Продаётся дача с хозяином

                -1-
Самым обычным летним утром Сонюшка осторожно ступала по грунтовой дороге незнакомого садового общества к незнакомому дачному домику. Возможно, что замученный суетой городской житель смог бы найти что-нибудь необыкновенное в этой тишине, прохладе и прозрачности воздуха, но Соне было не до того. Новые босоножки жутко натерли ноги. Каждый шаг отзывался болью в выпирающих косточках. И зачем только она надела эти новые босоножки в дорогу? Сама не могла толком объяснить. Скорее всего, надела потому, что старые туфли стали старыми.
Накануне вечером Сонюшка (так когда-то в далеком детстве называла её мама), сидя в интернете, случайно наткнулась на свежее объявление о продаже загородного домика. Судя по фотографиям и описанию, небольшой теплый дом из бруса находился в живописном, спокойном, экологически чистом месте, причем не очень далеко от города. Продавался дом со всем садовым оборудованием и мебелью. Но больше всего Соне в этом объявлении понравилась цена дачи. Один миллион рублей – ровно столько, сколько она накопила к моменту выхода на пенсию. Не надеясь на чудо, Соня позвонила по указанному телефону, и чудо произошло! Как оказалось, дачу ещё не продали, и риелтор Ирина готова была показать её завтра в десять часов утра. Ирина также любезно объяснила Софье Павловне, на каком автобусе из города можно добраться до садового общества и как найти дачу-мечту!
Ну разве могла Соня идти на встречу с мечтой в старых туфлях? Конечно, нет. Вот поэтому Соня с мозолями на ногах и страдальческой улыбкой достигла, наконец-то, калитки дома с нужным адресом. Часы на руке Софьи Павловны показывали «09:25». Да, садовое общество – это не село! На Приозерной улице нет ни одной скамеечки, где можно было бы посидеть, освободив ноги от тесной обуви.
Соня, облокотившись на калитку, попыталась освободить ноги и без скамеечки, но калитка, мелодично скрипнув, открылась. Софья Павловна заглянула внутрь участка. От калитки до дома вела дорожка, вымощенная тротуарной плиткой. Справа от дорожки и до забора развалились тёмно-зелёные стебли картофеля.
«Картошку-то пора окучивать», - мельком подумала Соня.
Слева, сразу за воротами, среди травы росли плодовые деревья: яблоня, груша, вишня. За их ветвями было трудно рассмотреть сам дом, а рассмотреть хотелось. Софья Павловна позвонила Ирине, извинилась за то, что не рассчитала время и приехала раньше назначенного, а также спросила разрешение пройти на участок и где-нибудь посидеть, ожидая её. Ирина не возражала, но была удивлена тому, что калитка оказалась незапертой.
Гостья, не торопясь, жалея свои мозоли, добралась до дома, полюбовалась его старым, но крепким и ухоженным видом, и села на большое крыльцо, обставленное и обвешенное горшками с петуньей. К сожалению, все цветы в горшках были безжизненно сухими. Соня разулась, достала из сумочки косметичку-аптечку, откопала в ней две полоски лейкопластыря и, оказав себе медицинскую помощь, стала рассматривать участок перед собой и за домом. За домом среди сосен виднелись маленькая банька, беседка и ещё какие-то хозяйственные постройки. Дорожка из плиток возле них не заканчивалась, а вела дальше, за молодые сосенки. По всей видимости, за этим «хвойным лесом» был туалет. Соня решила наведаться туда позже.
 Перед крыльцом были грядки, заросшие травой, и лунки с поникшими помидорами. По всей видимости, их ожидала такая же участь, как и у цветов на крыльце.
«Безобразие! Зачем садить, если не поливать!» - возмутилась Софья Павловна и, не вытерпев, ступая босыми ногами, направилась к колонке, возле которой стояла ванна с водой и пластмассовое желтое ведерочко.  Соня черпала воду из ванны и носила к полуживым помидорам. Поливая их, приговаривала: «Бедненькие, заброшенные помидорчики. Сейчас я вас напою, сейчас я вас спасу». Она так увлеклась процессом спасения семейства Паслёновых, что не заметила, как на крыльце появился мужчина. Он уже целую минуту протирал глаза, пытаясь рассмотреть босоногое наваждение. Наконец, вымолвил:
- Соня? Ты?
Соня вздрогнула:
- Я. Доброе утро! - Она виновато по-детски улыбнулась, как будто её «застукали» за проступком, поставила ведро на место и, заламывая кисти рук, стала оправдываться. – Меня риелтор Ирина пригласила сюда, а я приехала раньше, чем нужно. Вот думаю, почему бы не полить?
- Так-так. Интересненько. Так что же это получается, а? – Мужчина с признаками похмелья, как показалось Софье Павловне, от недоумения медленно перешел к возмущению. – Без меня решили продать мою дачу? Так что-ли?
Соня растерянно заморгала глазами и развела руки. Она не знала, что делать и как себя вести.
К счастью, за воротами участка хлопнула автомобильная дверца, и в калитке появилась молодая, энергичная и деловая риелтор Ирина. Она в два счета преодолела расстояние до крыльца, успев в полете нацепить на себя дежурную улыбку:
- Здравствуйте, Софья Павловна! А-а, - Ирина осеклась от неожиданности, увидев на крыльце хозяина дачи. Сняв улыбку с лица, она всё-таки закончила вопросительное предложение:
- А Вы-то что здесь делаете, Иван Кузьмич?
- Я что здесь делаю? Да как ты смеешь меня об этом спрашивать? А? Живу я здесь! – Прокричал гневно мужчина.
Больше всего на свете Соня не хотела быть причиной и свидетельницей перебранки. Она тут же стала панически собираться в обратную дорогу. Ей пришлось снова сесть на крыльцо для того, чтобы обуться. Ноги категорически не хотели влезать в тесные босоножки. Совсем рядышком, ступенькой выше, стояли женские тапочки Сониного размера. И Сонюшка решилась. Чтобы привлечь внимание хозяина дачи, увлеченно ругающегося с Ириной, она робко подёргала штанину Ивана Кузьмича:
- Иван Кузьмич! Иван Кузьмич!
Тот опустил голову и невольно заглянул в глаза Сони. Большие тёмно-карие глаза с навернувшимися от боли слезинками умоляли:
- Иван Кузьмич, можно я надену в дорогу вот эти тапочки. Я потом их обязательно верну. Я ноги стерла. Можно? А хотите я деньги за них отдам? Можно?
Иван Кузьмич, околдованный взглядом Сони, замолчал, а потом очнувшись, спокойным голосом с нотками мужской слаборазвитой нежности ответил:
- Да. Конечно, можно. Какие деньги? Вы что? Это старые тапки моей жены… Сони.
 
                -2-

Расстроенная Соня старалась не замечать взгляды прохожих, брошенные на её стоптанные домашние тапочки.
- Пусть думают, что хотят! Хотя такие тапки даже вокзальные попрошайки с алкашами не носят! - в автобусе Софья Павловна продолжала заниматься самоедством. – Нет! Я - не алкашка, не попрошайка, а дура! Самая настоящая дура! Выпендрилась! Новые босоножки надела! А почему вечернее платье не напялила? Разоделась! А дачные господа чуть было на три буквы не послали красавицу. Эх, Сонюшка-Сонюшка.
Ругая себя и прокручивая в памяти тягостные моменты, Соня добралась до своей квартирки. Зашвырнув сумку с ненавистными босоножками в угол прихожей и взяв с полочки чистое бельё, она направилась в ванную.  Теплая вода с фруктовой пеной помогла Соне расслабиться и смыть осадок с души. После ванной Сонюшка полечила мозоли левомеколем, потом сделала себе бутерброды с ломтиками колбасы и сыра, украсив их зеленью укропа и салата, навела бокал ароматного кофе, взяла конфетницу и села в кресло заедать стресс. Ничего не поделаешь! Из семи смертных грехов Соня наиболее всего была подвержена чревоугодию.
Остаток дня Софья Павловна провела в лежачем и полу лежачем положении: смотрела фильмы, читала детективчики и просто дремала. И только вечером она вспомнила о том, что у неё есть телефон, который остался лежать в сумке, брошенной у порога.
(не закончила рассказ и уже не закончу)