Припасенная дыня

Припасенная дыня

Назар Шохин

В конце января 1990 года в свежевыстроенном здании Советского фонда культуры в Москве проходило какое-то важное совещание. Все делегаты – в костюмах и галстуках – ждали Раису Горбачеву, а в зал вошел Андрей Вознесенский – в джинсах, абсолютно уверенный в себе, с независимо приподнятыми подбородком. Поискав пустое кресло, нашел и сел.

Докладывали знаменитости – Дмитрий Лихачев, Борис Олейник, Имант Зиедонис… – настоящий праздник для гостей-провинциалов. Говорили проникновенно, по большей части о «коварстве партийных функционеров», «полном развале духовности на местах» и о том, какой регион что «должен народной культуре вернуть»...

Вознесенский сидел однако совершенно отрешенно, ожидаемого его выступления все не было… «Только бы он не устал!» – подумал я тогда.

Прения начал новый директор Политехнического музея. Говорил долго про предстоящие выборы в Моссовет, то есть совсем-совсем не по теме. Вот тут Вознесенский, кажется, не выдержал, демонстративно встал и вышел. Побежал за ним и я, поняв, что это счастливый шанс взять интервью у знаменитого поэта.

Нагнав его, передал привет от своего секретаря обкома (его знали практически все в Союзе), попросил ответить на несколько вопросов и попытался вручить в подарок набор глянцевых открыток с видами Бухары. Вознесенский подержал, повертел презент в руках с десяток секунд, но не принял его.

– Минарет на месте, партийный обком пока еще не преставился, отделение фонда успешно работает, и ему помогают молодые люди, – только и услышал я.
– Может, я тоже почти великий среднеазиатский зодчий, но интересные интервью, коллега, не пишутся, они случаются. Давайте встретимся и поговорим через неделю. И приходите, пожалуйста, без вопросов, – сказав это, Вознесенский попрощался за руку.

«Ничего, – подумал я по молодости, – в следующий раз отправлюсь прямо на дачу в Переделкино со сборником переводов Вознесенского на узбекский язык и припасенной «дыней от председателя облисполкома».

Однако командировки в Москву прекратились, потом развалился и Союз вместе с обкомами и облисполкомами. Но единственная встреча с поэтом осталась в памяти...