Трещина

                "Если друг оказался вдруг
И не друг, и не враг, а так".

Зазвонил телефон. По мелодии  стало понятно, что нарушает покой кто-то в ближайшее окружение не входящий. Александр Петрович, грузный мужчина предпенсионного возраста, досадливо крякнул, вырвал себя из удобного кресла и, косясь на экран телевизора, медленно побрёл к брошенному в прихожей телефону.
- Фу, ты! Ещё и номер незнакомый. Но хоть не московский, авось не мошенники, - подумал Александр и решил послушать.
Далёкий бесцветный голос, чётко выговаривая слова, произнёс:

- Сегодня ночью ушёл Валера. Инфаркт.
Ты меня слышишь? Это Мария говорит.

Не дожидаясь ответа, женщина отключила телефон.


*       *       *


- Ну и ну, - Вселенная кружилась не только в известных всем трёх координатах пространства, но и, как казалось с трудом продравшему глаза Валерке, ещё и в  бесконечном количестве спиралеобразных  кривых. По крайней мере, люстра под потолком, кружась и ускоряясь, опускалась прямо на больную голову. Валерка немедленно юркнул под одеяло. Вселенная успокоилась, но башка раскалывалась с новой беспощадной силой.

Что это было?!

Вспомнил что столкнулся у витрины магазина  с Сашкой, которого не видел с того самого момента как,  крепко обняв и от души похлопав друг друга по спинам, демобилизованные друзья расстались. Родители Сашки перебрались в областной центр и сыновей ждали тогда в разных, хоть и близлежащих городах.
  Парни с удовольствием разглядывали друг друга. Штатская одежда преобразила обоих, сделала взрослее. Разумеется, встречу необходимо было отметить.
А потом...потом...Какое-то кафе. Незнакомые люди...Женщины...Драка суматошная, в которую Валерка влез.

*       *       *


Мучительно приводя воспоминания в хоть чуточную стройность, Валерка, кажется, задремал. Очнулся от того, что с него куда-то поползло одеяло. Как в детстве, сопротивляясь насильственному выдёргиванию из уютного постельного убежища, вцепился в край.
Неожиданный звонкий смех заставил высунуть голову наружу.
Смеялась молодая женщина, упорно продолжавшая разрушать Валеркино укрытие. Впрочем, мельком оглядев нападающего, парень прекратил сопротивление. Противник, вернее противница, была хороша своей молодостью, свежим симпатичным личиком и задорной улыбкой. И Валерка вспомнил, вспомнил! Он же с этой девчонки вчера глаз не сводил. И имя у неё замечательное - Маша.  Танцевал с ней весь вечер. Из-за этих танцев с другом детства разругался вдрызг!

Беглый осмотр помещения с висящими на стенах журнальными  портретами киношных красавцев, с аккуратно застеленными кроватями и прикроватными тумбочками, плотно уставленными изделиями парфюмерной промышленности,  неоспоримо показал, что Валерка находится в девичьей комнате какого-то общежития.
Как он попал сюда, кто эта дивчина и почему она с таким нескрываемым интересом разглядывает лежащего перед ней парня  - всё это оставалось без ответа.

- Очухался? Сейчас будем завтракать. На вот попей рассольчику. Из дома привезла, деревенской засолки огурчики-то.

Живительная влага чудодейственно возродила интерес к жизни и вернула зачатки мышления.

- Как я сюда попал? Где Сашка? Кто эта девица? - вопросы пока не находили ответа.

Более чем скромное одеяние на нём понудило Валерку поискать глазами недостающую до приличного вида одежду. Джинсы, рубашка и ветровка настолько аккуратно размещались на спинке стула в ногах кровати, что стало ясно - в раздевании принимал участие кто-то посторонний.

- Что же, завтрак это хорошо. Выйди, я оденусь,- заявил Валерка, смутно понимая, что лежит перед женщиной в одних трусах, и процесс одевания едва ли выглядит менее целомудренным, нежели его сиюминутное позирование на постели.

-  Эка разговорился. Завтрак ему подавай. А кто должок возвращать будет, кто благодарить будет? Небось не помнишь, как я тебя от кафе пёрла, как через вахту с девчонками протащила?
А как в любви с первого взгляда клялся, помнишь?
Ухаживал, ухаживал, а как в комнату вошли - отключился.

Женщина вплотную придвинулась к кровати, наклонилась и впилась своими пухлыми, чувственными губами в Валеркины.
Пухлые поначалу, они становились всё более и более упругими; робкие поначалу руки действовали  увереннее, сильнее и бесцеремоннее. Женщина, казалось, хотела впитать, всосать, проглотить Валерку.
И тот с изумлением осознал, что в этом игре ему отведена лишь роль второго плана. Впервые в своей ещё недолгой, но насыщенной похожими встречами жизни, парень осознал, что является ведомым в этом дуэте.
Мария была неистова, деятельна, изобретательна и...неповторима!


За завтраком, скорее напоминающим плотный обед, Валерий с помощью Маши восстановил канву событий вчерашнего вечера.
С Сашкой они начали  с тостов за встречу, за армейскую дружбу, за успехи и любовь. Темп уничтожения алкоголя был весьма и весьма высок, но друзья сумели остановиться и приступили к знакомству с окружающим. А оно показалось привлекательным. Зал был большой и просторный, на невысокой сцене негромко играл настоящий эстрадный оркестр.
Публика в основном была представлена молодёжью и, что немаловажно, было много девушек.
Валерке сразу приглянулась невысокая блондинка с рельефными чуть припухшими губами на миловидном лице. Неудивительно, что он начал приглашать девушку на каждый танец.
Сашка же, поменяв несколько партнёрш, камнем осел за столиком. Он наливал полные стопки, после каждого танца Валерка подбегал, парни опустошали рюмки, но разговор завязаться не успевал - вновь звучала музыка и...Сашка оставался один.

Удивительно, но водка из одного и того же графина производила на друзей совершенно разное, полярное действие.
Саша наливался обидой и злостью, Валера же веселел с каждой стопкой и, танцуя, норовил подпевать солистке оркестра.
Внезапно в разгар танца Сашка решительно поднялся, пробился сквозь кутерьму танцующих и, не обращая внимания на растерянную Валеркину партнёршу, повлек друга к столу.

- Мы ведь шли сюда отметить встречу, вспомнить службу, друзей армейских. Наконец и о нынешней жизни поболтать. Ты же вьёшься вокруг первой попавшейся гулящей девки, словно на встречу с ней сюда и заявился. Не  видишь что это за штучка?

Слова "девка" и "штучка" хлестанули звонкими пощёчинами. У Валерки аж щёки загорелись! Но он стерпел, промолчал, однако круто развернулся и, не оборачиваясь, демонстративно направился к столику с понравившейся девушкой. А она наблюдала конфликт со стороны не слыша слов парней и увидела, что Александр положил на стол деньги и ушёл из кафе.
Валерка же с этого момента пил спиртное в немыслимых количествах, словно намеревался залить водкой глубокую трещину, образовавшуюся в дружбе. Ясное дело, что тут спиртное не помощник. Оно лишь толкнуло парня в какую-то драку из которой, а заодно и из кафе, его увела Мария с подругами.


*       *       *


Маша смотрела на Валерку озорными, смеющимися глазами, улыбалась и неожиданно звонко рассмеялась.

- Ты что?

- Да ты так яростно лез в драку, так махался кулаками - и на тебе ни синяка, ни ссадины. Неуязвимый что ли?

- Разумеется!

И парочка расхохоталась. Они переглянулись и снова расхохотались. И показалось, что ждёт их длинная и такая вот весёлая жизнь. На этом фоне конфликт с Сашкой помельчал, съёжился шагреневой кожей и ушёл куда-то вглубь сознания.


*       *       *

Этот звонок...Маша звонила...Валерки нет...Навсегда, навсегда...

Нельзя сказать, что весть эта оглушила, сбила с ног. Слишком часто в последние годы приходят горькие сообщения об уходе из жизни сверстников, одноклассников, однокашников.
Сашка глубоко и судорожно вздохнул, словно только что вынырнул из воды, соревнуясь с Валеркой в длительности задержки дыхания. Они как-то вместе прочли книжку о ныряльщиках за жемчугом и всё лето ныряли до дна реки и сидели там, держась за камень до головокружения.
Воспоминания подкрались, окружили.

Сколько он себя помнил, столько  всегда рядом был Валерка. Дружили родители, дружили и мальчишки.
Раннее воспоминание. Сашка с ужасом смотрит на длинную, извилистую трещину, пробежавшую по боку древней старинной китайской вазы, которую категорически было запрещено даже брать в руки. А она такая большая и скользкая вдруг вырвалась и покатилась по ковру. А потом два мальчишки, заливаясь слезами и всхлипывая, дружно свалили всю вину на кошку. Взрослые удивлённо смотрели на неожиданно спевшихся врунишек, а обвиняемая удалилась с места происшествия, презрительно вихляясь всем своим гибким туловищем.

С первого по последний классы школы, за исключением нескольких перерывов насильственного разлучения, сидели за одной партой. Рассаживали за разное. В десятом классе когда на уроке немецкого языка играли в хоккей, гоняя бритвенными лезвиями каплю ртути по крышке стола, Сашка забылся и прокричал : "Гол!!!". Только через месяц, благодаря применению  методов изощрённой дипломатии и упрямой настойчивости, удалось воссоединиться.
Прочитали в воскресенье "Трое в лодке, не считая собаки", а в понедельник пол-урока хихиканьем и откровенным смехом испытывали терпение русички, пока опять не оказались за разными партами.

И в отчаянных казачьих рубках на залитом летним солнцем речном острове, и в штурмах снежных крепостей, и в драках с отрядами чужаков с другого края посёлка пацаны всегда были рядом. В играх их и не пытались развести по разным командам - знали, что бесполезно.
И лёд под ними проваливался. Спаслись тогда из смертельных объятий любимой протоки только благодаря дружным совместным действиям.
Во время призыва в армию для уговоров районного военкома были задействованы орудия всех калибров, начиная с родителей и Валеркиного          деда-орденоносца и заканчивая директором школы и несколькими учителями. В итоге служили в одной части.
В армии Сашка с Валеркой, прикрывали спину друг друга при попытках "стариков" "наехать" на зелёных салажат.
Широкоплечий, коренастый, с неизменным ярким румянцем, Валерка, поддержанный                по-спортивному гибким, резким в движениях Сашкой, не один раз отбивал атаки старослужащих. Здесь, правда, оружием часто служили солдатские ремни с тяжёлыми металлическими пряжками. Поэтому, хоть до увечий и не доходило, но кровь была рядовым явлением. Со временем от парней отстали, а там и они стали "стариками".

Сколько пережитого вместе...
После службы жили в близлежащих  городах. А потом...Потом встретились в тот проклятый вечер, оказались в том проклятом кафе. Там, в тот день, в тот час по их дружбе пробежала невидимая трещина. И холодок, холодок прокрался между ними.
После ссоры встречались редко. Жили каждый своей жизнью. Побывали на свадьбах друг у друга. Правда, свидетелем у Валерки был не Сашка, а невеста старательно отводила глаза.  Обиду не прощала.
Изредка перезванивались. Раза по два заезжали в гости. Но в разговорах оба чувствовали какую-то неловкость, тянул холодный сквознячок. А Мария, жена Валеркина, и не пыталась скрыть неприязнь.

Постепенно с течением трёх десятков лет и звонки прекратились.
И вот - сегодняшний.
Так паршиво, так тоскливо стало. Уже в который раз Александр проклял тот далёкий вечер. Горько на душе. Муторно.
Давно уже понял, что трещина в дружбе, как и трещина в фарфоровой вазе не клеится.
  Если не беречь - дружба и уникальный фарфор безнадёжно испорчены.

Безнадёжно...