Спасибо, друг!

В предзакатном небе играли сполохи дальней грозы, впрочем, это могли быть и разрывы снарядов или мин. Воздух медленно наполнялся прохладой надвигающейся ночи.
Танки, красавцы Т-72, немного опустив стволы пушек, как бы подчёркивая своё безразличие ко всему и всем, стояли, источая дневной зной и усталость от проделанного пути. Казалось, каждый из них окутался еле заметным кружевом светящейся ауры, настраиваясь на предстоящий ночной отдых. Лишь один выделялся осанкой, независимостью и величавостью, гордо подняв зачехлённый ствол, а открытые башенные люки, словно огромные глаза, рассматривали подёрнутое вечерней дымкой небо.
После ужина личный состав танкового батальона расположился на ночной отдых, и вскоре все, кроме боевого охранения, уснули крепким сном. Только к командиру танка Алексею, русоволосому, стройному сержанту срочной службы, сон не приходил. Он поднялся, выскользнул из палатки и двигаясь вдоль колонны, остановился и залюбовался верным стальным другом и товарищем, своей надёжной защитой. С теплотой в голосе обратился к нему:
 – Здравствуй, друг! Устал?.. Я тебе сочувствую и восхищаюсь твоей выносливостью.
Алексей обошёл танк.
 – Знаешь, мой верный товарищ, мы много дорог прошли с тобой, и ты всегда был на высоте. Ни одной поломки, ни одного отказа. Но вот наступает время, когда ты должен показать не только свои ходовые качества, но и боевые возможности.
Сержант услышал глухое: «Да-а-а...». Вероятно, это вырвался звук от остывающей брони, но Алексею показалось, что 143-й ведёт с ним диалог. Он воспринимал его как одушевлённое существо.
Вскоре его экипажу в составе батальона предстояло вступить в бой. Алексей верил своему другу, что тот не подведёт в ответственный момент, но вместе с тем знал: в бою танку и экипажу крепко достанется. Только полное согласие и взаимовыручка смогут сохранить членам экипажа и их бронированному приятелю жизнь, а также успешно выполнить боевую задачу.
Было тихо, только сверчки соревновались, кто кого перекричит, да где-то в стороне ухнул филин. Ох и не любил Алексей этих ночных птиц! Бабушка рассказывала, что они своими криками накликают беду.
– Фу ты, слепой, лети на водопой!
Сержант забрался внутрь танка, опробовал подъёмный и поворотный механизмы пушки, устроился на командирском сидении. Расслабился. Вспомнил родную Прохоровку. Он любил свой небольшой уютный посёлок, место танковой славы, и его героическую историю. Припомнил, как с ребятами бегал на площадку, где стояли грозные «зверобои» ИС-2, ИСУ-152, и легендарный красавец Т-34-85. С того времени, с детства, у него и зародилась любовь к этим грозным бронированным машинам.
Подняв голову, посмотрел в проём открытого люка, в котором увидел звёздное небо. Вот Большая Медведица, в стороне – созвездие Стрельца. Отыскал своё созвездие – Рака. Внимательно всмотревшись в него, Алексей заметил, как одна из звёзд мерцает, словно подмигивает ему, повторяя: «Всё будет хорошо, всё будет хорошо».
Млечный Путь, простираясь от горизонта до горизонта, своей белизной манил в небо, но у командира 143-го были ещё дела на земле. Вполголоса произнёс:
 – Погоди. Дай решить земные дела, а уж потом я сольюсь с твоей белизной.
Вспомнил рассказ дедушки, как, ориентируясь по Млечному Пути, чумаки возили соль с берегов Чёрного моря в Киев – мать всех русских городов, а потом дальше, в Московию и Великий Новгород. Бабушка говорила, что когда человек умирает, то он возносится на небо, в созвездия Млечного Пути, освещая живущим на земле ночные дороги.
Посмотрел на угрожающе темнеющие вдали под лунным светом горы и лес, задумался. Встряхнув русоволосой головой, вновь взглянул на небо с мерцающими звёздами и предался сладким воспоминаниям. Вспомнил красавицу Галку, с которой сидел за одной партой с первого класса, как с замиранием сердца встречал её возле дома, провожал в школу и обратно, неся портфель и рассказывая небылицы.
Нежный, прохладный утренний ветерок сдувал тяжёлый дух соляра, принося сладкий запах разноцветья.
– Опять в мечтах о своей Галинке? – спросил наводчик орудия, его лучший друг Григорий, земляк, из соседнего села Прелестное. – А мы уже посчитали, что тебя «д;хи» увели. Организовали поиск. Давай быстрей, пошли на построение!
…Последний переход оказался трудным. Во второй половине дня колонну атаковали. Бой был скоротечным, но жестоким.
Танк под номером 143 стоял у развалин дувала и посылал смерть в направлении противника. Алексей, обнаружив группу врага, отдал распоряжение: - Уничтожить! Вдруг справа, у кустарника, он заметил душмана, стоявшего на левом колене с гранатомётом и целившегося в их танк.
Решение созрело мгновенно. Он развернул башню в сторону противника и отдал распоряжение наводчику:
– Гриша, прямо! 150! «Дух»! Осколочным!
И тут же сразу механику-водителю:
– Серёга, правее! Вперёд!
– Вижу цель! «Дух»! Огонь, огонь! – отозвался наводчик и нажал на кнопку пульта.
В следующее мгновение танк от выстрела дёрнулся, но продолжал двигаться вперёд, управляемый умелыми руками механика-водителя. Рядом с танком мелькнул огонёк трассера выстрелянной душманом гранаты. «Промазал!» – мелькнуло в голове Алексея. В это время там, где был враг взметнулись вверх и в стороны земля, кустарники и кувыркающийся гранатомёт.
– Ура! – вырвалось из груди командира. – Попал! Серёга, тише, правее, к развалинам дувала. Стой. Всем наблюдать.
Бой продолжался. Алексей, очередной раз смахнув с ресниц пот, сосредоточился, наблюдая за действиями противника. В наушниках услышал голос командира роты:
– 43-й, я – 10-й, правее – одиночный дувал, 200, группа пехоты. Уничтожить!
– 10-й, я – 43-й, понял: правее, 200, группа пехоты, уничтожить.
Перешёл на внутреннюю связь:
– Гриша! Правее, одиночный дувал, 200, «д;хи»! Осколочным! Уничтожить!
– Цель вижу. Группа пехоты. Огонь, огонь! – прокомментировал наводчик орудия, выполняя заученные до автоматизма приёмы ведения огня.
Танк вздрогнул. Около цели поднялись комья земли и куски камней.
Когда пыль на месте взрыва рассеялась, сержант увидел, как несколько мятежников, отстреливаясь, пытаются уйти в горы.
Распорядился:
– Гриша, пулемётом, цель – та же, огонь!
Наблюдая за мечущимися и падающими под огнём пулемёта его танка мятежниками, добавил:
– Молодец, Гриша!
Поступил приказ командира роты:
– Всем стоять. Наблюдать. Работает пехота.
Бой затихал.
Алексей, поворачивая командирскую башенку вправо и назад, увидел, как в стороне, опустив безвольно пушку, замер 142-й. Мина разорвалась под его левой гусеницей, разворотив корпус там, где сидел механик-водитель. Немного далее застыли две боевые машины пехоты, одна из них чадила тёмно-сизым дымом. Рядом стояла санитарная машина, суетились медики.
Холодный пот густо выступил на лбу Алексея. В какое-то мгновение мелькнуло: «Бог оберегает нас. Спасибо ему! Однако и мы не оплошали, да и танк не подвёл». Ласково провёл потной рукой по броне:
– Спасибо, друг!..



***