Свидание

Автобусы в это время уже ходили через раз. Когда она, наконец-то, вошла в пропахший соляркой салон, она уже успела достаточно продрогнуть. Нос и пальцы, перчаток она не носила, были бордово-красного цвета.

Автобус был почти пустой. Только молодой человек на задней площадке уткнулся носом в самое стекло. Пожилая дама, иначе её назвать не поворачивался язык из-за явно старинной много повидавшей на своём веку шляпки, сидела на сиденье, расположенном как раз на переднем левом колесе. И ничем не примечательный мужчина, который почему-то предпочитал ехать стоя, не смотря на множество свободных мест.

Она уселась на свое излюбленное одиночное место и положила голову на оконное стекло, как на подушку. Это были, пожалуй, лучшие полчаса в её напоминающих день сурка сутках.

Она полу-дремала, полу-мечтала, полу-любовалась ночной иллюминацией города. А самое главное это были полчаса без мыслей о счетах, родительских собраниях, необходимых сезонных покупках одежды для детей, которые росли ни по дням, а по часам, и далее, далее, далее...

Из забытья её выдернул довольно приятный голос:

- Привет! Я Антон, а тебя как зовут?

Она открыла глаза и мутным от полудремы взглядом посмотрела на того, кто так вероломно вторгся в её любимые полчаса. Это оказался тот мужчина, который до этого не желал садиться, а теперь уселся на такое же, как у неё, одиночное сиденье впереди в пол оборота к ней.

Пауза затянулась. Ничего хорошего от этого беспардонного незнакомца она не ждала. Ей было пятьдесят два года. Она горбатилась на двух работах, чтобы одной содержать двух сыновей подростков и уж, конечно, ни о какой романтической встрече в общественном транспорте речи быть не могло.

- Что Вы хотите? - нарочито строго и на "Вы" ответила она вопросом на вопрос. Он как будто не заметил её возмущения:

- Холодно сегодня. Смотри, как пальчики замерзли, - тихо произнёс он и накрыл её руку, лежащую на поручне сиденья.

Она уже приготовилась ему нагрубить, хотя это для нее было совсем не свойственно и даже доставляло почти физическую боль. Но поздно вечером в пустом автобусе… Он не оставил ей выбора. Набрав побольше воздуха в легкие, она уже открыла рот, из которого вот – вот должна была вылиться весьма неприличная фраза о том, куда ему следует немедленно отправиться, но он успел первым:

- Ты извини, я бы проводил, но спешу очень, - при этих словах он покачал головой и положил руку себе на грудь, намереваясь, видимо, этими жестами усилить правдивость своего заявления, - в воскресенье увидимся, хорошо? – и, не дождавшись ответа по понятным им обоим причине, продолжил – в парке около фонтана в шесть…

Рот она закрыла только после того, как он выскочил из автобуса на, так удачно, по времени совпавшей с окончанием его пламенной речи остановкой.

Вздохнув с облегчением от того, что этот сумасшедший покинул общественный транспорт и от того, что ей все-таки не пришлось ему грубить. Она с облегчением опустила голову на подушку – окно. Ехать было еще достаточно долго.

Если тело ее и казалось расслабленным, то мысли в голове устроили настоящий погром! Как? Почему? Откуда? С ней никто и никогда не знакомился в общественном транспорте. Да и вообще... Никто и никогда! Мужа она своего бывшего со школы знала. Одноклассниками были. Встречаться начали уже в седьмом классе. Так что ни краситься, ни наряжаться она не умела. Муж вроде и не запрещал… Только вот, если ей хотелось купить что-то из косметики или какое-нибудь платье, в котором, скажем, в магазин не сходишь, он лениво и насмешливо заявлял:

- Тебе денег не жалко? Выкинешь же.

И ей действительно сразу становилось жалко денег, которых в семье было совсем немного. И она в очередной раз убеждала себя в том, что внешняя красота не важна, что она выше этой ерунды, что любят не за шмотки и макияж…

Только вот муж спустя пять лет совместной жизни почему-то ушел. И не просто ушел, а ушел к другой, которую они вместе частенько обсуждали за кричащие наряды и вызывающий макияж. Тоже, кстати, их однокласснице. Ее ленивый «ловелас» далеко «налево» ходить не стал.

После ухода мужа она долго удивлялась сама себе. Почему-то у нее не было ни обиды, ни тоски. Просто одной проблемой стало меньше и все. Так и жила… Подрастали два сына – подарки от бывшего мужа, которых она горячо любила, хотя никогда эмоций не проявляла. Просто не умела…
А тут на тебе! Темным вечером! В автобусе!

«Нет! Наверно просто шутник попался», - убеждала она себя, без конца прокручивая в голове этот нелепый эпизод.

Человек верит в то, во что ему хочется верить. Когда она вышла из автобуса и поплелась в сторону своей панельной пятиэтажки, она поймала себя на такой невероятной мысли, что даже остановилась и со всей силы зажмурила глаза. Хорошо еще, что ее никто не мог видеть в плохо освещенном и пахнущем переулке. «А что, если она ему понравилась!» Вот та самая невероятная мысль, которая заставила ее не только зажмуриться, но и броситься бежать домой со всех ног, а дома без остановки заниматься домашними делами – ужином, уборкой, стиркой, только бы не услышать у себя в голове ничего больше! Совсем ничего!

Утром будильник прозвенел, как обычно, в пять тридцать. Она выпорхнула из-под одеяла и пошла на кухню, готовить ребятам завтрак. Только после вопроса старшего сына: «Мам, ты не заболела?», который, через полчаса после ее подъема, сонный и взъерошенный, уселся на табурет и потянулся за ложкой, она поняла, что поет. Пританцовывает у плиты и поет! А еще она поняла, что сегодня у нее мыслей никаких не было, зато появилось ожидание. Ожидание воскресного вечера.

Как промелькнула неделя, она не заметила. Хотя, казалось бы, что в состоянии ожидания чего-то, время всегда тянется медленнее. Но она мечтала! Вот и пролетела неделя, как дуновение легкого теплого ветерка в ее разыгравшемся первый раз в жизни воображении.

Если бы ее спросили, о чем она мечтает, она вряд ли бы смогла сформулировать это словами. Точно можно было сказать только одно – тот вечер в полупустом автобусе перевернул ее устоявшуюся жизнь с ног на голову.

Воскресное утро. Она целый час стояла у призывно нарядного входа с вывеской над дверью «Салон красоты». Бывать ей там не приходилось ни разу в жизни. Не было ни средств, ни желания. А теперь узнала у коллеги с работы номер телефона этого таинственного заведения, за что та наградила ее таким недоумевающим взглядом, который при всем своем желании скрыть не смогла. Хорошо еще, что вопрос «А зачем тебе?» не сорвался с ее приоткрытого от удивления рта.

Она записалась на все возможные процедуры, названия которых даже выговорить не смогла. И пришла раньше назначенного времени на целый час. Во-первых, потому что терпеть не могла опаздывать, а во-вторых, уж очень стеснялась она всего того, на что так легкомысленно решила потратить свой аванс, запланированный, кстати, для покупки новых курток для своих ребят.

Кайф! Нет, не удовольствие, а именно кайф! Она все у того же нарядного входа, но на пять часов позже. После того, что она испытала, а особенно после прощального взгляда на себя в огромное зеркало в фойе салона, угрызения совести за не купленные куртки испарились, как утренний туман от знойного летнего солнца.

Было такое странное и невероятное ощущение, когда она шла по улице с глупой счастливой улыбкой на лице (интересно, почему счастье всегда граничит с глупостью?!), а проходящие мимо мужчины глазели на нее с восхищением.

Она пришла на пять минут раньше назначенного срока. Перепутать место встречи в их городке было абсолютно не возможно. Один парк, а в нем один единственный фонтан. Да и тот, конечно же, не работал в это время года. Парк имел достаточно заброшенный вид. Разросшиеся, одичавшие деревья по сторонам аллеи, ведущей к фонтану, переплелись своими кронами, создавая в летнюю жару спасительный свод. Но в это время года деревья стояли без листвы. А их голые, но густые ветви окутывали парк ранними сумерками.

17:55. Фонтан. Асфальтированные дорожки, как лучи расходятся от него в разные стороны. И она. Одиноко зябко ежится на промозглом ветру. Оделась не по погоде. Пусть не совсем первое впечатление, но это все-таки свидание…

С какой же стороны он придет? Думала она, вертя головой во все стороны…

18:30. Шарф, кокетливо повязанный бантом на шее, плавно перекочевал на голову. Еще немного и она окончательно замерзнет…

«Дура! Размечталась!», - думала она про себя с обреченной злостью. Но все же развернуться и уйти почему-то не могла. Таким одновременно неожиданным и долгожданным был этот лучик не случившегося счастья в ее серых монотонных буднях. Так много поменялось в ее жизни за эти несколько дней надежд и ожидания. Она поменялась…

Тусклый свет фонарей освещал дрожащий силуэт около облицованного когда-то голубой керамической плиткой, отколовшейся от времени во многих местах, фонтана, наполненного до краев по весеннему грязным ноздреватым снегом, накопившимся за всю зиму.

20:00. Пустота. Последние крохи того, что почти поселилось у нее в душе, были похожи на тот грязный снег в фонтане, который уже не радует и наверняка растает со дня на день. Она, сама не зная зачем, сняла с головы шарф – единственное, что позволяло ей не окоченеть окончательно, и положила его на край фонтана. Долго не могла сдвинуться с места. Все смотрела и смотрела на свое «послание», которое она собиралась оставить, не зная кому и зачем. Но, наконец, развернулась и побежала прочь по первому попавшемуся лучику тротуара. Может потому что хотела согреться, а может, чтобы как можно быстрее стереть из памяти свое унижение и наивную доверчивость…

- Привет!..

…
Грязно – желтое освещение стерло все краски с лица земли. Только букет белых лилий, наскоро перетянутый ее шарфом, как будто светился изнутри, ослепляя и не давая разглядеть черт лица мужчины, в чьих руках они были…