Сказ 38. Домой воротиться -что живой воды напиться

Глава 38. Домой воротиться - что живой воды напиться.

Хроники Погребка.

    Возвращение домой - это ритуал, священнодействие, хотя происходит оно отнюдь не величественно и стройно, а зачастую в круговерти веселой неразберихи.

    - Возвращаются!- Епифан заполошенно взмахнул руками и принялся в ужасе озираться, словно путешественники должны были вот-вот появиться из-за ближайшей сосны.
    - Далеко еще,- поспешил успокоить его рысеныш,- времени полно до дому добраться.
    - Да мало до дому добраться!- заголосил Домовой,- Горе мне! Горе! Дом должен встретить хозяев блестящими окнами, печью натопленной, доброй кашей да печевом! Что делать то будем?!!
    Котя Андреич презрительно прищурил глаз. Казалось, глубоко привязанный к хозяевам кот, не очень то и рад их возвращению.
    - Да что с тобой, Котя?!- Епифан наконец обратил внимание на странные гримасы друга.- Ты вроде и не очень то ждешь наших?
    - Ждешь-не ждешь..,- Котя угрюмо колупнул лапой подтаявший снег,- Столько путешественники наши в отлучке были-  могли бы еще подзадержаться... Приспичило возвращаться им.

    Домовой широко распахнул глаза - Это почему еще?
    Кот повертел ушастой головой.
    - Из-за Чегравы,- тихонько пояснил он,- Ей сейчас тишина да спокойствие требуется,- Вот Волк Волкыч говорит - нервные они кьярды, даже могут разволноваться и жеребнка убить.
    Котя обернулся к оборотню, ожидая поддержки, но того уже и след простыл,- Я это к чему?- продолжал кот,- Вернется наша развеселая компания, притащит из Японии караван этнических песнопений, плясок...и начнется в Погребке кавардак. Куда по-твоему мне Чеграву от того беспокойства схоронить? Чего молчишь то?
   
     Но Епифан, словно не слышал его.
Кот легонько ткнул друга наскоро подобранным с земли прутиком.
    - Фаня, ты чего?!
    - Прав ты , Котя! - неожиданно разморозился Домовой,- Конечно Чеграва! На кобылке мы мигом до дома добежим,- И Епифан шустро подбежал к смирно стоявшему кьярду.
    - Стой!- ужаснулся кот,- Разорвет!

    Но куда там! Домовой уже сидел на лошадиной спине,- Пошла, родимая!- Епифан толкнул пятками лоснящиеся бока,- Да куда крылья распускаешь, бестолковая! Ногами перебирай! Не хватало еще хозяев перепугать. Вперед, милая!
    Чеграва отчего то сразу послушалась и резво припустила по дороге, бросив на Котю Андреича последний укоризненный взгляд.
    - Эй, куда!?- возопил шокированный кот и со всех кинулся вдогонку.
    Когда запыхавшийся Котя Андреич вылетел на дорогу, ведущую к Погребку, он  с первого взгляда понял, что мог бы так не спешить. Путешественники только-только показались вдали. Возле Погребка суетился Домовой, держа на протянутых руках широкое расшитые красными петушками полотенце с водруженным на него караваем, испеченным еще для встречи с Верховным Домовым. Сварливый дедушка не удосужился отломить от хлеба-гостеприимца ни куска.
   
     - Иногда и нежеланные гости могут принести пользу,- угрюмо подумал Котя Андреич,- Не принеси нелегкая старого пакостника, встречали бы мы наших странников маком, да пирогами с таком.  Ничего не происходит случайно.
    Кот, взяв Чеграву под уздцы,  попытался заслонить лошадку собой, но та немедленно высунула любопытную морду из-за его плеча.
   
     - Котенька,- затормошил кота Епифан,- Ты присмотрись-расскажи мне, как они... Сам знаешь, нас Домовых боги орлиной зоркостью не одарили, да и не надобно Домовым больно хорошее зрение. Видим, что у мамки- печи делается, да в избе - и будет с нас. Смотри, и всё мне рассказывай.
    Котя присмотрелся. Впереди компании пилигримов неторопливо шествовал главнокомандующий Погребка Лекс.
    - Лексея вижу,- сообщил Котя Андреич,- Вроде не изменился, глаза прежние, узкими не сделались, похудел немного.
    - Еще бы не похудеть,- заквохтал Епифан,- Это ж не приведи никому у японской плиты горевать. Знаю я эту кухню, читал. Завернут рис в лист морской капусты, пристроят сверху хвост от кильки и наслаждаются! Разве это русскому нутру потребно? Откуда силу брать?
   Не понимаю, чем в Японии Домовые занимаются?  Вместо того, чтобы пироги пекчи, да кашу варить, они там слонов слоняют и на солнышке греются! Вот скажи, Котя Андреич, как долго мне теперь наших  туристов откармливать придется, чтобы на овечью смерть походить перестали? А у нас, по твоей милости и капуста непосолена! Чего молчишь, Котя? Что там высматриваешь?

    - Оби! Оби!- восторженно закричал кот.- И оби надет чтобы препоясать катану! Да где ж он ее взял?
    - Это что еще за иноземные ругательства?- возмутился Епифан,- Попрошу возле приличного Погребка не выражаться!
   - Оби, -торопливо принялся объяснять Котя Андреич,- это широкий, расшитый ритуальными узорами пояс. А катана...катана - знаменитый самурайский меч, острый как бритва,  Но катану можно взять только в бою или получить в подарок. Купить такое невозможно, нам, по крайней мере. Весь Погребок вместе с тобой, Фаня, продадим, а на самую плохонькую катану не наскребем. Хотя, может быть это муляж,- вздохнул кот,- сувенир японский...
    - Да что ты со своим милитаризмом,- толкнул друга Епифан,- Кого еще видишь? Эх, побежать бы им навстречу да не положено, традиция не позволяет с караваем по дороге носиться. Говори, Котя!
   
    - Иришку вижу,-  сообщил кот,- а в руках у нее бас-гитара.
    - Бас-гитара?!- ужаснулся Домовой,- Значит надо идти успокоительный сбор заваривать, скоро в Погребке начнется!
    - Галина прижимает к себе нечто вроде большого горшка,- а там дерево.
    - Мало им нашего леса, из чужеземья тащат,- недовольно покачал головой Епифан.
   - Это карликовое дерево,- пояснил кот,- бонсаи называется.
   - А что здесь удивительного?- пожал плечами Домовой,- что там на чужбине нормального может вырасти? Фрукты-  с ноготок, деревья  - с локоток. Глянешь - и поклонишься богам за то, что на русской земле вырасти позволили.
     - Лета в черном кимоно тянет за собой чемодан странной формы,- высмотрел кот.
     - Ведьмовская кухня нам неинтересна,- отмахнулся Фаня.
     - Женя Бублика на руках несет,- продолжал докладывать Котя, - видать притомился малыш.
     - Еще бы не притомиться!- воскликнул Домовой,- от голода ноги родимых не держат! Эх, не могу! Гори огнём традиции! Кормить их скорее надобно!
    Епифан покрепче прижал к груди каравай и вихрем бросился навстречу возвращающимся друзьям. От него не отставала любопытная Чеграва. Котя Андреич вздохнул и неторопливо отправился следом.
     Никогда! Никогда долгожданная встреча друзей не происходит неторопливо и чинно. Приветственные крики, восторженное аханье, щенячий лай и звонкое ржание весело  смешались, превратившись в  ликующую разудалую какофонию.
   
     Домового принялись качать десятки дружественных рук, Бублик, визжа, ухватил Чеграву за шелковистую гриву. Лошадка весело фыркала и осторожно переступала, стараясь не задеть малыша копытом.
     Каравай-гостеприимец немедленно разломали на куски и принялись с аппетитом поедать, одновременно пытаясь рассказывать Домовому о Японии.
    - Снегу то сколько!- восторгалась Иришка,- Как я по снегу соскучилась! - В Японии слива уже цветет,  снег только на вершине Фудзи и увидишь! А здесь свой родной пушистый, да мягкий!
    - Ты бы пару дней назад приехала, вот радости то бы было,- тихонько прокоментировал Котя Андреич.
    - И про тебя с Котей каждый день вспоминали, скучали страсть как!- Девушка звонко расцеловала Домового в раскрасневшиеся щеки.
    - Да что ж это мы стоим?!- спохватился Епифан,- на дороге то?!- В погребок гуляйте, родные-бесценные! Вначале в баньку, а там к самоварчику, жареному-пареному- напеченому. И чайку, и бараночек... Все хвори, уроки, да напасти враз на нет сойдут. Сами, небось, знаете - Домой воротиться - что живой воды напиться!

    Неожиданно Лета, стоявшая позади всех и упорно хмурившаяся, вздрогнула.  Сильно побледнев, она рванулась вперед, растолкав недоумевающих погребковцев. Ведунья  раскинула руки. Широкие рукава черного кимоно взметнулись, словно крылья зловещей птицы. Невесть откуда откуда в руке у шаманки явился серебристый жезл, покрытый странными знаками.
    - Все назад!- хрипло выкрикнула она, заслоняя собой перепуганную Женю,- - Здесь кьярд!
    - Это мы уже проходили...- тяжело вздохнул Котя Андреич.