Полено

Моя прабабушка в старости жила на попечении своего холостого непутевого сына. Правильнее было бы сказать, что он жил на ее попечении, но почему-то все считали иначе.

Сыновья разъехались по городам и весям, а младший-Колюшка- все никак не желал вырываться из-под материнского крыла. Было дело- позвал его в Магадан старший брат. Но Коля пожил там немного и счел, что подмосковный климат ему ближе.

А бабка Марья все мечтала о покладистой снохе, внуках от самого младшего сыночка. И не только мечтала, но и активно действовала. Узнавала у соседок- старушек, нет ли у кого из них незамужней и не очень разборчивой в женихах девушки? Бабушка понимала, что слишком разборчивая девица, с претензией, будет за сто верст обходить ее оболтуса.

Соседи пытались свести Колюшку с разными девушками, но он был такой стеснительный, что при виде представительницы противоположного пола впадал в ступор- ронял вещи, начинал краснеть, как девица на выданье, становился нем, как рыба, и даже самые простые слова давались ему с трудом. Марья пыталась пнуть его под столом, как-то поддержать беседу, но всё было тщетно. Колюшка говорил, что он пошёл курить, а сам огородами убегал до вечера. В конце концов мать решила оставить его в покое - пусть бобылём доживает свой век.

Но только она пришла к такому решению, как произошло нечто неординарное: выходя вечером от коровы, она увидела, как за огородами идёт её поддатенький Колюшка, а рядом с ним - скирда Манька-почтальонша. И вроде бы как мирно беседуют. Бабка Марья несколько насторожилась. Конечно, она желала счастья сыну, но только не с этой верзилой.

Росту Манька была исполинского, видимо, это сыграло определённую роль в неустроенности её личной жизни. Нраву она было лихого, могла заткнуть за пояс любого мужика. "Не пара Колюшке... Стара уж слишком... Кольке только 35, а этой - все 40. А то и больше", - злилась Марья, глядя, как Манька-почтальонша размахивает перед носом руками, а Коля скромно улыбается.

В один прекрасный день Колюшка долго мялся, прежде чем сказать матери, что он, как бы сейчас сказали, "в отношениях". Мать, однако, всё поняла и сказала, что уж сама догадалась.

-Когда свататься пойдём? - ехидно поинтересовалась она.

-Ну... чё.... мы, ма?! Это.... Не старые ж времена сегодня. Зачем это сватовство?

-Да уж, не в старые... Лёшка-то мне рассказал, как ты с ней приходил к нему домой, как Маруська вас спать под стол положила вместе. Охальники!

Колюшка покраснел до корней волос, вспомнив, как Манька его быстро взяла в оборот.

-Ну, уж чего там, - примирительно сказала бабка Марья, - веди сюда, чтоб чин чином.

Колюшка пошёл смущённый, но довольный за перегородку. "Выпить бы на радостях? - подумалось ему. - Только вот куда мать брагу убрала от меня?"

Колюшка любил выпить. И случалось, что приходил их черёд на аппарат, а барды уже не было. Марья несколько раз вскидывалась на Колюшку, пока старший сын, иногда приезжавший их навещать, не надоумил поставить флягу на печку за занавеску. Сам же и втащил туда и обещал по первому зову явиться и помочь выгнать.

Видя замешательство Колюшки, прабабка злорадствовала. Но находился он в неведении очень мало. Однажды она резко открыла дверь и услышала звон кружки об алюминиевую флягу: "Нашёл значит!"

Тут ей в голову пришла хорошая мысль - подпереть крышку фляги небольшим поленцем, второй край которого плотно бы примыкал к потолку, т.е. сделать своеобразную распорку. Утащить кружку-другую уже не получалось.

В день, когда Манька пришла на чай к матери жениха, случилось неожиданное событие. Громко прихлёбывая чай из блюдца и подыскивая темы для разговора, Манька услышала на чердаке какие звуки:

-Ктой - то ходит что ли по чердаку у вас? - спросила она у Марьи.

-Нет, кому ходить-то. Кольк, ты что ль лазил туда, дверку не закрыл? Иди глянь, трещит чё-то.

Не успел Колюшка выйти, как раздался противный хруст, словно выламывают доски из стены. Манька, с детства наслушавшаяся про чертей и призраков, насторожилась вся и побледнела. Потом раздался звук, как будто раскачивается доска и финальным аккордом стал треск лопающейся пополам доски. Манька, как ошпаренная, побежала через дорогу, где и жила, а бабка Марья, как ни смотрела, ничего не могла обнаружить.

Лишь спустя несколько дней, когда пришла пора гнать самогон, старший сын её залез на печку и увидел, как полено, стоявшее на крышке фляги, пробило потолок, даже несколько досок выперло от силы брожения. Зато фляга впервые за полгода оказалась нетронутой.

А Манька с Колюшкой с тех пор стали охладевать друг к другу. Они так и не смогли быть вместе - темпераменты слишком разными оказались. Так и умерли холостяками.