Сказочные времена

 Пятилетняя дочь с открытой книгой в руках рассказывает малышам сказку: «Давным-давно, ещё в советские времена, жил да был Ко-ло-бок».
               
 Первые непонятки в отношениях власти и человека посетили меня лет в десять, когда дед рассказал, как его с сотоварищами по работе заочно исключили из Коммунистической партии Советского Союза. Заводских мужиков отправили в деревню на сенокос, а их бабы тем временем окрестили всех ребятишек. После смерти Сталина деду предложили восстановиться в компартии, на что он ответил: «В Ленинскую партию вступил бы, а в вашу нет».
Как там у Маяковского:
                Партия и Ленин –
                близнецы-братья –
                кто более
                матери-истории ценен?
                мы говорим Ленин,
                подразумеваем –
                партия,
                мы говорим
                партия,
                подразумеваем –
                Ленин.

 Такая тавтология не понятна советскому ребёнку, отправляем этот эпизод на полку, вырастем - поймём.
 
 С годами непонятные ребёнку эпизоды и фразы сформировали виртуальный книжный шкаф, который ждал моего досужего часа.
 
 Знаковым событием для меня стало решение педагогического совета школы о предоставлении мне путёвки от ленинского комсомола во Всесоюзный пионерский лагерь «Артек» в качестве поощрения за хорошую учёбу и поведение. В путёвке указывался пол ребёнка: мужской. На следующий день меня ненавидел весь класс и немного школы. Каждый родитель считал своего ребёнка самым достойным. Раздражение родителей через детей перешло на меня. Одноклассники объявили мне бойкот на пару лет. Но санкциями нас не возьмёшь и окончание изоляции ознаменовала путёвка во второй по значимости пионерский лагерь «Орлёнок».
 
 При подготовке к «Артеку» со мной усиленно занималась наставник-идеолог, в миру методист дома пионеров и школьников. Она преподавала мне историю пионерии и родного края. Однажды методист пришла на занятие в измученном виде. Ночью в её доме прошёл несанкционированный обыск.  Постарайтесь представить себе: ночью к вам в дом вламывается разъярённая компания трезвых советских женщин и от имени общественности требует предъявить новую норковую шубу, которую якобы приобрёл ваш муж, рядовой врач поликлиники. Дороже зимнего пальто из одежды в доме ничего нет, и за это на глазах у ваших детей начинается шмон… На мой вопрос, почему она не вызвала милицию, понурая женщина промолчала. Спустя годы я узнал о царских еврейских погромах и попустительствах Советской власти в отношении евреев.
 
 Русская зависть – это национальная особенность, она как вирус поражает народы России. Вскоре в наш дом с неофициальным визитом явилась второй секретарь райкома комсомола, поездка в лагерь может отмениться из-за мнимой инструкции ВЦСПС (Центральный орган профессиональных союзов, осуществлявший руководство деятельностью всех профсоюзных организаций в Советском Союзе). Меня выпроводили на улицу – взрослый разговор не для детских ушей. С улицы через открытую форточку слышалось отцовское: «Ну-у тогда я обижен на советскую власть!» Батя так разошёлся, что комсомолка бежала из дома, аки чёрт от ладана. Рабочий класс в Советском Союзе уважали, критика советской власти для отца прошла без последствий, дальше Родины колымчанина не пошлют. Через шестнадцать лет, уже после развала Советского Союза, отец отречётся от своих слов, и будет горой стоять за советскую власть, «давшую ему всё».

 Кстати, путёвка в «Артек» оплачивалась комсомолом, отец оплачивал только дорогу туда и обратно – 400 рублей.
Для сравнения, в 80-е годы авиабилет для взрослого пассажира на рейс Магадан-Москва стоил 170 рублей, а зарплата советского инженера около 120 рублей в месяц. 

 «СССР основан на равенстве и братстве населявших его народов» – так нас учили. Мы дети никогда не делили друг друга по национальному признаку, это удел взрослых. Именно взрослые сеют в детях национальную вражду. Национальный состав своего класса я узнал спустя десятки лет с окончания школы.

 Однажды моя одноклассница принесла в школу списки евреев, занимающих руководящие посты в предприятиях и учреждениях страны. Несколько десятков страниц машинописного текста с указанием ФИО, должности, источника информации. Бумаги «для ознакомления» ей вручил отец, работавший в органах исполнительной власти. Аналогичный список мне предлагали в районном комитете комсомола. Об истинных намерениях Советских властей не сложно догадаться.

 В СССР молодому специалисту полагалась однокомнатная квартира. Я предложил учительнице истории помощь от школьников при переезде из общежития в квартиру. Историчка замялась, не хотела посвящать ребёнка в какие-то дрязги, но я проявил настойчивость. С ордером на руках она уже предпринимала попытку переезда, но смазливая фифа из поселкового совета народных депутатов со скандалом не впустила учительницу в её же квартиру. Признаться, я растерялся, по моему наивному убеждению народная власть не могла такого допустить. Тотчас с требованием справедливости я обратился в приёмную поселкового совета народных депутатов. Секретарь, зрелая женщина, обалдевшая то ли от детской прыти, то ли от шанса свергнуть депутатскую подстилку, ринулась к телефону, позвонила начальству и взахлёб: «… у нас в приёмной делегация школьников. Дети пришли просить за свою учительницу!..» Я огляделся, кроме меня в приёмной никого, но секретарю виднее. Положив трубку, переведя дух, она вежливо попросила передать учительнице извинения, и что завтра она может зайти за ключами от квартиры.
 
 Я решил дать Советской власти второй шанс. Из дома пионеров позвонил в школьную учительскую и как смог, по-взрослому, попросил к телефону учительницу истории. Заведующая учебной частью ответила, что у педагога урок, «представитель властей» попросил передать ей «наши извинения и завтра можно зайти за ключами от квартиры». Растроганная завуч дрожащим голосом долго благодарила Советскую власть за заботу и справедливость.
 
 Справедливость – это что-то божественное, то, чего нам не хватает во все времена. Как-то в советском продовольственном магазине при расчёте моих покупок кассир не учла два десятка куриных яиц. Окрылённый справедливым решением фортуны я влетел домой и заявил матери дескать справедливость восторжествовала, продавцы, которые меня обсчитывали – наказаны на два рубля восемьдесят копеек. Приказ матери спустил меня на землю: «Немедля вернуть деньги!». Деньги вернул: очередь в недоумении, кассирша в замешательстве. Это было уроком не только мне, но и пострадавшей и свидетелям. Что позволено быку, не позволено Юпитеру. Как и в истории с учительницей, странное высокое чувство долго не покидало меня.
 
 Закончить скомканный рассказ о моих советских временах предлагаю заклятому врагу СССР – бывшему госсекретарю США, дипломату, дедушке Генри Киссинджеру:
«У нас был только секс, а у них была любовь. У нас были только деньги, а у них была искренняя человеческая благодарность. И так во всём. Меня сложно назвать поклонником социализма, я западный человек с западным мышлением, но я считаю, что в Советском Союзе действительно рождался новый человек, можно сказать — homo soveticus. Этот человек был на ступень выше нас и мне жаль, что мы разрушили этот заповедник. Возможно, это наше величайшее преступление».
                2020 г.