гл 15. 2015 пора Пробуждений

               
               
                15
               
       Но вечером, чуть продрогший - спустившись на “Центральный” для пе-редачи управления  старпому командир; завидя в его руках большой дипло-мат - чемоданчик с ручкой, поинтересовался: - Что за раритет, Алексей Васильевич?               
             - Дмитрий Владимирович. Парадную форму исправил, больше не повторится, - первым делом доложил отдохнувший Горбаленко.
А командир уже взял “Его” в свои руки, восторженно произнес:                - Принято. А с этим решил - показалось.                Поскольку думал, что не существует  больше. Просто в детстве, с подобным не расставался...
Именно так в командирских руках оказался темно-коричневый, местами не-много выцветший прямоугольный корпус: радиоприемник из прошлого века.                Повидавший разного, он по-прежнему скрывал в себе то, что примерно сорок - пятьдесят лет назад являлось шедевром советской инженерии.                Однако теперь об этом напоминала лишь тяжесть и не менее весомое название: “ОКЕАН”.
Вспомнил Смелов, и как шутило тогда старшее поколение:                - Наша электроника до того надежна - тяжела, что выдержит даже ракетно-ядерный, капиталистический удар.
Собственно говоря, ничего удивительного. Раньше все делалось: “На века”.                Отсюда и материалы использовались прочные: алюминий, мебельная про-клеенная фанера и сталь.                Минимум пластмассы и максимум преимущества аналогового управления: три крутилки поменьше, одна большая да средняя; плюс шкала: стеклянно-раскрашенная.
    Думается, никто не рискнет оспаривать: современные электронные устройства делаются на один-два порядка легче и десять ненадежней – не могут работать десятилетия.                И как официальное этому доказательство - в правом нижнем углу виднелся старый знакомый; пятиугольный значок: знак Советского Качества.
   Само собой, что все подводники - находящиеся здесь на службе; проявляли неподдельный интерес. Парни как-то неловко улыбались, не забывая  посматривать в сторону своего дела – боевого поста; и только затем на того, кто это принес.                Ситуацию разрядил невозмутимый боцман.                Он как всегда и как ни в чем не бывало, просто спросил у командира разре-шения:  - Разрешите, Владимирович?               
Вот усадив вместо себя помощника – взяв и измеряя вес приемника руками, поинтересовался: - Товарищ старпом, так держать. Я полностью поддержи-ваю выбор. Однако, скажите пожалуйста: Вы что, музей бомбанули на бере-гу? Поэтому, так быстро отчалили?
 В момент - когда невольно подслушавшие услышали: “отчалили” - со всей этой серьезностью произошло непредвиденное. Она так быстро исчезла, что стало вообще непонятно: А была ли вообще?                Так как Павел Николаевич - вернув командиру прибор, затем громко зааплодировал.                Команда поддерживала, поочередно вступая в стан покрасневших - но сдер-жавшихся от смеха. Попросту с одной стороны - каждому захотелось смеяться, а с другой; и обидеть друга-старпома никто не желал.
           - Да не, причем тут это, - оправдывался Алексей Васильевич, из всех сил стремясь показаться спокойным: – А может, я свой музей открою! Вот, к примеру: отличный экспонат.
И далее стал так подробно рассказывать, что подшутившие распознавали торопливость свою.               
  Леша объяснял:  - Представляете, как бывает…, - поворачиваясь и расска-зывая помимо командира и офицерам.                Просто люди есть люди: и несколько человек по-доброму веселили души, откровенно – глазами благодаря старшего помощника за этот неожиданный перерыв.                В общем, продолжая не сердиться на добродушность - но сделав вынужденную паузу, Горбаленко начал иначе:  - Эх, артисты. Да если бы вы только видели, кто мне его продал? Вернее отдал - то есть подарил. То точно бы не смеялись…
И опять начинал рассказывать, в то время как командир – понимая, что у подчиненного есть время до вахты, снова рассматривал устройство: щелкая тумблерами и двигая - задвигая c правого края неутомимую стрелу.                Он даже покрутил большую ручку настройки; а затем и оставшиеся малень-кие.                Далее: хотя лицевая желто-черная шкала с цифрами и названиями городов мира оказалась малочитаема, присмотревшись - все же разобрал по выгравированным буквам, почти все известные пункты.
Теперь и штурман, подтвердив Смелову: что буксир держит верный курс – а значит и они; получив разрешение “подержать” - также энергично стал вертеть прибор во всех плоскостях, ели сдерживая свою - временами затухающую юмарину.
           - Да ладно тебе, - урезонил Немцова Алексей Васильевич.                - Лучше объясни, может, что делаю не так? Когда покупал, приемник рабо-тал, - поскольку он в этом нисколько не сомневался.               
           - А когда принес в комнату - пробовал подключить; не работает. Что-то еще подсоединить… - заземление?
На что штурман, честно и безобидно ответил; при этом все равно веселя присутствующих:  - Мозги, товарищ старпом. А Вы еще деньги заплатили?                Ну, тогда над Вами пошутили…               
              - Да не, – нисколько не обиделся Алексей. И в третий раз попробовал рассказать. Однако теперь, видя непрекращающуюся иронию - по любому поводу у друзей – стал умнее. Вот и не стал раскрывать истинной причины своего сегодняшнего, такого раннего визита в магазин. Но не потому, что она была не прилична или несколько стеснительная. Нет, конечно же нет!                Это было сделано потому, что здесь замешана Любовь: прекрасное чувство старшего помощника с подлодки “Ростов-на-Дону”. Ну а о большой Любви - как принято, прилюдно вообще лучше помалкивать…
Да, вот такая - большущая любовь была у Алексея к…  к кукурузе. Самой обычной – сладкой, мягкой – и бывающей даже нежной.                Ведь Горбаленко сравнивал ее c поцелуями жены: когда сливались уста, со свежесваренным, выбранным им самим початком.                Даже консервированную – очищенную в банках именовал “поцелуйчики”.  Это на тот случай – в межсезонье, когда не было свежей. Как сам называл: Золотая истина пищеварений.
Впрочем и в том сверхъестественного нет. Наоборот – все просто:                мама Алексея Васильевича была из тех самых мест, что давным-давно - в середине прошлого века, стали Родиной для этой иностранной сельскохозяйственной культуры.                И хотя республики такой: Украинской ССР давно не было, да и кукурузы в России теперь сеют поменьше; а мама и папа его по-прежнему не изменяли. Ей...                А начиналась эта история так: молодой инженер из Белорусской ССР, по распределению оказался  в украинском селе Капустяны; где естественно же-нился на первой красавице. Остался и дети пошли...                Тогда все привыкали к кукурузе – в селении том, и хлеб кукурузный и каша. Однако миряне не задумывались: Отчего, не смотря на высокоурожайные хлебные поля, кормят  кукурузой?                Короче, не обижались, наоборот: многие полюбили.                Только через десятилетия(!) - переехав в РСФСР, родители Леши обнаружили: оказывается, не все ее любят. И возделывают на земле также, не везде…                В общем, не специально, но прививалась симпатия к сыну.
Их Алексей  всегда любил хорошо покушать. А с родителями – так за милую душу.                Вот в семье и приспособились: в конце лета покупали ведра свежих почат-ков, а сварив, угощали местную детвору. В зимние же месяцы, при большом желании: покупали только себе - привозную, в дорогих иностранных банках.
Точно так продолжалось на службе. Узнав с вечера, что на этот раз не поступил вожделенный продукт; старпом, всегда плохо спавший перед выходом в море решил - все! Раз нет у меня плохих привычек: не пью, не курю, жену и сына обожаю. Так пускай хоть эта будет - для разнообразия.                Вот сколько смогу, столько и куплю утром перед построением. Которое, к слову сказать, было намечено в десять.                Горбаленко решил что успеет отнести купленное на камбуз; а там, пусть проверяют на безопасность и выдают тем, кто захочет покушать на борту. Ну, или в блюда какие…                И конечно же, сам окажется первым - в этом симпатичнейшем ряду.
Засим и вышел Алексей сегодня первым из казармы, и покупателем местного магазинчика также стал: номер один.                Однако с еще большим юмором можно добавить, что и банку кукурузы ку-пил: первую не первую, а тоже, одну единицу.               
А произошло это после того, как летящий молнией Алексей заметил - в свете освещающего вход фонаря человека. Старика. Ветерана!                Алексей пробежал бы мимо - торопился. Но вдруг, что зачастую бывает: всевышний одернул…                Задержал зайчик - свет отражаемый от медалей: вот луч этот, словно нарочно блеснул и остался в глазах. Как тут не остановишься и не разузнаешь?!               
        Попросту перед российским военным стоял герой как на картине – коренастый мужчина, с раскрытой настежь грудью.                Это ничего, что был сильно пожилым; зато, очень мужественным…                И еще старпом отметил: с невысокий ростом, но высоким лбом.               
       Вот в его расстёгнутой - в районе грудной клетки ватной куртке, и по-блескивали десятком оттенков боевые медали: от серебристо-стального, до медно-покрасневшего.                Автоматически сбросив головной убор, Алексей вежливо поздоровался и представился: - Капитан третьего ранга, старпом подлодки “Ростов”, Горба-ленко Алексей Васильевич. Здравия желаю, товарищ Ветеран.               
Сразу поинтересовался: - Может помочь, дедушка? Что Вы тут один, на хо-лоде с утра? Спали бы еще, а потом - днем и приходили в магазин.                Полностью рассветет к десяти…  Зачем Вам к открытию? И почему не за-стегнете куртку? Разрешите, помогу?!
             - Кажется, я свое отоспал внучек. Здравствуй, - охотно вступал в разговор дедушка, отказавшись от помощи и параллельно усаживаясь на уже установленный, складной  стул.                Поправив крупновязаную синюю шапочку на голове, запахнувшись черно-ватным рабочим комбинезоном продолжил: - Запыхался пока шел, вот и раскрылся. Ну, чтобы остыть немного. А то заболею еще… А так, я ведь только куртку расстегнул. Хотя, - вспомнил дедушка, - в молодости, вообще никогда не болел. Мог и мокрым бегать и сутки не спать. Вишь, как время меняет…
Алексей и сам начинал подрагивать, ведь толком и по нормальному не оделся. Думал: быстрее сбегаю; вот и накинул на тельняшку китель, а на ноги трико для пробежек.                Действительно, магазинчик позволял: разместившись неподалеку от распо-ложения Базы.
Но нет движения – нет тепла в неукомплектованном обмундированием теле.                Поэтому, стоявший на ветру офицер теперь одним усилием воли сдерживал в себе непогодный трепет перед опытными глазами...
            – Я всегда как штык...  в шесть встаю. И скучно бывает - одному дома. День-то большой. Вот и прихожу сюда. Может, кому-то пользу сделаю? -  Немного заикаясь, объяснил дедушка.
Только теперь старпом заметил, что лежащая в неосвещенной темноте – не-много позади ветерана куча чего-то странного: была не просто так - сама по себе. Как  дополнение к существующей реальности небольших городков: строительный или не строительный мусор.                Сейчас это оказывалось: отрядом из стопок газет и книг; хозяйственной сумки на тележке, и затесавшимся в ряд прибором с длиннющей ручкой.                Все было принесенным – вернее привезенным самим дедушкой.
Именно поэтому, назвавшийся Ильей Иванычем постелил на землю покры-вало; и чтобы не угнал ветер - довольно проворно подтащив к себе сумку, прижимал содержимым.                А там - как оказывалось, было на что смотреть. Магазинного фонаря  хватило:                Разнокалиберные деревянные статуэтки и поделки ручной работы; из про-волки и крашенного олова миниатюрные цветы; шахматная доска с резными, будто сказочными диковинными зверями - фигурами; пара боксерских перчаток и вдобавок, описанный ранее чемоданчик - старый  “Океан”.
          - Так Вы что, торгуете что ли? А, дедушка? – непроизвольно вырвалось у Алексея. И тут же, нисколько не лукавя, чистосердечно поинтересовался:               
                - Может, Вам денег не хватает? Вы пенсию получаете? Не отбирает никто?                Разрешите, мы Вам поможем? Мы - это подводники России. Моряки Военно-Морского флота!
    Дедуля теперь сам улыбнулся, показав передние - желто-металлические  вставные зубы. Он даже выпятил старческую грудь и негромко крикнул:               
              - Смирно! Вольно.                Да ты что родной, шутишь что ли? Я тоже на службе был. Имею звание лейтенанта,… даже, на капитана представляли.                Только война слава Богу закончилась, – ни капельки не сожалея о том, не полученном повышении, вспоминал Илья Иваныч.               
           - И вовсе не за заработком прихожу. А чтобы пользу сделать. Говорю же: Мы так воспитаны. Жить для Родины и российского народа.                Самому мне, недолго осталось. Вот и спешу сделать добро: столько, сколько успею. Поскольку там, – он указал пальцем в небо, – не помешает.                А потом, привычка уже есть у русского. Так Господь распорядился: наша земля святая… То есть – причастный к Добру, причастный к Богу!
Объяснения так разгорячили дедушку, что изо рта опять повалил пар. Еще бы – ведь во время его молодости, подобные объяснения были не нужны. Каждый так жил.
                - Извините пожалуйста, не хотел обидеть, - понимая, оправдался Алексей. Предложил: - Тогда давайте, мы приходить будем? Бывает, знаете как?!                Иногда просто поговорив, люди помогают друг другу. Вы с кем живете и где? -  Алексей Васильевич нащупывал в карманах кителя привычные офи-церу: блокнот и авторучку.               
             - Да тут я, - дедушка указал в даль, приблизившись и как бы обнимая подводника.               
             - Один остался. Квартира большая и вещей полно. А наследников нет. Сын – моряком был, погиб; на празднике отравился коньяком... поддельным.                И жена не смогла усвоить - пошла на покой с такого расстройства... Только я задержался. Значит, что-то недоделал. Значит, Богу так угодно, чтобы еще... Вот и спешу, кому-нибудь и чем-нибудь.                Сюда прихожу - свое приношу. Выкидывать не принято у северян. Лучше отдать!                К тому же, так качественно как тогда -  по-отечески; сейчас почти ничего не делают. Везде Китай. Стыдно мне за нашу страну.                Поскольку издревна на Руси рукастые и головастые живут. А теперь, мало чего делаем…   Скажи: разве хорошо это?
Алексей переступил с ноги на ногу: - Вы правы дедушка. Но поживите пожалуйста еще - сами увидите: за несколько лет, Россия вернет свою экономическую независимость. Снова будем самодостаточны.               
   Деду так понравилось услышанное, что улыбнувшись скорому рассвету, он даже горделиво покрутил головой:  - Эх!!               
Ведь действительно, где-то далеко – а он точно знал что с Восточной стороны, уже побеждал мрак рассвет. И как обычно - в такое время, всем северянам становилось теплее, от понимания: что именно к ним торопится красное солнце.
               - Хорошо, что такие новости. А то живу, и ничего не знаю. Раз так, то и помереть не зазорно будет. Кстати, у меня тоже руки многое могут…  Тут есть мои поделки.                Попросту что с любовью сделаешь, обязательно удачу принесет. Так ты го-воришь, что капитан?!               
Он взял фигурку - собачки и передал: - Держи подарок. Корабли я не делаю, а животные получаются. Собака хорошо плавает и честно служит. Порядочная, верная - не подведет. Соответствуй ей, морячок.
Горбаленко принял с благодарностью, а рассмотрев  понял:                действительно, у деда талант.                И хотя поделка небольшая, Алексей поразился сходством вырезанной из твердого дерева немецкой овчарки:               
             - Золотые руки! Вы дедушка - молодец. Но все же не спешите отказываться. Вы ведь Ветеран войны: вон сколько наград имеете. Наверное, защищали нас тут… или, Вы где воевали? Разрешите поинтересоваться?
            - Да тут же, говорю дом мой. На Кольском родился, тут и похоронят с родными рядом. Местный я - сын рыбака. Отец мой и дед - Строговы, рыбаками были. И не было тогда никакого Полярного, а просто артель. Самому императору копченую рыбу возили!  - пересказывал историю деда, тоже теперь пожилой Илья.               
             - Это потом, город Александровск-на-Муроме основали.                После, отец руководил: Иван Ильич. Ну а когда немец с фином напали, уже я защищаться стал. Совсем зеленым пацаном  - в Четырнадцатой армии. Может, слышал такую? – разоткровенничался северянин.
             - Конечно! Спасла тогда Мурманск, и посчитай все Заполярье.                Да если бы фашисты взяли Кольский полуостров, то наступали бы на СССР еще и с северного направления: высаживая десанты по всему побережью океана.                К тому же, паршивцы захотели никель для своей брони у нас добывать.                И Ленинграду стало бы хуже; и караваны союзников прекратились. Хотя конечно: мы бы без них победили. Не могли не победить!  Но только еще больше положили бы братьев. А своих надо беречь. И так, сколько русских  погибает, - повторил Алексей то, что совсем недавно изучал для лекции.
Знания подводника нравились дедушке. Видя это, Алексей продолжал:               
              - А еще, как Сталинград так и Мурманск с Севастополем - наши Ге-рои-города, подвергавшиеся самым большим бомбардировкам.                Большой молодец Вы, Илья Иваныч. Обязательно, проживите долго. Назло всем врагам!!                Давайте я Вам… денег дам – купите что-то. Что хотите?               
              - Да у меня хорошая пенсия, ты что? Выти - то есть еды предоста-точно.                Сам могу тебе дать, – не на шутку обиделся ветеран:               
              -  И если хочешь знать, даже этот - как его: “Тэпасед” в банке есть. Да не, не в трехлитровой дома, а в их новомодном “уфиссе”.
               - А, в банке - это депозит называется, – подсказал старпом.               
               - Ну да, я так и говорю. Денег хватает.                Вот и прихожу с утра, -  махнул он в сторону “продуктового”,  -  косточек или зельц какой взять, чтобы собачек дворовых подкармливать. Такие у нас правила: есть возможность - помогай ближним, - наставлял ветеран.               
В общем, вспомнив как мальцом напевал – сидя на семейном Тане, - а это то самое место на берегу, где хранилось главное - сети, запел:                В каждой избушке - свои погремушки,                в каждой избе - свой погремок,                в каждой деревни - свой обиход,                а везде вокруг наше  - Поморское.
            - Тебе интересно…, что у меня друзья были – тоже подводники? С Катюш.                Вот Дружба раньше была! Не как сейчас – только когда выгода…
             – Ну, ничего себе! - позавидовал Алексей.               
            - Так Вы и Николая Лунина видели с “К-21”, и других героев Запо-лярья!               
            - Нет, их командиры всегда заняты были: то в походах, на учебе или в ремонте. Дружил я с простыми матросами, старшиной и рулевым.                Резануло миной однажды: осколками посекло. Вот в госпиталь и положили. Ну а там морячки – подружились.
              - Завидую, по-хорошему Вам... Живите долго, уважаемый Ветеран. Хотя бы… до 90 лет, - старпом повторил искренние пожелания.               
              - Да?! Хе-хе. Спасибо Вам, – поклонившийся Илья Строгов рассмеялся. А затем, поправляя шапку признался: – Вообще-то, 92 уже было. Но отец – на сто первом в небо поднялся…               
             - А?! – старший помощник покраснел: - Ведь выглядите, на 70-75,  - правдиво заметил и сразу поправился: - Значит, жить будете долго. Примета такая: кого раньше времени хороня…               
           - Да ладно, будет тебе. Иди лучше,  - традиционно здоровый - по се-верному старик улыбнулся; и видимо не привыкший терять время на одни только разговоры – вернулся к первоначальному занятию:                товар раскладывался дальше, в ожидании первых - нет, не покупателей, а вернее всего посетителей.
Не смея ослушаться старшего, старпом сделал первый шаг в сторону магазина, но…все-таки решил настоять. Вернулся.
               - Послушайте, дедушка, - ему действительно не поверилось, что деду за 90.                Хотя, Алексей не раз слышал: люди Севера в России не стареют; но чтобы самому увидеть богатыря такого – это впервые.               
                - Тогда разрешите, что-нибудь куплю? Зачем кого-то ждать, я сам могу все взять и идите домой. Отдыхайте. Телевизор посмотрите.               
                - Ты совсем глухой? – обиделся “почти капитан” в отставке.               
             - Говорю же, что прихожу к магазину на людей посмотреть. А то чувствую себя не нужным.                И это самое обидное. Тем более, еще многое можем…, - признался ветеран.               
              - Понимаю. Тогда скажите, Вы по какому адресу проживаете? – по-вторно похлопав себя по карманам, подводник все-таки достал блокнот с авторучкой.                Иваныч назвал.               
                – Такое предложение: К Вам молодежь приходить будет! Морячки - первогодки. Ребятки сбегают в магазин, пол помыть, постирать, посуду вымыть: когда нужно. А Вы, что-нибудь расскажите из жизни…                Нам Ваша помощь, очень нужна. Я имею в виду - вооруженные силы России.                Наверное сами видите, что не все молодые осознают: как тяжело было Родину отстоять. От этого хищного запада, – Алексей смекнул, как можно договорится с принципиально - самостоятельным дедушкой. Поэтому, придавая себе волнующий вид, снова повторил просьбу:               
             - Ваша помощь нужна. Сами видите, какая молодежь... И многие из них не знают, истинной истории.                Так кто поможет узнать? Только живой пример, Героя – Победителя. Пускай на Вас смотрят, раз книги и фильмы наши не интересуют. Хоть так наберутся доброты...                Да Вы один, больше кучи учителей можете сделать. Помогите пожалуйста -  Родине. На Вас вся надежда.
               - Ну что, - сперва недоверчиво, а услышав повтор - смягчаясь; бывший пехотинец Строгов соглашался: - Раз такое дело, раз снова понадобился России,… наконец-то. То я готов! Вот только форма не та: физически не могу многое, но умственно - еще соображаю, – растрогавшийся дедушка задышал чаще, проводив мужскими глазами первую - проходившую мимо симпатичную гражданку.
             - Помочь, мы всегда... тем более, если надо любимой. Ради этого и прожили жизни. А потребуется - еще раз проживем и вообще, столько раз, сколько нужно стране, - повторялся дед, с трепетом вспоминая супругу. Глаза заблестели от влаги…               
               - Вот и хорошо. По рукам, – объявил довольный старпом, обводя записанные координаты.
              - Только меня какое-то время не будет, ухожу на задание, - тут же спохватился Алексей.               
               - Секретное?! –  оживился дедушка.               
               – Ну а как же, других у нас не бывает, - поступил резонный ответ.               
Теперь они понимали друг друга. Поскольку каждый был защитником, а это не только профессия - еще и призвание каждого гражданина России!                Наверно поэтому, старпом все же решился рискнуть и что-то приобрести:                указав на самый большой из представленных предметов  - Радиоприемник.
                - Этот прибор работает?  – поинтересовался вежливо.               
                - Обижаешь. Он еще нас с тобой переживет. Только нужно ревизию сделать, что-то заменить, - дед наклонился и взял в свои большие руки.               
            – Этого красавца лично, я подарю тебе. Пользуйся на Славу. И помни: Вместе - мы всегда победим!
Леха принял прибор с благодарностью. А повертев, уставился в обнаружен-ную сбоку – слегка позеленевшую табличку.                Выгравированные – когда-то золотые буквы, торжественно объяснили:               
 “Советскому капитану Строгову Илье Ивановичу, от благодарных потомков.                “Поздравляем с 30–летием со дня Великой Победы.                Вы просто волшебник, подаривший светлую жизнь.                Спасибо за мирное небо, и будьте всегда здоровы.                От школьников”.
                - Давно дарили, - на ветерана снова хлынули воспоминания. Ведь тогда и супруга жива была.                Вот вместе с ней и пили чай с пионерами…               
              - Отличная и удобная штука. Работал безукоризненно:  на рыбалке от батареек, а дома на кухне играл.                Только давно не включался – телевизор все заменил. Но там если честно - смотреть нечего… а когда приемник работал – такие вещи рассказывал! В общем, сделаешь и “Океан” послужит русским.
            - Однако дареное, не дарят, – резонно возразил Леха, так как иногда придерживался хорошего суеверия. Но подумав, находчивый офицер выкрутился:  - А вот купить нужное в хозяйстве устройство, думаю можно.               
Так что достав быстро открыл, и еще проворнее сунул руку между складками  бежевого кошелька. Естественно, что не посмотрев, ловко зацепил там несколько плотных бумажек, которые попытался переложить в дедов карман; не забывая при этом сказать: - Большое спасибо. Спасибо деду за Победу!
Дедушка замялся:  – Да ты что, внучек? Ничего не надо. Бери так. Я же пользу приносить…               
              - Ой, - Алексей менялся в лице, забирая в карман свой уже пустую руку:  - Извините, товарищ лейтенант. Время бежит быстро, а у нас служба - сами понимаете. Мне пора. Разрешите?! -  и со скоростью почти пули, пере-местился дальше - к входу, вбежав в уже открытый магазинчик.                Не забыв при этом прихватить с собой только что приобретенный товар и дорогой подарок в кармане.
Здесь он -  вдвойне осчастливленный, что хоть как-то помог ветерану, смело указал на желтые полукилограммовые банки кукурузы; смотрящие на него с великой надеждой -  дополнительно показывая на растопыренных пальцах упитанной продавщице: Десять!                Вот только предвкушение скорого пира снизошло на нет, когда гурман вос-пользовался ими снова, сунув свои пальцы туда же - в уже известный коше-лек.                Все просто: оказывалось, что ничего так необходимого ему сейчас, там уже не было. Ну, кроме горстки монет.
             - Да?! -  шепнул Алексей Васильевич, разгадывая предложенную обстоятельствами загадку, вспоминая что банковская карточка осталась в брюках:  - А я оказывается, еще тот юморист!
Подоспевшая продавщица, с объемно заполненными - по внушительную, выглядывавшую посомтреть полуголую грудь руками, резонно спросила:               
              - Ну что? - выставляя все десять, заказанных баночек.               
              – Этого хватить или еще добавить?                На рыбалку едете?!                У меня муж, тоже рыбак з - так я вместе с ним катаюсь. Муж и жена – одна команда. Могу подсказать, где клюет или где природа…
             - Да, хватит… В море идем. Только я одну банку возьму. На пробу, - отводя глаза в сторону, пояснил Алексей.               
              - Как одну? - слетевшая улыбка упитанной тети подтверждала: она не поклонница современного розыгрыша. – Тогда зачем на склад бегала?               
            - Ну, так. Как-как?! А что, Вы мне десять принесли?  - спокойнейшим языком разруливал офицер.               
             - Подумала..., Вы же обе руки показали, - отстаивала свою правоту торговая женщина.               
             – Ой, извините; это от избытка темперамента приветствовал. Руки сами тянутся к прекрасному,  - снова выкрутился мудрый подводник, и за-платив мелочью - при этом, не взяв назад положенный ему честный рубль сдачи; чувствуя даже ушами, что где-то в глубине он сделался сваренным крабом, выбежал из торгового заведения быстрее, нежели влетал.                Однако на входе, уже дожидались...
Дедушка, за это время разложился полностью, и, посматривая искоса на свое хозяйство, ждал - а дождавшись, протягивал полученные деньги назад.                Только старпом тоже был в меру настырным. Поэтому, сделав вид что не замечает красноречивого жеста, побежал дальше, выкрикнув на ходу:               
           - Удачи Вам и здоровья! Пожалуйста, купите чего-нибудь собачкам, нашим верным друзьям. Я их тоже очень люб-л-ю…               
И или ответ самому понравился, или от чего-то другого с ним связанного; но старпом принимал: как внутренний помидорный краб с “ушами”, меняется на обычный: бело-розовый.
             - Вот такое кино, братцы…, – рассказав почти всю эту утреннюю ис-торию – без кукурузы; старший помощник уже не краснел, а только насла-ждался воспоминаниями.
             – Давайте, все же попробуем включить? – вмешался командир БЧ-5, выходя из-за спин товарищей. Как-никак – он главный электромеханик под-лодки.
Прочитав давно состарившиеся буквы: Сделано в СССР, прояснил:  – Тут знак качества, значит будет работать!               
Далее, осматривая грамотными глазами заметил:  - А где табличка: В честь 30-летия Победы?               
             - Да вот она - отошла, пока тискал, – Старпом достал из кармана че-канку.
              – Парни, –  высказался вездесущий штурман, - Перед нами раритет серьезный. И ты Алексей, не переживай. А это…, сколько отдал дедушке?               
              – Двадцать штук. Только это тут не причем. Я хочу сделать и оста-вить на память от ветерана, - заулыбался осчастливленный старпом. По-скольку ребята уже поддержали...               
              - Верно! - подтверждали такую теорию присутствующие. - Правильно!
И командир решил так: - Лично мне давно ясно, что наш белорус – лучший старпом Черноморского флота. Вот только не понятно до сих пор, что он делал в магазине, когда команда шла завтракать?                А во вторых: так как мы тоже еще ничего; предлагаю раскидать двадцатку. Ну, кто сам захочет. Вот моя пятерка, - и доставая одной бумажкой пятиты-сячную купюру, Дмитрий Владимирович вложил в руку Алексея.
              - Товарищ командир? - с жалостью приговоренного произнес тот, - не обижайте…               
              - Я не умею этого делать. Не научен с детства, - подшутил Смелов:                - А если без шуток, то это ветерану от меня. Надеюсь, Вы не против и не станете прикарманивать себе заботу о наших героях? - мудро объяснил Дмитрий Владимирович.                Отлично зная, что с командиром “Ростова” бесполезно мериться интеллек-том, старпом, из уважения приложил руку к груди.                Вот тут такое началось:  - И мы… мы тоже хотим, - отблагодарить ветерана за наш Мир, -  послышалось с разных углов. Не удивляясь больше, Горбаленко уже держал не пять, а тридцать тысяч рублей.
               - Что я буду с этим делать? – резонно спрашивал Алексей. -  Ветеран остался в Полярном. Если бы можно было передать?               
                - Тогда, Вам будет на возмещение расходов, - приказал командир.
Только и Алексей Горбаленко многому научился у Смелова; поэтому также, быстро не сдавался.
                - А давайте?! - предложил он, - Пусть эти деньги - ну раз нельзя встретить того ветерана и передать; станут общими всей команды.                Вот если понадобиться кому: хоть матросу - любому; тогда выдадим. Безвозмездно.                Ну а если встретим другого ветерана или еще кого-то нуждающегося, то также  - сообща решив, потратим на хорошее дело: помогая гражданину России.
             - Действительно, идея хорошая, - согласился Смелов. - Я Вас Алексей Васильевич, назначаю ответственным.                А адрес того ветерана, доставайте - я передам в штаб Кольской флотилии для территориальной дружбы.
             - Точно, - поприветствовал идею боцман,  - Ветеранов надо брать на буксир в каждом из российских городов. Мы деньги эти – назовем “Русские”. И будем с каждой зарплаты, добавлять на нужды коллектива.
Благодарный за понимание, довольный Горбаленко доставал блокнот и отрывая из него лист, передал командиру:  – Вот.               
           – Принято. И напоследок, объявляю Благодарность, - Смелов жал руку помощнику, а левой передал координаты командиру информационных систем: - Владимир Владимирович, передайте просьбу в штаб Полярного: дедушку взять в подопечные.                А м как придём домой, проверим исполнение.                И раз все так удачно сложилось, давайте еще посмотрим - что имеем, –  Смелов снова взялся за приемник.
Старпом теперь объяснял уверенно, показывая и рассказывая: - Когда вклю-чал, тут лампочка моргнула. Однако больше не горит. Может, что-то не то делаю?               
             - Если  работал, значит будет дальше работать, - это опять вмешался  Глав.мех, что рассмотрев ранее, вынес вердикт: провод питания в крупных трещинах. Вот и предположил:               
             – Вероятно провод перегнулся, и ток не доходит?!               
                - Ладно, посмотрю в свободное время. А не справлюсь, отдам  электрикам, – объявил командир. И засунув памятную табличку в надежный карман – показав всем кулак, что концерт окончен. Типа кто хочет продол-жения: Буду у себя.               
Командир чинно вышел.                Его смена управления кораблем закончилась: наступало время отдыха.
Боцман - оставшись нести вахту с заступившим старпом, снова поддержал товарища: - Не отчаивайся, - командир сделает. А лет через пятьдесят, твой раритет вообще лучшим из всех работающих старинных радио будет.               
Алексей решил не шутить в ответ, просто поднялся наверх, в помощь вах-тенному офицеру и рулевому-сигнальщику.                Служба продолжалась…