Наши корни. Глава 29. Снова в Москве

               
В Москву я вернулся в декабре 1944 г. Вскоре управление кадрами утвердило меня нач. кафедры марксизма-ленинизма В.Ш. МГБ СССР (к тому времени ВШ МГБ СССР вернулась из эвакуации и разместилась в старом своем здании на Б.Кисельном переулке).

В этой должности я проработал до января 1947 г. В 1947 г. Министром Гос. безопасности был назначен Абакумов. Первый его приказ был об увольнении меня из органов. Абакумов, как и Гатов, носил за пазухой против меня кирпич, который запустил в меня, как только стал Министром Гос. безопасности.

Еще до войны во время какого-то праздника (точно не помню, какого и когда) я был начальником оперативной группы, дежурившей на подловке и на верхнем этаже Гостиного двора. В эту группу входил тогда молодой лейтенант Абакумов. Он, как и другие члены опергруппы, получил определенный участок для наблюдения и ни на минуту не должен был спускать его с глаз.

Через какое-то время, проверяя посты, я обнаружил, что Абакумова на месте нет. Спустя полчаса он явился. Я сделал ему строгий выговор, а когда закончилось дежурство, о самовольном его уходе с поста я в рапорте сообщил начальству. Это и послужило причиной моего увольнения через 8 или 9 лет после случая в Гостином дворе. А мотивировал Абакумов тем, что он считал - возглавлять кафедру марксизма-ленинизма В.Ш. МГБ должен доктор, профессор.

Я, конечно, не имел ничего против того, чтобы кафедру возглавил профессор, доктор исторических наук. Но я просил Абакумова оставить меня на кафедре на любой должности. Я согласен был остаться в роли преподавателя. Но Абакумов был непреклонен и оставил приказ в силе. Мне ничего не оставалось делать, как пойти на работу в Московский Государственный педагогический институт иностранных языков (МГПИИЯ).

Директором этого института в то время был Зотов Иван Степанович. С ним я был несколько лет знаком. Иван Степанович - сын старого коммуниста, крупного военачальника, служившего в годы Гражданской войны с Ворошиловым, Буденным и др. После смерти отца Ивана Степановича друзья Степана опекали молодого Зотова и помогли вырасти ему до крупного дипломатического работника. Он был назначен Советским правительством послом в одну из капиталистических стран. И там он погорел из-за своей невоздержанности к спиртному. Из-за пристрастия к "змию зеленому" он был снят с работы и назначен директором МГПИИЯ.

Заведующим кафедрой марксизма-ленинизма в МГПИИЯ был Масютин, который страдал той же болезнью, что и Зотов И.С. Оба были хорошими лекторами, организаторами, предельно тактичны в обращении с подчиненными, чуткими и отзывчивыми. И оба раньше времени молодыми сошли в могилы только из-за алкоголя.

В 1950 г. кафедра послала меня на год в институт усовершенствования. Там я написал и защитил диссертацию, мне было присвоена уч. степень кандидата исторических наук. После защиты ЦК ВКП(б) направил меня на работу во ВГИК в качестве зав. кафедрой марксизма-ленинизма.

Во ВГИКе я встретился с замечательными людьми, с крупнейшими деятелями советского киноискусства, как с Герасимовым Сергеем Аполлинариевичем, Макаровой Тамарой Федоровной, с Головней Анатолием Дмитриевичем и др.

Вообще весь коллектив работников произвел на меня исключительно хорошее впечатление. Когда я получил назначение во ВГИК, то мне говорили некоторые товарищи, что коллектив работников института, куда я получил назначение, сложный, что там процветает богема и т.п. Вскоре я убедился, что это вздор. Это была клевета на работников Советского кино.

Интересный студенческий коллектив. Многие студенты во ВГИКе получали второе высшее образование. Среди них были художники живописи, литераторы, экономисты. Подавляющее большинство студентов составляли окончившие средние школы, но одинаково увлеченные киноискусством, люди с творческой жилкой. В институте хорошо была организована самодеятельность. Почти не проходил ни один праздник без подготовленной и показанной студентами какой-либо классической пьесы. Дирекция и преподаватели, обычно, хвалили за их выдумки и хорошую игру.

Для встречи нового 1957 г. студенты подготовили пьесу "Ленин в Октябре". Одна студентка пригласила на вечер своего мужа коммуниста работника  райкома или горкома партии. Студенты подготовили и поставили, как пародию в плохом комедийном жанре. Захваленные студенты настолько распоясались, что  показали Ленина пьяным, танцующим.

Приглашенный муж студентки во время действия встал, возмущенно крикнул:
      - Что вы делаете? Так Ленина показывают наши заклятые враги.
Он взял жену за руку и громко на весь зал сказал:
      - Марина, идем домой. Когда я шел сюда, думал, что увижу творчество наших молодых кинематографистов, а увидел политическое хулиганство.

Только после такого щелчка авторы пародии спохватились, что в погоне за оригинальностью, допустили непоправимую ошибку.

Спектакль был прерван и на этом окончился новогодний вечер студентов ВГИКа. Муж Марины написал заявление в МК партии и рассказал в нем все, что увидел на сцене ВГИКа. МК создал комиссию по проверке фактов, изложенных в заявлении. (Отец ошибается. Это была пародия на  пьесу «Кремлевские куранты». И действие происходило на квартире у кого-то из студентов. Так раньше рассказывал отец и так я прочел в воспоминаниях одного из ВГИКовцев» - И.В.).

Факты, конечно, подтвердились. Комиссия искала источники такой направленности студенческой самодеятельности. Проверяли работу кафедр и ничего не нашли. Министерство среднего и высшего образования решило, что за этот факт должна отвечать кафедра марксизма-ленинизма и наказали меня.

В феврале 1959 г. освободили меня от заведования кафедрой марксизма-ленинизма и послали на работу доцентом кафедры истории КПСС Московского Государственного Экономического института. Позже этот институт влился в Московский институт Народного хозяйства им. Плеханова. Там я проработал до 1974 г.
В 1972 г. я ушел на пенсию.


               10 января 1986г.