История длиною в жизнь

Дом горел. Вокруг бегали люди, пробуя загасить пламя. На фоне зарева выделялся дико хохочущий старик. А в сторонке, на не известно откуда взявшемся табурете сидела прижимая маленького ребенка к себе Фёкла,которая плакала и причитала: « вот ирод какой, вот ирод...», рядом стояла, держась за голову Клава и к ней прижималась, с полными ужаса глазами четырехлетняя девочка. К собравшимся за спиной у них деревенским жителям подходили новые: – Что случилось то? – Да, вон, Пашка – сумасшедший дом поджёг! – отвечали уже давно присутствующие...– Это, что, он дом своей дочери поджёг? Совсем очумел? Хоть все уцелели?– спрашивали вновь прибывшие. – Да, успели все выскочить!
Тут под' ехала машина с милицией и увезли старика . Дом догорал. Младший брат Михаила ,Григорий жил не далеко ,позвал к себе – Да, идите– Михаил был весь в саже– что уж, дом восстановлению не подлежит. Будем думать, что делать дальше.
 На следущий день он уехал в областной центр. У Григория тоже двое маленьких детей, тесновато в избушке.
После возвращения Михаил сказал: -Мне работу с жильем предложили в другой деревне– будем переезжать. Так, как из вещей ничего не было, а впереди зима, люди с деревне пособирали, кто что мог дать. И они поехали. Был 1940 год.
Обосновавшись, освоились ,Михаил работал директором молокозавода, Клавдия– уборщицей, а Фёкла сидела с детьми: четырехлетней Галей и годовалым Юрой.
Правда, частенько Фёкла плакала: – Вот так выдали меня за убивцу, а теперь он и расплачивается, так ещё на тот свет и нас хочет отправить. – Мама, что ты там такое говоришь?– спрашивала Клава.– Да, вот же..по молодости то Пашка жандармом был и участвовал в Ленском расстреле. Поначалу то вроде же все нормально было, хоть успели вас вырастить, а вишь когда расплата то пришла, совсем ум потерял...
В июле Григорий уехал на фронт. В сентябре 1941 года пришла повестка Михаилу. Поехал в областной центр, а оттуда письмо отправил Клавдии, что мол на курсах месяц будет, можно на свидание приехать. Поехала. А уже она в деревню обратно вернулась, а Михаила на фронт отправили.  Тяжело стало, без мужика то, а тут Клавдия ещё поняла, что беременная. Дров мало успели заготовить. В Сибири ещё холода в мае, а дрова то и кончились. Запрягла Клавдия лошадку в сани, как Фёкла не отговаривала её, поехала в лес. Обратно вернулась, в санях одна березка лежит, что и успела срубить...в одной руке вожжи, а в другой ребенок, в оторванную от подола тряпку замотанный. Пуповину топором отрезала. Это было 10 мая 1942 года. Так родилась Валя.
Все пережили, как и вся страна и голод и нужду, лепешки с лебедой, мороженую картошку ели, а Валентине Фёкла Мартимьяновна делала жеванки, Это, когда морковку, свеклу, пожует, потом в марлечку и вместо соски даёт. Дети бегают в холщовых домотканых рубашках до пят. Что девочки, что мальчики. 1945 год. Возвращаются с фронта мужики, а Михаила все нет.
Летом через село проходит стадо колхозных коров с быком. И как то так получилось, что бык рогами зацепил рубашку Юрия, тот и повис. Бык головой мотыляет, чтоб сбросить ребенка, но рубашка крепкая не рвется, а только перед глазами быка мельтишит испуганный ребенок. Пока быка догнали, пока сняли Юру с  рогов. С испугу он и онемел. Ему 6 лет, через год в школу. Но...его не берут.
Михаил вернулся только в 1946 году. На груди медали и орден. Рассказал, как погиб Георгий в 1943 году. Он получил письмо, где жена пишет, что с голоду умирают. Григорий и оставил линию фронта, домой поехал, но его поймали и как дезертира в штрафбат отправили. Там и погиб.Как будто дождавшись Михаила умирает Фёкла.
Решил Михаил перебираться жить в город Якутск. Навалили с мужиками леса , сколотили плоты и по реке Лене до Якутска сплавом всю семью и перевез. Лес в Якутске дорогой, половину леса продали, а из другой половины дом выстроили. И в 1947 году родилась Людмила . Всех детей Клавдия дома рожала( кроме Валентины), а Михаил помогал. Но, в 1949 году Клавдия рожает в больнице мальчика. Из за какой то инфекции после родов она умирает, а через сутки и мальчик. Остаётся Михаил один с четырьмя детьми, а младшей два годика только. Сходиться он с вдовушкой Соней, у которой своих двое детей. Михаил постоянно на работе, а мачеха своих детей то балует, а над  остальными издевается, особенно достается Галине, как старшей : стирает на всю огромную семью. Но мачеха пойдет проверять уже развешенное на верёвке белье. И, если увидит хоть пятнышко, сбрасывает все белье на землю и заставляет перестировать. Да и Юра, который начал сначала разговаривать с заиканием, только к 9 годам в школу пошел. Отучившись 4 класса, уже подмастерьем к лудильщику пошел. Доходное это дело тогда было  А как же, прохудившуюся посуду: чайники, кастрюльки, ведра– все несли на ремонт к этому лудильщику. А на первую свою зарплату Юрий набрал .....книг. Все про природу: Бианки, Паустовский, Пришвин. Мачеха сильно ругалась. Но в 14 лет Юрий поступает в училище на электрика. В 1955 году переезжает  семья опять в тот дом, что и до войны жила, под Иркутском. Правда, к тому времени, Галина уже замуж вышла, Валентина тоже из дома сбегает, поступает в училище. Остаётся только Людмила , у которой на глазах происходит ссора.
Повзрослевшие дети мачехи Виктор и Нелли обвиняют  Михаила в не достатке внимания к Софии, а сынок даже поднимает руку на него. Михаил уходит из семьи, продает часть дома и уезжает в то село, где сгорел его первый дом.
Остаётся добавить, что все приемные дети, хоть и были обижены на мачеху, но называли её матушкой. Взрослые со своими детьми они приезжали к ней( она к тому времени вернулась в Якутск). Среди детей была и я ( дочь Юрия) . И вспоминали они о хорошем: Валю она научила печь вкусные булочки, Людмилу вязать красивые с узорами варежки, носки. У меня до сих пор лежит жилетка с узором – подарок бабы Сони!
До деда Миши в деревню на лето меня частенько отвозили. Он там жил с бабой Леной. Но, та была вообще не родная. Валентина с Людмилой с детьми жить и работать тоже в Якутск уехали. А потом и деда Мишу туда увезли . Деда не стало в 1987 году. И похоронены они: и Клава, и Соня, и деда Миша на одном кладбище.

И я жалею только об одном, что никто не подсказал мне во время записывать всю эту историю рода ещё при жизни деда!