошлом и настоящем. Каждый выбирает свой способ не сойти с ума. Это может быть уход в работу, в семью, в хобби, в выпивку, в сочинительство, в религию. Но это так наивно…

После репатриации начал отходить от состояния постоянного стресса. Покаялся перед родителями за неудачный вояж по воздушным замкам утопии быстрой наживы и на душе стало спокойнее. Телефонный номер подруги оказался недоступен, и я воспринял это как знак, что с прошлым покончено.

Восстановив свои документы, с помощью знакомых отца удалось устроиться в ювелирный цех в отдел по проверке качества готовых изделий.

Настало время оставить мещанские потуги и побыть честным гражданином, пополняя закрома, но уже внутреннего богатства.

Перед тем как закончить записывать воспоминания, прошелся глазами по полкам отцовского книжного шкафа. Большинство книг оказалось там по подписке, и среди них заметил томик с потрепанным корешком, авторства писателя Владимира Короленко. Открыв произведение на месте, куда была вложена закладка, я прочел подчеркнутое карандашом место: «Человек создан для счастья, как птица для полёта.»

Это высказывание освежило выразительной силой и бесспорностью. Конечно, так и есть!
В нас скрыт исполинский запас счастья, и все наши страдания — только попытки встать на крыло. Если человек не создан для счастья, то вся жизнь есть мрачный розыгрыш, который не может иметь оправдания! Тогда становится верным утверждение, что человек — это всего лишь покойник в отпуске! В противовес извечно недовольному и яростно-темному внутреннему голосу погружусь в чувство радости от мягкого осознания жизни и искренне пожалею, что искал счастья во внешних вещах, ценность которым придавал своим же вниманием к ним.