Александр Куприн

ИДТИ, КУДА ХОЧЕШЬ

Литературный очерк

Александром Куприна (1870 – 1938) назвали в честь Александра Невского по совету оптинского старца, к которому обратилась его мать, потерявшая до этого трёх сыновей-младенцев. Куприн родился накануне поминовения по святцам этого благоверного князя, одного из великих русских святых -- победоносного воина и умелого, дипломатичного управителя земли русской в годину татаро-монгольского ига. Он, как известно, побратался с сыном Батыя Сартаком. Такое духовное родство считалось не просто равным, а превосходящим кровное. Мать Куприна держалась православной веры, но в жилах её текла и татарская кровь. Поэтому близость Александра Невского с народом, к которому она всегда чувствовала свою принадлежность, было ей по душе. Любовь Алексеевна Куприна  сделала всё, что ей внушил старец. В том числе для маленького сына была написана по её заказу мерная (по росту новорожденного) икона Александра Невского. И случилось чудо -- мальчик, в отличие от рано ушедших в мир иной трёх братьев, стал расти крепким и здоровым.

Церковь советует верующим жить благочестиво и подражать житию и добродетелям своего святого покровителя. Бог в помощь всем, кто к этому искренне стремится! Какими получаются  жизнь и личность каждого, связанного от рождения с одним из героев или героинь святцев, конечно, лучше знает наш Творец. Только ему известны наши подлинные итоги. А мы, люди, видим только внешнее. Хорошо ещё, если вглядываемся в это внешнее глазами доступной нам меры любви. При условии, что нам знаком этот нежный и хрупкий инструмент познания ближнего. Зачастую же, как заметил Максим Горький, люди «наскоро, хотя порой и ловко, шьют «правды» для искажения друг друга».

Очень опасаюсь «сшить такую правду», рисуя со своей колокольни  личность и судьбу  известных  людей. Вообще считаю  делом непостижимым понять, а тем более рассказать об этом даже во всей многомерности каждого из нас, а не только знаменитых личностей. Поэтому эти очерки для меня не только написание текста на основе достоверных фактов, но и моё, сугубо индивидуальное переживание судьбы и личности их героев. Другие люди могут смотреть на них иначе, чем я. Хорошо известна человеческая способность видеть совершенно по-разному даже одни и те же факты. Уж не говорю об их трактовке!
Вот с такой поправкой на свою субъективность и прошу воспринимать мой труд.
Так вот, судя по биографии, из Александра Куприна не получилось  воина. Хотя на этой стезе он пробовал укорениться. И уж тем более не вышло ни государственного деятеля, ни  дипломата. Впрочем, он и не пытался  стать ни тем, ни другим. А вышел писатель, которого ныне считают самым харизматичным писателем Серебряного века. Давайте попробуем всмотреться в этого незаурядного человека, в его жизнь и творчество.

Сын мелкого чиновника из обедневшего, хотя и потомственного дворянского рода Куприных и его супруги, также из некогда славного, но зачахнувшего татарского княжеского рода Кулунчаковых, Саша был в семье шестым из родившихся и третьим из оставшихся в живых. Смерть в четвёртый раз пришла в эту семью, когда ему  был только год -- 37-летний отец в эпидемию холеры отошёл в мир иной. Мать, которой было чуть за тридцать, и трое детей оказались в бедственном положении. Что было в активе семьи? Небольшой сельский дом под двускатной крышей на три окна в палисадник в селе Наровчат Пензенской области, где родился Саша Куприн. И два маленьких материнских имения, не приносивших дохода. Пожалуй, в этой ситуации хорошее образование матери, её молодость, княжеские амбиции, сильные материнские чувства и целеустремлённый, крепкий  характер имели большую ликвидность в сравнении с этой не сулящей никаких перспектив недвижимостью.
Продав домик, собрав детей и скромные пожитки, Любовь Алексеевна Куприна поехала в Москву, которая слезам и тогда не верила также, как в наше время. Но вдова и не была слезливой. Она не рассчитывала на слёзы как способ решения своих проблем – не тот был нрав. Ни тогда, ни впредь наследница крови татарских князей не позволяла жалеть ни себя, ни своих детей. В столице ей пришлось, конечно, обивать пороги присутственных мест и гостиных влиятельных людей, держать себя хотя и с достоинством, но адекватно своему положению просительницы милостей. Несомненно, её врождённая гордость, хотя и испытывала удары и страдания, но производила впечатление. А воля женщины и матери была непреклонна в достижении поставленных целей. Аристократическое происхождение позволили ей  добиться бесплатного обучения для дочерей. Для одной – в Московском институте благородных девиц, для другой -- в Санкт-Петербургском институте принцессы Ольденбургской.  Она сама подготовила девочек к экзаменам. Они их успешно выдержали и поступили в соответствующие их возрасту классы. А себе с маленьким сыном Любовь Алексеевна Куприна  выхлопотала место во Вдовьем доме, который содержался за счёт государства и пожертвований обеспеченных людей.  Это был великолепный большой особняк с прекрасным садом, который красуется в Москве и поныне. В то время здесь давали бесплатную крышу над головой 600 престарелым вдовам генералов и старших офицеров, а также важных чиновников, погибших при исполнении государственных  обязанностей и имеющих стаж безупречной службы не менее 10 лет. Муж Куприной не подпадал под эти критерии. И всё же благодаря своему умению правильно строить отношения с людьми и присущей ей энергии Любовь Алексеевна сумела добиться места для себя и сына в общей палате приюта Вдовьего дома. Для получения хоть каких-то средств она устроилась в обеспеченных семьях домашним учителем музыки и русского языка. Разумеется, мать сама давала и первые уроки грамотности сыну, с будущим которого у неё были связаны поистине грандиозные проекты. Любовь Алексеевна  мечтала, что её Александр восстановит былое величие предков  -- князей Кулунчаковых, разорение которых, согласно семейным преданиям, произошло «из-за буйных нравов, расточительного образа жизни и пьянства».
Врождённый твёрдый  характер, желание во что бы то ни стало добиться поставленной цели, помноженные на суровые жизненные обстоятельства, сформировали из неё хотя и любящую, но очень строгую мать. Испытывая лишения всякого рода, а также унижение своим положением просительницы милостей,  она, тем не менее, не позволяла никакого проявления слабости ни себе, ни детям. Молодая ещё, в сущности, женщина, Любовь Алексеевна отлично понимала, что судьба её дочерей и сына зависит только от её решительных действий. И она не проявляла малодушия в жизненной борьбе. До шести лет Саша жил с матерью во Вдовьем доме. Несмотря на красивый вид этого особняка, красивой жизни, как и всякое казенное учреждение, он никому не гарантировал. К примеру, бывали такие ситуации, когда мать, измученная бедностью, беготнёй по урокам и хождениями-просительствами, не имея возможности нанять няню, вынужденно оставляла ребёнка дома без присмотра. Она очерчивала мелом круг, за который Саше запрещалось выходить. А если он нарушал запрет, то в другой раз привязывала сына к ножке кровати, как щенка на цепь. И он так сидел порой часами, проливая слёзы от обиды, одиночества и голода.
Но несмотря ни на что, и в эти годы, и в последующие мать была для него неким «верховным существом», как он напишет позже, которого должно слушаться. В том числе, возможно, и благодаря её строгости и требовательности. Конечно, она же была для ребёнка и самым близким человеком. Её стойкость, энтузиазм в борьбе за жизнь, её достоинство вызывали восхищение и чувство защищённости у маленького сына. Даже во Вдовьем доме она умела поставить себя с властностью аристократки.
Любовь Алексеевна много рассказывала Саше о славных предках, стараясь вопреки житейским обстоятельствам воспитывать в нём чувство самоуважения и достоинства.  Да, любовь её не знала потачки. Но это была любовь матери -- самоотверженная, вдохновляющая на жизнь. В старшем подростковом возрасте был период, когда юнкер Куприн часто стал дерзить ей, вымещая, таким образом, на матери свои детские обиды и массу тягостных переживаний казенного мальчика, выпавших с неизбежностью на его долю. Любовь Алексеевна перед сыном никогда не оправдывалась. Вскоре Саша, обычно, сам раскаивался и просил у матери прощение. И только состоявшись как писатель, войдя в меру взрослого человека, он сумел до конца понять свою мать и принять с благодарностью и её строгую любовь, и самоотверженные заботы, сумел прочувствовать, как страдало её самолюбие, каких унизительных хлопот ей стоило вырастить, выучить их, детей, балансируя на грани нищеты. Кстати сказать, получивших достойное образование и воспитание дочерей Л.А.Куприна сумела вполне благополучно выдать замуж за интеллигентных, молодых чиновников. У сестёр писателя сложились хорошие, живущие в согласии и достатке семьи.
А сына по достижении им 6 лет матери удалось устроить  учиться на четыре года в Разумовский сиротский пансион для малолетних детей обедневших аристократов. Конечно, ребёнку жилось в нём невесело. Но это позволяло сыну Куприной воспитываться и учиться за государственный счёт в привилегированном учебном заведении. Далее всё так же небогатая светлыми воспоминаниями счастливого детства жизнь казённого мальчика Саши Куприна продолжилась до 17 лет в Кадетском корпусе  («На переломе» или «Кадеты» 1900). Это учебное заведение было в то время единственной возможностью для обнищавших  дворян дать детям достойное высших слоёв общества образование на содержании государства. Затем  последовали два года учёбы и жизни в казармах  III Александровского военного училища, выпускавшего пехотных офицеров (роман «Юнкера» 1933). 
Пройденный им путь был, за исключением чуда, единственно доступным для получения Александром возможности устроить  жизнь достойно своего происхождения.
К 19 годам юнкер Александр Куприн был крепким, обладавшим недюжинной физической силой, привлекательным и атлетически сложенным юношей, вызывающе смелым и ловким в драках и приключениях, неутомимым танцором, пылким, влюбчивым идеалистом, которому с удовольствием улыбались хорошенькие барышни,и очень добросердечным и чувствительным человеком. Несмотря на все превратности судьбы мать, верившая в будущность своего сына, могла быть довольна могучим телесным здоровьем, душевным и интеллектуальным развитием своего мальчика. Конечно, это, прежде всего, она смогла сделать всё, чтоб он вырос таким молодцом. И чем старше Куприн становился, тем нежнее и благоговейнее он относился к её памяти. В его творчестве мы встречаем прекрасные образы матерей, списанные им с собственной матери…
Ну а в 1889 г., у девятнадцатилетнего юнкера Александра Куприна состоялась первая публикация. Это было вполне ещё ученическое сочинение под названием «Последний дебют» о трагической судьбе отвергнутой возлюбленным талантливой и красивой актрисы. Впоследствии писатель, стесняясь подражательности своего юного опыта, не включит этот рассказ ни в одно собрание своих сочинений. Работая над очерком, я впервые познакомилась с этим небольшим текстом. Конечно, он интересен, прежде всего, как старт Куприна. Хотя в интернете встретила немало восторженных откликов на эту драму любви современных читателей и читательниц. Оно и понятно: тема взаимоотношений мужчины и женщины никогда не перестанет интересовать людей! Но, мне кажется, что уже и в этом рассказе, конечно, несопоставимом со зрелыми произведениями писателя, зримо видны точки роста его таланта, зачатки тех художественных приёмов, которые будут отличать вполне реалистичную прозу именно Александра Куприна. Художественный мир, созданный им, всегда будет естественным, понятным каждому. В нём читатель не встретит отвлечённых сюжетов и надуманных  характеров. Куприн, как и в своём первом рассказе, будет смело брать темы своих произведений из реальной жизни и творчески их осмысливать. Обратила внимание, что уже  в этом его первом маленьком по объёму тексте обитает множество различных лиц. И все – живые! Одна-две выразительные художественные детали, яркий штрих – и они становятся под пером начинающего автора необходимыми героями рассказанной им истории. А ведь это не всегда удаётся даже опытным мастерам!
Мать, видя его способности, с энтузиазмом поддерживала сына в его литературных начинаниях. Больше того, образованная, обладавшая прекрасным литературным и эстетическим вкусом, знанием культуры, людей и житейским опытом, она помогала, чем могла сыну в его творческом становлении.  Любовь Алексеевна на протяжении всей её жизни была, по мнению Куприна, его самым строгим критиком. Мнению и оценке матери он всегда доверял. Она давала сыну дельные советы, идеи, указывала на слабые места, помогала в овладении и выработке точного, ясного языка, индивидуального писательского стиля, психологической достоверности сюжетов и персонажей произведений, над которыми он работал. А также записывала для сына множество захватывающих историй, услышанных ею из уст обитательниц Вдовьего дома. В этом смысле она была похожа на мать нашего гениального Н.В.Гоголя, которая выполняя поручения сына, тоже старательно записывала для него малоросские легенды и сказания, обычаи и обряды, бытовые истории и колоритные народные слова и выражения, которые он использовал потом в своих знаменитых сочинениях.
А возвращаясь к первой публикации А.Куприна стоит заметить, что руководство Александровского военного училища совсем не обрадовалось тому, что в числе его юнкеров появился писатель. Куприн получил серьёзное внушение «за грубое нарушение дисциплины, за бумагомарание, недостойное будущего офицера». Ему прямо было указано, что публикацией своего рассказа он уронил офицерскую честь. С него было взято обещание впредь не писать, а тем паче не публиковаться. И для осознания своего проступка он был отправлен на двое суток в карцер. Ситуация эта впоследствии описана Куприным в «Юнкерах». Но тогда он, подавленный  литературным провалом своего дебюта, армейским наказанием, насмешками и впрямь решил оставить всякое писательство. Однако, отсидев в карцере положенное, он всё же пошёл в редакцию и получил свой первый гонорар -- 10 рублей.  Это скрасило пережитые печали неунывающего юнкера.
На первые заработанные деньги он купил матери дорогие дамские кожаные ботинки. А с оставшимся от покупки рублём весело отправился в манеж -- погарцевать на любимом коне. Будущий писатель обожал лошадей, выездку, скачки – считал, что это у него играет в крови зов предков-кочевников, о которых так увлекательно рассказывала ему мать. И ему, молодому, полному сил и надежд, эта игра в крови, конечно, нравилась.
Через год, в 1890 после окончания военного училища молодой Куприн в чине подпоручика начал свою военную карьеру в захолустном Днепровском пехотном полку. Здесь он стал свидетелем и участником той повседневной офицерской и в целом армейской жизни, которую описал в ранних своих произведениях. Начинающий офицер оказался зажатым, словно в тиски, в дикий и застойный казарменный быт, армейскую муштру, пошлость и скуку, низменные чувства и несуразные, вульгарные нравы. Юность, так ярко переживающая все несовершенства жизни, помноженная на горячий природный темперамент и литературный талант, не позволили подпоручику Куприну выполнить требование вышестоящих чинов -- «не заниматься бумагомаранием». Он продолжил писать. Творчество, несомненно, давало ему возможность внутренне отгородиться от казарменных будней в собственном художественном мире. В нём же, в творчестве, был и потребный Куприну свежий воздух внутренней свободы.
А чтобы вырваться из абсолютно несоответствующего его молодым мечтам и надеждам жизненного болота провинциальной казармы двадцатитрёхлетний Куприн летом 1893 г. предпринимает попытку поступить в Академию Генерального штаба. Но из-за скандала в Киеве, через который он следовал в столицу, Куприн не был допущен к экзаменам. А суть скандала -- совершенно в духе младшего офицера Куприна: на барже-ресторане загулявший идеалист  бьёт по морде лица веселящегося хама-пристава, грязно оскорбившего на его глазах девушку-официантку. Подпоручик в праведном гневе бросает штатского негодяя за борт. По обыкновению всех негодяев  и этот тоже вышел «сухим из воды». Зато праведный гнев  затеявшего драку, естественно, был наказан по всей строгости военного устава.
После этой малоприятной для него истории с приставом и несбывшейся учёбой в военной Академии у Куприна зреет окончательное решение подать в отставку. Он не видит для себя никаких перспектив в дальнейшем прохождении армейской службы. Молодой человек прекрасно осознавал, как всё это воспримет мать. Но душевных сил на то, чтобы тянуть служебную лямку, у Куприна уже не было.
Конечно, сделать этот решительный и бесповоротный шаг ему помогла зародившаяся в нём вера в свою писательскую звезду. В том же 1893 году публикуется написанная молодым офицером повесть в жанре психологической любовной драмы «Впотьмах». Она была опубликована в популярном столичном журнале «Русское богатство». Следом за ней здесь же был напечатан его рассказ «Лунной ночью». Готовился к изданию другой – «Дознание», первый из посвящённых армейским будням. Куприн получает благожелательные отзывы на свои публикации литературных авторитетов – В.Короленко и Н.Михайловского.
И в следующем году двадцатичетырёхлетний поручик Александр Куприн подаёт в отставку. Он покидает армию. Но полученные им армейские впечатления его не покидают. Они лягут в основу многих произведений. И, прежде всего, в его автобиографическую повесть «Поединок», которую он воспринимал не только как художественное полотно, но и как свой личный нравственный поединок с косной и бесчеловечной армейской машиной.
Осмысливая в 1902 году замысел будущего «Поединка», он писал: «Я должен освободиться от тяжёлого груза впечатлений, накопленного годами военной службы. Я назову этот роман «Поединок», потому что это будет поединок мой, поединок с царской армией. Она калечит душу, подавляет все лучшие порывы человека, его ум и волю, унижает человеческое достоинство. Простить этого нельзя!»
Читатели «Поединка» окунаются в совершенно специфическую атмосферу  будней военнослужащих: водка, карты, пошлость и скука, муштра и тупое времяпрепровождение, служебные каверзы и мелкие любовные интрижки.  И беспрерывное, зверское надругательство над нижними чинами, над солдатами. Мир, показанный Куприным, исключает человеколюбие по определению. Когда оно всё же вспыхивает по временам, то смотрится как нечто чуждое и совершенно противоестественное. Ни один писатель не показал армейскую среду  с такой правдивой и трагической беспощадностью как офицер в отставке Александр Куприн. Достоверно известно, что даже из советских войсковых библиотек изымался «Поединок» Куприна, так как он рождал, видимо, неискоренимые для этой социальной среды аналогии.
Прототипами героев произведения стали все те, с кем Куприн нёс службу. Не только характеры, но и реальные фамилии его сослуживцев без труда считываются с фамилий героев повести. А в подпоручике Ромашове, трогательном идеалисте-очкарике, неспособном ни адаптироваться, ни сопротивляться, а способном только «шагать не в ногу» и страдать, несомненно, угадываются и отдельные черты характера, и обстоятельства армейской службы самого подпоручика Куприна. Его герой, как и сам писатель, по сути своей души добрый, даже сентиментальный, ранимый, импульсивный и очень доверчивый, постоянно не попадает в наезженную колею военной профессии. Читателю ясно, что таким как Ромашов нет места в описанной Куприным армии. Потому что в ней вообще нет места ничему человечному и живому.
На мой взгляд, нельзя не заметить, что «Поединок», который задумывался как роман об армии, стал по главному сюжетному нерву, прежде всего, романом о любви в армии. О той настоящей любви, которая, по слову Библии, «долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, всему верит, всего надеется, всё переносит…».  В свете такой любви главного героя показана и его любимая женщина – Шурочка, Александра Петровна, которая проявляет (правда, не по влечению натуры, а под давлением обстоятельств), чисто женское коварство и отправляет преданного и влюблённого Ромашова на заведомую смерть. Однако она воспринимается под пером А.Куприна не как вероломная изменница, а как жертва.  А её «расчётливость и гадкость», к которым ей поневоле приходится прибегать и в которых женщина с отвращением сама признаётся герою, представлены писателем как единственные оставшиеся ей в этой мерзкой жизни мерзкие неизбежные  средства. С чистосердечным великодушием покрывает их Ромашов той самой любовью, которая описана словами Вечной книги. Той любовью, на которой пока ещё стоит наш безумный мир. Говоря высокими, но в данном случае, совершенно точными словами, главный  герой «Поединка» приносит свою жизнь на алтарь этой животворящей любви. А Шурочке, не желающей влачить жалкое существование в полку на окраинных болотах, жаждущей жить во всём блеске своей молодости и жизненных сил, во всей полноте своей мечты, может быть, и суетной в сравнении с божественной любовью, ни герой повести, ни её автор не адресуют ни одного упрёка! Хотя поводы к ним есть. Да какие! Такое вот мужское благородство. Такое уважение свободы. Такая любовь. Такое благоговение перед женщиной.
Кого из писателей тут поставишь вровень с Куприным? Сразу и не найдёшься. Мне кажется, что есть и очевидный ответ на вопрос, почему Александр  Куприн дал главной героине Александре  Петровне, Шурочке, своё имя…
«Поединок», вышедший в свет в 1905 г., принёс молодому писателю вполне заслуженную славу. Он стал для общества не только захватывающим чтением великолепной художественной прозы, но и своеобразным ключом, Открывающим глубинные причины поражения армии великой Российской империи в войне с маленькой Японией.
Но после отставки Куприн не сразу пересел в писательское кресло. Впервые в жизни «казенный мальчик», воспитанный и выросший в условиях закрытых учебных заведений и жёсткой дисциплины, обособленного мира армейского воспитания и службы в 24 года получил в полное распоряжение свою жизнь и свободу занятий и передвижения. Молодого человека обуяла, по его собственному признанию, «безмерная жадность к жизни и нестерпимое любопытство». Где он только ни был и кем он только ни был! По точному подсчёту биографов, в 37 городах России и Украины есть улицы, названные в его честь и связанные каким-либо образом с его личностью и судьбой. 
Куприн с радостью вдыхал в себя волю вольную и сам был похож на вольный ветер. «Как много счастья может заключаться в простой возможности идти, куда хочешь!» Этот восторг Куприна может понять только человек, который умеет оценить обретённую свободу. Ни одной гражданской профессии у молодого офицера в отставке не было. Как и навыков какого-либо ремесла. Но было крепкое, здоровое, красивое тело, молодость, желание больше узнать об окружающем мире и людях, бесстрашие перед жизнью и вера в себя. Впервые он сам должен был зарабатывать и оплачивать свои расходы. И Куприн работал, кем придётся. Грузчиком, кладовщиком, репортёром, лесным объездчиком, землемером, псаломщиком, корректором, управляющим имением, санитаром в морге, зубным техником, агентом по рекламе, цирковым боксёром и борцом, пожарным. Всего 20 профессий примерил он, добывая хлеб насущный, потребный на каждый день. Он, страстный лошадник, даже из молодой беспечности и удальства занимался конокрадством как промыслом. Бог хранил – не угодил по глупости в тюрьму.
Он пил водку с грузчиками в порту. Дружил с актёрами бродячих цирков. Не гнушался общения с падшими женщинами. И этот перечень тех, с кем он водил компанию, можно продолжать и продолжать. Зачем ему надо было всё это? Куприн хотел, по его признанию, «пожить внутренней жизнью и посмотреть на мир глазами каждого человека», понять, как и чем живут разные люди? Старался уразуметь, что движет, говоря образно, художниками и ворами? И всерьёз огорчался, что не может пережить, как женщина, все муки рождения ребёнка. Он хотел бы испытать и их, чтобы полнее и глубже проникнуть в тайну жизни, тайну женщины, тайну материнства.   
Как-то Куприн даже признался, что ему хотелось хотя бы «на несколько дней сделаться лошадью, растением или рыбою»! Немногим из нас, наверное, могут быть понятны подобные этим желания, которые обуревали горячего, импульсивного и бесстрашного человека и писателя Куприна? В одном из превосходных своих рассказов «Изумруд» он смог творчески осуществить такое превращение. Все события в нём увидены глазами красавца-жеребца Изумруда, преданного, доверчивого, легко отзывающегося на власть хозяина. Как органично, без единого слова фальши создаёт писатель дивный внутренний мир животного из образов и звуков, переживаний и запахов, тайн сознания и движений души и мысли. Тот, кто прочтёт однажды эту драматичную историю о беззащитной верности животных и жестокости людей, уже никогда её не забудет!
Но его изумительный «Изумруд» будет написан значительно позже, в 1907 году, когда он будет уже известным писателем. Но и тогда, в эти семь беспокойных лет его бродяжничества по матушке России, Куприн не прекращал писать. «Беглые зарисовки, эскизы, штрихи к социальной картине людского дна, очерки нравов – так можно обозначить жанры ранних купринских произведений», - написано об этом периоде в одном из литературных справочников. Сам Куприн позже оценит эти вещи как «первые ребяческие шаги на литературной дороге». Но молодой писатель на этой в прямом и переносном смысле дороге, среди своих бесконечных скитаний, перемен места жительства и работы быстро и бодро рос, на ходу овладевая глубиной познания жизни и писательского мастерства. Этому очень способствовал природный дар Куприна – радоваться миру. «Великое благословение всему: земле, водам, деревьям, цветам, небесам, запахам, людям, зверям и вечной благости и вечной красоте бытия» - так сформулирует позже своё мироощущение Куприн.  Поэтому он мог писать обо всём – о цветке, о собаке, о лошади, писать так, что прочитанная у Куприна история начинала органично вплетаться в нить, которую пряла  собственная душа каждого его читателя…
А в обозначенное мною время им были написаны такие известные и с воодушевлением воспринятые читателями и критиками произведения как повести «Молох» (1896), «Олеся» (1898), рассказы  «Allez!» Аллес (1897), «Лесная глушь» (1898), «На глухарей» (1899).
К. Паустовский, известный наш мастер слова и знаток природы, в том числе человеческой, написал, что Куприн «повсюду искал ту силу, что могла бы поднять человека до состояния внутреннего совершенства и дать ему счастье».
 Да, его герои  -- люди ищущие и часто беспокойно ищущие. Но…  Чуткие и добрые, умеющие глубоко чувствовать -- как часто они не умеют попасть в необходимое, утверждающее их в жизни русло! Далёкие от прагматизма, они буквально жаждут обрести во всей прозреваемой  ими полноте жизни себя, своё счастье, свою правду! И, конечно, любовь. Именно любовь, потому что эти искания, которые подметил Паустовский, привели Куприна к убеждению, что преобразующей силой для каждого из людей может быть только любовь, по которой томятся сознательно и бессознательно все люди без исключения! Любовь ко всему живому, ко всему, что может ответить на ласку лаской. На доверие -- пониманием. Прежде всего, это любовь человека к человеку. И, конечно, любовь мужчины и женщины. Опять в голове возникает риторический вопрос: кто ещё  в русской классической прозе так поэтично написал о женщине, о божественной власти её любви и об идеальной мужской любви, которая «не ищет своего», а только счастья любимой?!
Пронзительно и трогательно Куприн  писал о тайне любви всю жизнь. И в юности, и в зрелости. Понятно, что не только герои его произведений, но и сам лично искал он такую любовь.
Куприн не был аскетом. Он любил радости жизни и был человеком горячего, восточного темперамента. Любил вкусно поесть и хорошо выпить в компании, весело пошутить с друзьями, завестись с пол-оборота  и подраться от души с теми, кто, по мнению Куприна, нарушал красоту и гармонию мира. Он всегда обращал внимание на красивых женщин. Но несмотря ни на какие, самые  вульгарные и непристойные обстоятельства, в которые он попадал волей судьбы и собственной доверчивостью и неосмотрительностью, пошлым блудником и распутником Куприн никогда не был. Женщина в своей сути для него была и навсегда осталась верховным существом, стоящим на пьедестале. Существом, которое нельзя обидеть и унизить ни за что и никогда.
Первая настоящая взрослая любовь пришла, когда ему уже перевалило за тридцать. Любовь была взаимной. Куприн, писатель 31 года, женился, наконец. Его мать всецело одобряла выбор сына. Избранницей стала  двадцатилетняя, красивая, прекрасно образованная и знающая себе цену девушка с сильным, волевым характером, похожим на характер его матери,  -- Мария Давыдова. Любовь Алексеевна всю жизнь восторженно любила свою невестку. То, что она была подкидышем, которого удочерила ещё в младенчестве нынешняя владелица популярного издательства и журнала «Мир Божий», совсем не мешало Марии быть самоуверенной. Она ко времени вступления в брак уже была одним из соредакторов издания своей приёмной матери и обладала ко всем названным достоинствам великолепным литературным вкусом, талантом художественного редактора и развитым эстетическим чувством. Куприна познакомил с будущей женой и ввел в семью издательницы писатель Иван Бунин.
Александр буквально с первой встречи страстно полюбил свою яркую, эмоциональную и довольно требовательную жену. Их венчание состоялось через 3 месяца после знакомства. Она же, отвечая на его чувства, в то же время, как и его мать, не только мечтала, но и делала всё для того, чтобы любимый муж стал великим писателем. Куприн, склонный к перу и бумаге исключительно по вдохновению, сам себя с иронией именовал «случайным писателем». Так как писал от случая к случаю и без спешки. Мария же, обладавшая большой самодисциплиной, считала возможным и необходимым переменить эти сибаритские привычки мужа. Незаурядные литературные и редакторские способности позволяли ей видеть, как мощно поднимается в рост писательский  дар Куприна, как много он уже умеет, как глубоки и интересны его жизненные познания, как точен и выразителен язык. И как при всём этом ему не хватает систематической работы для того, чтоб реализовать данный ему Богом творческий потенциал. По воспитанному и принятому ею убеждению, только здоровое, а не богемное отношение к творчеству, созидательно. В противном случае, оно может стать не  целебным, а разрушительным для души и психики творческого человека. Как дочь директора большого издательства и музыканта она выросла среди писателей и знаменитостей, и ей были хорошо видимы эти проблемы. Молодая женщина с энтузиазмом и верой в мужа прилагала все усилия, чтобы быть ему хорошей помощницей, помогая развитию художественного вкуса, требовательности к себе и писательского таланта. Но её одарённый супруг, по правде сказать, не проявлял большого интереса к планомерному, систематическому труду.
Уже в первый год их супружества после смерти приёмной матери, воспитавшей её, Мария стала наследницей и совладелицей популярного издательства. Куприн заведовал в нём отделом прозы. Во имя любви он совершал героические усилия над собой, усмиряя свою необузданную энергию и чрезмерно податливую для разнородных влияний душу. Он старался быть таким, каким хотела видеть его строгая, любимая жена, красавица и умница. И каким быть он и сам чувствовал внутреннюю потребность в свои лучшие минуты. Ведь это захватывающее чувство -- мощно и заметно создавать свой мир в литературе, торить свой творческий путь.
Однако лучшие минуты проходили, и неуёмный Куприн чувствовал, как ему тесно жить и дышать застёгнутым на все пуговицы. Тянуло к вольнице жизни. Буйная кровь, которую, по его мнению, он унаследовал от своих ордынских предков, звала его охотнее не к жизни по расписанию, а к жизни по велению страстей. Он любил весело и шумно погулять с друзьями-писателями. И не писателями тоже. На других посмотреть и себя показать. И всегда рядом оказывались люди, которые подыгрывали ему в этом. Мол, ты же талант, известный писатель. Таланту же закон не писан. И потому ты имеешь право на любое самовыражение. А какое может быть самовыражение на Руси «без веселия  пити», о котором как о неотъемлемой части русской жизни заявлено летописцем ещё в «Повести временных лет»? К тому же жизнь известных и ныне уже забытых литераторов того переломного времени буквально кипела в кабаках и ресторанах! 
-- А где кабак – место священнодействий литературных? – восклицал по этому случаю другой писатель этой эпохи Леонид Андреев. – Талантливые русские люди обязательно должны беседовать в кабаке, -- такова традиция, без этого критики не признают таланта.
И вот  -- «Водочка откупорена, плещется в графине. Не позвать ли Куприна по этой причине?». «Если истина в вине, сколько истин в Куприне?» Такие вот сочинялки ходили про Куприна в столичной богеме. Их и выдумывали участники застолий с Куприным. А, может быть, некоторых  вернее будет назвать его завистниками? Ведь есть такой сорт друзей-приятелей, которые чувствуют удовольствие видеть талантливого человека только сквозь призму его падений и несовершенств. Например, обыкновенным пьяницей, а не великим писателем. Ведь над пьяницей можно посмеиваться с чувством собственного превосходства…
По этим низким чувствам ещё Пушкин выстрелил в своём письме к Вяземскому: «Толпа … в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врёте, подлецы! Он и мал, и мерзок – не так, как вы – иначе!» 
Само собой, пресса охотно расписывала «художества» известного литератора в дорогих ресторанах, добавляя перцу в описаниях «от щедрот своих». Куприн, любивший облачаться в восточный  халат и тюбетейку и в таком виде являться к застолью, был под прицелом многих любопытных глаз. Он знал, от него ждут колоритных сцен -- и всегда готов был развернуть действо! Он выпивал, садился в позу хана, прищуриваясь  для большей схожести, ища и всегда находя этими прищуренными глазами повод для потасовки. В любом состоянии предупредительный и уважительный с женщинами, он, выпив, становился резок с мужчинами. А когда его чувствительную душу теснила и мучила муть и подлость этого мира, повод для спора и ссоры он всегда усматривал. Телесно крепкий и прочный, душевно очень ранимый, Куприн, выпив, мог затеять драку, к восторгу окружающих, просто на пустом месте. Или устроить очередные показательные выступления на публике. Например, на банкете у приятеля взобраться на уставленный дорогими яствами стол и сплясать на тарелках с едой. Высоко поднять, понести через зал и бросить не понравившуюся ему персону в ресторанный бассейн…
В знак протеста? Или потому, что душа тоскует? Или вот это для чего: «Писатель Куприн приткнул вилкой баранью котлету к брюху поэта Рославлева, при этом стал её резать и есть, после чего оба плакали…».
Плясать, драться и плакать… «Чтоб душа развернулась, а потом свернулась»?!  Для этого?..
Он регулярно становился героем скандальной хроники и столичных сплетен. С тем большим пристрастием строчили и говорили о приключениях известного писателя, что живой классик Лев Толстой считал его «громадным талантом» и ставил «выше всех из нынешних», проча ему великое будущее. «Большую талантливость» признавал за Куприным даже «ехидный и злоязычный Бунин», который практически всех писателей своего поколения считал выскочками. Что уж говорить о высокой оценке творчества А.Куприна В.Короленко, М.Горьким, К.Чуковским, К.Паустовским, писателями великодушными и дружественно настроенными к собратьям по перу. Говорят, талант не пропьёшь. Вот и Куприн несмотря ни на что написал талантливые произведения и по праву занял своё место среди классиков русской и мировой литературы. Но что мы можем знать о том, каким бы этот талант мог стать, если б его не пропивать?.. 
Да, он много и часто пьёт. Играет в карты и постоянно бывает на скачках. Все смакуют историю о том, как под парами Куприн въехал прямо на лошади в ресторан! И, не вынимая ногу из стремени, по-молодецки выпил поднесённую ему рюмку коньяка.
Да, Куприн любит острые ощущения. С риском  для жизни он поднимается и летает на диковинном и небезопасном в его время аэроплане, бесстрашно спускается на морское дно в водолазном костюме, на что решались тогда немногие смельчаки.
Да, в состоянии опьянения его не страшили никакие дерзкие проделки, никакое мальчишество не по годам. Когда летом он жил в крымском городке Балаклаве после удачной рыбалки с греческими рыбаками и ухи с вином в их же компании, он отправил залихватскую телеграмму царю Николаю II: «Балаклава объявляет себя свободной республикой греческих рыбаков. Куприн».  Ответ пришёл тут же: «Когда пьёшь – закусывай. Столыпин». Писатель Куприн был известной персоной в царской России.
Зато в этом же 1905 году в ноябре он буквально сберёг от высшей меры десять севастопольских  матросов, участников Очаковского восстания. Куприн безбоязненно спрятал их в своём жилище от полиции, оперативно нашёл для каждого гражданскую одежду. А чтобы они могли благополучно пройти оцепление, притворился пьяным, отвлекая солдат и офицеров выставленного заграждения на свою колоритную фигуру. В это время его подопечные смогли незамеченными вырваться из города. Такая вот захватывающая драматургия жизненных обстоятельств во вкусе Куприна!
Но он умел не только быть и притворяться пьяным. За свой открытую, общественную деятельность в защиту восставших, за написанный им правдивый и яркий очерк «События в Севастополе» по приказу одного из адмиралов  А.Куприн в течение суток был выселен из города с запретом возвращаться обратно. Но он возвратился. Потомки севастопольцев не забыли его активной жизненной позиции. В наше время на крымской набережной установлен памятник Куприну, который очень любил и море, и Крымское побережье. Подолгу здесь жил и мечтал поселиться в этом любимом местечке. Но не сложилось…
Брак с любимой женщиной тоже не складывался, как ему мечталось. Молодая, амбициозная жена при полной поддержке матери Куприна пыталась со свойственной ей энергией справиться с пагубной страстью мужа к алкоголю. Невестка и свекровь, обе сильные, волевые женщины, тем не менее, пришлись по душе друг другу и прекрасно ладили. Им обеим казалось, что в их силах вытащить замечательного, родного, талантливого и любимого человека из алкогольной трясины. Куприн со всей страстью своей недюжинной натуры был влюблён в жену. А любовь – великий стимул для самосовершенствования. Тем более что и сам  Куприн искренне хотел побороть зелёного змия, мешавшего его работе, его творчеству, его счастью. Но…
Широко известна история написания им во время брака с Марией повести «Поединок», после публикации которой, как я уже замечала, он был увенчан дотоле небывалыми и заслуженными лаврами успеха и признания. Поразительно, что без всякого преувеличения, он писал этот свой шедевр под строгим, даже деспотичным  надзором жены. Мария, пользуясь властью любимой женщины, поставила мужу ультиматум – он будет находиться в отдельном помещении и сможет увидеть и обнять её только тогда, когда напишет и покажет ей очередную главу повести. Если написанное Куприным казалось ей небрежным и не соответствующим его таланту, она, не открывая замка, подсовывала ему рукопись обратно под дверь на доработку. Стимулировала к работе над «Поединком» она его и тем, что запрещала видеться с нежно любимой  отцом  маленькой дочкой Лидочкой, пока он не напишет положенной на это время главы. Целеустремлённая жена и взыскательный редактор, она устанавливала для Куприна норму работы и условие – ни капли до её окончания!  На неё не действовали не только мольбы, но даже и слёзы мужа. Хотя раньше бывало не раз, что она прощала ему алкогольные приключения, но в этом случае Мария выдержала свой характер до конца. Болезненно самолюбивый, страдающий от затаённой ревности Куприн от такого поведения жены чувствовал себя обиженным и униженным.
Позже он напишет: «Сила любовной страсти уравнивает все разницы: пола, крови, происхождения, возраста и даже социального положения – так велика её блаженная и блажная мощь! Но в этой стихии всегда властвует не тот, который любит больше, а тот, который любит меньше: странный и злой парадокс!..»  Для Куприна было очевидно, что он любил свою Машу больше, чем она его. И её власть над ним, в том числе, породила эти слова Куприна о странном и злом парадоксе любви.
Вот в такой атмосфере создавался «Поединок», поистине классическое и превосходное по своим достоинствам литературное произведение. Получила удовольствие, перечитывая его. История этого сочинения имеет много интересных творческих, психологических и бытовых подробностей. Об этом можно почитать. Но не будет преувеличением сказать, что зачастую Куприн буквально вымучивал повесть под непоколебимыми надзорными требованиями жены. А закончив и выломав запертую дверь, отправился в ресторан!
Они прожили пять лет в браке, раскалённом от бурных страстей, объяснений, прощений, обещаний и разочарований. Издатели, бывало и такое, гонялись за писателем по питейным заведениям, где Куприн временами чуть ли не квартировал с подвернувшимися под настроение  пьяницами. Он мог на три дня закатиться в цыганский табор и плакать пьяными слезами то ли над песнями и плясками цыган, то ли над собой? Конечно, брак трещал по швам от скандалов, от высказанных и невысказанных претензий и обид! А обиженный на жену Куприн все свои обиды топил в вине. Получив богатый аванс от издательства М. Горького «Знание» за свой «Поединок», Куприн приглашает случайных собутыльников и их девиц отметить событие на семейной даче. Разбор полётов был пламенным: жена, тоже обладавшая горячим темпераментом,  ударила Куприна водочным графином по голове. Он был оскорблён…
Любовь превратилась в череду скандалов, инициатором которых была Мария. А Куприн, естественно, чувствовал себя виноватым, подавленным.  И нелюбимым. Последнее было для него смерти подобно! Отверженный и оскорблённый, регулярно бушующий своими похождениями, но полный могучей  жизненной силы Куприн страдает от образовавшейся в его сердце раны. Ему нет ещё 35. И душа его, по закону всего живого ища спасения, но не находя его в прежних отношениях, воскресает от надежды на новую любовь. Такой вот миллионы раз тиражированный сюжет… Он снова страстно влюбляется. Ведь для Куприна главный смысл жизни – в любви. На этот раз его избранницей становится  женщина, которая по самой природе своей не способна была кого-либо дисциплинировать. То есть совершенно противоположная его жене. Мария, введя эту давно знакомую ей скромную девушку в свою семью, вряд ли предполагала увидеть Елизавету Гейнрих своей соперницей.
Куприн знал Лизу столько же времени, сколько знал свою жену. Но мало обращал на неё внимания. Она была в их доме помощницей по хозяйству, потом заботливой  няней их дочки. Лиза участвовала как сестра милосердия в русско-японской войне, была награждена за своё служение медалями. И вообще она была по всей своей мягкой и жертвенной натуре сестрой милосердия не только по званию, но и по призванию. Теперь, находясь в отчаянном положении, Куприн разглядел в ней то, к чему потянулся всей своей измученной душой, нуждающейся в любви, снисхождении и безоговорочном приятии. Тихая, добрая, самоотверженная, она умела сострадать.
Но когда Куприн признался Лизе в любви, она сбежала от него в Петербург. И устроилась в госпиталь, где выхаживала заразных больных. Куприн с помощью друга Ф.Д. Батюшкова разыскал её. И умолял поверить его чувствам. Совершенно искренне обещал бросить пить.
Но на неё подействовали даже не столько слова любви, сколько призыв к тому, что она должна его спасти, что в ней одной заключается его спасение! Этот крест сестра милосердия могла принять.
Два года, в пору  бракоразводных процедур, Елизавета Гейнрих, была невенчанной женой Куприна. В это же время они ездили на лечение алкогольной зависимости в Финляндию. В 1908 г. появилась на свет их дочь Ксения.
Да, Куприн не ошибся в своём порыве к этой женщине -- Елизавета любила его больше, чем себя. И никогда не противоречила мужу. Разделила с ним богатство и бедность, славу и забвение, здоровье и  болезни. Куприн, получив господствующее положение в новом браке, был награждён  милующей женской любовью Елизаветы, которая чувствовала всё своё предназначение в служении ему. До конца своей жизни он будет благодарен жене, с которой прожил больше 30 лет, считая её своим ангелом-хранителем. Она действительно сделала для писателя и мужа всё, что было в женских силах такой натуры, как у неё. Кротко, без упрёков, с любовью и самоотвержением. В ней воплотился его идеал всепоглощающей, великодушной  женской любви, о которой он много писал в своих произведениях.
После получения развода в 1909 г. они с Лизой сразу венчались и крестили Ксению. А Марии и дочери Лидии Александр Куприн оставил имение в Крыму и права на издание всех написанных им в первом браке произведений. Несмотря на тяжёлый для обоих процесс развода (психологически тяжелее его переживала, надо полагать, оставленная Мария), расстались они без скандалов и взаимной вражды. Довольно быстро бывшие супруги примирились с произошедшим, и тёплые, дружеские отношения остались у них на всю жизнь. Сохранилась их обширная переписка. Мария повторно через год  вышла замуж за журналиста, участника революционного движения, став Купиной-Иорданской. Впоследствии несколько лет она жила в Италии с дочкой и мужем, где он находился в качестве советского дипломата. В 1928 г. овдовела и больше замуж не выходила.
Мария прожила длинную, интересную, в общем, благополучную жизнь. Умерла в 1966 году восьмидесяти пяти лет. Профессионально занималась литературным редактированием, помогая многим начинающим советским писателям. Кстати сказать, наш знаменитый толстый литературный журнал «Новый мир» создавался при непосредственном и активном участии его первого литературного секретаря Марии Куприной-Иорданской.  В конце своей жизни она написала интересную книгу «Моя молодость», в которой вспоминает литературные будни и праздники начала прошлого века. Не преувеличивая и не преуменьшая людей и события. И ни с кем не сводя счёты. С сердечной теплотой она рассказала в своих мемуарах  и о своём первом муже -- Александре Куприне, с высоты прожитой жизни признаваясь, что всё самое значительное и прекрасное в её судьбе было связано с этим человеком. По воспоминаниям знавших её литераторов и в возрасте за восемьдесят она была человеком ясной памяти, твёрдого и ироничного ума, благородной души.
Забегая вперёд, скажу, что когда стало ясно, что Куприн умирает, Елизавета вызвала Марию телеграммой. И они, давно примирившиеся, по просьбе страдающего Куприна вместе произносили слова молитв «Отче наш» и Богородичные у его постели. Обе со слезами на глазах Он был бесконечно дорог и той, и другой. И они тоже всю жизнь были ему дороги. Каждая по-своему…
Но это будет в далёком 1938 году. А тогда, в 1907 году, начав новую жизнь с новой женой, Куприн за эту пору, предшествующую Октябрьской революции, написал немало прекрасных рассказов и новелл. Среди них такие, например, как уже упоминавшийся «Изумруд» (1907), «Гамбриус» (1907), цикл «Листрогоны» (1907-19011). В это же время созданы «Суламифь» и «Гранатовый браслет» (1910), два шедевра мировой литературы. После последнего он признавался в письме своему другу Ф.Д.Батюшкову: «… ничего более целомудренного я ещё не писал». Молодой российский синематограф снял в 1915 г первый фильм по этому рассказу, от которого читатели были без ума.
Параллельно с произведениями о чистой и всепобеждающей силе любви шесть дореволюционных лет Куприн с 1909 года работал над романом «Яма». О жизни русских проституток. Замысел гуманного по натуре Куприна и на этот раз был гуманным. Об этом можно судить и по его посвящению, предшествующему чтению романа: «Знаю, что многие найдут эту повесть безнравственной и неприличной, тем не менее, от всего сердца посвящаю её матерям и юношеству». Надо полагать, он хотел предостеречь их своей книгой от исследованных им жизненных «ям».
Куприн очень надеялся писать эту книгу, советуясь с матерью, вкусу которой, как я уже писала, он доверял безусловно. Но весной 1910 года она тяжело заболела. Помещённая из Вдовьего дома в лазарет в начале лета 72-летняя женщина в нём и умирает. Последнее её письмо было Марии. Любовь Алексеевна тяжело переживала, но так и не смогла пережить развод сына. Первая его жена навсегда осталась для неё обожаемой невесткой, а их дочка – самой любимой внучкой. Она пробовала принять Лизу ради любимого сына, даже пожила с ними одно лето в Житомире. Но ни Лиза, ни их крошечная Ксюша не стали  близки сердцу этой  женщины. (Кстати сказать, ныне вошедшей в список «Гениальных матерей планеты»). И Любовь Алексеевна приняла решение вернуться во Вдовий дом, место в котором оплачивала, на всякий случай, все эти годы, которые жила с сыном, Марией и внучкой Люлюшенькой, как она называла Лидочку. Независимого характера женщина, она и в старости не хотела терять своей независимости. Поэтому предпочитала лучше жить в казенном доме, чем мириться с тем, с чем не могло примириться её сердце. Она была сильной. И тяжело болея и умирая, не упрекала ни любимого сына, который в стеснённых денежных обстоятельствах находился в это время в Одессе, ни обожаемую невестку, которая с ненаглядной внучкой и новым мужем была в заграничном свадебном путешествии. Любовь Алексеевна искренне была рада, что судьба Марии устроилась…
Таким образом, намерение писателя иметь экспертом свою мать при написании «Ямы», романа на такую скандальную для общества тему, оказалось неисполнимым. Может быть, при участии Любови Алексеевны это было бы совсем иное произведение? Как знать. Но на этот раз из-под пера Куприна вышла книга, которая так и не дошла до его читателей. И ни благие намерения автора, ни педагогический смысл посвящения не спасли положения. Яркий представитель художественного метода под названием критический реализм, Куприн написал её, пожалуй, слишком реалистично и даже -- натуралистично, перегрузил  такими пространными и обстоятельными деталями из жизни падших женщин, что за очерковостью пропала художественная ценность текста. И на первоё место с очевидностью выступила  «безнравственность и неприличность» темы. Сам Куприн, видимо, чувствовал это, раз стал объяснять в посвящении своими благими намерениями столь пристальное внимание к непристойным историям.
Понятно, что первый тираж в 1915 году по распоряжению цензуры полностью изъяли из печати. В советское время этот роман, посвящённый матерям и юношеству, также не издавался. По тем же причинам, надо предполагать, что и в царские времена.
Писательскую судьбу Куприна в дореволюционную пору можно назвать вполне успешной. А его буйная натура и необразцовая семейная жизнь прибавляли ему известности и вызывали любопытство у читающей публики к его произведениям. Они были написаны всегда интересно, просто и живо в каждой мелочи. К тому же, по оценке И.Бунина, «меткими без излишества щедрым языком». Но так продолжалось не всегда. Политические перемены в стране круто переменили и жизнь писателя А.И.Куприна.
Отречение  царя Александр Иванович восторженно приветствовал. Но годы военного коммунизма разочаровали его в новой власти. Куприн  добровольно ушёл в 1919 году в Белую армию генерала Юденича, был редактором армейской газеты. А после поражения эмигрировал с женой и одиннадцатилетней Ксенией вместе с белогвардейцами в Финляндию, а затем во Францию. Эмигрантские годы были очень тяжёлыми в жизни Куприна, так и не научившегося быть ежедневно погружённым в обыденный труд жизни, в писательский труд. Конечно, его незабытое и только по временам оставляемое пристрастие к алкоголю теперь праздновало над ним победу за победой. Устроить хотя бы сносно жизнь за границей не получалось. Не имея средств на обучение и содержание дочери, Ксению пришлось отдать на воспитание с пансионом в католический женский монастырь со строгими правилами для воспитанниц. В нём она проведёт пять лет. Избалованной, по отзывам хорошо знавших семью Куприных  в России, дочке писателя, конечно, придётся там не сладко.
Тяжелая полоса жизни начнётся и для её смиренной матери. Чете Куприных в это время не будет хватать денег на самое необходимое. Однако  выпить Александру Ивановичу всегда найдётся на что. И желающие откупорить бутылочку с писателем Куприным и здесь не переведутся. Депрессия будет толкать его в продолжительные запои. Запои -- в депрессию. Заколдованный круг. Семья, само собой, будет держаться на кроткой, любящей, безответной Елизавете.
Когда Куприн по своему обыкновению устраивал шумный дебош в ресторане, вызывали её, жену. Никто, кроме тихой супруги, не мог успокоить разбушевавшегося русского писателя. Только благодаря Лизе он всё-таки сохранял в этих условиях не только свою личность, но и просто физическое существование. Именно жена, борясь за любимого человека всеми доступными ей средствами, всё-таки смогла вернуть его к здравому смыслу, и к концу двадцатых годов Куприн сел за письменный стол. Она же с помощью русских эмигрантов договаривалась с издателями.
В 1927 г. в Париже у Куприна выходит сборник прозы «Новые повести и рассказы». В следующем году в Риге рассказ «Купол святого Исаакия Далматского», в 1930 году «Колесо времени» в том же жанре в Белграде. В Париже в 1933 году опубликована последняя его крупная вещь – роман «Юнкера», а в 1934 году рассказ «Жанета». В большинстве этих и других написанных в это время новеллах и рассказах Куприн возвращается к своим излюбленным темам, связанным с Россией и его личным опытом. Поразительно, как во всех перепетиях и перепитиях Куприн сохранил свою память художника, свой поразительный дар вчувствования в характеры людей, в ситуации ушедшей русской жизни, которые под его пером снова становились живыми и существующими!
17 лет прожил Куприн с семьёй в Париже, давно освоенном русскими интеллигентами многих поколений, но страна так и не стала его второй родиной. Он был невостребованным за границей писателем. Жил, можно сказать, в нищете и безвестности. «Обитаем в двух грязных комнатушках, куда ни утром, ни вечером, ни летом, ни зимой не заглядывает солнце…Елизавета Морицевна сама стирает, стряпает, моет посуду», -- так писал Куприн о своей парижской жизни. Конечно, российских  женщин не впечатлишь тем, что жене Куприна самой приходилось стирать-убирать, готовить еду, мыть посуду. У нас давно этим занимаются повседневно и самые интеллигентные и статусные дамы, которые своими руками могут отмыть от грязи любые комнатушки. Однако в восприятии Куприна такая доля его Лизы, которой он когда-то обещал совсем другую жизнь, казалась краем бедственности их материального положения. Но изменить её и свою участь он уже не мог.
Супруга сделала отчаянную попытку на паях открыть переплётную мастерскую. Но предпринимателя из неё не получилось. И еда на столе у них была зачастую лишь благодаря поддержке русских эмигрантов, сумевших устроиться более благополучно. В частности, например, Иван Бунин часть своей Нобелевской премии отдал Куприным. Самолюбивые амбиции Александра Ивановича были, конечно, уязвлены. Но из-за безденежья пришлось их проглотить вместе с очередной дозой спиртного…
Читаешь о том, с чем приходилось мириться Елизавете, (я, конечно, не о мытье посуды, а о том, что разрушает отношения в браке, отношения мужчины и женщины), и понимаешь, как много требовалось от той, которая решилась разделить всю свою жизнь с Куприным, мужчиной безудержного нрава и пристрастия к кутежам! Поражает её просто фантастическое по нынешним нетерпеливым временам женское терпение, которому не было конца…
Конец ему придёт через 4 года после смерти мужа, когда, не выдержав мук голода в блокадном Ленинграде и своего одиночества, Елизавета Морицевна сведёт счёты с жизнью. А пока нужна была Куприну, она   стоически несла свой крест.
Между тем здоровяк и талантливый писатель Куприн превращался в стареющего, горемычного, обездоленного, больного неудачника, который не был нужен никому, кроме преданной жены. На фоне алкоголизма у него развивался рак пищевода, начали угасать сознание и память. Он уже не мог писать. Дочь Ксения, в 16 лет вышедшая из-под опёки монахинь, благодаря своей необыкновенной красоте и живой непосредственности тут же стала  моделью большого парижского Дома моды, а затем известной актрисой – Кисой Куприной. Это была огромная удача для эмигрантки, которая ни на русском и ни на одном из иностранных языков, которыми она владела в устной речи, не умела грамотно писать. В то время русская красота была в парижском тренде. Окунувшись в долгожданную красивую жизнь, Киса  не считала, что должна быть опорой для бедствующих родителей. И вообще не чувствовала себя чем-либо обязанной им. Её больше интересовали дорогие наряды, вращение среди известных и богатых людей. Судя по её собственным воспоминаниям в зрелые годы, легкомыслие молодости и натуры не позволили ей достойно устроить в это подходящее время не только жизнь родителей, но и собственную. Хотя тогда она была окружена богатыми и известными поклонниками. Среди них был одно время даже французский писатель Антуан Экзюпери. После нескольких юных блистательных лет Ксения, по сути, существовала за счёт заработков эскортницей.  За ней, красивой девушкой, приезжали богатые мужчины на дорогих машинах, чтобы провести в её обществе вечер в дорогом ресторане. И она с радостью покидала на это время родительский дом, где за долги не раз отключали газ и свет. А на заработанные деньги покупала красивые наряды и украшения, не беря во внимание, что мать и отец, порой не знали, будет ли у них в этот день, чем поужинать…
Под прессом жестоких реалий, когда семья Куприных имела многочисленные долги и не имела средств на самое необходимое, писатель обратился к Сталину с письмом, в котором изложил свою просьбу о разрешении возвратиться в Советский Союз. В страну, которую он хлёстко когда-то назвал совдепией. Придуманное Куприным это жаргонное уничижительное словечко, образованное от аббревиатуры совдеп (советы депутатов), широко вошло в эмигрантскую среду. А после 90-х годов 20 века с подачи интеллигенции и в российский речевой обиход.
Теперь  Куприн  говорил: «Я готов идти в Москву пешком по шпалам».
В ответ на его просьбу сразу последовало приглашение И.В.Сталина, и в 1937 году А.И.Куприн с женой вернулись на родину. Дочь была увлечена собственной жизнью и осталась в Париже. Несмотря на то, что родители нуждались в ней, а неизлечимо больной отец буквально просил её поехать с ними. Рассерженный на этот раз Куприн даже не оставит свои архивы «легкомысленной девчонке», так он назовёт её. А передаст все бумаги на хранение одному надёжному эмигранту-соотечественнику.
Ксения приедет на жительство в СССР в 1958 году, пятидесятилетней, тоже под  давлением нужды. Ни карьеры, ни брака у красавицы Кисы не сложилось. Она сумеет получить  и привезти в СССР архивы Куприна, которые хорошо продаст Литфонду. Получит квартиру в центре Москвы, место в театре, где будет играть третьеразрядные роли. И займётся увековечиванием памяти своего отца.
Ну а тогда, в 1937 году, как он ни уговаривал дочь, она с родителями в СССР не поехала. И к умирающему Куприну, который очень ждал Ксению, тоже не смогла вырваться. Не смею ни осуждать, ни комментировать. Только от души сожалею, приводя эти факты, над которыми можно размышлять.  А можно и просто принять как данность. Кому что по вкусу…
Итак, в 1937 году 31 мая под приветственный гром маршей советская  Москва встречала своего писателя Александра Ивановича Куприна. На железнодорожном вокзале был устроен грандиозный праздник. Толпа радостных, торжествующих людей. Цветы. Дети в красных галстуках. Восторженная, образованная, читающая  молодёжь.
Конечно, это была со стороны власти политическая акция. Но такой приём Куприна на родине, конечно, по-человечески ободрил его и жену после многолетнего прозябания и нищеты за границей. По распоряжению Сталина Куприну был предоставлен весь советский «социальный пакет», который полагался в стране писателям такого ранга за государственный счёт: удобная четырёхкомнатная благоустроенная квартира в центре Ленинграда, дача, санатории, высокая пенсия. Было издано собрание сочинений Куприна, начались съёмки фильма «Поединок». Страдающему от тяжёлого, запущенного рака пищевода Куприну лучшими хирургами была проведена операция. Рядом с ним всегда были врачи. Но чуда, на которое надеялись, не произошло. Некогда богатырское здоровье было безвозвратно потеряно. К тому же продолжало падать зрение. Не получалось остановить и другие проблемы, связанные с физическим состоянием и самочувствием А.И. Куприна. Елизавета Морицевна не отходила от него. Остались её дневниковые записи последних дней мужа, его слова, обращённые к ней: « Я не хочу умирать, жизни мне хочется», «Посиди со мной, мамочка, так уютно, когда ты со мной, около меня! Мамочка! Люблю смотреть на тебя». «Вот, вот, начинается, не уходи от меня, мне страшно». Конечно, она, давно уже ставшая для него и сиделкой, и матерью, не уходила от страдающего от сильной боли мужа. И, держась за её руку, 25 августа 1938 года он предал Богу свою мятежную, страдающую и бесконечно нежную и добрую душу. Похоронен был  67-летний А.И. Куприн на Волковском кладбище, рядом с  И.С.Тургеневым.
Он оставил нам шесть томов своих сочинений, среди которых и признанные шедевры русской и мировой классики. А его духовное завещание заканчивалось словами: «… панихид по мне не петь, речей надо мной не говорить… Всем, кому сделал зло или какую неприятность, простить меня, всем же попутчикам в жизни принять глубокую благодарность…».