Выстрел в лесу

 
   Все считали Михалыча  удачливым охотником, ведь только он мог выслеживать серых хищников и наказывать за разбойные нападения на беззащитных животных. Делал он это не бригадой охотников, а один. Сам же Михалыч не считал себя охотником, он никогда не гонялся за дичью ради добычи, ему больше доставляло удовольствия прогулка по лесам и полям. Уходил рано утром и возвращался поздно вечером, а если уходил далеко, то мог и заночевать в лесу. Поэтому у него был старенький рюкзачок, в который складывал: кусочек соленого сала, краюшку черного хлеба, баночку меда, термосок и фляжку собственного коньячка. Этих припасов ему хватало на два дня, дольше же в лесу не пропадал, так как не позволяло время и работа. Прогуливаться по сосновым борам Михалыч любил в любое время года, но особенно  любил в марте, когда солнце подымалось высоко, прогревало землю, хотя по утрам стояли еще сильные морозы. За день снег успевал подтаять, но утренние морозы сковывали его и получался крепкий наст. Ходить по такому насту, особенно на лыжах, одно удовольствие . Именно в такой день и направился Михалыч побродить по знакомым местам, погонять зайцев и полюбоваться, как прыгают с ветки на ветку пушистые белки. Найти их  места несложно. У каждой белки свое дупло и возле него всегда куча еловых шишек и остатков других припасов. Стоило стукнуть палкой по стволу дерева, как из дупла показывалась маленькая мордочка. За все годы у Михалыча не поднялась рука обидеть такого милого зверька, наоборот, он доставал хлеб и  кусочек его накалывал на веточку, ибо знал, стоило ему уйти, как белка вылезала из дупла и этот кусочек хлеба уносила в гнездо своим маленьким деткам. Лыжи скользили прекрасно, так как еще вчера он протер их воском, того и смотри, что лоб расшибешь о ствол очередной сосны. Однако Михалыч ловко управлял лыжами и избегал такой ситуации. В полдень Михалыч подыскал солнечную полянку с поваленным деревом, собрал охапку сухих веток, достал из рюкзака сверток из бересты, поджег его и через пять минут он сидел уже возле небольшого костерка от которого приятно пахло дымком. Достал все из того же рюкзака хлеб, сало и нанизил все это на сырой ивовый прутик, подержал над красными углями и обед готов, да еще и какой, плюс пару глотков из фляжки и по телу разлилось тепло. Тишина, кажется лес мертвый, но это только кажется, на самом деле он полон жизни: где - то дерево проскрипело, а прислушайся и услышишь гомон птиц, ведь большинство их не улетели в теплые края, а зимуют здесь, в таких вот лесах. Михалыч прилег на ствол старого дерева, от лучей солнца он был теплый, подставив лицо к солнцу, человек наслаждался тишиной и покоем, вдыхал запах смолы, не хотелось ни о чем думать, тем более мечтать. И вдруг где -то рядом раздался сухой выстрел. По опыту Михалыч определил, что выстрел был сделан не из ружья, а из карабина, значит стреляли не по зайцу и белке, а по более крупной дичи, просто так для развлечения в глухом лесу стрелять не будут.
   -Браконьеры тешатся, -подумал про себя Михалыч, - гоняться и искать их я не имею права, - добавил он и посмотрев на затухшие угольки он отправился дальше, правда, настроение уже было испорчено. Пройдя метров сто он оказался на опушке леса. Недалеко стоял стожок сена, а возле него двое мужчин начинали разделывать тушу лося. Видимо он подошел поесть сенца из стога и здесь его поджидали те люди которые этот стожок и сделали еще осенью. Мужики оказались знакомые и Михалыч подошел к ним.
   -Привет мужики, опять браконьерничаем?
 Мужики испуганно вскочили. Это был Петр Семенов - директор лесхоза и Иван - лесник из соседнего села. Обоих Михалыч знал хорошо, как знал, что любят по лесу зверье погонять, но в марте завалить лося, когда уже вся охота запрещена --это уже за рамках нормального понятия.
   -Ну чего уставился,- ответил Петр, - лося, что ли не видел, проходи мимо ,не твое это дело.
   -А чего это ты такой злой и с какой это стати мне будешь указывать где ходить и как ходить.
   -А может тебе кусочек мяса отрезать, мы люди не жадные можем и поделиться, поди знаешь какая лосятина жаренная вкусная.
   -Спасибо, не нужно. Ты вот Петр про жадность вспомнил, так вся округа знает твою натуру.
   -И какая же моя натура?
   -Да вот так и говорят, а как сам знаешь, чего языками -то щелкать.
   -Ладно базарить, проваливай дед, не твоего ума дело, болтать будешь, утоплю в проруби к чертовой матери.
   -Эх, Петя , Петя вроде и мужик нормальный, директор, а сколько пакости в тебе, давно в хорошие руки не попадал, а надо бы одно место почистить, ведь и до уголовщины дошел.
   -Предупреждаю, если в органы пойдешь или заяву напишешь, точно на этом свете не жилец.
   -Я, дорогой, в разных ситуациях был, но никогда и не при каких условиях доносы не писал, с живодерами сам разбирался.
   -О, герой выискался. Что ты можешь со мной сделать? Ударить сил нет. Ругаться даже не научился, петушок мой старенький. Иди своей дорогой и не путайся больше под ногами.
   Михалыч молча посмотрел на мужиков, покачал головой:
   -Бог свидетель не хотелось мне с ними связываться, но придется проучить.
   Он подошел к карабину, взял его в руки, посмотрел, передернул затвор. У мужиков аж сразу руки затряслись и ножи выпали, лица побледнели.
   -Михалыч, ты что задумал, мы же просто пошутили, отдай карабин?
   -Что бравые охотнички присмирели, смотрю у одного уже и штаны мокрые, но неужели вы думаете, что я буду о вас руки марать и грех на душу брать, так сильно ошибаетесь, жить будете,  браконьерничать не будете, - и здесь Михалыч со всей силой ударил карабином по стволу рядом стоявшего дерева. Оружие разлетелось, в руках остался ствол, который он бросил к ногам браконьеров.- Это вам плата за убитого зверя и еще совет,сами позвоните в полицию, мол подранка нашли и мясо в больничную столовую сдадите. Вы поняли, что я сегодня шутки не принимаю. Пойду я, а то тут стало сильно пахнуть чем- то не хорошим. - и Михалыч опираясь на лыжные палки заскользил на лыжах по твердому насту.