Путевой обходчик

Многое случается на ж/д путях, в метро, да и в принципе в местах, не столь людных. Кто - то увидит привидения, монстра или неведомую бяку, которая пожирает людей. В Инернете можно найти рассказы, в которых люди сталкивались с существами, чьи части были растянуты, словно в кривом зеркале или же восставших из мёртвых людей, что явно желали полакомиться свежим мясцом. Однако, на деле реальность куда более призимлённее, но не становящаяся менее жуткая. Да, вы правильно поняли, речь идёт о огромном количестве самоубийствах и трупах, которые по разным причинам, но чаще связанных с алкогольным опьянением, попадают под поезд.
Это было рассказано со слов моего деда - Виктора Степановича. Он, в свои былые года, работал путем обходчикам. Задача его была проста: ходишь вдоль путей на выделенном участке, да собираешь разный мусор с рельс и шпал. При нахождении умерших, что было не редкостью  - вызывать наряд по рации с ближайшей станции.
Так проходила жизнь деда: день за днём он дышал свежим воздухом, любовался видами на поля и леса, странствовал в тиши природы. Мой дед - обычный мужик, курящий дешёвые папиросы, пьющий каждый день банку - другую пива и любящий смотреть телевизор. Зная его, видя его дальнейшее поведение я ставлю под сомнение то, что он где - то приврал. Я знаю его всю жизнь, и россказни про сивого бычка и паранормальщину ему никогда не были свойственны.
Далее рассказ пойдет со слов деда:
"Это было, как сейчас помню, 8 сентября 1989 года. Погода стояла суперская. Иной раз возникало желание, как - ни будь пронести удочку на проходную и рвануть на рыбалку, озёр благо в той местности было хоть отбавляй.
8 сентября. Светило солнце. На автобусе до ж/д вокзала было минут десять езды. Не буду в подробностях описывать мой путь от дома до работы и от работы до точки, по которой я должен был ходить, однако, стоит сказать, что в тот день я должен был идти всего лишь с одним напарником. Обычно мы ходим группами по 3-5 человек, так как железнодорожные пути почти всегда окружены большаками, по которым ходят разные люди и с разными целями. Но что - то тогда приключилось… то ли авария на путях, то ли ещё что - то, но идти должны мы были вдвоём.
Степаныч - так звали моего напарника. Это был мужик, который что не на есть был работягой и никогда не признавал работу в офисе и бюрократию. Поэтому - работа на его двух ногах стала по сути не отъемлемой частью его жизни, словно какое – то хобби, если можно так сказать.
В общем, довезли нас со Степанычем до точки назначения. Это была небольшая станция всего – на всего с несколькими людьми, от которой мы должны были идти вдоль путей. Название её я уже не вспомни, воды утекло много с тех событий, да и что – то мне подсказывает, что станция это техническая. То есть, не подразумевает под собой целенаправленную остановку пассажирских поездов.
На станции дежурный выдал нам воду, рации (тогда телефонов ещё не было), взяли из столовой яблок и прочей еды, которая не пропадёт в теплую погоду и пошагали.
Да, совсем забыл сказать. Где - то часов в десять мы прибыли и начали движение вдоль рельс.
Пили воды мы предостаточно, так как погода высушивала нас, как соковыжималка фрукт.
Шагали мы со Степанычем бесцельно, иногда перебрасываясь заезжанными фразами о рыбалке, женщинах, охоте и глупой работе. Бродили мы так несколько часов, пока солнцепёк в достаточной степени не утомил нас. Он забирал силы медленно, но уверенно и не заметно. В лес по левую руку идти не хотелось. Да, пускай мы бы не на долго спрятались от жары, однако, перспектива быть покусанным комарами и прочей мелочью не радовала нас. Тем более, в лесу было не столько жарко, сколько душно из - за растительности.
Мы со Степанычем закурили по папироске и разговорились. Поели яблок, напились ещё воды, доложили по рациям, что всё с нами нормально и пути чистые. Время тогда близилось к двум дня и зенит был давно преодолён, а значит, вода поглощалась всё охотнее.
Первым не выдержал Степаныч. Желание справить нужду подкралось к нему незаметно, словно со спины предатель. Степаныч был из культурных, чёрт бы его побрал. Был поехавшим до каких - то порядков, которые соблюдал только он. Именно это его заставило сходить в туалет в лес, а не на рельсы.
С этого момента всё и началось. Началось то, что я не могу описать никаким эпитетом и метафорой.
Стою я значит, потягиваю очередную папиросу и вижу, как Степаныч удаляется в лес. Слышу хруст веток, даже, характерный звук хождения в туалет.
Затем, всё стихло. В буквальном смысле всё. Однако, до меня это дошло не сразу.
Я не могу сказать, сколько прошло минут, с того момента, как Степаныч ушёл в лес, но, я это могу посчитать тремя выкуренными сигаретами.
Сначала, в мою голову закралась нелепая мысль, что, возможно, человек присел на корточки. Да, возможен и тот исход, что кишечник дал сбой именно в тот момент, когда он зашёл в лес. Однако, дела свои можно делать, ну пять минут, ну десять. Но мать твою, когда время перевалило, по моим ощущениям, за пятнадцать минут – это уже не нормально. Тем более, Степаныч не на прогулке, а на работе, где за определённый промежуток времени мы должны пройти заданное расстояние.
Тут я не выдержал. В тот момент я не думал, что, возможно, Степыча укусила какая – ни будь змея. Всё таки лес и гадов в нём было не счесть.
Однако, подойдя к лесу я тут же услышал где - то возле себя, в метрах так десяти голос Степаныча.
-Витя! Иди в лес! – прокричал мужик.
Не проработав на своей работе, на тот момент уже пять лет, я бы наверное шагнул бы в лес. Шагнул бы безо всяких домыслов и догадок, однако, глаз на мелкие детали был у меня вполне себе наточен. Мне не составило бы труда увидеть выпавший железнодорожный болт из шпалы или камень, подкинутый кем - то «по приколу» на рельсы. Я мог увидеть много чего мелкого, однако, в тот момент я не увидел даже крупного детину в лице Степаныча.
-Витя! Иди в лес! -вновь послышался голос где - то рядом.
Вот тут меня конкретно перетруханило, ибо фраза, сказанная Степанычем повторилась. Да, я согласен, смысл в ней был тот же, как и постановка слов, но, чёрт возьми… в ней повторилась интонация и пауза между словами. Будто голос был записанный на какую - то плёнку, а потом воспроизведён заново. И всё бы ничего, однако, я не видел источник голоса.
Я почувствовал небольшой холодок на спине, который ещё после пары таких выкрутасов перерос бы в настоящую панику. Но пока я сохранял сознание и трезвость мысли. Пока.
Я отошёл от леса обратно к рельсам.
Было страшно.
Да, здорового дядьку мог испугать какой - то голос приятеля, который, наверняка ему померещился из - за солнцепёка. Если же нет и голос действительно принадлежал Степанычу, то зная его манеры, тот свободно мог зайти за дерево и сходить в туалет там. Однако, ни одна из этих догадок не была мною принята в особое внимание.
Ни одна. Во первых - голос был ну уж слишком близко. Во - вторых… ну не было ни одного шума, шороха, да даже хруста веток, громкого дыхания курильщика в лесной тиши. Ничего.
Стараясь не терять самообладания, я достал рацию из подсумка и переключил на волну Степаныча, так как обычно у меня стояла волна ближайшей станции.
Я зажал кнопку.
-Степаныч. Ну ты там скоро?
Отпустив кнопку, я услышал до боли неприятные помехи. Они резали уши, словно, комариный писк среди ночи, однако, шум продлился недолго. За место него я услышал уже знакомую фразу:
-Витя! Иди в лес!
И всё бы ничего. Фразу можно было бы списать на совпадение, на то что мой спутник перегрелся, да чёрт возьми, на всё что угодно, да только лишь за одним исключением…
Говорил это уже не Степаныч. Я готов поклясться, такого голоса я не слышал ни от одного человека, которого хоть когда - либо знал. Это не было похоже на помехи либо сбой оборудование. Это было нечто другое.
Фразу проговорили, словно несколько голосов. Какие - то голоса говорили высоко, какие - то низко, какие - то, словно детские голоса пытались породировать взрослые, какие - то наоборот - словно взрослые специально завышали голос.
-Димочке теперь хорошо. Димочка теперь с нами. -послышался вновь голос из рации, только голос уже пренадлежал самому Степанычу. -Мы скушали Димочку. Забери его косточки. Иди в лес, Витюш. Мы Димочку скушали. Ты же покойника обидешь, забери его косточки.
Рация продолжала разговаривать сама по себе. Мне было тяжело это слушать. Эти голоса, словно иглы, кололи моё сознание, как только можно, пронзая его насквозь и заштопывая, дырявили ещё сильнее. Меня знобило. Руки тряслись, словно я малец на экзамене, к которому не был готов.
С рацией продолжала происходить чертовщина. Голос моего спутника сменялся на голоса этих… я не знаю что это. По приданиям разных бабок и ведуньй призраки редко выходят с живыми на контакт, а если и выходят, то точно не таким способом. Иной раз мне хотелось поднять рацию и поймать волну станции, чтобы за мной выдвинулась подмога, однако, осознание того, что мне придётся брать предмет, издающий столь ужасный звуки, бросало меня в ещё большую дрожь.
Я отошёл от рации, слыша, как её динамик сходит с ума всё больше и больше. Сейчас я уже не слышал там членораздельных звуков или осмыслённых фраз. Она всё так же лежала на рельсах. Так же хрипло транслировала. Однако, что она транслировала…
Таких звуков нет в природе. Это не что - то механическое, человеческое или животное. Это не звуки электричества или оборудования…
Это что - то очень низкое. Оно уже не пыталось говорить, как человек… Если бы вы представили, как говорит зло - то этим голосом были бы звуки из той самой рации.
Что было ещё более пугающим - обстановка. Вокруг была всё такая же тишина что из поля справа от меня, что из леса по левую руку. Подняв глаза, что смотрели уже несколько минут на эту злополучную рацию, я машинально перевёл взгляд на лес.
На секунду мне показался образ самого Степаныча. Его высокий силует, что бродит средь деревьев, но, бродит, очень искажённой походкой. Его руки дёргались, как и ноги, голова, туловище, глаза - словно это был не человек, а какая - то марионетка кукольного театра. Он не видел меня. Я знал это. Да и я тоже не увидел там его уже через секунду. За место него в лесу было что - то непонятное, что - то неадекватное и не здоровое. Он было за каждой травинкой и за каждым деревом. Оно показывало себя таким образом, обнажая передо мной свою натуру, которую нельзя описать словами.
В тот момент я понял, как выглядит зло. Оно стояло в паре тройке метров от меня и питалось каждым боязным потряхиванием моих пальцев в нескончаемой дрожи.
Я смотрел на него, словно завороженный.
Не знаю, в какой момент я понял, что стою ближе к лесу… или что лес, как - то приблизился ко мне. Однако, когда до меня дошло, что я стою уже не на рельсах, а где - то впереди них, я понял, что нужно уходить.
Это было тяжело, но я развернулся. Я развернулся и побежал. Это была самая волнительная пробежка в моей жизни. Я бежал, обливаясь потом, спотыкаясь, падая, вставая, и продолжая бежать. Я не хотел проверять, гонится ли кто - то за мной. Смотрят ли на меня из леса, или же, наоборот, там до сих пор бродит мой спутник, словно не замечая меня.
Сам не знаю как, но я добрался до той самой станции. Конечно, уже под середину моей, скажем так, стометровочки, я сбавил обороты и всё чаще останавливался, дабы отдышаться.
Добежав до станции, я уже не помню, что мне говорили там. Эти моменты, будто, вылетели у меня из головы. Помню только, как прикладывали что - то холодное к моей голове и много, много поили. Далее, я провалился, в полудрёму.
Где - то через час, как уже потом выяснилось, я пришёл в более - менее сознание. В комнате, я был не один. Там же сидел и администратор. Вид у него был мягко говоря не очень.
-Налить? -тихо сказал мужчина.
-Да. –коротко ответил я.
Мужчина в синей рубашке и беретке, что тот не снимал в помещении налил мне целую стопки достаточно дорогой водки. Я опрокинул её и почувствовал, как обжигающая жидкость попадает мне в пустой желудок, затем в кровь, будто бы снимая часть невидимых оков в моей душе.
-Надо было предупредить вас… -грузно сказал мужчина.
-О чём?
-Там… ты же не от собак убегал? И не от волков.
Меня затошнило, а в глазах вновь помутнело. Я облокотился на диван, на котором лежал всё это время и слегка закрыл глаза.
-В той местности не раз пропадали люди… -продолжил мужчина. -Причём, там никогда не находили трупы, мусор или скрученные гайки. Можно сказать, тебе повезло. Я думал, там уже поспокойнее стало… раньше поговаривали, что маньяк завелся или зверь какой… люди то перестали пропадать. А сейчас вон оно как… ты когда был в полубреду нам рассказал. Этого хватило.
-Не зверь это и не бандит. -с трудом выдавил из себя я.
-Тише. Лучше отдохни… По поводу того места… те кто в близи с тем местом живут… аномалия там, говорят.
Я поднял голову и вопросительно посмотрел на дежурного.
-А что удивляешься? Степановича будут искать… Дай Бог, чтобы нашли… но, что - то подсказывает, что не увидим больше мужика.
-Найдут его. Найдут.
Мужчина налил себе ещё водки и опрокинул. Мне было всё ровно, что тот пьёт на рабочем месте, потому как я бы сам, в тот момент, осушил бы горячительного.
-Поверь, не найдут. В близи той местности пропали очень много людей. Опять же, самое интересное, что пропали. Не было трупов, записок предсмертных и так далее…
-Но есть же какое – то объяснение... – тихо сказал я.
 -Ну… объяснений нет. Однако, местные много чего говорят.
-Что? -тихо спросил я.
Дежурный налил себе ещё двадцать пять грамм и опрокинул их.
-Скотомогильники пропадают…
-Как это, пропадают?
-Вот так. -грузно сказал дежурный. -Костей навалят со свинок и коровок, а на следующий день как сквозь землю провалятся… нехорошее это место… Хотя, самое интересное, что ни кладбищ, ни каких – то проклятых домов и прочих страшилок рядом нет. Ты сам видел. Лес, поле, да и только.
На этом мой дед завершил рассказ. На работе после того случая он долго не задержался. Были разбирательства, в полицию приводы, показания. В итоге, всё было свалено на банальную пропажу без свести Степаныча.
С того момента прошло много времени, однако, только семья знает, почему дедушка больше никогда не заходил в электрички, поезда и старается близко не подходить к лесопосадкам.