Машина времени

 Сколько лет я трудился над ней и как был рад ее готовности. По ТТД ,         
 требовалось заправлять ее девяносто пятым. Дурак, пожалел денег и купил
 девяносто третий. Мечтал попасть в будущее а попал в прошлое:
 Маленькая комнатка, столик, больше похож на тумбочку. За тумбочкой,с гусиным
 пером в руке, склонившись над книгой, молодой человек. Я его сразу узнал. В
 школе висел портрет а снизу подписано - Н.Г.Чернышевский. -                -Неужели это вы?
-Я.
-У меня к вам вопрос жизни и смерти - что делать?
-Откуда мне знать?
-Как же так? Вы написали книгу "Что делать" и не знаете?
-Не знаю. А что я там написал?
-Тоже не знаю. Не читал. Эх, был бы у вас интернет, погугли бы.
-Точно! Вы правы! Пойдёмте к Гоголю. Уж он-то знает, что делать.
-Далеко?
-В соседней комнате. Что то о бурсаках пишет.
-Бурсаки... бурсаки... Это, что-то из азиатской кухни?
-Ты с неба свалился?
-Почти.
-Бурса религиозная школа. Попов готовят.
-Не знал.
-Табачок имеется?
-Не курю.
-Плохо. Николай Васильевич любит табачком побаловаться. Кто его угощает, тот в
 великих друзьях у него числится. Ну, да ладно, пошли. Комнатушка Гоголя ничем не
 отличалась от кельи Чернышевского.Нос, прическа, вроде его, а рост не совсем.
 Хотя, откуда мне знать какого он был роста. Я его, так же, как и остальных
 писателей, на картинках видал.
-Доброго вам утречка, Николай Васильевич. Вот, человека привел. Не из наших он.
 По всей видимости иностранец, но по нашему говорит сносно. Пришел ко мне и давай
 пытать, что, мол ему делать? Откуда мне ведомо, что ему делать? Так ему и
 ответил. А он, про вас вспомнил. Правда, фамилию вашу исказил, вместо Гоголь,
 назвал Гуголь. Точно не нашенский.
-Так, так. Как зовут тебя, отрок?
-Александр.
-А по батюшке?
-Сергеевич.
-Пушкин, что ли? Больно на Гарибальди похож
-Иванов, моя фамилия.
-Странная фамилия, для твоего рода. Прав Чернышевский, не российских ты кровей.
 Одежда не нашенская. Обувка смешная.
-Это кеды. Китайского производства.
-Глядика, Николай Гаврилович, китайцы вместо пороха, сандальки начали лепить.
 Долго ходишь в них?
-Третий год.
-Третий год? Не врешь? Уверен, что китайских рук дело?
-Сто процентов!
-Не ершись. Чего пришел?
-Узнать у вас, что делать?
-Скупай мертвые души.
-Я ж не Чичиков?
-Вижу, знаком с моими опусами. Похвально!
-В школе заставляли читать.
-В школе? По какому праву меня читают в школе? От министерства наук не поступало
 предложения на мое разрешение. Я, тут, концы с концами свожу, а они бесплатно в
 школах меня читают. В знак протеста, сжигаю при вас, второй том Мертвых душ.
 Он схватил со стола кипу бумаг и выбежал в коридор.
-Куда это он? - спрашиваю у
 Чернышевского.
-У нас, в богоугодном заведении, одна печь в коридоре.
-Так, может побежим, отговорим его жечь?
-Бесполезно. Сказал сожжёт, значит сожжёт. Если, что он задумал,сделает. К бабке
 не ходи.
-К какой бабке?
-Есть тут одна, бывшая процентщица. Студент ей башку проломил обухом, с тех пор
 она предсказаниями занимается.
-Ты, гляди! Мог бы и убить.
-Оно конечно мог бы. Ему бы не обухом а лезвием. Отбыл срок на каторге. Вернулся
 больным. Тоже здесь живёт. В одной комнате с Достоевским .
-Как с Достоевским? Достоевский жив?
-Достоевский живее все живых.
-А нам говорили, Ленин живее всех живых.
-Который Ленин? Ульянов, что ли?
-Да, Владимир Ильич.
-Врали вам, не жилец он. В тринадцатой комнате проживает. Паралич случился. Иосиф
 Виссарионович за ним ухаживает.
-И Сталин здесь?
-Тихо ты! Не любит Иосиф Виссарионович, когда его Сталиным кличут. Джугашвили он.
 Понял?
-Понял.
-В народе слухи ходили, будто Джугашвили и убил Ильича.
-Слухам можно верить. Это тебе не жёлтая пресса. Раз народ говорит,значит скоро
 убьет. Все нервы Ульянов вытрепал Иосифу. И что ему ноги с руками парализовало?
 Лучше бы язык. Всякую ерунду городит.Несколько десятков томов наплел. А
 Виссарионыча заставляет записывать и по понедельникам, политинформацию среди
 нашего богоугодного заведения проводить. Троцкий, с ледорубом ходит и смотрит,
 кто не конспектирует, по башке бьёт. Заодно он с Лениным.Джугашвили, только
 Троцкого и боится. А, так бы, давно Ильича к Сашке в гости отправил.
-К какому Сашке?
-Ильичевскому брательнику. Помер от разрыва сердца. Мину сделал,положил под дверь
 хозяину нашего заведения, а она не сработала.Расстроился, Сашка. От расстройства 
 сердце и рвануло.
-Подожди, Николай Васильевич, так, Ленин революцию же делал.
-Сделал, будь он неладен. Мы до его революции, здесь, как сыр в масле катались.
 Куда хотели, туда шли и ехали. Главное вернуться. А, после того, как Ильич бучу
 поднял, да не один а с сотоварищи из соседнего богоугодного, нам кислород и
 перекрыли. Баста! Железный занавес!
-Что-то я ничего не понимаю? Кукушка, что ли съехала у меня?
-Конечно съехала. Тебя же в беспамятстве сюда привезли. Все, кричал,будто машину
 времени изобрел.
-Ну, да, изобрел.
-Ишь ты, Кулибин!
-Иванов я.
-За забором ты Иванов, а здесь Кулибиным будешь. Как назвали санитары, так и
 будешь зваться. Понедельник сегодня. Садись на лавку со всеми. Джугашвили
 политинформацию будет проводить. Не забудь записывать, иначе Троцкий ледорубом
 башку пробьет.
-Так я в психушке?
-В ней.
-А вы не Чернышевский?
-Семёнов я, но здесь легче быть Чернышевским, Лениным, Наполеоном. Иначе не
 выжить. Заруби это себе на носу, Кулибин.