Планета №771/56 («Болхиа»), Военно-производственный объект СССР «Заря-21». Территория бывшей столичной области Гуэннохорро. 27 мая 2339 г. (по земному летоисчислению).
18+. Глава содержит нецензурные выражения
Зал административных совещаний республики «Полярное Сияние», 14:00 (по Москве)
- …И по разнице голосов, - пятьдесят три против тридцати семи! Предложение отклонено!
В не самом большом зале заседаний было наполовину пусто. Дым стоял под потолком от дымящих местных куряг. В основном все были на боевых номерах. И как назло, в самый последний момент в зале осталось катастрофически мало его сторонников.
Уди Герезл ощущал гложущее чувство досады и злости. Его предложение о военном союзе с инопланетянами в очередной раз отклонили. Более того, Герезла уже в глаза называли предателем, лоббистом роботов, и зомбированным. Боевой генерал не понимал, как в такой критический для всех момент можно думать о личной власти. Как можно быть слепыми до такой степени!
Его оппоненты боялись, что пришельцы окажутся здесь более влиятельной силой, и начнут устанавливать свои порядки. Дополнительным фактором явились вести из госпиталя. По всему городу уже разносились слухи, что в госпитале появилась некая пришелица-волшебница, которая воскрешает людей из мертвых. Вчера в госпиталь поступили двадцать раненых, в том числе и три «тяжелых», которых уже списали. И все выжили! Говорили, что инопланетянка привезла с собой чудесное оборудование и лекарства, которые излечивают абсолютно все болезни. Говорили, что после ее прививок обреченные, умиравшие от «желтой лихорадки», вставали абсолютно здоровыми через несколько минут. Говорили также, что у небесной богини для каждого больного находилось ласковое слово, участие, полезные советы. И люди все чаще и смелее смеялись над страхами и выдумками про пришельцев. А в эту минуту рядом с госпиталем приземлился большой инопланетянский корабль, откуда выгружали лекарства, питание и еще что-то полезное. Обыватели были воодушевлены, впервые за долгое время в разговорах людей появились оптимизм и вера в будущее. А кто-то уже заявил, что такая пришелица во главе Республики принесла бы больше пользы, чем весь нынешний Совет в полном составе.
Герезл думал, что положительные вести из госпиталя сыграют ему на руку. Но почему-то вышло как раз наоборот. Известия о том, что оказывается, выздоравливаемость больных и раненых можно довести до ста процентов, вызвали у многих его оппонентов не радость, а гнев. А фракции спецов и тыловикам было просто все равно, - они демонстративно снялись с голосования.
Тем временем, обстрелы города усилились… После взятия аэропорта к северу от города, зидоисты разместили там артиллерию дальнего действия. И теперь раз сутки оттуда прилетало по одному-два снаряда. Спасало еще то, что имперцы экономили боеприпасы. Или просто пристреливались…
Все сильнее и сильнее в душе у генерала зрело желание уйти в отставку. Пожалуйста! Он сделал, что мог, пусть теперь молодые трудятся, тащат республику… А он возьмет автомат и уйдет на дальние рубежи ловить свою пулю… Надо сообщить об этом стальному генералу пришельцев.
Точно! Так он и сделает. Сил уже нет никаких, ебитесь, как хотите!
Герезл выкурил крайнюю сигарету и зашел в здание щтаба. Там он попросил у дежурного лист картона (из-за нехватки чистой бумаги заявление можно было писать практически на чем угодно), и написал, что просит рассмотреть прошение о его отставке. Передал заявление дежурному, на которого словно столбняк напал от такой новости. Взял автомат, снял с погон генеральские звезды, отдал их дежурному, и пошел прочь. Тут же пожалел о своем поступке, - скажут, потом, что бежал, как истеричная девушка. Нет, он уйдет в свой полк, в котором когда-то начинал… Тьфу, полка-то уже нет! Герезл вышел на улицу Общего Благополучия, по которой никогда больше не проедут сверкающие чистые автомобили, и смешался с толпой калек и оборванцев.
У каркаса старой автобусной остановки его внимание привлекла драка гражданских. Две женщины в возрасте сцепились насмерть в остатки волос друг другу, визжа и выкрикивая взаимные проклятия. А вокруг стояла толпа праздношатающихся: кто смеялся, показывая пальцем, кто криками подбадривал дерущихся, кто просто смотрел на действо отрешенным взглядом, будучи уже не здесь. Один старик с почерневшей от гноя щекой, присевший на лавку, уже ничем не интересовался. Секунду спустя его еще не остывшее тело уже освобождали от одежды двое бродяг.
Герезл решил навести порядок. Он снял с плеча автомат и, подойдя к драке, сделал один предупредительный выстрел в воздух. Женщины сразу же расцепились. Наконец-то подоспел патруль...
Выяснилось, что причиной драки было мошенничество во время торговой сделки. Одна из женщин обвиняла другую, что она за большие деньги (четыре хороших пары обуви) продала ей с рук упаковку антибиотиков. Но в коробке оказались обыкновенные камешки. «Обвиняемая» вины не признавала, говоря, что купившая сама насыпала туда камней, забрав лекарства, а теперь хочет обвинить ее в афере и стребовать свой товар обратно. Лай ругающихся женщин стоял на всю улицу и, казалось, отражался от стен одиноких домов.
Когда Герезл спросил, откуда эти лекарства, ему рассказали, что в городе уже давно действует черный рынок лекарств, которые поступают как из госпиталя, так и от зидоистов, с той стороны, а также, по слухам, из Совета. Зидоисты, верные Вождю и Партии, кстати, приторговывали и топливом, и перевязочными средствами, а, бывает, и боеприпасами. Видимо, на той стороне тоже были не фанатики, а практичные люди, хотели стоять на своих позициях с комфортом. Причем, из соображений практичности и спокойствия, своим врагам они как правило продавали качественный товар. У горожан в обмен брали предметы гигиены и домашнего обихода, обувь, лекарства и питание. Потом, согласно приказа, обстреливали своих «партнеров». Впрочем, за немалую сумму благ можно было договориться о смене сектора обстрела, или хотя бы узнать, куда будут бить…. Ничего личного, просто бизнес.
Спекуляция лекарствами в таких масштабах была для Герезла потрясением. Все знали, что можно, при желании раздобыть какую-то нужную вещь с рук, у черных торговцев. Но, что черная торговля медикаментами стала системой, это было для пока еще действительного главы Республики было новостью. Особенно в условиях, когда их дичайше не хватает даже военным. А раздобыть лекарства можно только в госпитале, у врачей.
Герезл решил заняться этим вопросом. Забросив оружие за спину и предоставив патрулю разбираться со спорщицами, военачальник направился по замусоренной улице мимо заколоченных витрин со старыми издевательскими вывесками в сторону госпиталя… А с небес, подобно глазу кровожадного чудовища, следила за копошением маленьких двуногих человечков в помойной яме сияющая сверхновая звезда…
… - Вы хотите сказать, что это я медикаменты налево толкаю?! – Ангетт был возмущен. Он нервно подпрыгивал на своем костыле, с трудом оставаясь на одном месте.
- Извините, Ангетт, вы главный врач, с вас и спрос! – сурово сказал Герезл, засунув руки в карманы. – Вы ведете учет медикаментов и отчетность по их расходу?
Неприятный разговор состоялся в холле бывшей поликлиники. В здании было прохладно, воняло плесенью и лекарствами. Много свободного пространства было занято пластиковыми ящиками с гербовой печатью Федерации.
Изо всей поликлиники использовался только первый этаж, заставленный койками с постельным бельем не первой свежести. В окнах не было стекол, зато работала на дровах круглая железная печка, которую растапливали на ночь. На поблекших стенах еще просматривались миленькие детские рисунки, нарисованные для настроения маленьких пациентов. Большая часть которых на данный момент уже убыла в лучшие миры. Впрочем, для малышей, которые были здесь частыми гостями, в ящике под кроватями еще были сложены потускневшие игрушки, державшиеся на честном слове. Из освещения здесь работали целых четыре лампы дневного света – электрики постарались.
Несколько медсестер, пожилых изможденных женщин, старались бесшумно проскользнуть мимо ругающихся начальников, один из которых – сам президент Республики. Оно и понятно, - подальше от начальства, поближе к печке! Больные в койках тоже притихли, выглядывая из-за угла.
- Так есть, ситт! – по-шутовски козырнул генералу врач. - Только, если угодно, как только к нам поступают медикаменты, ко мне тотчас приходят наряды, - Он извлек из стола целую пачку коричневых бумажек. – Столько-то в штаб, столько-то в Совет, столько-то направо, столько-то – еще куда-то… И в конце мы, простые люди остаемся с тремя бинтиками и горсточкой лекарств. которые надо растягивать на месяц!
- То есть это армия у вас забирает лекарства и потом на улицах из-под полы торгует? – возмутился Герезл.
- Что здесь происходит?! – послышался властный женский голос? В здание, скрипнув ржавой дверной пружиной, внесла свое величие рыжеволосая инопланетянка, на ходу застегивающая комбинезон на груди. За ней спешила низенькая черноволосая женщина с огромными глазами, на ходу придерживающая длинное платье старинного вида с белым кружевным воротничком. Она остановилась поправить волосы, испуганно глядя на мужчин необычного вида.
- Мое почтение, sitty, - приложил два пальца к погону генерал. – Вот, обсуждаем проблему попадания дефицитных лекарств на черный рынок.
- И я главный диллер, Ирэн! – Ангетт театрально поклонился, поправив очки.
- Вас пока никто не обвиняет напрямую! – раздраженно ответил Герезл. – Вас лично! Но я приложу усилия, чтобы расследовать данный инцидент! И прекратите паясничать!
Герезла, как и его служивых коллег, злила независимая манера поведения главврача и его театральные хипповские ужимки. К этому примешивалась чисто мужская злость на более удачливого соперника, которому, похоже, в большей степени благоволила эта рыжая бестия. И что она в нем нашла, в этом шуте гороховом?! Правду говорят, что у пришельцев странные вкусы!
- Ну а доказательства у вас есть? – спросила Иванникова, у которой до сих пор голова кружилась от ласк Стеллы. – Этак, можно и меня обвинить, например.
- Ну к вам у меня нет вопросов, sitty, - махнул рукой хмурый генерал. – Вы здесь третий день, а эта проблема, как выяснилось, имеет давние корни.
- А зачем доказательства, Ирэн? – развел руками Ангетт. – Если нужно, придет палач в черном, и через двадцать тиддов вы признаетесь, что вы внебрачный сын Гамзадаро! Здесь система сбора доказательств очень простая.
- В кои-то веки я согласен насчет вашей характеристики с Харалом! – воскликнул генерал.
- В таком случае прошу арестовать меня и отдать под суд! – Ангетт принялся срывать форменную куртку. – Можно с расстрелом, это так романтично!
- Я прошу прощения, господа! – подала робкий голос черноглазая дама в старинном платье, вокруг которого светился контур силового поля. – Я правильно понимаю, что проблема в том, что кто-то ворует лекарства?
- Правильно, sitty, - кивнул Герезл. – Позвольте представиться, генерал Герезл, президент республики.
- Очень приятно. Графиня Стелла Мария Альварес Жю Сет-Кортесс-Иоффе, подданная ее Величества королевы Хилликийской, дворянка и землевладелица, судья и покорная подданная этой огнекудрой Дамы.
Герезл аж рот открыл от такого представления. А инопланетянка Ирэн почему-то густо покраснела:
- Не слушайте ее, генерал! Стелла, хватит народ с панталыку сбивать… Это моя самая близкая и самая любимая подруга. Все остальное – правда. К тому же она пилот этого корабля. Прекрасный и очаровательный пилот, надо признать.
- То есть это ваша громадина стоит на пустыре? – спросил Герезл. – И вы управляетесь с ней в одиночку?
- Так точно, ваше превосходительство, - сделала Стелла малый поклон генералу. – А на кого еще полагаться одинокой женщине в наше время?
- Ну, женщиной-ротмистром, начальником медслужбы меня уже не удивить, - пробурчал Герезл. – А вот женщина-пилот такой махины… Чего не могут женщины в вашем мире?
- Женщины могут все, ваше превосходительство! – гордо сказала Жю Сет. – Смотря, конечно, что за женщина.
- Эта женщина у вас, генерал, сама бы диктатором была. Или королевой, - улыбнулась Иванниково, с любовью глядя на свою подругу.
- Бедные ваши мужчины… Им-то какая роль отведена в вашем матриархате?
- Все зависит от мужчины, генерал.
- Как интересно… Но разве в социалистическом обществе еще есть монархические атрибуты? – заинтересовался Ангетт, на секунду даже забыв про свой спор с генералом.
- Я с другой планеты, нежели моя прекрасная …подруга. Я …работаю по контракту здесь.
- А-а-а, тогда понятно, - кивнул обескураженный Ангетт.
- Прошу прощения... Господа, вопрос хранения ценностей – это ключевой вопрос во все времена во всех мирах, - Графиня чинно прошлась мимо одноногого врача и раскрывшего рот генерала. – А когда ценности, позволения сказать, лежат на проходе, ими кто угодно воспользуется. Вот мой пример… У меня дома десятки платьев и нарядов, и я даже не знаю, где большая часть из них. Наверняка их донашивает прислуга…
- Стелла, стыдитесь! – нахмурилась Иванникова. – Не дело кичиться роскошью среди народа, где царит болезнь, голод и нищета! Мне стыдно за вас!
- Простите, моя алмазная ihenne, я продолжу... Во всех домах, если пропадают мелкие ценности, -спрашивать надо либо с молодой родственницы, либо с прислуги. И очень редко – с управляющего. Минуточку… Эй, любезная! Подойдите сюда!
Одна из медсестер, к которой обращалась Жю Сет, не чуя подвоха, подошла к графине. Та уставилась ей в переносицу. Работница госпиталя вдруг замерла на месте.
- Садись, - приказала ей Стелла. Та покорно присела на скамью у стены.
- Скажи, работаешь ли ты на врагов своей страны? – вновь спросила Стелла.
- Нет, никогда – ответила медсестра чужим, деревянным голосом.
- Что происходит? – не понял Герезл. – Она ее в транс ввела?
- Я протестую! Это насильственное погружение в гипноз! – Ангетт шагнул вперед, но Ирина остановила его, мягко взяв за руку.
- Скажи, брала ли ты общие лекарства на продажу? – продолжала Стелла.
- Да, брала. – ответила допрашиваемая.
- Сколько раз?
- Много, раз десять…
- Ты много брала за один раз?
- По две-три коробки.
- Ты одна брала, или твои подруги тоже?
- Все брали, когда было возможно… Хоть по чуть-чуть…
- Почему?
- Потому что пайки очень маленькие, а мне нужно кормить ребенка. Иначе не прожить…
- Вот вам и ответ, господа хорошие! – Стелла оглядела присутствующих, которые остолбенели, как статуи. Две другие медсестры заорали что-то, протестуя, что даже киберпереводчик не мог справиться со словесными оборотами впечатленных аборигенок. Графиня Жю Сет подняла руку:
- Проснись! Я не собираюсь спорить с местной чернью, мне дорого мое время. Хотите, всех загипнотизирую, и спрошу. Вдруг здесь есть невинные, которые не брали? Готова выяснить не медля.
Протестующих женщин, как ветром сдуло. Уличенная в краже, поняв, что ее побочный заработок раскрыт, горько разрыдалась, закрыв лицо руками.
- Меня тоже спросите! – поднял руку Ангетт. – А вы уволены к дьяволам! -показал он пальцем на дверь воровке. Та залилась слезами еще пуще.
- Хорош ныть! – накричала на нее Иванникова. – А если бы твоего ребенка принесли бы с улицы, а лекарств нет, медикаментов нет? Обратно бы побежала выкупать? Так бы тебе и дали!
- А чего жалеть-то, у вас, у пришельцев полно всего! Что, с другими жалко поделиться?!
- Это уж я разберусь, с кем и когда делиться, поняла? – рассердилась Иванникова. – Молодец, Стеллочка! Вот и дело зараз раскрыли!
- Если не секрет, sitty, откуда у вас это умение? - почтительно спросил генерал Герезл у Стеллы. – Между нами… Специальная подготовка? Или ваша раса умеет это с рождения?
- Скорее, хобби, ваше превосходительство, - скромно ответила Жю Сет. – Между нами, мой генерал, я ведьма в четвертом поколении. Так что это умение врожденное. А еще я хочу обратиться к вам, сударь, - она повернулась к Ангетту. – Я, конечно, не собираюсь учить вас, как беречь ценности в вашем хозяйстве, но от себя могу сказать, - не нужно искушать своих слуг. Человек слаб, особенно, когда он в клещах нищеты. Вот у меня недавно служанка украла ожерелье…точнее, я так думала, подозревая ее. Я жестоко ее наказала…и потом сама же себя проклинала. Вот куда пойдет эта несчастная, если вы откажете ей от места? Чем он будет кормить своего ребенка? А за медикаментами нужен уход и учет, тогда и пропадать не будут.… И еще, я, конечно, малообразованная женщина по сравнению с вами, мужчинами, но, что такое материальные ценности, я знаю. И мне кажется, что четыре служанки вряд ли будут держать на плечах тайный рынок целого города. А вот власть имущие, которые не отчитываются, сколько они взяли и потратили, вполне могут. Так что, простите великодушно, господин генерал, не хочу оскорблять всех людей в погонах, но рекомендую главных виновников искать в сапогах, а не в юбках.
- Господи, обожаю ее! – умилилась Иванникова. – Не подумайте, что хочу повлиять на вашу политику, но если что, вот вам королева готовая, генерал!
- Да уж…Ведьмы, королевы… И социалистическое общество, - взмахнул в сердцах руками генерал. - Хорошо, будем считать, что вы меня убедили! Ангетт! Рекомендую вам прислушаться к словам этих дам! А я тоже задам вопросы…кому следует…
- Если бы когда-нибудь…до войны, я бы сказал, что в летающих тарелочках летают такие королевы, а не зеленые человечки с рожками, меня бы насмех подняли, - ухмыльнулся одноногий врач.
- Пойдем, Ахигга, будем опись делать, - приказала Иванникова. – С этого момента чтоб ни ампулы не пропало! Эй, мошенницы чертовы! Идите сюда! Будете пахать без продыха за свое воровство! Стеллочка, милая моя, спасибо тебе! Передай нашему «черному ворону», что я все поняла, и все сделаю. Лети домой, пожалуйста!
- Да, моя небесная донна! – улыбнулась графиня Сеттская, кланяясь перед Иванниковой.
Однако она не торопилась домой… Когда врачи ушли, она тихо-скромно-незаметно прошлась по коридорам, «случайно» забыв здесь несколько «горошин»-камер по укромным углам. Осмотрелась по сторонам… Ей стало невыносимо грустно оттого, что такое большое, светлое многофункциональное здание находится в таком запустении. И она увидела, представила того, кто станет главной угрозой ее любимой. Ужас пробежал по ее спине... Немедленно поставить в известность Кетцоалькоатля!
Прошла она мимо больных, украдкой глядя на них и внутренне содрогаясь. В грошовых рюмочных, очагах нищего сброда, в бесплатных благотворительных ночлежках на окраинах Киллибура, пристанищах нищих, бродяг и дешевых проституток не сыскать было типажей столь же серых, увечных и безнадежных… Больные и раненные смотрели на нее, как на призрака из прошлых времен – кто испуганно, кто враждебно, кто с затаенной мольбой в глазах. А она смотрела на них. На женщин-скелетов с трещинами на коже. На угасших мужчин с замотанными серыми бинтами конечностями и лицами. На дети безруких, безглазых, истощенных… На людей, лишенных надежды, понимающих, что они в итоге все равно обречены. Никто не проронил ни слова…. Бездушная, бесчеловечная система приучили молчать поодиночке и кричать толпой.
И вот тут Стелле стало страшно по-настоящему. Весь ее мирок с королевствами, интригами, продажным парламентом и вырождающимся дворянством, с полями, виноградниками и ткацкими фабриками показался ей каким-то детским, нарисованным, наивным. Все ее неприятности, ссоры, вопросы чести, любовные интрижки показались ей просто несерьезными по сравнению с человеческим ГОРЕМ невообразимых масштабов, с агонией целой планеты. Она будто наяву услышала вопль тысяч, миллионов голосов, криков ужаса и страшной боли. Мужчины, женщины, дети, разрываемые ударной волной, сгоравшие заживо, гниющие от радиации, - все это слилось воедино в один гигантский стон. Потрясенная массовой гибелью своих детей стонала сама мать-планета. С ожогами на месте бывших городов, с проплешинами на месте полей и лесов, с шрамами на месте рек…. И тут же до Стеллы дошло, что здесь делала Ирина. Дело не только в ее блажи, в ее личной вине, в искуплении греха… Она здесь исполняла долг разумного существа, не могущего пройти мимо вселенского Стона целой цивилизации, исцеляя, возвращая жизнь хоть кому-то…
А все чудовища и драконы из хилликийских легенд и мифов, с которыми сражались мифические рыцари и святые – дети малые, по сравнению с настоящими чудовищами, которые ходят по пыльным дорогам этого мира. Которые наводят жерла пулеметов, бросают отравленные бомбы, нажимают на кнопки старта страшных атомных ракет…
А она, Стелла, пройдет мимо чужого горя? Улетит ли обратно на свою живую и веселую планету, забыв про горе болхианцев?
И тогда Стелла поклялась себе, что даже если Куали-Земля не предпримет никаких мер по спасению этой цивилизации, это сделает она сама. Она вернется на Гуриасс и на свои средства начнет собственную колонизацию Болхиа. Она наберет добровольцев, создаст здесь королевскую колонию, вооружит ее…. Пусть их общество несовершенно, пусть оно полно воров и взяточников, но это лучше, чем убийцы и обезумевшие людоеды. Даже последний киллибурский казнокрад и мошенник хранит в себе больше человеческих качеств, чем имперские нацисты-чиновники, смотрящие на людей, как на мясо и скот.
А еще ей было очень стыдно за тот содом, который они устроили здесь с Ириной. Все равно, что на братской могиле развратом заниматься! Стелла беспощадно осудила сама себя – шлюха, да и только! Вышла замуж за достойного мужчину, который в кои-то веки встретился ей. Воспитала дочку, красавицу и умницу… Так какого дьявола она творит?! Забыла, как на коленях молилась перед каменными идолами, выпрашивала себе мужа, как задыхалась от одиночества осенними ночами?! Рано или поздно у ее домашних просто терпение закончится насчет ее «перелетов», насчет ее прошлого. Нужно действительно делать выбор: прошлое или будущее?! И стих этот, который она посвятила Ирине, на самом деле мерзкий, до ужаса! И все, что у них было – это просто эрзац нормальных отношений, в которые они играют уже черт-те сколько лет, не имея возможности жить нормальной жизнью из-за своих комплексов.
И вот тут к графине почему-то пришло ясное осознание – эта сцена физической любви с Ириной у них действительно последняя. Почему – она не видела. Хорошее или плохое… Но – последняя, это точно. Навсегда. Или, по крайней мере, на долгие годы.
«Ну и давно пора уже! Только друг дружку мучаем! Перед Силве стыдно, она уже все понимает» - подумала Стелла, направляясь в кабину корабля…
А над полуразрушенным городом горела рубиновым огнем злосчастная сверхновая, предрекая новые потоки человеческой крови…
15:00 (по Москве). «Заря-21»
Одинокая Изуми Сайто в задумчивости прогуливалась возле памятника Героям Терранской Битвы, вдыхая запахи акаций и сирени. Последнюю неделю она функционировала будто бы на автомате, единственное, о чем она мечтала, - это об отпуске. Целый месяц она проведет дома, в Японии, со своим мальчиком! А то не мама, а одно название! Хорошо, что ее сын – настоящий мужчина, не хочет расстраивать мать и держится молодцом. Будущий воин, как и его отец, с которым у нее, скорее всего, уже ничего не выйдет. И от этого Сайто становилось еще хуже на душе. Что же они натворили, взрослые-то люди?! А она о чем думала, оставив ребенка без отца?
Изуми, поправляя форменную пилотку на своих прекрасных волосах, с тревогой смотрела на красноватое свечение. Красноватое свечение едва просвечивалось через нейтрализующую оболочку искусственного бело-голубого неба. Метеорологи собирались вечером устроить пасмурную погоду и небольшой дождик. Чтобы повысить общую влажность, напитать растения влагой, а людей – хоть на некоторое время отвлечь от нового временного светила.
Да, Степан был отцом маленького Хитоши. Они не знали о существовании друг друга. Изуми родила мальчика уже после расставания со Степаном, и его в известность не ставила. А то скажут еще, что, мол, хочет ребенком привязать. Если мужчина хочет уйти, он уйдет, и никакой ребенок не поможет. Она намеревалась было открыть тайну Титову, если он вернется к ней, но… Ну, значит, и пусть Хитоши остается только ее ребенком. У Титова, вон, своя семья….
Изуми посмотрела на информационный экран на крыше здания, усмехнулась… Вспомнила, как она «воевала» здесь с Жю Сет, заподозрив ее в симпатии к ненаглядному Титову. А сейчас, после такого разочарования… Даром бы отдала? Нет, что-то в ее сердце еще билось к этому русскому красавцу… Все же она еще любила его, несмотря на то, как он с ней поступил.
А, если подумать, мог ли он поступить иначе? Ну, если подумать, у редкого мужчины хватило бы в аналогичной ситуации решимости, чтобы одним махом взять все и разорвать. Может, она была слишком жесткой к Степану?!
А Неделин? Ведь и он питает к ней чувства… Молодой, ладный офицер, вроде бы достойный человек. С ним как быть? С ним она впервые за долгое время ощутила, что такое – быть уважаемой, желанной женщиной, которой дорожат, которой стремятся понравится… Или поговорить с ним, отшить, не мучать молодого человека напрасными надеждами. Сайто ведь к нему ничего не чувствует. Зато дала ему надежду…
Сайто посмотрела в небо, где среди искусственных облаков светилось красноватое пятнышко. Ох, не к добру оно, не к добру! Какой-то первобытный иррациональный страх перед небесной слепой и беспощадной силой овладел ей.
«Шлюха! Переходящее полковое знамя! Меч об меня поганить жалко» - презрительно обозвала Изуми саму себя.
А вот и Степан! Вот уж не ждали?! Вот он, бредет, никого не замечая. Следил он что ли за ней? Изуми стыдливо потупила глаза и попыталась скрыться среди высоких акаций, но Степан окликнул ее. От тяжелого разговора уйти не удастся…
- Отойдем, - Степан был мрачен, как туча. Но Сайто не послушалась его:
- Нет, Степан, говори здесь. Мы с тобой не тайные влюбленные, чтобы по дворам прятаться. Если есть дело, говори.
- Ну как скажешь… Ты как сама?
- Лучше всех. Ты об этом хотел спросить?
- Нет, это я для поддержания разговора… Короче, помнишь тот день на крыше располаги? Который ты мне до сих простить не можешь? Так вот: какая-то сука срисовала нас с тобой с высоты. И отправила снимки моей жене. Тварь, знать бы кто это сделал, он б у меня свою челюсть проглотил бы прямо на плацу!.. Или это Ковун, тварь, комитетчик хренов, хотя такой номер даже для него – перебор. Или наш «Кощей» железный!
- Кто? – не поняла Сайто
- Хрен в пальто, начальник наш кибернетический! Мы его промеж себя «Кощеем Бессмертным» зовем.
Сердце у Изуми забилось совершенно в другом направлении:
- И… что жена?
- Отставку мне дала! В приложении «Гражданское состояние» я опять вольный человек. Быстро дела делаются, да! – Степан пытался казаться вольным-бесшабашным, но в глазах его затаилась боль и злость.
Сайто показалось, что она сейчас в обморок упадет от таких известий. А Титов посмотрел на нее внимательно-злобно, сжав губы и спросил:
- Ты случайно не знаешь, кто бы это мог сделать?!
- Что?! – вскинулась Сайто. – Ты меня подозреваешь?! Да как ты можешь?! Я, по-твоему и здесь, и там находилась?! А если я запрограммировала какой-то аппарат, мне зачем свое лицо показывать?!
- А ты бы заретушировала! – зло выкрикнул Титов.
- Да пошел ты нахуй! - вдруг чисто выругалась Сайто по-русски. – Дрянь ты конченная после этих слов, понятно?
- Да я у вас всегда дрянь, одни только вы святые! – вскрикнул десантник. – Сначала доведут мужика до белого каления, потом ходят носики морщат! Ну если не так, жди такое извещение домой! Предупреди родственников! Или загрузи проггу в ящик, чтобы дальше шлюза это не пустил!
- Разберусь, что делать! – вскрикнула Сайто. – Не приближайся больше ко мне, мерзавец!
- Да чтоб я сдох! – подтвердил Степан и плюнул себе под ноги. А Сайто, красная от стыда, засеменила своими красивыми ножками домой.
Разумеется, она была ни при чем. Она была напугана еще больше, чем Титов. Если неизвестный «доброжелатель» пришлет ей такое, и это фото попадется на глаза Хитоши, или ее престарелым родителям, она же со стыда с собой покончит! Сайто вовсе не относилась к любителям наслаждения, у которых чем больше партнеров, тем лучше… Она знала, что такое женская честь. Хотя, после ее гнусных отношений с Титовым, после того, как она любилась с женатым бывшим мужем, после их безумства на крыше, кто она? Низкопробная шлюха! Какая уж тут честь?!
Сайто, на ходу попробовала позвонить домой, на Землю. Гудки… Проклятье, ну, возьмите хоть кто-нибудь!..
Не видя дороги, Сайто врезалась в молодого офицера в черной КГБшной форме. Ударившись в его грудь, она отшатнулась:
- Извините пожалуйста… Я спешу, позвольте пройти пожалуйста!... Сайто с испугом увидела что старлей госбезопасности СССР не только не подвинулся, но и рядом возникли еще два оперативника.
- Ничего страшного, - ответил молодой чекист с тремя звездочками на погонах. – Майор Вооруженных Сил Японии Изуми Сайто? –Я оперуполномоченный по делам государственной безопасности СССР, капитан госбезопасности Анисимов. Вы задержаны по подозрению в шпионаже и диверсионной деятельности на территории базы «Заря-21». Ваше оружие и спецтехнику пожалуйста!
- Что?! Вы в своем уме?! – Японка не верила своим ушам. – Плохой розыгрыш, капитан! У вас будут колоссальные проблемы! Я немедленно свяжусь с подполковником Ковуном…
- Разумеется, вы полагаете, мы действуем не по указанию руководства, а по собственной инициативе? – Перед возмущенной Сайто появилась электронная копия постановления о ее аресте, подписанная … самим Ковуном.
- Это какая-то чудовищная ошибка! – Сайто от отчаяния сжалась в комок, отступила назад, но ее действия уже блокировали оперативники с парализаторами наготове.
- Предлагаю вам добровольно пройти с нами… - С неба уже опустилась аэроплатформа, ведомая еще одним человеком в черном. – Не волочь же вас силой?!
- Я ни в чем не виновата! – вскрикнула Сайто, и тут же угасла, заплакав. Она не сопротивлялась, когда у нее изъяли оружие и телепорт.
- Благодарю за содействие… Если это так, то чего вам бояться?! Это мы должны бояться, а не вы. Следуйте за нами.
Плачущая Сайто покорно проследовала со своими конвоирами на платформу и мечтала только об одном – умереть…
15:15 (по Москве)
«Нептун»-2 приземлился, промахнувшись мимо своей площадки, запятнав лужайку. За аккуратной и педантичной к таким вещам графиней обычно такого не водилось. Рампа открылась, из корабля, как черная молния, придерживая длинное платье, выскочила Жю Сет. Ребята из ремблока хотели было подколоть ее на тему влюбленности и косоглазия, но она метнула в них такой взгляд, что рты сами собой закрылись.
Жю Сет выкинула прямо перед собой на газон аэроплатформу, вскочила на нее и понеслась к штабу, на ходу вызывая Кетцоалькоатля:
- Милорд, отзовитесь! У меня важные сведения относительно Ирины, милорд!
Спустя пятнадцать минут…
-… В таком разе операция пойдет по другому направлению, - сказал клювастый генерал. Вы уверены, Жю Сет, что не ошиблись?
- Перепроверьте меня, Ваше Высочество, если угодно, - с жаром сказала графиня.
- Ясно! – «Сто двадцать седьмой» нажал несколько кнопок на пульте, кого-то вызывая. – Стелла, вы можете сегодня пару часов подежурить в медблоке? И, возможно, этот вылет не последний сегодня…Сверхурочные вам будут выплачены.
- Если речь идет об Иванниковой, никаких денег не надо, милорд!
Через пару мгновений в кабинет Кетцоалькоатля вошла кибермедсестра Шинджу 451009. Стелла впервые так близко увидела новую сотрудницу. И…даже немножко приревновала, что такая молодая красавица работает с ее Ириной. Хотя она же машина?
- Послушайте, Стелла, а вы не хотите свою дочь привлечь к работе в госпитале? Она будет хорошей помощницей.
- Да что вы, милорд?! - испугалась Стелла. – Она же еще ребенок!
- Она священница, а, следовательно, должна стремиться к служению больным и страждущим, - логично рассудил киборг. – К тому же ей здесь нужно чем-то заниматься. Деятельная девушка, сама куда-нибудь полезет... А потом, в свете предстоящих событий я предпочитаю, чтобы ваша дочь находилась в самом безопасном месте, ибо я не исключаю диверсий на базе.
- Хорошо, милорд, - почтительно склонила голову Стелла, хотя ей и не нравилась эта идея. Но своя логика в ней была.
- А что со мной? – вопросительно посмотрела на стального босса Шинджу.
- Экстренное задание! Ваша так называемая человеческая «мама» в опасности. И вам предстоит спасти ее… Вы готовы?
- Я готова незамедлительно, - безо всяких эмоций с готовностью сказала девушка-киборг. – Прошу инструкций.
Стелла невольно даже залюбовалась ей, - с какой решительностью она согласилась прийти на помощь ее подруге:
- Я сердечно благодарна вам, сударыня! – приподнялась с места Стелла, поклонившись девушке-киборгу. – Знайте, у вас теперь верный друг в моем лице. Графиня Стелла Мария Альварес Жю Сет всегда к вашим услугам!
- Оставим эмоции, приступим к инструктажу, - забарабанил пальцами Кетцель. – И не портите мне машину, Стелла, ее и так есть кому испортить…
Стелла улыбнулась Шинджу. И та улыбнулась ей в ответ, хотя и не совсем пока понимала, что от нее хотят…
16:00 (по Москве)
Киборг Лилия-652Х уже несколько дней находилась в городе. За это время она успела усеять маячками и микрокамерами улицы и дома, изучить наиболее привлекательные (с точки зрения диверсанта и разведчика) и потаенные места, перекрестки, подвалы и здания. В ее памяти надежно закрепились трехмерные карты столицы «Сияния» и окрестностей. Она была в курсе всех событий. Она даже успела пообщаться с местным населением, принимая облик то невзрачной старухи, то безликой серой медсестры из госпиталя, то уродливой нищенки. Лилия могла перевоплощаться, наводить качественный голографический образ поверх своего собственного. Она много чего умела... С ней был опыт работы в девяти горячих точках на окраинах Федерации, где она служила в фронтовой разведке, и на мирных планетах, где она занималась обыкновенным шпионажем. Она была одним из ведущих специалистов Комитета, и руководство уже давно хотело перевести ее на руководящую и преподавательскую работу, чтобы не дай Бог не утратить такого специалиста.
Если бы кто-нибудь любопытный заглянул внутрь корпуса киберразведчицы, он бы поразился истинно ювелирной работой конструкторов, тщательно подогнавших каждый узел, каждый шлейф, каждое искусственное мышечное волокно. Чувствительные нейроволокона, похожих на человеческие нервные окончания, опутывали каждый микрон внутренней поверхности, отправляя сигналы внутренним органам со скоростью много превосходящей аналогичные процесс в организме человека. Действия сверхмашины направлялись электронным сверхмозгом, содержавшим триллионы клеточек-ячеек, информация между которыми перемещалась с громадной скоростью. Суперкомпьютеры XXI века показались бы рядом с ней обыкновенными карманными калькуляторами, а Кетцель и тягаться бы не стал с ней – куда телеге тягаться с гоночным суперкаром?! Это существо обладало своим самосознанием, своим абстрактным мышлением, и даже своими эмоциями! Фактически это был искусственно созданный человек-машина со сверхспособностями, еще одна попытка достичь уровня человека разумного в негласном соперничестве человека и машины, причем руками людей. Сложнейшую машинную начинку внутренностей скрывал кожный покров из искусственного материала, очень похожий на человеческую кожу, но в критические моменты приобретавший свойства бронесплава. Имитация человеческого организма была почти стопроцентной. Дама великолепно себя чувствовала хоть в вечернем платье на светском рауте на какой-нибудь монархической планете, хоть в берцах и разгрузочном жилете с плазматом болотах, или в пустыне, или на руинах города. В общем, легендарный Джеймс Бонд, выдуманный супершпион 20 века, этой кибердаме дверь бы в будуар отворял, почтительно кланяясь. С пометкой, что Лилия Георгиевна (Георгий - имя главного конструктора), была, конечно, машиной, специально построенной для тайной войны. Но даже это сверхсущество постепенно устаревало, и это задание, по сути, было ее последним выходом «в поле». А потом либо в отставку, либо на административно-педагогическую работу, а может и в управленческие структуры. Семьдесят лет уже в строю! И машинам порой хочется сменить деятельность.
Ночевала она в заброшенных зданиях, прямо на голом бетоне. Точнее, как ночевала, - работала.... За неделю ей было достаточно пятнадцатиминутной перезагрузки. А потом продолжалось то же самое невозмутимое функционирование.
Созданная ей система датчиков и микрокамер позволяла ей быть в курсе всех событий происходящих в городе. Она перехватывала радиопереговоры, дешифровала их и отправляла на «Зарю-21». Ей же удавалось сканировать переговоры зидоистов, из которых становилось понятно, что наступление крупных сил Гуэннохорро ожидается со дня на день. Именно Лилия, наблюдая за переговорами и перемещениями старших офицеров, установила, что некоторые из них находятся на постоянной связи с «той» стороной, и что с большой долей вероятности некоторые части просто перейдут под флаги противника. Это был дополнительный важный фактор, из-за которого Кецоалькоатль не ввел войска в город и не взял его под контроль сейчас, - еще неизвестно, кто в тебя стрелять будет, и ты еще крайним окажешься!
Сейчас, коротая время за дисплеем виртуального компьютера, Лилия устроилась на третьем этаже в чьей-то бывшей квартире. На дверцу рассохшегося, скрипящего деревянного шкафа она повесила свою разгрузку и берет, оставшись в приятной мягкой водолазке. Сюда уже заходили несколько мародеров, но в ужасе бежали куда подальше, когда у них перед носом арматурина двенадцатого диаметра вдруг взлетела в воздух и свернулась в кренделек. Одного намека на наличие «нечистой силы» хватило с лихвой.
Вдруг под окном, через которое в квартиру залетала пыль и легкий мусор, послышались пронзительные детские крики. Лилия сначала пыталась не обращать внимания, но крики и чьи-то угрозы растереть кого-то в пыль, становились все громче и выразительнее. Киборгиня свернула дисплей и, на всякий случай, став невидимой, выглянула из оконного проема.
А там пятеро относительно крепких мужиковатых подростков окружили двух детей-инвалидов, угрожающе сжимая в руках камни и палки. Мальчик был одноногим и пытался дотянуться до костыля, девочка, похоже, была слепой. Она шарила руками по земле, подбирая палочки и прутики. Больше во воре никого не было за исключением мертвого мужчины средних лет, умершего, по всем признакам, сегодня утром:
- Говорили вам, уроды, держитесь от нашего двора подальше! – вскрикнул главарь подростков. – Хворост наш воруете, убогие?! А камней не хотите? Вас давно забить пора, неполноценные!
- Мы не брали ваш хворост! – дрожала слепая девочка. – Мы на улице…
- И улица с той стороны наша! – заявил старший подросток. – Мы вас предупреждали?! Бей их, ребята!
Похоже, жестокие подростки решили покончить с конкурентами раз и навсегда. В этом мире не было места милосердию и сентиментальности. Но расправиться с детьми-инвалидами местным хозяевам дворов не удалось.
Прямо с верхних этажей, совершив сальто в полете, на землю перед ними спрыгнула невысокая женщина, приземлившись на расставленные ноги и вытянутую руку, как акробатка. Ее глаза зажглись зеленым огнем. Агрессивные мальчишки отшатнулись от такого зрелища.
- Ну-ка, у кого здесь уши лишние?! – зашипела женщина, поднимая правую ладонь, на которой затрещали электрические молнии. – Кому-то что-то отрезать? Мне как раз мясо для ужина нужно!
Молодых зверенышей в момент как ветром сдуло. Каннибализмом здесь не брезговали, и данная шутка могла быть не просто шуткой. Они уже слыхали от местных бродяг, что в доме номер четыре нечисть завелась.
Очистив территорию от противника, Лилия обернулась к спасенным детям. И, взглянув на них, ощутила сигналы тревоги и жалости, - если таковое могут испытывать киборги.
Мальчик лет пяти в грязной курточке и шапке испуганно смотрел на нее, рукой пытаясь нащупать средство опоры. У него отсутствовала правая нога и несколько пальчиков на руке. Лилия, испытывая чувство нелогичности происходящего, выключила особый режим зрения, который пугал ребенка. Она подала ему костыль, который уже разваливался от старости.
- А я смотрю, у вас тут острая конкуренция за топливо! - как можно более приветливо сказала машина. – Не бойтесь, я не причиню вам вреда.
- Не трогайте нас, пожалуйста! – захлюпал носом мальчонка.
- И не собиралась, - пожала плечами Лилия. – Просто помочь вам хотела. Не люблю, когда при мне кого-то обижают. Особенно маленьких и беззащитных.
Это была чистая правда. Совершенная автономная боевая машина, проработав на благо Отчизны семьдесят лет, обзавелась своими жизненными алгоритмами и маленькими привычками, и научилась получать удовольствие, - свое, машинное, - от маленьких незаметных добрых дел. И ей очень нравилось заступаться за слабых и беззащитных, помогать нуждающимся, чинить поврежденных. Не по заданию, а просто так, от нечего делать, для удовольствия… Как-то разок попробовала, и затянуло…Ее чрезвычайно развитый мозговой центр зафиксировал, что после того, как она делала что-то конструктивное, то, что люди называют «добром», ее система начинала работать лучше, а центральный процессор обрабатывал информацию на двадцать - тридцать процентов быстрее. При этом она никогда не заморачивалась какими-то религиозными доктринами или великими идеями. Просто ей нравилось быть сильной и доброй, и всего дел-то! Дома она с удовольствием возилась с младшими родственниками и детьми человеческих подруг, получая от них позитивную энергию, которые просто души не чаяли в собственной «супервумэн», не носившей геройского плаща. И, - шутка ли, - у нее в служебном блоке в горшочках росли цветы. Многие ли киборги выращивают цветы для удовольствия, просто для того, чтобы любоваться различными формами органической жизни? Зачем ей это было нужно, она и сама бы не смогла объяснить. Просто, нравилось, да все тут… Проживи семьдесят лет с людьми бок о бок, еще и не такие странности появятся! А еще Лилия тайно завидовала людям с их чрезвычайно развитой эмпатией и эмоциональностью, и представляла, как бы она жила, стань она обыкновенной человеческой женщиной.
Вот и сейчас она не решила не противиться внезапно возникшему предложению своего мозга защитить этих малышей. Даже с учетом того, что она демаскировала себя. Ничего, ситуация пока позволяла посвоевольничать…. Если даже сюда придут патрульные или мародеры, она просто отпугнет их, а еще проще – переместится в другой опустевший дом, не оставив и следа. И ищи ветра в поле, тут таких домов и строений несколько десятков!
Лилия решила установить контакт с этими детьми. Она, желая показать дружелюбность, протянула мальчику костыль и ласково улыбнулась. И тут же получила сзади…неслабый удар палкой по голове.
- Не тронь моего брата, чудовище! – Слепая девочка неумело рассекала палкой воздух, пытаясь попасть по врагу наудачу. И один раз ей это удалось.
Лилия, получив сигнал неудовольствия от внешней системы, отобрала у девочки палку:
- Не делай так! Это неприятно!
Лилия внутренне поразилась внешности девочки. Руки-ноги у той были на месте, одета она была в драное серое пальтишко и грязные штаны, прямо на голое тело. Воробьиные плечики переходили в узкую длинную шею, на голове присутствовали жидкие волосики серебристого седого цвета. А вот глаз у нее не было. Не было даже глазниц и назбровных дуг. Лишь два маленьких провала на месте плоской маски слева и справа от курносого носика с разрывом на левой ноздре. И на левой ручке только два длинных пальца. Вот так радиация способна изуродовать маленького человечка в утробе матери… И, это девочке еще повезло, все остальные органы у нее были в относительном порядке.
- А кто вы? – спросил мальчик, опираясь на костыль.
К сожалению опора, служившая ему много лет, треснула и сломалась. Мальчик, ойкнув, полетел на пыльную землю, рядом с кучкой битого стекла и сгнившим птичьим скелетом.
- Ульми, Ульми, что с тобой! – закричала слепая девочка, зашарив руками перед собой.
Ситуация стала выходить из-под контроля. Лилия покачала головой, сгребла ребятишек в охапку и в три прыжка оказалась на высоте своего этажа….
…Тетенька, а вы тоже пришелец? – Маленький Ульми зачарованно смотрел, как работает эта странная женщина. – Хинни, она мой костыль чинит! А как вы это делаете? Хинни, она пальцами огонь делает! – Любопытные глазенки мальчика ловили каждое движение таинственной незнакомки.
- Будь осторожен, Ульми! – обеспокоенно сказала девочка. Она сидела за столом, готовая в любой момент дернуться с места и бежать, покуда хватит сил. Хотя…куда она побежит без брата? И вкусная витаминная конфета тоже не давала ей покинуть странный плен. – Sitty, вы ведь нас не съедите?
А их захватчица, красивая невысокая женщина со странным красным прямоугольником на рукаве и надписью U.S.S.R. без суеты и лишних движений сотворила пальцами маленький огонек и шлифовала старую металлическую поверхность детского костыля. Потом она приставила отломившуюся перекладину и стала приваривать ее к зачищенной поверхности металлической опоры. Ее пальцы, точнее, ее металлические подушечки, могли выделять высокотемпературные лучи, которыми она и осуществляла сварку, - микрон к микрону, молекулу к молекуле. В качестве флюса для сварки она использовала собственные слезы. Точнее, ту химическую жидкость, которая выделялась из аналогов слезных желез.
- Так, отвечаю по пунктам, - спокойно сказала незнакомка. – Первое, - это плазменная сварка. Я обещала тебе починить твою опору, и я это сделала. Второе – нет, не собираюсь. Я вообще ничего не ем. Третье – да, я тоже пришелец, как ты говоришь. Четвертое – мальчик Ульми! – почему ты не питаешься, как твоя сестра?
Мальчик смешно хлопнул себя по лбу и принялся с удовольствием поглощать витаминизированный батончик.
- Вкуснотища! – довольно сказал он. – Как конфета из книжки… Никогда не ел настоящих конфет! Только во сне. А ты, Хинни?
- Ела один раз…Только очень давно. Когда был жива мама… - тихо сказала Хинни.
Лицо Лилии было сосредоточено работой, но внутренне она ощущала желание увести этих малышей из города, который со дня на день станет зоной боевых действий. И отремонтировать их. Повреждения этих детей исправимы. То, что они вынуждены существовать в таком виде – просто нелогично. А вот желание спасти их вполне логично.
- Все, ремонт завершен, - бесстрастным голосом сказала женщина-машина. – Смотри, плазменная сварка высшего качества. Эта опора хоть и примитивна, но теперь прослужит долго.
- Спасибо! – улыбнулся довольный мальчик. – Ничего себе, как будто только со склада! Хинни, потрогай! Тетя, а вы тоже робот, да? Как и тот дракон, который на большом корабле прилетал?
- Да. Только не робот, а киборг, - сказала Лилия. – Робот это совсем простой механизм. Киборги сложнее, они могут действовать автономно, сами думать и принимать решения. Ладно, это для вас наверное слишком сложно… Хотите еще есть?
- Да… - радостно закричал мальчик, но сестра осекла его:
- Нет. И потом, вдруг вы нас сейчас накормите, а потом что-нибудь с нами сделаете?!
- А что бы мне мешало это «что-то» сделать сейчас? – нисколько не обидевшись, задала контр-вопрос Лилия. – Нет, у меня здесь совершенно другая задача. Вам я не могу сказать, какая, но уж точно не охотиться на двух человеческих ребятишек. Вы можете уйти, а можете оставаться. Все равно, я, скорее всего, переберусь в другое место.
- Но почему вы тогда спасли нас? Почему помогаете нам? – спросила слепая девочка, поворачивая голову на источник звука.
- Потому что это естественно. – сказала женщина. – Запомните, именно это – естественно, а не наоборот… И вот еще что… Она встала, подошла к окну, потом прошла по комнате туда-сюда, будто что-то обдумывала… - Довожу информацию: в ближайшее время в город могут войти враги. В ближайшее же время постарайтесь уйти из города. Если будут уходить колонны беженцев, присоединяйтесь к самой большой…и уходите подальше. Сюда скоро придут враги…. Они могут убить всех, и вас тоже… Или, в крайнем случае, переберитесь куда-нибудь в дальние районы, на окраины и не вылезайте из домов, пока все не закончится…Вот, возьмите еще еды, если хотите…
- Нас не пустят… - вздохнул мальчик. – Они говорят, что мы уроды, говорят, что раньше таких, как мы, в лагеря отправляли…
- Это они уроды! – отрезала Лилия. – А вы просто временно повреждены. Вас можно отремонтировать. А вот их – вряд ли… Я потом…постараюсь вас найти, и, если смогу, попробую помочь вам с ремонтом. Но не сейчас, сейчас не могу. Здесь будет опасно... И, в любом случае, держитесь подальше от окон. Запомнили?! Если кто-то будет спрашивать, видели ли вы пришельца, особенно из властей или кто-то другой…говорите, что видели. Спокойно расскажите все, что видели и знаете про меня. Не рискуйте собой…Это для меня не проблема, поэтому я вам особо ничего и не рассказываю про себя.
Компьютер Лилии задал автовопрос, – а не слишком ли много она уделяет внимания этим маленьким аборигенам? Что в них такого особенного?
Особенного в них было то, что они были более беззащитны. И их маленькие души были еще не отравлены всеобщей неприязнью друг к другу, хищничеством, готовностью загрызть ближнего своего… Это общество обречено, по всем параметрам. Отдельных представителей еще можно спасти, как этих ребятишек, но общество, - обречено. А Лилии очень нравилось помогать беззащитным и защищать слабых. К тому же здесь выходит на первое место фактор отдельной личности. Если общество доживает последние дни, то логично было обратить внимание именно на таких вот отдельных людей, из которые потом составили бы ядро нового общества. И, как знать, возможно основу нового общества Болхиа составят вот такие ребятишки. Возможно, наивный Герезл и его последователи, возможно, одноногий врач из местного госпиталя. А возможно и новое поколение землян.
Но кроме рассуждений о судьбах этого мира, Лилия впервые ощутила потребность вывезти в безопасную локацию именно этих ребятишек. И отремонтировать их. Если она этого не сделает, они погибнут. Только ей до них есть какое-то дело. А вот почему ей до них есть дело, - мозг определить не мог.
Хотя, чего сложного-то?! Это долг честного гражданина Федерации. Долг офицера, если угодно. Долг честной машины – спасать и защищать жизнь, хоть бы и пришлось поставить на кон собственное существование.
И поэтому этих ребятишек она отсюда вывезет, когда все закончится. Если, конечно, они дадут согласие…
16:30 (по Москве)
- Кин, где ты? – Голос Герезла был скрипуч, как будто он по дороге наглотался песка. – Поговорить надо!
Он поднялся на их этаж, в старый офис туристической фирмы. Угрожающе поскрипывала дверь, как в старом фильме ужасов. В окно красным бордельным фонарем светила проклятая звезда, придавая синему небу и облакам кровавый оттенок.
- Заходи, дружище! – Харал, черный, как дух зла, восседал за столом, широко улыбаясь. – Ну что, инопланетянку так и не закадрил?
- Инопланетянка запала на Ангетта, видимо, по профессиональному признаку, - как бы между прочим ответил генерал. – К тому же он молодой, а я старый. А бабы любят молодых.
- Только не говори, что одноногий тебя сделал, Уди! - оскаблился Харал. – Он же против тебя слабак! - Глаза комиссара, однако, внимательные и злые, пристально следили за каждым шагом генерала.
- Для этой работы ноги не нужны, - махнул рукой Герезл. – Скажи мне, а ты знаешь, что у нас в городе процветает «черная» торговля медикаментами?
- Нет, - удивленно посмотрел на него Харад. Настолько удивленно, что Герезл засомневался в искренности товарища и вечного оппонента. – А если и так, надо спросить с этого одноногого смутьяна, куда он товар сбывает.
- А я уже спросил, - ответил Герезл. – А одна дама-пришелка, подруга нашей врачихи, ввела в гипноз медперсонал и позадавала неудобные опросы. И выяснили мы, что много неучтенных медикаментов уходит по разнарядкам силовикам. Нет! – Герезл предостерегающе вскинул ладонь, - Я понимаю, что армия есть армия, потерь, ранений много, но учет расходов не ведется совсем.
- Герезл, друг, ты в своем уме? – Харал посмотрел на Герезла, как на психа. – Ты теперь с нас будешь требовать, чтобы тебе ампулы сдавали? Или упаковки от таблеток? Тебе пришельцы с гарантией мозги промыли, я смотрю.
- Ну, если пришельцы против расхищения народной собственности, то они точно враги нашего общества! – съязвил генерал. – А ты знаешь, Кин, что люди на нас смотрят, как на врагов, хуже чем зидоисты. Боги с ними с апмулами! Я тут обнаружил очень интересную вещь. Шестого числа грузовик под номером 00612 вез два ящика с медикаментами в Аэропорт-1. – Герезл извлек из кармана одну из бумажек, будто протягивая Харалу. - По дороге попал под обстрел. Грузовик сгорел, медикаменты признаны потерянными, так как грузовик сгорел до тла! Ящики с номерными обозначениями «С-23382» и «С-23383» судя по рапорту, сгорели вместе с машиной. А тут люди обнаруживают эти ящики спокойно лежащими на складе. Даже с входными отверстиями от пуль. Что ты на это скажешь, Харал? Не хочешь заняться расследованием подобных случаев, а не отражать инопланетное вторжение?
Харал щелкнул предохранителем пистолета, выкладывая его перед собой на стол. Он сжался под прожигающим взглядом генерала, втянув голову в плечи:
- Ну, во-первых, ты уже не вполне являешься главой республики, - час назад ты написал заявление об уходе с должности… Совет его пока еще не рассматривал, но первостепенной важностью твои приказы для меня не обладают. Во-вторых, извини, у меня есть подозрение, что ты под контролем пришельцев. И ты был согласен на то, чтобы уйти с должности после возвращения. Помнишь наш разговор той ночью? В-третьих, ну черт возьми, хватит уже строить из себя ясноглазого наивника! Или ты думаешь, что здесь все на паек живут?! Твое народовластие – это утопия, а правящий класс должен контролировать товарообмен. Управление – это не только издание приказов и размахивание автоматом, но и контроль над жизненно важными ресурсами. И ты сам не был против, когда утверждал разрешение на свободную торговлю медикаментами!
- Это была моя ошибка, - согласился Герезл. – Но даже если и так, - не ворованными же товарами!
- А ты докажи, что они ворованные! – повысил голос Харал. Лицо его потемнело, приобрело выражение ненависти. – Мы эти товары, эти лекарства своей кровью заслужили, пока эти пидорки по подвалам отсиживается! Или ты предлагаешь все это тому стаду отдать, что на улице?! Да этих ценностей завтра не будет! А так мы хотя бы контролируем процесс. Не пускаем наркотики на улицу... Следим за ценами по возможности, стреляем совсем уж оборзевших…. В любом деле должен быть порядок. И давай по-честному, там не только медикаменты, там многие ресурсы и средства жизнеобеспечения! Считай, что у нас на них государственная монополия! И, кстати, ничего постепенно чернело, хмурилось. – Ничего плохого не вижу в том, что армия и спецура имеет первостепенный доступ к жизнеобеспечению. Кто больше жизнью рискует, у того и больше прав!
- Это только твоя инициатива, или других Высоких Господ из Совета? – едко спросил Герезл.
- Да очухайся ты уже! - Харал встал с места, разминая плечи. – Тут каждый из нас имеет свою контролируемую нишу! Или что, за флаг и честь служить? Я, конечно, не против, но с материальной подоплекой все же удобнее… Что ты на меня так уставился, как на дерьмо?! Я за спинами не отсиживаюсь, и имею шансы свою пулю словить не меньше, чем ты! Если не больше…
- Да ты, я гляжу, у нас атомный магнат нового века! И где сбережения хранить думаешь? – скривился Герезл, потихоньку снимая с плеча автомат. – В Гуэннохоррском Имперском банке? В Тильском национальном? Или за границу, в Ридданию выведешь? Процент-то невысокий? А, кстати, в чем хранить-то будешь – в валюте, в золотых слитках, в алмазах? Или в нашей родной валюте? Боюсь, курс на бирже сейчас не ахти…
- Да я прекрасно понимаю твой сарказм! – усмехнулся Харал. – А тем не менее, экономика никуда не делась, и деньги тоже… Только все стало проще и понятнее, - никаких теперь валют, акций, облигаций, чеков и прочего хлама… Хлеб, лекарства, работающие довоенные вещи, дозиметры, техника, оружие и боеприпасы – вот товар и они же деньги нового времени! Простые и понятные каждому! И тот, кто контролирует эти деньги – считай, магнат нового мира. И, да, в Риддании теперь счет не откроешь. А в Гуэннохорро, - запросто. Ты знаешь, что в новой столице Империи снова действует Центральный Банк? Они снова деньги чеканят! А рынок Империи немаленький. И мы имеем все шансы закончить эту глупую войнушку и вернуться к нормальной, практически довоенной жизни большими людьми!
- Какой Империи? – не поверил своим ушам Герезл. – Наших врагов?
- Уди, давай будем реалистами… - Харал отвел взгляд и двумя пальцами почесал кончик носа. – Через пару дней на нас сорвется с севера армада танков, ракетных установок и дрессированных откормленных убийц. Мы, дай боги, сможем сопротивляться день, ну может, два… С другой стороны, они тоже крови не хотят… Мы уже заявили о себе, показали гонор, поэтому есть шанс избежать большого кровопролития, выторговать себе условия получше! Участники Совета, проанализировав ситуацию, решили заключить перемирие с Зидо. На реальных, спарведливых условиях. Мы возвращаемся в состав Империи, но номинально, в статусе специального автономного района. Здесь первый год не будет никаких «черных лотерей», народ, если захочет, сможет переселиться в другие районы… Мы восстановим экономику, опять начнет ходить товар, деньги…Люди к нам потянутся.Вот тебе и восстановление республики, ты не этого хотел?
- То есть наиболее насытившиеся члены Совета решили просто сдать Республику в обмен на свои привилегии?! Так это называется, говоря по-честному! – Герезл шагнул вперед, яростно снимая автомат. – А что будет с населением, вы подумали? Это называется предательство, Харал. И ты предатель! А с такими по закону военного времени…
Харал резко обернулся, в его руках был направленный в грудь Герезла пистолет. Тут же в дверь вошли двое вооруженных охранников с ПП. Сразу три ствола оказались направлены на Герезла.
- Уди, боюсь ты опять в меньшинстве, - усмехнулся Харал. – Совет проголосовал так… Боюсь на следующий срок ты и твои сторонники уже не переизберутся. Только давай без резких движений… Оружие-то сними… Давай без кровопролития. Ты, Уди, пока задержан…по подозрению в измене республике и шпионаже в пользу инопланетных агрессоров.
Герезл понял, что он проиграл окончательно. Совесть болела только за своих сторонников, которые поверили ему. Пяттидесятидвухлетний генерал отдал подручным Харала оружие и видел, как на торжествующем, уродливом лице бывшего товарища расплывается торжествующая улыбка.
- Так вот почему ты и тебе подобные были настолько против пришельцев, - понимающе покивал Герезл. – Они бы в момент прикрыли твою лавочку.
- Пришельцы, как бы ты ко мне не относился, действительно опаснее зидоистов, - сказал Харал, убирая пистолет в кобуру. – Зидо и их мотивация, по крайней мере, просты и понятны. А порядок, который хотят установить пришельцы, это угроза всем. Уди, в конце концов, мы с тобой были друзьями, я не собираюсь заковывать тебя в железо или опускать тебе почки. Садись спокойно и не покидай пределов этой комнаты. Подумай, может и тебе имеет смысл присоединиться к нам. Я все понимаю, это твои амбиции, твое детище… Но ты подумай, так все будут в выигрыше… И ты тоже… Не трогаю тебя, подумай пока… И не бузи, иначе будет реально плохо. Ты меня знаешь, я душу вынимать умею…
- Харал, ты вроде не похож на дурака! - тяжело дыша, сказал Герезл. – Неужели ты думаешь, что после того, как сюда войдут Зидо, они будут говорить с тобой, как с равным партнером? Ты что такой наивный? Они хотят пройти наши кордоны, а потом ты и я для них – жратва, мясо, и не более того! И потом, ты думаешь, что пришельцы будут спокойно смотреть, как ты сдаешь «Полярное Сияние»?!
- Хочешь я с тобой на довоенное пиво поспорю, что пришельцы не просто утрутся, но и пальцем не пошевелят, когда сюда придут имперцы? - оскалился Харал. – Им до фонаря, с кем иметь дела, им главное свои рудники. Империя тоже подчеркивает, что она не имеет враждебных намерений против твоей красноголовой sitty! Им и без этого хватает дел. И ты своим пришельцам до фонаря, им просто нужно сохранить контроль за ресурсами. Они там договорятся между собой, даже не волнуйся! Так что , Герезл, ты подумай в своем будущем… О СВОЕМ, личном, лады?
Комплекс «Заря-21». 18:00 (по Москве).
Силве Жю Сет, с трудом, спрашивая людей, добралась до медблока. Ей позвонила матушка и попросила прибыть туда срочно. Просила оказать помощь и помочь с раненными. Силве, хоть и собиралась позаниматься и порисовать, сразу же согласилась. Попечение и покровительство раненым воинам, - это одна из форм служения Богу, от которого просто невозможно отказаться, если уж исповедуешь учение Пророка Хилликия. К тому ей приходилось быть сестрой милосердия в воинском госпитале в Киллибуре. Вот только что она, бедная скромная семинаристка, для которой и автомобиль, - чудо техники, сможет сделать в мире существ, летающих на звезды, среди их огромных фантастических машин и оживших демонов-киборгов?
Она запыхалась, пока добралась до нужного места. Ориентирование по карте явно не было ее сильной стороной. У маленькой дворянки-священницы из деревенского пометья голова кружилась от мелькания футуристической техники, от фантастических зданий, от постоянных всполохов и свечений по сторонам, от живых картин в воздухе, по сравнению с которыми черно-белый синематограф ее родного мира казался просто наскальными рисунками. Ее завораживал аромат необычных сиреневых цветов, огромные деревья и красивые живые цветы, которые куалийцы, видимо, привезли в этот мертвый мир со своей планеты. Проходящие мимо сотрудники базы с удивлением смотрели на девушку с книгой в руке, в историческом длинном темно-синем платье до земли, чьи черные кудри были целомудренно скрыты белым девичьим чепчиком, оставляя открытыми лишь отдельные прядки.
В госпитале этой крепости правит та самая госпожа Ирина, по местным меркам княгиня или герцогиня, к которой Силве испытывала непонятную неприязнь и страх. Правда, сейчас ее нет, и там, по словам матушки, служит веселая и добрая девушка Шиндшу. Вот ведь имечко! Вот только она – искусственно сотворенный демон. Силве побаивалась демонов, хотя ей было жутко любопытно поглядеть на них. Интересно, какие они? Как они относятся к людям, к Богу, что они едят и пьют. Почему они помогают добру, а не злу? Хотя даже в хилликийстве упомянуты имена самых известных демонов, отказавшихся служить злу и избравших сторону Бога и Добра. Но не думала Силве, что ей придется жить и трудиться рядом с такими существами.
У здания госпиталя она залюбовалась шикарной клумбой из круглых фиолетовых и оранжево-золотистых цветов. Разве может быть злым человек, создавший такую красоту?
Вот символ куалийского госпиталя, - пурпурный крест на белом фоне. А у дверей необычного пятиугольного здания ее встретила молодая девушка, судя по внешнему виду ее ее ровесница. Она выглядела как островитянка с Архипелага Феникса, у нее было непривычно плоское лицо и узкий разрез глаз, а также необычно белая кожа. И не скажешь, что она демон! Девушка как девушка, ее ровесница с виду.
- Здравствуйте. Вы Силве? – спросила девушка. – Я имею указание встретить вас и проинструктировать.
- Силве Стелла Жю Сет, наследная графиня Сеттская, к вашим услугам сударыня. – На этот раз Жю Сет-младшая ограничилась коротким поклоном.
- Врач экспедиции, Шинджу, личный индекс 450019, - представилась девушка, предложив руку для рукопожатия. Силве вспомнила, чему ее учила матушка и робко, несмело, поприветствовала ее простонародным куалийским жестом.
- Очень приятно, сударыня, - учтиво ответила Силве. – О вас очень хорошо отзывалась моя матушка-графиня. Я готова начать служение немедленно, но прошу обучить меня самому необходимому, ибо…я, к стыду своему, …отстаю от вас на столетия.
Последние слова Жю Сет-младшая произнесла уже со страхом. Она разглядела, что необычно насыщенные голубые зрачки ее новой подруги как бы нарисованы маленькими, едва заметно светящимися точками. Вот она человек-машина, демон, искусственно сотворенное существо!
- Не волнуйтесь, Силве, основную работу буду делать я, - успокаивающе сказала Шинджу. – Всему научу, все покажу… У вас учащенное сердцебиение, вы волнуетесь. Абсолютно незачем, я сейчас предложу вам успокоительное… Уверяю вас, через пару часов будете чувствовать себя, как будто всегда здесь работали. Только внимательно слушайте мои инструкции.
- Как прикажете, сударыня. – ответила Силве, совершенно успокаиваясь. Она сама подумала: «Вот и не скажешь, что демон! Благочестивая, воспитанная девушка из хорошей семьи. Я была бы рада иметь такую подругу».
В конце концов, что она волнуется? Самое главное для попечительницы, - ласковые руки и доброе слово, и Святая Вера. Это при ней, а остальное приложится.
Осенив себя Знамением Молнии, Силве шагнула за необычной девушкой в расположение госпиталя…
Комплекс военного убежища №3 стратегического назначения Гуэннохоррской Державы (квадрат 59-36, примерно 40 км к северо-востоку от бывшей столицы). Примерно то же время.
Накпэно, готовый к очередной акции, в черной форме, легком свитере, фиолетовом берете и амуниции, вновь стоял на пороге начальственного кабинета. Их неожиданно сняли с подготовки «к делу» за два часа до выхода «на тропу». Это было очень неприятно, ротмистр очень не любил, когда его и его людей осаживали перед прыжком. Почти всегда такие неожиданные пертурбации были предвестниками неудачи.
- Входите, Меджед! – раздался голос полковника Лана. Накпэно отметил, что командующий впервые назвал его по имени.
- Ротмистр Накпэно по вашему приказанию прибыл, sitt! – вытянулся по стойке «смирно» спецназовец. – Господин полковник 1 класса, что-то произошло? Моя группа изучила объект и район действий, она готова к работе.
- Пройдите к карте – Лан пригласил его к столу, который был, как большой скатертью, накрыт огромной топографической картой. Накпэно снял берет, обнажив лысую, гладкую, как шар от боулинга, голову.
- Изначально операцию предполагала наступление двух бронетанковых клиньев по параллельно расположенным шоссе на юго-восток. Тем самым, мы разрезали единое пространство сепаратистов на отдельные групки, загоняли их в токсичные болота и последовательно уничтожали. Главный наконечник копья, - наша гвардейская танковая бригада «Пустынный смерч» проникала в так называемую столицу, а пехота и химики довершали дело. Ваша сегодняшняя операция предполагала диверсию на дамбе энергостанции к северу от Амфидо… Прежнее ваше задание вы выполнили выше всяких похвал, профессионально. Однако, текущее задание снимается с повестки дня. Ситуация за последний час зеркально изменилась. И сейчас я даже не готов вам ответить, какое решение будет принята по поводу сепаратистских территорий. Центральный аппарат до сих пор обсуждает сложившуюся ситуацию и до настоящего момента не вынес окончательного вердикта. Кстати, отдаю вам должное… В прошлый раз вы предлагали зачистить командование сепаратистов и вернуть территорию политическим путем. Не исключаю, что в связи с изменениями в ситуации именно такое решение будет принято.
- Так что же там произошло?! – удивился Накпэно. – Sitt, вы меня заинтриговали.
- Да уж… - ухмыльнулся Лан. – Жизнь иногда пишет такие сценарии, что никаким писателям за ней не угнаться… В общем так: несколько ключевых членов так называемого правительства сепаратистов вышли с нами на связь и предложили обсудить условия сдачи. Разумеется, тайно.
- Я правильно понимаю, что эти «несколько» предлагают сдать свою республику в обмен на сохранение своего незаконного привилегированного положения? – резко спросил Накпэно. – Все эти самозванные полковники, генералы…Конечно, когда над ними висит такая армада, они прозрели… И мы пойдем с ними на соглашение?
- А почему нет? – удивился Лан. – Они обещают открыть нам дорогу и сдать сам Амфидо. То, что должно было достаться нам большой кровью, может упасть в нашу ладонь абсолютно даром, как созревший фрукт! При этом они готовы признать власть Вождя и Партии, но просят статус автономного экономического района.
- Какого района? – не понял Накпэно. – Они тут в промышленных магнатов поиграть захотели?1 Sitt, простите, но при все уважении к вашему мнению и к мнению партии, это будут крайне ненадежные союзники… И я, простите, от своего мнения не отступлю. Но что заставило их пойти на попятную?
- Вы не представляете себе! – улыбнулся Лан. – Жадность! Жадность и алчность, это то, что правило и правит людьми во все времена. По крайней мере, низшими, - это точно. Есть еще долг, честь и верность Отечеству, но это низшим сепаратистам недоступно вследствие скудости их ума. Один из наших сотрудников-радиопропагандистов просто так предложил им сдачу в обмен на формирование общего рынка. Общего рынка, понимаете?! А они вдруг взяли и ухватились!
- Ну и конечно, страх за свои шкуры, - мрачно процедил Накпэно.
- Разумеется! Страх и алчность! Знаете поговорку: «Раптор, гружный золотом, способен взять любую крепость»? Золото сейчас другое, но человеческие инстинкты вечны. – философствовал полковник. – Они попали в безвыходное положение. С севера – мы. С запада – пришельцы со своим уставом. Еще народ под ногами путается. А так уже привыкли за несколько лет своего непослушания играть в элиту, аристократию, понимаете?! Либо мы их приземлим, либо пришельцы, либо собственный голодный и обобранный народ. И вот, мы для них – самое меньшее зло!
- Sitt, а если это ловушка? - встревоженно спросил Накпэно, - Слишком все гладко, вам не кажется? Так не бывает!
- Господин ротмистр! - хитро улыбнулся Дуор Лан. – Пока вы, фронтовики, ругаете нас за безделье и комфортное существование, и, надо предполагать, порой небезосновательно, мы не сидим сложа руки и предпринимаем необходимые шаги для того, чтобы облегчить положение нашей изнемогающей в боях и походах армии! Часть руководства так называемой Республики по уши увязло в хищениях и спекуляциях жизненно важными товарами. Разумеется, до определенного момента они не боялись ответа за свои действия, да и перед кем отвечать? Весь их парламент представлял собой пустопорожнюю либералистскую камарилью, которая только переливала из пустого в впорожнее! Но появление такого фактора, как пришельцы, очень сильно осложнило их положение. Глава республики, Герезл, вступил с ними в контакт, и теперь хочет привести их в качестве поддержки, чтобы свергнуть своих оппонентов. Что означает конец их беззаботной жизни. Не пойдут – поползут на сделку с нами! Сделают все, чтобы убрать того же честного Герезла и не допустить пришельцев. И еще, – они хотят амнистии для себя и сохранения своих так называемых «капиталов»! Мы поставили им условие – нейтрализовать Герезла, и они его арестовали, представляете?! И готовы передать нам. Так что, хочется верить, что дело упрощается.
- Простите, sitt, разрешите выказать свое мнение?! – насупился Накпэно. – Во-первых, мудро ли доверять людям, которые однажды предали Империю и сейчас готовы предать собственную республику ради выгоды? Почему они не сделали этого раньше? Во-вторых, как к этому отнесутся пришельцы? Они строили свою политику на поддержке Герезла, я правильно понимаю? И теперь их протеже убирают, а территория, на которую они также рассчитывали, уходит у них из-под носа? И они спокойно будут смотреть на это, не предприняв никаких действий?
- Ну, во-первых, Партия еще не приняла окончательного решения относительно сепаратистов, - поднял ладонь Лан, как бы останавливая напор ротмистра. – Во-вторых, …хм, не скажите… Нет более ревностного и ретивого служаки, чем прощенный изменник. Точнее, если их несколько. Они будут стремиться загрызть друг дружку, лишь бы вызвать наше удовлетворение и заслужить наш протекцию. Пока будет проходить умиротворение территории, они нам послужат. А потом, - я с вами согласен, - они будут утилизированы, как и основная часть этого ни на что не годного населения.
- И они этого не понимают? – не унимался Накпэно.
- Понимают, или нет, какая разница?! – чуть повысил голос Лан. – Пусть только наши войска пропустят на сою территорию, а там будут плясать под нашу дудку, куда они денутся?! Понимаете, Меджед, нам с вами трудно понять психологию низших, мы-то воспитаны на совершенно других идеалах… Хотя эта психология, на самом деле, проста как патрон… Как вы правильно сказали, это желание спасти свою шкуру любой ценой перед лицом грядущего возмездия! А заодно и свои украденные у собственного народа ценности. Все на самом деле логично. Что же касается пришельцев, то, как сообщает разведка, они также еще не сформировали единого мнения. Например, когда они отправляли своего медика к сепаратистам, их стальной генерал был против, и часть командования была также против. Так сообщила разведка из-под их "Белого Купола". Но, тем не менее, это произошло. Пришельцев также раздирают противоречия, и они, возможно, сами не в состоянии сказать, какой сделают ход. Могу с уверенностью утверждать одно: они в курсе наших приготовлений к атаке на сепаратистов, и если бы хотели помешать, уже сделали бы это.
- Послали медика? - удивился Накпэно. - Я об этом ничего не знал.
- Да, лично наша огнеголовая дама по имени «Ирэн», если я не ошибаюсь, находится недалеко от нас, буквально в пределах досягаемости полета средней тактической ракеты. Более того, она ничем не защищена и не имеет оружия, - такая была достигнута договоренность! Она находится среди сепаратских медиков, в этом кишащем паразитами вонючем госпитале, и работает с ними бок о бок. Причем, как сообщают наши осведомители, весьма неплохо работает. За два дня она смогла вылечить почти сотню сепаров и их личинок. Ни одной смерти! Вы можете себе представить этот заголовок из довоенной жизни: ни одного умершего за два дня?! К тому же, к ней завезены препараты, которые, по сути, затормозили "желтую" лихорадку. Сепараты фактически справились с ней, в то время как у нас по лазаретам сотни валяются... Уже многие от нее без ума, но многим там ее активность, как кость в глотке. Ее работа там – это же лишняя реклама пришельцев, и, как ни крути, новые сторонники у Герезла.
- Если главари сепаратов готовы сдать нам свои позиции, пусть в первую очередь позаботятся от том, чтобы у нас появились их лекарства, - почти потребовал ротмистр со звериным прозвищем.
- А лекарства не у них, лекарства у пришельцев, - возразил Лан. - Пришельцы не дураки, чтобы доверять суперсредства в руки бродягам. Они знают, что сепараты их тупо разворуют и растеряют. Отсюда и ход вашего нового задания... Вам предстоит прогуляться до столицы сепаратистов и поближе познакомиться с нашей космической гостьей?!
- Цель, sitt? – не понял юмора профессиональный убийца. – Диверсия, шпионаж, разведка, установка маяков? Прошу подробный инструктаж.
- Ну, ликвидацию Герезла на вас возлагать не буду, - ухмыльнулся полковник. – Есть мнение, что он и так не увидит завтрашний рассвет…
- Даже так? – спросил Накпэно.
- Да, так будет проще, - утвердил Лан. – Конечно, куда лучше было бы похищение, показательный суд и казнь. Но, боюсь, пришельцы просто могут не дать нам такой возможности. Поэтому, он и его подручные должны быть уничтожены в ближайшее время, - без шума и эффектных жестов. Это сделают наши новые друзья и без вашего участия. Они за свои посты теперь мать родную продадут, - Последние слова Лан произнес с нескрываемым презрением. – А что касается вас, ротмистр… Вы и ваши люди должны будут занять госпиталь в Амфидо, тихо и аккуратно. Задача минимум, - лекарства и медикаменты пришельцев. Особенно, антидоты и антибиотики. Кой черт, даже не выбирайте, тащите все, что под руку попадется, тут разберутся! Чем больше, тем лучше, сколько сможете унести…Обитателей госпиталя зачистить, кроме нашей дамы. Даму вы аккуратно и вежливо пригласите погостить у нас.
- И она согласится? – скептически поинтересовался «Зверь».
- Не исключаю, такой возможности, хотя, конечно, маловероятно, - сказал Лан. – Эта дама не так проста. Как сообщила разведка, она занимала на своей планете должность почти равную министерской. Или генеральской, почти, как моя или даже чуть выше… Поэтому, если она действительно заинтересована в наведении мостов, или имеет такое указание от своего руководства, она может пойти с вами добровольно. В этом случае вы стираете пылинки с ее туфелек, крайне вежливо переводите ее через все лужи, и не устаете вешать на уши, что наши действия ни в коем случае не направлены против нее и их собратьев, что мы выполняем контртеррористическую операцию на своей территории. Что руководство «Сияния» на самом деле преступники и лжецы и хотели банально подставить ее под провокацию, а мы, наоборот, готовы к конструктивному диалогу и отвечаем за свои слова. Ну и так далее… Хотя, это слишком утопичный вариант… Если она начнет артачиться, просто сделаете ей укол, и оттащите куда следует… Накпэно, вы в прошлый раз подняли на воздух целый укрепрайон противника… Я не поверю, что ваши молодцы не справятся с одной бабой, пусть даже инопланетянкой!
С этими словами, полковник открыл ящик стола и выложил перед спецназовцем шприц-тюбик с поперечной розовой полосой.
- Одна инъекция в прелестную шейку, - и клиентка погружается в розовые сны! – засмеялся Лан.
- А если будет шуметь, разрешите зачистить? – спросил Накпэно.
- Отставить! -строго сказал Лан. – Если с ней что-то и случится, мы к этому не должны иметь никакого отношения, запомните! Или вы хотите еще и с пришельцами повоевать?! Безблагодатное занятие, поверьте… Наша задача, - наоборот, удержать пришельцев от вмешательства в наши дела. Имейте в виду, - за своих пришельцы мстят люто, яростно, безо всякого гуманизма. В этом смысле я ими могу только восхищаться. Поэтому, максимально предупредительное обращение. В самом пиковом случае, максимальное, что вы можете сделать, - это нейтрализовать ее или обездвижить. Но, если обстановка не будет позволять ее забрать, главное - лекарства. Не рискуйте, если все будет совсем плохо, бросьте ее там, где взяли, но ЖИВУЮ. Вы поняли?! Весьма вероятно, что все, что происходит в госпитале, на контроле у пришельцев, поэтому нам замараться в ее гибели никак нельзя. Замараются те, кто придут после вас обвинять ее в предательстве и диверсии. И вот уже пусть на них обрушится возмездие пришельцев, сколько угодно.
- А смысл? – не понял Накпэно.
- Если они сами растерзают эту врачиху, - а мне почему-то кажется, что так оно и будет, останься она с ними, - хитрым тоном заговорщика происзнес Лан, - то пришельцы обвинят в этом Герезла и своих несостоявшихся союзничков. Я еще раз напоминаю – успех этой инопланетянки, это успех Герезла. Но, если ее убирают сами сепаратисты, пришельцы, как минимум, разорвут с ними отношения, а то и, как знать, выйдут на контакт с нами. Если она окажется в наших руках, - то она станет нашим связным в переговорах с пришельцами и ценным заложником. Что тоже не добавит свободы действий этому стальному уроду, их командующему... ИХ общественное мнение начнет клокотать, давить на местное начальство пришельцев… В общем, игра стоит свеч…
- Ясно, sitt, - вытянулся по струнке Накпэно. – Когда прикажете нам выступать?
- Через три часа, - распорядился Лан. – Ротмистр, я не ставлю вам невыполнимых задач. Во-первых, в этот раз будет транспорт, который доставит вас в эту точку, и отсюда же заберет ночью, в четыре часа. – Полковник указал пальцем точку на карте. - Чтобы вам не гулять с вашей врачихой по всей округе. Во-вторых, если вы выйдете на заданный рубеж в полночь, у вас будет «окно» минимум в двадцать тиддов. Наши союзнички на той стороне гарантируют, что никаких патрулей в этот момент там не окажется. Ну если только пара-тройка пришлых забредет, но и это вряд ли… Более. чем достаточно… Также по условиям договоренностей с сепаратистами, эта дама не имеет оружия и защитных устройств… Я не требую от вас обязательно доставить сюда эту sitty, в конце концов, мы реалисты, но помните, - она должна остаться в живых в любом случае. По крайней мере после контакта с вами. Это приказ! Хочу, однако, заметить, что если эта дама завтра будет сидеть здесь, вы становитесь полковником третьего класса! Это даже не обсуждается.
- Спасибо sitt, а мои парни? – приободрился Накпэно.
- И ваших парней тоже не забудем. Все! Спешите! И будьте осторожны, в связи с этой чертовой кровавой звездой, - ночь будет светлее! В указанное время всей группе прибыть на летное поле!
- Есть, sitt! – Накпэно отдал Лану воинское приветствие и покинул кабинет…
Амфидо, столица «Полярного Сияния», госпиталь… 23 часа (по Москве).
…- Какой тихий благостный вечер, ты не находишь? – Ирина подошла к окну, из которого сквозило свежестью. – На секунду закрою глаза, и представляю себя дома на Земле.
- Ты бы отошла от окна, - нахмурился Ангетт. – Продует враз, завтра шею повернуть не сможешь. Это я тебе, как доктор говорю!
- Спасибо, господин доктор, - улыбнулась захмелевшая землянка, расстегивая верхнюю пуговицу своего комбинезона. – Не могу я, печка ваша шарашит так, как будто сейчас зима. Ты бы у генерала хоть каких-нибудь стекол выпросил!
- Да, у них выпросишь! – сморщился одноногий болхианец. – Сами из души три души достанут! Еще по одной будешь?
- А, давай! – лихо махнула рукой Ирина. – Давно я не напивалась в компании с мужчиной!
Был тихий весенний вечер, и Ирина, наишачившись за день, осталась в компании с этим интересным мужчиной. Вот и решили пригубить кое-то из запасов Ангетта.
Пить то, что принес Ахигга, без слез и антидота было невозможно, - мерзейшая сивуха, но, как заявил местный врач, без малейших химических примесей. К тому же, проработав здесь неполных три дня, Ирина поняла, что вывела для себя новое определение понятию «грязь». Грязь здесь была везде, несмотря на честные попытки медсестер поддерживать хоть какую-то частоту. Грязь, плесень и омерзительный запах будто впитался в самые стены этого здания, и когда Ирина касалась чего-нибудь в этом мире, ее передергивало от брезгливости. Ее будто командировали на машине времени в раннее Средневековье, в эпоху эпидемий и антисанитарии.
Серые стены с грязными разводами под темным потолком, который не красили лет двадцать, кричащие об опасности темные пятна, заткнутые всяким тряпьем щели в стенах… И вонь, вонь, вонь! Только старый знакомый запах спирта и дезинфицирующих средств и спасал ее, землянку, чтобы не умереть на месте.
Больные по своим углам притихли, - то ли заснули, то ли прислушивались к разговору двух врачей. За последние дни Ирина стала популярной среди больных, раненых, и среди персонала. Между собой ее прозвали «наша зеленая человечка», - именно так, с искажением рода. А еще «вождиня», berkacci по-местному. Ирина искренне жалела этих людей, хотя, что еще она могла для них сделать?
- Слушай, а что это за красная хрень в небе? - спросил Ангетт. – Вы в космосе летаете, небось, тысячи таких штук видели.
- Да ничего особого, - махнула рукой Иванникова. – Где-то в сотнях световых лет взорвалась звезда, и теперь ее свет докатился до нас… Зачем тебе другая звезда, тебе меня мало?!
Эти слова пьяненькая Ирина произнесла настолько сексуально, проводя пальцем по разрезу воротника на груди, что бедный врач-инвалид аж глаза в сторону отвел.
- Э-э, по-моему ты лишнего приняла, Ирэн, - сконфуженно сказал Ангетт. – Я думал вы, пришельцы, покрепче будете.
- Что, господин доктор, хотели напоить инопланетянку и изучить ее анатомию? – игриво улыбнулась Ира.
- И в мыслях не было, - нахмурился Ангетт. – Не веди себя так, не стоит…
- Извини, - Ирина тотчас пришла в чувство, покраснела и застегнула ворот. – Представляю, что ты сейчас обо мне подумал.
- Да ладно, - махнул рукой Ангетт, надевая очки, перехваченные изолентой. – Всякий сейчас сам себе судья.
- Ты сколько учился на врача? – сменила тему Ирина.
- Как и положено: три года института, плюс два практика, плюс два - интернатура. Вообще-то, в интернатуре положено тоже три, но как раз все это началось… Кошмар наяву. Я узнал, что каменные дома могут гореть как картон… Вместе со всеми обитателями.
- Ангетт, милый, прости мне… - У Ирины из глаз покатились слезы. – Что я тут такая чистенькая, сытая, довольная… Ей-Богу, боль каждого из вас на себя бы взяла, умерла бы за вас, как Христос на кресте, если бы это позволило все назад переиграть! Клянусь дочерью!
- Не стоит, право, - Ангетт с болью и благодарностью посмотрел на нее. – Никогда не видел плачущую инопланетянку… Ты и правда небесный житель… Не сработало бы… Если мир десятки лет упивался войной, упивался ненавистью к другим представителям того же человеческого рода, копил оружие для уничтожения планеты, он был обречен в любом случае. Годом раньше, годом позже… Какая разница. Мир изнывал от злости, от подлости, от глупости, он захлебывался ненавистью и жаждой крови. Когда-то должно было шарахнуть… Оно и шарахнуло.
- У меня такое чувство, что я тебя где-то встречала раньше, - Ирина поставила стакан на потертый, потемневший от времени стол. – Или слышала твой голос, твою интонацию… Будто ты уже был в моей жизни.
- Наличие у меня брата-близнеца в ваших мирах я сразу исключаю! – весело блеснул очками Ангетт. – Может, я снился тебе заочно. Еще бы, такой красавец в масштабах Вселенной!- Он со смехом крякнул, вскочив на свой костыль.
- Хорош, нахал! – с удовольствием глядела на него Иванникова. – А я тебе часом не снилась?
- Да ты что, у меня и фантазии бы не хватило на такую красоту! – удивился Ангетт. – Не лгали древние, есть богини, есть! И ты одна из них!
- Не будь банальным, - поморщилась Ирина. – Никакая я не богиня, а обыкновенная распутная дура, плохая мать и брошенная любовница. Просто выгляжу экзотично для вас.
- То есть, у тебя никого нет? – с надеждой спросил Ангетт.
- Ну, как сказать…-смутилась Иванникова, вспоминая сегодняшний «разговор» с Жю Сет в одном из закутков корабля, который завершился множественным оргазмом и лишением чувств. – Наверное нет… Так я и беременна к тому же… Вот подарочек с довеском, да? А ты, - такой правильный, строгий…
- Я? Правильный? – улыбнулся Ангетт. – Моя бывшая меня бросила, потому что такого сумасшедшего баламута во всей Империи не найдешь! Несколько раз себе чуть на срока не наговорил!
- Хозяйки за тобой хорошей не было, вот что, - плотоядно улыбнулась Иванникова, поставив руки на ремень. – Чтобы взяла тебя в ежовые рукавицы и вела к цели.
- Вас, женщин, во всех мирах на одном конвейере делают что ли? – возмутился болхианец. – Вот почему обязательно мужчину надо в рукавицы,.. двигать, управлять? А что, терпением, лаской нельзя?!
- Да потому что вы, мужчины, от одной только ласки наглеете! – с усмешкой вскрикнула Ирина. – Мужчины, - те же дети, только с большими п@@@@@ми! А мы, женщины, обречены нянчить вас до седых волос. А иначе, через раз в неприятности попадаете!
- Вот ровно те же слова мне говорил мой брат про вас, женщин, только с точностью до наоборот! – оживился Ангетт, подпрыгивая на своем костыле. – У вас там эра победившего феминизма и эмансипации, а у нас все строго, по традициям. Женщина – мать, жена, соратница и помощница мужчины.
- Скажи проще, - приложение к человеку! – возмущенно скрестила руки на груди Иванникова. – Вот уж не думала, что ты – патриархальный шовинист!
- Нет, я нормальный мужчина, - пожал плечами Ангетт. – У вас это, наверное, по-другому называется.
Ирина уже знала, что она ответит нахальному аборигену, но вдруг сверху, по потолку что-то грохнуло. Потом что-то заскрежетало, так, что у двух врачей заекало сердце. Это могло быть что угодно: кусок перекрытия, камень, осколок, граната, мина, выпущенная из зидоистского миномета в нескольких халсиа отсюда. Или КТО УГОДНО.
А потом, среди свежей ночи, там наверху вдруг послышались ритмичные шаги, напоминающие хруст костей. Но громкие и четкие.
Иванникова и Ангетт вдруг обнаружили, что абсолютно невооружены и беззащитны в этом дырявом, продуваемом всеми ветрами, здании. А над их головой, на темном, заброшенном втором этаже ЧТО-ТО ПРОИСХОДИТ. Одна из ламп дневного света на потолке замерцала и погасла.
Ангетт проковылял к окну, огляделся. На улице была темнота. Видимо, два фонаря перед зданием тоже вышли из строя. И не горел костер патрульных… Да и самих патрульных не было. Никто не рассказывал событий прошедшего дня, не гоготал над очередной соленой шуткой, не травил анекдоты. Бывшая поликлиника-госпиталь оказалась будто отрезанной от остального мира, утопленной во тьме.
- Мне это не нравится, - тихо сказал Ангетт. Ирина, тоже не на шутку встревоженная, обнаружила, что ее оружие разряжено. Ангетт скакнул к столу, в ящике которого лежал пистолет.
И в этот момент закрипела, заныла уставшая пружина на входной двери. Легкая алюминиевая дверь распахнулась на вход. И в темном проеме испуганные люди увидели высокую, черную тень, чернее, чем сама ночь…
…А красная сверхновая звезда освещала погибшую планету равнодушным пульсирующим розовым светом. Она, как знамение, делала отсечку, определяла рубеж между прошлым и будущим. И перед ее кровавым светом, как перед командиром на плацу, выстроились судьбы обитателей всех трех миров на этом перекрестке Фатума: Стеллы и Ирины, Иоффе и Ковуна, Гора и «Четвертого», Шинджу и Неделина, Кетцоалькоатля, «Зверя» Накпэно, Машуры, Ристича, Харламова-Пермяка, Лана, Кадочникова, Лилии и Сайто, Титова и Герезла, Харала, Лурье, Силве, двух несчастных детей-инвалидов, чью плоть уже потихоньку пожирала раковая опухоль… И многих-многих других: мужчин, женщин и детей, людей и машин, праведников и злодеев, гражданских и военных разных стран и миров. И последующие дни станут судьбоносными для них. И для кого-то эта точка станет последним рубежом.
Глава 21. Знамение Кровавой Вуали Часть 2
© Copyright: Безродный Сергей, 2022
Свидетельство о публикации №222032401356
Свидетельство о публикации №222032401356
Рецензии