Годы дружбе не преграда

   Далёкие  пятидесятые. Наша улица  ведёт в центр города. На дороге песок, ноги утопают по щиколотку и выше. Песок этот светлый,  ближе к обочине дороги, его больше - можно закопаться, оставив одну голову, что мы иногда делали, тайком от наших родителей. Машины ездили редко, их было мало. Ближе к лету по улицам разносился голос:
   - Мелу, кому мелу?-  это  развозчик мела зазывал хозяек, близилась пора побелки квартир.  Бывало, проезжал на телеге  старьевщик, он собирал тряпки, утиль, а взамен привозил дефицитный товар: клеёнку, нитки, ленты, воздушные шарики и прочую мелочь. Детвора первыми подбегали и спрашивали:
    - Дядь, чё привёз? Мамка спрашивает.  Дядька говорил, что у него есть, дети разбегались сообщить родителям.
     -Мам, у него клеёнка есть и шарики - докладывала, запыхавшись, и я.
     - Придётся свою « плюшку» отдать, хотя ещё можно в ней скотину убирать, но клеёнку надо новую, наша совсем старая,- с сожалением говорила мама.
      В соседний дом офицер в отставке перевёз из Сибири свою семью: жену, тёщу, троих малых детей. Четвёртый, старший  Валерий, уже служил в армии. 
     -Бабушка вышла во двор, а они, как цыплята разбежались во все стороны,    - рассказывала как-то мама. « Цыплята»- это Виталий, Витя и Лида. С Лидочкой дружим с её пятилетнего возраста, она моложе меня на четыре года. Нам родители не разрешали выходить на улицу, для этого Лидин отец   сделал внутри двора калитку. Мы считали Лидочку рёвой. На вопрос: - Что ты плачешь? - она часто  отвечала: -Не знаю.  Лидочкины папа с мамой всех соседей уважительно называли только  по имени отчеству. Поскольку мои родители были старше их, отец мог позволить себе называть Сашкой, а тётю Шуру - Шурой. Они выписывали газеты, а у нас источником информации был круглый черный динамик (радио). Отец, когда что-то недослышал, говорил:
      -Пойду к Сашке он теперь газеты прочитал, он всё знает». Дядя Саша  делал целые политинформации. Он был заядлый рыбак и охотник. Это сблизило наших отцов. Они вместе ездили на рыбалку  Краснянский, Серковский, Шевырёвский пруды, да и тут в Хопре и на озере  рыба ловилась хорошо. Привозили много рыбы, Вываливали в корыто – это были крупные сазаны, карпы, лини. Они трепыхались, выпрыгивали на землю. Сбегались соседи, кто покупал, кто в долг брал, хватало и нам  на уху и жарёвку.
    - Какая вы, Елена Андреевна, счастливая. У вас постоянно есть рыба, Пётр Афанасьевич вам часто её возит, - говорили соседи, а мама в ответ смеялась:
    - Я на неё уже глядеть не могу, не то чтобы чистить и есть.
    -Заводите коз и кроликов. Я тебя Шура, научу вязать платки и косынки. Продашь, будут деньги, конечно, свой труд не считается»- советовала мама тёте Шуре. Коз и кроликов мы все держали для пуха,  Но иногда  забивали и на мясо.
    -Мы не будем есть мясо убитых животных!- категорически отказались дети соседей. Скоро им пришлось кроликов перевести. Кролики, платки, рыба – всё это было подспорьем и материальной поддержкой для семей. Наши мамы не заставляли нас вязать платки, они просто учили это делать. Раньше была по пятницам передача  «Театр у микрофона». Мама и тётя Шура старались переделать дела, садились вязать и слушать спектакли по радио. Мы с Лидочкой присоединялись к ним, но рвения и желания вязать платки у нас не появлялось.
    -Только продайте один платок, получите деньги и вам сразу захочется вязать, - говорила мама. Но ничего не помогало Мы просто научились вязать. Гораздо позже вязали всё, кроме платков.
    С Лидой все годы не теряли друг друга из вида, вели переписку, виделись при каждой возможности. Когда собираемся вместе, нам хорошо и весело, особенно есть что вспомнить – старьевщика и  наши горячие детские ванны в песке.