День разлуки апачей Джеронимо

С иллюстр. : https://vk.com/club87908871




               Грустный день разлуки для апачей Джеронимо.

В 1913 году недавно освобожденным военнопленным заключенным чирикауа-апачам пришлось выбирать, остаться ли им в Оклахоме или переехать в резервацию в Нью-Мексико.



Седовласая Милдред Клегхорн тепло приветствовала репортера газеты в своем доме в Апаче, штат Оклахома, в сентябре 1996 года, чтобы вспомнить свою легендарную жизнь. Клегхорн, которой тогда было 85 лет, говорила с изяществом и искренностью,  вспоминая свое 18-летнее правление в качестве председателя племени апачей форте Силл, а также уникальную историю своей семьи.

Клегхорн особенно вспомнила одно из своих самых ранних воспоминаний, когда в возрасте трех лет,  в 1914 году,  она ехала в семейном фургоне из резервации форта Силл на их правительственный участок площадью 40 акров,  недалеко от Апача. Только позже она узнает, что это были одни из первых мгновений ее свободы. Она родилась в плену в форте Силл,  11 декабря 1910 года.
 

Для  чирикауа-апачей поколения Клегхорн — народа,  который  белоглазые оккупанты и захватчики чужих земель заклеймили не иначе, как «бандой Джеронимо» — ее история вряд ли была чем-то необычным. Их коллективное путешествие в качестве военнопленных началось в сентябре 1886 года, когда Джеронимо сдался американским войскам, и закончилось в 1913 году после принятия  определенного «Акта Конгресса». К тому времени абсурдность их более чем длительного  заключения уже была очевидна не только всем  в Вашингтоне, округ Колумбия, но и далеко за его пределами.


«Немногие выжившие,  и их гораздо более многочисленные потомки — их дети и дети их детей — все еще являются «военнопленными» по сути — утверждал один гуманитарный активист в статье 1912 года,  для литературного журнала  «The North American Review». «В группе  есть мужчины и женщины совершеннолетнего возраста, которые родились в плену,  и дожилии до зрелости, не ведая другой судьбы».

Вся суть и тяжесть всех этих долгих  ДВАДЦАТИ СЕМИ лет неволи дошла до чирикауа 2 апреля 1913 года, в горько-сладкий день в их истории,  получивший имя «Расставание».
В тот весенний день слезы радости и боли текли одновременно с ошеломляющим осознанием того, что  хотя апачи больше и не считались  военнопленными,  но свобода досталась  им весьма трагической ценой. За почти три десятилетия заключения,  их численность  сократилась с 506 до 257-ти человек  (138 мужчин и 119 женщин),  посчитанных  Военным министром Генри Л. Стимсоном.  Сделали свое смертельное дело  болезни и лишения, которые преследовали их в кишащих комарами лагерях для военнопленных во Флориде и Алабаме,  до их прибытия в октябре 1894 года в форт Силл, что  на юго-западе прерий  Оклахомы.

И все же один,  последний и  душераздирающий поступок, все  еще стоял между чирикауа и свободой,  когда они собрались в тот день,  в начале апреля 1913 года,  на железнодорожной станции Рок-Айленда. Из оставшихся 257 заключенных,  190 решили вернуться на часть своей исторической родины в Нью-Мексико, где они стремились начать новую жизнь среди своих названных «кузенов»,  в индейской резервации апачей мескалеро. Это судьбоносное решение также означало, что им придется попрощаться с 67 другими чирикауа, которые предпочли остаться в форте Силл,  и дождаться обещанных земельных  наделов.

 

Для народа, привыкшего к суровому существованию и различного рода испытаниям и мукам, разлука все равно ударила  очень сильно,  подобно молоту по наковальне. «День разлуки был великим днем скорби» — так сказал Раймонд Локо, внук вождя Локо,  еще один назначенный военнопленным при рождении. «Были плач и причитания… Когда они ехали в поезде  (в Нью-Мексико), они были в замешательстве, и гадали  только о том,  что с ними будет дальше».  Локо отметил, что его товарищи-апачи «были недовольны — они были встревожены». Блоссом Хаозоус,  дочь-полукровка переводчика и друга апачей чирикауа Джорджа Враттена, назвала этот момент «моментом зашкаливания эмоций». Она добавила: «Апачи, направлявшиеся в  резервацию мескалеро, оставляли своих родственников и друзей,  и снова столкнулись с  очередным, более чем  неопределенным будущим».



Они также оставили после себя  могилы своих  умерших родственников  - пожалуй,  это было самое болезненное расставание из всех прочих.  Найче, последний потомственный вождь чирикауа, похоронил двух жен и восемь детей на кладбище военнопленных апачей в форте Силл  на кладбище Биф-Крик. Сам вождь умер от гриппа 16 марта 1919 года, через шесть лет после прибытия в резервацию мескалеро,  и был похоронен там,  более чем в 400 милях от своих родных.  Юджин Чиуауа, сын вождя Чиуауа, умершего в плену в 1901 году,  и его жена также были в отряде, направлявшемся в Нью-Мексико. Они оставили могилы шестерых своих  детей в форте Силл.
Кладбище держало  каждую семью апачей в эти последние часы. «Труднее всего было оставить наших любимых мертвых родных»  — вспоминал Аса Даклуги,  которому тогда было около 40 лет, и он был одним из тех, кто выступал за переезд в Нью-Мексико. «Тихо мы посетили места упокоения нашего народа,  для последнего прощания. Мы знали, что они были в Счастливом Месте, ожидая нашего прихода. Мы знали, что они поняли и одобрили наш уход».


Пять автомобилей, восемь товарных вагонов и два багажных вагона ждали 190 отбывающих апачей, вместе со многими их любимыми собаками. Власти сказали освобожденным заключенным, что домашние животные будут строго запрещены в 36-часовой поездке в резервацию мескалеро, но команда Рок-Айленда проявила милосердие и пошла навстречу. По прибытии поезда в Нью-Мексико,  один прохожий с удивлением наблюдал, как собаки «просто  вываливаются из вагонов».

Интриги преследовали чирикауа в их путешествии на запад, особенно среди белых захватчиков и оккупантов Нью-Мексико, готовых к восстанию против «банды Джеронимо». В Тукумкари местная газета сообщила, что на вокзале появилась группа школьных учителей со своими учениками, чтобы поглазеть на «диких индейцев». Они были разочарованы, обнаружив тихую и несколько утомленную группу путешественников, в том числе несколько пожилых женщин, «пьющих большими глотками газировку». Репортер резюмировал визит иронично: «Апачи и вполовину не казались такими свирепыми, как их изображают в десятицентовых романах. На самом деле,  некоторые из них выглядели вполне респектабельными гражданами».

Горячая риторика политиков и известных скотоводов Нью-Мексико,  в предыдущие месяцы усилила опасения по поводу переселения чирикауа в их штат. Хотя сам Джеронимо умер в 1909 году, его дурная слава как свирепого воина по-прежнему вызывала страх в регионе, и недоброжелатели безжалостно играли на этом страхе.  19 августа 1912 года сенатор США Томас Б. Катрон из Нью-Мексико заявил коллегам о своем яростном несогласии с переселением апачей. «Эти индейцы были худшей группой из всех, когда-либо существовавших на американском континенте» — говорил он. «Они были самыми воинственными,  они были самыми отчаянными, самыми кровожадными и свирепыми из всех, которые когда-либо существовали». Пять дней спустя, несмотря на такие возражения, Конгресс одобрил Закон об ассигнованиях индейцев, санкционирующий освобождение и переселение заключенных чирикауа.

Альберт Б. Фолл, коллега Катрона, сенатор от Нью-Мексико, еще более откровенно высказался по поводу переселения апачей. За пять дней до их официального освобождения он поднялся в зале Сената, чтобы произнести последнюю пламенную речь по этому вопросу. В ней он беззастенчиво возродил старые страхи, рассказав о своем первом прибытии на территорию Нью-Мексико несколько десятилетий назад в Сильвер-Сити, где он вышел из поезда и увидел «американца, держащего в руке кровоточащий скальп женщины, убитой одним из эти апачей  из форта Силл». Затем Фолл театрально спросил: «Возможно ли, что во всех этих великих Соединенных Штатах недостаточно земли,  куда можно было бы забрать этих индейцев и где их можно было бы содержать,  не заставляя их жить среди людей, чьих родственников они убивали?»

 

Хотя сам Джеронимо умер в 1909 году, его плохая репутация преследовала тех апачей, которые решили переселиться в Нью-Мексико. (Историческое общество Оклахомы).
Фолл не смог раскрыть скрытые мотивы нежелания апачей чирикауа поселиться в индейской резервации апачей мескалеро. Несколькими месяцами ранее Дж. В. Пруд, торговец из Тулароса, штат Нью-Мексико, который вел торговый бизнес с  мескалеро,  публично призвал Фолла  к дискуссии по этому поводу.  Пруд сказал, что ему неизвестно о каких-либо таких белых потомках жертв апачей, живущих в этом районе, как это «постановочно» описал сенатор. Он также заявил, что любой, кто произносил «подобную чушь»,  проделывал  это  лишь «по  собственным хладнокровным  и эгоистичным мотивам»,  и намекнул, что у Фолла  как раз имелся такой мотив. Торговец утверждал, что Фолл арендовал большие участки пастбищ в резервации для своих стад овец и не хотел, чтобы кто-либо посягал на этот его прибыльный бизнес. Со своей стороны, Пруд признал, что его  личный торговый бизнес с мескалеро  только выиграет от переезда апачей.


 

Виновны они или нет, но к 1913 году  критика  чирикауа  от  Фолла,  в значительной степени стала  лишь воспоминанием. Начнем с того,  что устрашающего Джеронимо больше не было. 17 февраля 1909 года,  после того как  он  был сброшен пьяным с лошади и пролежал всю холодную ночь в луже, он умер в возрасте 79 лет от пневмонии. Перед освобождением выживших заключенных Военный министр Стимсон составил для Сената список, раскрывающий  совсем  другую реальность.  Всего 30 человек из списка участвовали  когда-то в боевых действиях -  несколько десятилетий назад - и всем, кроме одного,  было за 40,  или еще больше. Только шесть воинов,  сдавшихся вместе с Джеронимо в 1886 году, оставались к тому времени в живых.

Заключение открыло для апачей совершенно иную жизнь, чем полукочевое существование их предков. Главным среди изменений был их переход к денежной экономике за счет продажи крупного рогатого скота,  излишков урожая, сена и контрактов на бурение колодцев,  доходы от которых были переданы в траст на благо всех. К 1913 году они стали успешными скотоводами,  вырастив  около 6000  высококачественных герефордов, которых они продали покупателю из Техаса за 228 800 долларов,  и разделили прибыль. Чирикауа преуспели во многих аспектах современной жизни, и даже создали выдающуюся бейсбольную команду. Джеронимо воспользовался своей известностью,  приняв приглашения посетить всемирную выставку   в 1904 году  в Сент-Луисе,  и покататься верхом на инаугурационном параде президента Теодора Рузвельта 1905 года в Вашингтоне, округ Колумбия. В Сент-Луисе Джеронимо брал 10 центов за автограф,  и целых 2 доллара за  фото со своей подписью, что побудило одного покупателя воскликнуть: «Старый джентльмен стоит довольно дорого, но зато он единственный и настоящий Джеронимо!».

 

Но репутация Джеронимо как безжалостного воина продолжала омрачать его народ,  как затмение,  даже после смерти. Истории о боевой доблести чирикауа также сохранялись на протяжении почти трех десятилетий их заключения. Десятицентовые романы и желтая пресса помогли новому поколению американцев вдохнуть жизнь в старую репутацию,  хотя сами апачи должны были признать,  что некоторые аспекты  множества фантастических историй о них, основаны на правде.


Старейшина апачей Уорм-Спрингс Сэм Хаозоус пролил свет на жестокие события последних недель перед своей смертью в 1957 году,  когда он сел перед магнитофоном, чтобы сохранить свои воспоминания для своей семьи. 88-летний Хаозоус вспоминал, как его группу насильно переселили из их дома в Нью-Мексико, Охо-Кальенте - их священных Теплых Источников, в индейскую резервацию апачей Сан-Карлос,  на территории Аризоны, когда ему было 8 лет. Хаозоус и другие прибыли в Сан-Карлос 20 мая  1877 г., вместе с  Джеронимо и другими заключенными лидерами.


       


К следующей весне Джеронимо сбежал из резервации в Мексику, вызвав девять лет невыполненных обещаний, побегов  и смертельного сопротивления. Молодой Хаозоус лично пережил те мучительные времена, когда его семья тоже бежала из Сан-Карлос. Они уехали из-за суровых условий и убеждения, что их несправедливо оторвали от их любимого Охо-Калиенте. Размещенная в Коллекции западной истории Университета Оклахомы, запись Хаозуса 1957 года предлагает наглядный отчет о трудностях и кровопролитии, которые пережила его семья,  будучи беглецами вместе с  группой Джеронимо.

Пожилой Хаозоус описал апокалиптический мир, в котором смерть всегда была на расстоянии удара сердца. Он рассказал об одном поразительном инциденте в 1882 году, когда мексиканские солдаты напали на их группу возле высохшего русла ручья на равнинах Ханос. Во время  боя он наблюдал, как мать задушила своего ребенка до смерти, демонстративно заявив: «Я не хочу, чтобы мой ребенок был рабом этих мексиканцев».


Хаозоус и другие молодые апачи способствовали их выживанию,  подавая  воинам боеприпасы во время сражений. Он поражался тому,  как одинокий воин-апач мог отбиваться от 150 врагов,  петляя среди различных горных укреплений. Он также вспомнил, как группа спасалась от голода, поедая крыс или варя кости животных,  для приготовления бульона из костного мозга.


Джеронимо ненавидел мексиканцев. «Неудивительно, что его называют знаменитым воином» — вспоминал Хаозоус о безжалостном лидере. «Я видел, что он делает. Он убивал людей… и ему было  все равно какую женщину -  белую женщину или мексиканку — он убивал  их всех. Это не имело для него  никакого значения. Даже  детей. Когда началась война, он отдал своим людям приказ: «Не  жалейте никого из них. Не жалейте даже младенцев. Просто убейте  их всех». Современные историки называют  это  «тотальной войной».

 
В конце концов, величайшей борьбой Джеронимо стала борьба за свободу. В течение десятилетий после своей капитуляции он обращался к  власти, чтобы его освободили и вернули в дом, где он родился, в верховьях реки Гила на территории Аризоны. Наконец, 9 марта 1905 года, через четыре дня после того, как он участвовал в своем инаугурационном параде, он поговорил с президентом Рузвельтом. Переполненный эмоциями момента, Джеронимо говорил с редким красноречием: «Великий Отец, мои руки связаны, как веревкой. Мое сердце больше не болит. Я скажу своим людям не подчиняться никакому вождю, кроме Великого Белого Вождя. Я молю тебя перерезать веревки и освободить меня. Позвольте мне умереть в своей стране стариком, достаточно наказанным и свободным».

Рузвельт сочувственно сказал Джеронимо, что белые поселенцы Аризоны по-прежнему питают сильную злобу по отношению к чирикауа, и он опасается, что их возвращение на эту территорию приведет только к «новой войне и новому кровопролитию». Лидеры территории Новой Мексики (Нью-Мексико) использовали те же доводы. в своей последующей попытке заблокировать переселение бывших заключенных в их штат. К тому времени, Джеронимо тихо умер в заточении, в форте Силл.

 

Одна горькая глава за другой отмечала время пребывания апачей в плену, но стремление к свободе только набирало обороты. В 1913 году преподобный Уолтер К. Роу, который помог основать миссию для заключенных, написал страстное обращение от их имени. «Верно то, что беззаконие отцов будет возложено на детей до третьего и четвертого колена, если это заключение будет продолжаться и дальше» — писал он. «Должны ли невинные младенцы рождаться заключенными, а безобидные смеющиеся дети расти в неволе, потому что их деды воевали против или, возможно, за — подумайте об этом сами, возможно, именно ЗА — правительство Соединенных Штатов?».

Слова Роу могли подразумевать печальную историю армейского скаута Чато, который когда-то сражался вместе с Джеронимо только для того, чтобы стать  в итоге разведчиком апачей в армии. В марте 1886 г. Чато помогал генералу Джордж Круку  в его преследовании Джеронимо в мексиканских Сьерра-Мадре — поступок, который навсегда заклеймил разведчика как предателя среди апачей и сторонников Джеронимо. Четыре месяца спустя Чато присоединился к делегации апачей в Вашингтоне, округ Колумбия, умоляя власти разрешить им остаться в резервации в форте Апач, территория Аризона. Министр Внутренних Дел Ламар вручил Чато серебряную медаль, а Военный министр Уильям Эндикотт вручил ему тщательно продуманный сертификат, и заставил делегатов поверить, что их просьба была удовлетворена. Но это было совсем не так.


На обратном пути, солдаты в форте Ливенворт, штат Канзас, задержали Чато и всю их группу. Внезапно арестованные, несчастные делегаты были тут же отправлены во Флориду, чтобы присоединиться к своим собратьям-апачам в качестве военнопленных. Четыре года спустя Крук посетил заключенных в казармах Маунт-Вернон в Алабаме. Во время визита генерала Чато снял с груди серебряную медаль и протянул ее Круку. «Зачем мне это дали, чтобы носить на гауптвахте?» - спросил тогда он. «Я думал, что что-то хорошее случится со мной, когда они дали мне это, но я нахожусь в заточении с той поры, как получил это».
 

Воин чирикауа, ставший армейским скаутом, Чато был среди тех, кто переехал в Нью-Мексико, хотя и остался изгоем среди апачей.

Чато, в отличие от Джеронимо, дожил до своей свободы. В «День разлуки» он решил присоединиться к тем, кто едет в Нью-Мексико, хотя во многих кругах оставался изгоем. Даклуги, который держал Джеронимо за руку у его смертного одра, почувствовал облегчение, когда Чато решил поселиться на холме, примерно в 10 милях к востоку от главного лагеря. «Он знал, что ему не рады у нас» — хладнокровно заявлял Даклуги.

Чато жил с горечью ярлыка предателя до своей смерти в 1934 году. Конец наступил, когда его машина «Ford Model T» съехала с дороги резервации и перевернулась недалеко от Уайттейла, штат Нью-Мексико. Он умер на месте происшествия - возможно, наконец, став по-настоящему свободным.

Пятьдесят два года спустя, в сентябре 1986 года, когда исполнилось столетие капитуляции Джеронимо, Клегхорн и другие члены племени совершили паломничество на родину своих предков в Аризоне. Хаозус, дядя Клегхорн, однажды рассказал ей о наскальных рисунках, которые видел там в детстве. Группа нашла рисунки именно там, где описал Хаозоус.
Каждый из них смотрел с благоговением. Потом они заплакали.

Рон Дж. Джексон-младший.





Дополнение с сайта «Апачерия исп.».

1912.

12 сентября 1912 года, Военное ведомство приняло необходимые меры для перемещения апачей чирикауа в резервацию мескалеро (Округ Отеро, Нью-Мексико).

1 октября полковник Хью Ленокс Скотт встретился с апачами в форте Силл, чтобы узнать, кто из них согласен отправиться в резервацию апачей мескалеро, а кто останется в Оклахоме. Апачи сопротивлялись плану Скотта, который был тем, кто имел право принимать решение об их переселении. 16 октября Чато сказал Скотту, ссылаясь на прошлые времена:  «Кочис был великим вождем. Это всегда было правом  сына - иметь то же  (титул), что и его отец».

Первого декабря Скотт снова встретился с апачами в форте Силл, предложив всем главам семейств выбор - переехать в Нью-Мексико, или остаться в Оклахоме. С замужними женщинами напрямую он не консультировался, хотя они, несомненно, влияли на окончательные решения своих мужей. Было проведено голосование, в результате которого 187 человек решили поехать в Нью-Мексико, а 78 решили остаться в Оклахоме. Большинство старых чирикауа, включая вождей, воинов и армейских скаутов, таких как  Найче, Чато, Мартин, и Кайита (Naiche, Chato, Martine, Kayitah) и молодых людей, наиболее приверженных сохранению племенных традиций, таких как  Аса Даклуги (сын вождя Ху)  и Юджин Чиуауа (Asa Daklugie и Eugene Chihuahua), решили отправиться к мескалеро. Большинство молодых людей и выпускников в Карлайле, включая Джейсона Бетзинеса и Джеймса Кайвайкла, решили остаться в Оклахоме. Юджин Чиуауа сказал:  « ... Сегодня мы счастливы, потому что думаем, что нас освободят. Найче  доволен, что Военное ведомство и Министерство внутренних дел предоставили нам возможность получить дом и освободят нас».  Стадо крупного рогатого скота было продано, а деньги были помещены в фонд для использования на расходы по переезду. Ничего из того, что последовало далее, не получилось бы легко.

 

В декабре того же года был внесен законопроект  о выделении 200 000 долларов США на перевод апачей в резервацию  мескалеро, и покупку  дополнительной земли у команчей и кайова, чтобы отдать ее тем, кто решит остаться в Оклахоме.

20 декабря Альберт Б. Фал (Albert B. Fall), сенатор от Нью-Мексико, попытался предотвратить прибытие апачей в резервацию мескалеро, поскольку оно якобы нанесло бы ущерб интересам его семьи. Он был владельцем ранчо, и один из его родственников имел права на выпас скота в резервации.   

1913.

 
В феврале 1913 года эта фотография была сделана в Миссии Реформатской церкви в форте Силл (Лоутон, округ Команч, Оклахома), где четыре апача - Уильям Куни, Бенедикт Хоже, Джеймс Кайвайкла и Карлос Кини запечатлены вместе с команчами Чатаси, Нахватс, Отипоби и Говардом  Уайтвольфом, вместе с преподобным Генри Слайтером.

2 апреля 1913 года поезд доставил 183 апачей из форта Силл (Лоутон, округ Команч, штат Оклахома) в резервацию мескалеро (округ Отеро, штат Нью-Мексико) в сопровождении преподобного миссии форта Силл,  Генри Слайтера.


 

С 1 января 1913 года началась подготовка тех из чирикауа, которые должны были переезжать в Нью-Мексико. В резервации мескалеро готовили одежду, одеяла, печи для обогрева и материалы для полов и палаток и их каркасов, чтобы сделать их максимально доступными для тех, кто должен был прибыть. Также, был организован транспорт. Подготовка к их приему была завершена 29 марта. Во второй половине дня в среду, 2 апреля 1913 года, специальный железнодорожный поезд Рок-Айленда, перевозивший 163 военнопленных чирикауа, которые вскоре должны будут стать свободными, медленно покинул форт Силл. Чирикауа, оставшиеся в Оклахоме, будут освобождены сразу, как только их можно будет разместить на своих земельных участках.

 
Когда поезд направлялся на запад, его пассажиры, несомненно, задавались вопросом, что ждет их в будущем. Милдред Имах Клегхорн, родившаяся в неволе в форте Силле и оставшаяся в Оклахоме, сказала, что многие из тех, кто ушел, «не хотели покидать форт Силл, поскольку с ними там не обращались, как с тюремщиками».

Внук Локо, Раймонд Локо, родившийся в неволе в форте Силл и оставшийся в Оклахоме, красноречиво констатировал ситуацию:  «Те, кто отправился к мескалеро, научились любить форт Силл, пока они были там. Поэтому  «День разлуки»  был днем великой скорби. Были плач и стенания, отчасти из-за любви к своей родине, отчасти из-за разлуки с друзьями и родственниками. Не было чувства свободы или большого вздоха облегчения, потому что все прошлое было бы кончено». Когда они были в поезде, они «были не только озадачены, но и опасались, и задавались вопросом, что с ними произойдет?. Из-за того, как правительственные чиновники обращались с ними в недавнем прошлом, они «не знали, будет ли выполнено обещание, которое они им дали». Поэтому они спрашивали: «Это действительно так? Мы найдем там рай? Там нас все ждут? Мы собираемся начать новую жизнь, как в старые времена?».  Они не были исполнены радостью, они не были счастливы, они были обеспокоены.

 

Они достигли мескалеро 4 апреля. Юрисдикция над апачами была передана агенту Кларенсу Р. Джеффрису, и в этот момент ихний статус военнопленных был отменен. Апачи разбили лагерь в агентстве мескалеро, пока строительство их домов в Уайт-Тейл-Спрингс (округ Отеро, штат Нью-Мексико) не было завершено.

В середине мая чирикауа из резервации мескалеро сыграли бейсбольный матч в Клоудкрофте (Cloudcroft, округ Отеро, Аризона)  с командой из этого города. По данным газеты «Weekly Cloudcrofter», матч завершился  «легкой победой индейцев, со счетом 22: 2 в их пользу».

 

21 апреля майор Джордж У. Гуд продает чуть более половины скота чирикауа. (На эти деньги были куплены земли у команчей и кайова, недалеко от города Апач (округ Кэддо, штат Оклахома), в 27 км к северу от форта Силл. Навыки, которые они получили в форте Силл, позволили им работать в качестве белых. Как Артур Гайделькон (Arthur Guydelkon), племянник Джеронимо, который вел каток по новой дороге, строившейся перед колледжем и административным зданием форта  Силл.
 


1914 г.

* 20 апреля, бывший скаут  Джордж Ноче умирает, будучи похоронен на кладбище Mescalero Apache Indian Cemetery (округ Каунти, Нью-Мексико).

* 7 марта 78 апачей чирикауа из форта Силл (округ Команч, штат Оклахома) официально перестали быть военнопленными. Трудности чирикауа еще не закончились, но они наконец-то были свободны. Они шли к этому более 27 лет.