Тётя Катя

    Тётя Катя. Сколько ей сейчас лет? Одно время она исчезла из поля моего внимания.  Когда я еще не ходил в школу, моя мама хотела ее нанять для присмотра за мной. Это было сорок лет назад. Она в то время была уже не молодой и для меня выглядела бабушкой. Отбросив все субъективные оценки, думаю, что ей было около сорока лет. Следовательно, сейчас ей около восьмидесяти.
 
    Тогда, в детстве, я отказался от нее, испугался ее лица. Некрасивое, все морщинистое. Что-то было в нем  даже мужское. Дальнейшие случайные встречи и разговоры о ней показали, что она добрейший человек, придавленный судьбой.
 
    Одно время она жила в одноэтажном домике напротив. В начале ХХ века домик служил сторожкой при Благовещенском храме.  По свидетельствам старожилов, на Благовещенском храме были установлены швейцарские часы с красивым боем, что являлось редкостью для русских церквей. Домик снесли, и где она жила впоследствии, неизвестно.
 
    Прожила все время одна, потеряв, по-видимому, родственников и близких. Жила на выживание. Есть ли у нее свое жилье в настоящее время, не знаю, но по ее перемещению и жизни на грани нищенства видно, что она не ведет никакого хозяйства.

    Как-то раз увидел её в гастрономе. Стояла у входа, просила милостыню. Я подошел, дал ей мелочи. Она стала мне кланяться и говорить спасибо с божьими словами. Я спросил, помнит ли она меня? Либо она не поняла вопроса, либо постаралась уйти от ответа и стала рассказывать про банку сметаны, которую разлила и сильно переживала о ней.
 
    Здесь я почувствовал, что она живет по строго определенным законам и любое отклонение от них  для нее губительно. Жизнь приучила ее быть постоянно где-то глубоко в себе, как бы сжатой в комок.  Наружный мир враждебен для нее, и она, наблюдая за ним изнутри, приспосабливается к нему, чтобы выжить.
 
    Любая попытка какого-либо душевного контакта и психологической разрядки, по-видимому, грозят ей катастрофой.  Она ушла в себя.  И если, например, помнит меня, никогда не пойдет на взаимный разговор. Я стал для нее человеком из другого мира.

    Удивляют и малые изменения во внешнем облике. Та же походка, та же одежда – телогрейка и теплый платок в любую погоду. Один раз, лет десять назад, видел ее летом в платье и легком платке. Выглядела она не привычно для сложившегося о ней стереотипа. Без платка трудно ее представить. Лицо также мало изменилось.
 
    Похоже, время не действует на нее. Она не старится и представляет застывший, не изменяющийся во времени мир. Летом ведет какой-то свой промысел и появляется в городе очень редко. Сохраняясь во времени, она наблюдает за нашей жизнью изнутри себя и, наверно, знает больше о  мире, чем мы, суетящиеся в нем.

1992г.

***