***

Никогда в жизни не уделяла столько внимания новостям. Покупаю книги, говорю себе: Наташ, отвлеклись, вернись к книгам, в себя, к себе! В ответ всегда очумевший взгляд из зеркала.

В этот Новый Год я впервые в жизни не хотела ничего, только лежать на кровати и реветь, и за стол села такая - несчастная, заплаканная, просто встала с кровати и в состоянии неадеквата встретила полночь.

А если бы не дети - не встала бы совсем. Хотелось пропустить, не быть, не принимать участия, сбежать в тихий дом посреди заснеженного леса.

Обо мне очень заботились, со мной разговаривали, мне было стыдно, что я такая странная и всем порчу праздник, но я ничего не могла с собой поделать, мне просто было очень плохо.

У меня всегда всё немного на опережение. Я думала, предыдущие два года были невозможно сложными эмоционально, оказалось - они были просто сложными.

Я вроде как-то адаптируюсь к происходящему, но потом какая-нибудь новость прихлопывает меня сверху, и становится важно снова просто ходить, что-то делать, просто дышать.

В выходной полдня гуляли по Москве, смотрели на уток, на реку, на людей - было важно видеть улыбающиеся лица, мы так много прошли - я сбила ноги.

Люди гуляют. Солнце светит. Я переживаю, что снова забыла хлеб для уток. Одна спрятала клюв под крыло и стоит на одной лапке так близко от меня, что я могу ее потрогать. Я не делаю этого, просто спрашиваю:

- Грустишь?

Утка тихонько крякает что-то себе в крыло. Два раза. Будто пожаловалась.

Мы почти не разговариваем. Мы устали говорить об одном и том же, и вокруг много людей - стоит гул голосов.

В какой-то момент я слышу слова девушки, идущей навстречу:
- Я просто отошла от всего этого...

Я бы тоже этого хотела. Иногда получается, чаще - нет.
А мне так хочется сохранить свою жизнь адекватной. Радоваться весне. Ждать весеннего дождя. Смеяться.

Мы закончили наше путешествие на Арбате, в книжном. И я притащила с полок такую стопку книг - от ремня на джинсах до очков на своем лице. В букинистическом - вторая жизнь книг.

Друг моего брата сейчас там, куда приковано всё наше внимание. Мне страшно слышать новости, ему там тоже страшно, я молюсь за него, хоть никогда его не видела, но мне хочется сделать так, чтобы и он, и его товарищи остались живы. Мне так сильно хочется, чтобы Бог сберёг их, чтобы все они вернулись домой, к своим семьям, к своим матерям.

Говорю тёте:
- Передай Мише, что за него даже в Москве молятся.

И мы с ней долго молчим.

Сегодня впервые почти за месяц я начала злиться. Сама удивилась - оказывается, всё это время я провела в таком потерянном состоянии - на злость просто не оставалось сил.

Сегодня я злюсь на себя, на окружающих, сама удивилась, как я так долго продержалась, была как-то бессознательно добра и бережна вообще ко всем.

И я даже не знаю, как это расценивать. Появились силы на злость? Прошел острый страх и я смогла разозлиться? Или это просто усталость, потому что время изматывает, его не поставишь на паузу, мы все в этом общем потоке, меня штормит, настроение меняется тысячу раз в день, и ничего другого не остаётся, как просто пытаться жить и дышать каждый день.

Мир стал очень добр ко мне. Курьеры улыбаются, соседи кивают и хвалят мою собаку, а я радуюсь каждому доброму слову. Всё, что каждый из нас может делать сегодня и каждый день - оставаться человеком.

И каждый день я заставляю себя встать с кровати и сделать хоть что-то, что немного уменьшит хаос внутри и вокруг меня, что-то такое, будто я живу своей обычной жизнью и вокруг вообще ничего особенного не происходит.
2022.