Три Василия. Жизнь и судьба

15 февраля 2021
Дедушка Василий Германович погиб в Масюковском лагере смерти 16. 11. 1941 года. Не дожил до внуков! Да что там до внуков... Он не успел увидеться даже со своим с младшим сыном, которого его жена, моя бабушка родила 16 февраля 1942 года и нарекла в его честь - Василием. А спустя еще 22 года появился на свет мой младший братик, внук деда Василия, который также получил свое имя в честь деда. К сожалению, уже нет в живых Василия Васильевича, моего родного дяди. Умер внезапно и скоропостижно в 61 год. Забрал Господь на небеса и моего братика Васю, которому было отпущено лишь 17 с половиной лет жизни. А дедушке Васе в сорок первом году было всего 33!

Такая вот судьба у трех Василиев! Все они были немногословны, сдержаны, отличались добротой. Господь не обошел их своими дарами: у всех был технический склад ума. Дед Василий одним из первых в районе освоил невиданный на селе до этого трактор и трудился в поле, до войны работал бригадиром тракторной бригады в Зерносовхозе( ныне совхоз «Обливский»: распахивали там целинные земли, которые и сейчас приносят богатые, самые высокие в районе урожаи. Дядя Василий окончил Челябинский политехнический институт, стал инженером, работал в КБ на одном из заводов города Волжского Волгоградской области. После школы он жил в Майкопе у брата Николая. Работал, готовился к поступлению в вуз и занимался гиревым спортом. И 1961 году стал чемпионом Адыгейской АССР по штанге! Наш богатырь! Силач! Весь в отца, хотя и не встретился с ним на этой земле!А братик мой Вася не успел получить образование, но успел получить права тракториста и учился на курсах водителей по направлению военкомата. Мог бы стать продолжателем дедовой линии, или найти другой путь, свой собственный. Но вне всяких сомнений, дедовские гены передались ему: он с детства ремонтировал велосипеды, мопеды, мотоциклы, техника была его стихией, он этим жил.

Дедушка Василий родился в Песчанке. Был такой хуторок в степи, основанный пришлыми хохлами из Таврии. Все его предки были земледельцами, тружениками. И мой дед был таким же: день и ночь проводил в поле, изредка наведываясь домой, чтобы помыться и переодеться. Он показывал своим семерым ребятишкам (двое умерли в младенчестве, а восьмой родился уже когда отца не стало) своим примером, что надо жить своим трудом. За столом на главном месте сидел отец! Все знали, что ему, кормильцу, первый и лучший кусок! А он сам обязательно интересовался, не голодны ли ребятишки. Жили в землянке. Домов в хуторке не было ни одного. Все хохлы рыли себе землянки, ставили столбянки, делали потолочные перекладины, на которых держалась крыша, крытая соломой. Землянка мазалась глиной и белилась мелом изнутри и снаружи. Даже полы были земляные. Жили в тесноте, но дружно. С детства знали цену хлебу. Все сыновья деда Василия умели все делать по-хозяйству. Кормить домашний скот — привилегия старших, моего папы и дяди Вани. Ухаживали за птицей младшие: дядя Коля и дядя Володя.Надо было помогать матери, на плечи которой свалился весь груз забот о большой семье. Ребячьим делом было натаскать воды, собрать бурьян для топки- после войны в округе не осталось деревьев - все сожгли немцы и истопили в печах сами жители. Пацаны могли запросто зарезать козла, барашка, свинку, разделать тушку, высушить для дальнейшей отделки кожу, которую отдавали мастеру на пошив обуви. Питались не хуже других.Выручали друг дружку. Уходя на войну, Василий сказал Куле:«Береги деток!», а сыновьям наказал заботиться друг о друге. И они заботились, как могли. Старший, Иван, в 16 лет выучился на тракториста. На трудодень давали зерно, из него мололи муку и пекли хлеб. Иван был главный кормилец своих братьев и сестренки. В войну, когда всех мужчин призвали на фронт, подростки стали трудиться и в колхозе. Второй сын, Гриша(мой папа) в 12 лет стал заведующим током! Рано начал работать и Николай, третий сын. После армии он остался в воинской летной части, техником по обслуживанию самолетов. Володю мать брала с собой на птицеферму, а когда чуть подрос, он помогал ей ухаживать за колхозными свиньями (к тому времени ее поставили работать на свиноферму) . Поэтому наверное, он и выбрал свои профессии ветеринара и зоотехника, отучившись в Персиановском сельхозе, получил два диплома! До войны семья жила в Зерносовхозе. А перед самой войной, в 1936 году, они переехали в Солонецкий.

Дед заработал денег на покупку дома. Дом с огромной усадьбой — плодоносящим садом, большим огородом, приобрели у местного жителя по фамилии Чернышов. Видимо, его, казака, должны были раскулачить и сослать, но он успел все распродать и уехал в соседний поселок. Своего благодетеля-казака долго вспоминали в семье добрым словом: в саду росли яблони, груши,сливы, вишни. Все это добро продавали на базаре, и на эти деньги бабушка одевала и обувала детей. Дочь Зоя на всех школьных фотографиях аккуратненькая, в сшитых тетей Мотей - модисткой платьицах, с бантиками в косичках. И мальчишки не ходили босыми и неухоженными. Ходили в школу. Мой папа ходил в пятый класс пешком в соседний хутор Паршин, за 12 км. Каждый день туда и обратно. Как-то получалось содержать детей не хуже других. А после пятого класса не стал ходить в школу. Надо было работать, помогать матери выручить копейку. Знали, что и кому надо купить в первую очередь. Папа вспоминал, как пешком нес в Обливскую- 16 км — мешок с мукой, чтобы продать. А продав, хотел купить себе костюм. Но его размера не нашлось в магазинах. Тогда он вернулся обратно и пешком пошел в Чернышки, от хутора еще километров 15, и там тоже костюма не нашел, но купил одеяло! Все в один день! И при этом его никто не заставлял, не просил, сам проявлял инициативу! А уж об одеяле речь вообще не шла, но он наверняка знал, что это нужная в доме вещь.Вот такими росли дети Василия Германовича, который сам все нес в семью, трудился ради детей, они видели это и впитывали сызмальства.

Когда на отца пришло извещение о том, что он пропал без вести, никто из детей не верил, что его нет. Ждали. Долгие годы ждали и надеялись, что он жив. Ждала своего Васю любящая и любимая жена, моя бабушка. Возвращаясь домой с фермы, всматривалась вдаль, складывая ладошку лодочкой у глаз, закрываясь от яркого солнца, всходящего как раз с стороны проселочной дороги на райцентр. Бабушка мне это никогда не рассказывала. Но я почему-то представляла себе эту картину много раз, насмотревшись фильмов и начитавшись книг о войне.В них женщины, получившие похоронки на мужьёв, или такие же извещения о без вести пропавших, как получила бабушка на своего Васю, выходили за околицу и пристально всматривались вдаль. Точно знаю, что бабушке некогда было ходить за околицу, а вот по пути с фермы домой она вполне себе могла и посматривать в ту сторону, откуда доносились гудки паровозов. Со стороны райцентра или станции Паршин -разъезд. Там, где они жили, на хуторской южной окраине, был слышен стук колес проходящих поездов и даже было видно, как проходил состав по железной дороге. Можно представить, какие думки крутились в голове молодой женщины, встретившей Победу в 37 летнем возрасте. Жив! Но ранен. Тяжело ранен...Лечится в госпитале... А может, попал в плен...В хутор возвратились все с фронта. Пришли с госпиталей. Стали появляться бывшие пленные, отсидев десятку. К каждому бросалась с расспросами Куля. Но ответ их был один: не видел, не знаю, не встречал. И только один, возвратившись из плена, якобы рассказал, что был, мол, вместе с твоим Василием в плену, его как коммуниста, хотели расстрелять, а он бежал, и его застрелили пи побеге. Не помню, от кого из родни слышала такую версию. Бабушка якобы этого человека не жаловала всю оставшуюся жизнь, так как считала, что именно он и выдал немцам про ее Васю, что он -коммунист. А иначе кто знал про то? Отца искал младший Василий, посылая запросы в архивы, ответ был один: «Ваш отец....пропал без вести в боях под Белой Церковью...»Когда открыли Мамаев Курган, дядя Вася поехал туда. Ходил, вчитывался в казавшиеся бесконечными списки погибших, надеясь на чудо, но отца не нашел и там. Жил к тому времени он рядом, в соседнем молодом городке Волжском. И на Мамаевом Кургане стал бывать часто. Каждый День Победы, чтобы в этом священном для всего СССР месте почтить память отца, о котором не было точных сведений.

Как это горько: не знать, где покоятся косточки родного человека, отдавшего свою жизнь за родину, за детей и внуков! Но Господь милостив, он открыл нам эту тайну 20 века в нашей семейной истории! С появлением сайта Мемориал у многих таких, как наша, семей, появился шанс узнать судьбу своего солдата, пропавшего без вести. И оказалось, что никто в никуда не пропал! Просто дед мой попал в плен, а это считалось несмываемым позорным пятном на биографии каждого плененного, и расценивалось как измена Родине. Всех плененных и выживших отправили после фашистских концлагерей в другие лагеря. Никто не разбирался в обстоятельствах пленения, всех гребли под одну гребенку! А тех, кто не выжил, оставили на полвека без права сообщить семьям о его горькой судьбе и печальной участи! И в 2009 году мы с сыном одним кликом на сайте открыли рапорт лагерного врача Масюковского лагеря смерти, или шталага № 352. Каким -то чудным образом наш дед Василий Германович попал в число 10665 человек, чьи имена не канули в лету а сохранились в рапортах лагерного врача. А ведь для 69935 человек это оказалось невозможным, их имена неизвестны! А всего было в этом лагере 80000(!!!) военнопленных! Вот такие плачевные цифры! Разве все они могли быть предателями родины? И кто виноват- сами ли они сдались в плен немцам по своей трусости, как пытались нам все эти годы неведения и забвения их судеб убедить идеологи сталинизма или их командование, чьи неумелые действия привели к таким потерям в армии в первые годы войны? Я даже не допускаю мысли, что мой дед- трус! Я уверена, что он сделал, все, что было в его силах, чтобы противостоять пленению. За его спиной была любимая жена с шестью ребятишками, была жива его мать, Мария Максимовна, его три сестры Анна, Ольга и Алена с племянниками и племянницами, его не родившиеся еще внуки и правнуки! Разве мог он нас всех предать? Он не мог и испугаться фашистов, не из пугливых был! На единственном фото, которое я чудом обрела, смотрят в объектив фотоаппарата, а значит, в наше сегодня и завтра наших потомков его светлые голубые глаза, полные любви и доброты. Он здесь с семьей своей старшей сестры Анны: сидит, спокоен его взгляд, устремленный в будущее. Его прямая спина говорит о том, что этот человек полон собственного человеческого достоинства. Его крепкая шея красноречиво подтверждает его богатырскую мужскую силу. Он красив мужской красотой, правильными чертами лица, этими прямыми бровями в разлет, правильной формы носом, едва заметной улыбкой тонких губ. Один в один портрет своего отца — мой папа! Только полученное во время войны ранение исказило черты его лица шрамами, и только в профиль можно увидеть,как он выглядел до ранения и как похож на отца. И это объясняет особое отношение к нему матери, видевшей в нем черты Васи, и потом также полюбившей особой любовью и внука Василия за эту же схожесть с мужем!

На страничке 128 Рапорта лагерного врача, открывшейся нам на сайте Мемориал, список фамилий из шести номеров, с 845 по 850-й. Номер рапорта 38 датирован 22. 09. 1941 года.Указаны фамилия, имя, отчество моего деда, Василия Германовича, 1908 год рождения, указана национальность: русский, адрес: Ростовская обл., Обливский район, х.Песчанка и дата смерти: 22.09.1941 года. Причина смерти: истощение.Ссылка на том 1-а, стр 38, и еще одна ссылка: см. Порядковый номер 850. Далее, под номером 850, опять фамилия, имя, отчество деда Василия, тот же адрес, но другая дата смерти: 16.11.1941. И снова-причина смерти-истощение. Справа- номер паспорта деда: паспорт серии РКА №680575, выданный Обливским ОРКМ, 18.02.1938 года, ссылка на том 2, стр.87 и сноска: см. (Порядковый номер 49.)


Как понимать расхождение в дате смерти? Между 22 сентября и 16 ноября- целая вечность, если человек находится на последней стадии истощения! Месяц и целых 25 дней! Или всего 56 дней...Если предположить, что врач первую запись о смерти поставил преждевременно, и дед Василий не умер 22 сентября, а нашел в себе силы протянуть еще 56 дней? Собрав силу в кулак, как только мог он, силач и богатырь из рода хлебопашцев, привыкших к тяготам и лишениям, как настоящий мужчина, помнящий о своих детях, о оставленной жене, о матери, думавший о родине и надеющийся на скорое избавление из плена! Не мудрено: радио голосом Левитана на весь Союз кричало: враг будет разбит в первые месяцы войны. Разве мог голод, которым пленников морили фашисты, сломить эту светлую надежду? Нет, конечно! Я видела фото этого лагеря: под открытым небом за колючей проволокой в снегу зимой, а осенью в грязной жиже от дождей, держали, ка к скот, заключенных шталага № 352. Недаром он получил название «Масюковский лагерь смерти». Масюковский - потому что вблизи белорусской деревни Масюковщина под Минском. За проволоку иногда бросали какие -то ошметки от свеклы, картошки, иногда давали баланду, которую не стали бы есть и свиньи. Может, дед выливал эту баланду и ел вообще ничего? Я видела на фото живые скелеты пленных. Ребра и кости обтянутые кожей. Слово «Истощение» применительно к моему деду - это и есть та самая картина состояния его тела. Живые мощи мученика. Не он один, их было 80000!!! Вот такая цена Победы! Такой подвиг моего деда, вытерпевшего нечеловеческие муки в нечеловеческих условиях фашистского плена! Мы плакали, когда внезапно открылась эта правда! И продолжаем оплакивать дедовскую судьбу и судьбы его рано осиротевших детей. Ведь если бы не война, жизнь их сложилась бы по-другому! Хотя и так, слава Богу, они прожили все достойную жизнь.

Масюковщина давно перешла в черту города Минска. Там, в чистой и уютной столице Беларуси есть парк, в нем Мемориал и Ротонда с символической Книгой памяти из гранита. Место упокоения моего деда Василия Германовича. Последнее его пристанище на земле, где покоятся его косточки. Надпись на Мемориале:«Сучасникi i потомкi! Схiлите голавы. Тут спяц вечным сном тыя, хто не стау на коленi перад ворагом». И даты вверху: 1941-1945. Как я благодарна белорусам за эту надпись! Какая сердечность в этих простых словах! Какое великое сочувствие доле погибших! И гордость! И Любовь! Вчера в Минске был военный Парад Победы. Нигде не было, ни в Москве, ни в столицах других бывших союзных республик, а в Минске — был! И я была духом вместе с ними! Потому что и мой дед Василий шел в том строю Бессмертного полка! Ведь 78 лет он пребывает в этой земле телом и духом!