Павел Наливайко, Коцур и другие малороссийские тип

И.И. Пантюхов, дореволюционный исследователь,сравнивавший антропологические типы  великороссов, малороссов и белороссов, сделал интересные выводы о их психических типах и др. "При разобщенности народа восстания не могли быть делом обдуманным, подготовленным, соображаемым со средствами и обстоятельствами. Тут мы встречаемся с явлением, проявившимся в первый раз между малороссами, которое можно назвать психической эпидемией. Сомкнуться во имя одной идеи массы могли только гипнозом. Экзальтированные сильные люди, в значительной степени из свободных запорожцев, заражали массы, и, когда восстания разгорались, зараза принимала эпидемический, стихийный характер, заражая и старого, и малого. Народ видел чудеса, верил самым невероятным слухам, не считался ни с какими препятствиями. Теряя всякое сознание опасности и справедливости, народ не щадил никого и ничего, но и сам не искал и не ждал пощады. Народ охватывала такая беспощадная и безоглядная ненависть, что он не допускал возможности примирения и требовал истребления или изгнания всех панов, жидов и католиков с их женами и детьми.
Первое, охватившее большие пространства, имевшее характер эпидемии восстание было под предводительством Павла Наливайко в 1596 году. Провозглашенный собравшимися в Чигирине казаками и народом гетманом Наливайко сначала отправил письмо к польскому королю, в котором говорил, что народ русский никогда не был побежден поляками, а соединился добровольно, и затем жаловался на притеснения. Когда письмо результатов не имело, разгорелось восстание.
Борьба велась не на живот, а на смерть и сопровождалась страшными с обеих сторон жестокостями. Не руководясь никакой государственной идеей, не имея центра, вокруг которого можно бы было объединиться, почти безоружные, полуодетые, недисциплинированные, часто голодные и пьяные крестьяне, конечно, не могли устоять против хорошо вооруженных и организованных войск. Казаки, на которых рассчитывали повстанцы, играли двусмысленную роль, а в общем остались верными королю и согласились на компромиссы с поляками, и восстание, как и всякая эпидемия, быстро окончилось. Наливайко был убит коронным гетманом Лободою.
После довольно продолжительного перерыва такие же восстания были под предводительством кошевого атамана Тараса Трясилы в 1625-м, Павлюка в 1630-м, Остряницы с Гунею в 1638 году. На неодинаковость средств воевавших указывают между прочим цифры убитых при восстании Остряницы: в сражении под Старицею убито повстанцев 11317, а поляков около 300. Во время последнего восстания заметно тяготение к Москве, и после него многие тысячи народа перешли в московские пределы.
Несмотря на неудачи, предводители восстания сохранились в памяти народа как герои. Думки о Тарасе Трясиле, как он истребил войска польского военачальника Конецпольского, пелись кобзарями и до последнего времени.
В народных преданиях сохранились и неизвестные истории лица, прославляемые за то, что они ничего не боялись, грабили богатых и помогали бедным, как атаман Анцибар и уже позднейший разбойник Кармелюк. Оба они были характерными и появлялись неожиданно под разными видами там, где их не ждали. Для себя им ничего не нужно шло, но, ограбив панов или евреев, а если они были виновны в преступлениях против народа, то и убив их, характерники все ограбленное раздавали нуждающимся.
Всеобщих эпидемического характера восстаний между народностями велико- и белорусского типа не было". Последнее особенно показалось мне интересным, это действительно какая-то национальная особенность. Совсем недавно прочел книгу В.А. Маевского о событиях гражданской войны. Сам он был из Кременчуга и потом примерно в этих же краях воевал, в частности , с достаточно известным атаманом, сподвижником Нестора Ивановича (тогда еще незаслуженно было их называть бандитами) Коцуром. Он также обладал способностью, как описанные выше Анцибар и  Кармелюк внезапно появляться. Также умело и стремительно действовал и само интересное грабил и раздавал награбленное народу из окрестных деревень. Себе же почти ничего не брал Награбили они очень много, стащили где-то даже редкие в то время аэроплан, на котором правда никто  не умел летать. Правда масштаб Свирида Деметьевича был пара уездов, в трудные минуты он прятался в Холодном Яру. Но в 20-е годы смерть его подкараулила. Впрочем об этом можно мало что сказать - у него не было ни секретаря, ни биографа, а почитание его кончалось, когда кончалась его атаманская власть. В детстве я  смотрел советский фильм "Адъютант его превосходительства" и запомнились кадры со страшной и в то же время смешной бандой Ангела. И теперь чувствуется некоторое обаяние и страшного, и народного, ищущего как организовать первобытное, но справедливое общество, Коцура. Просто эта ощутимая преемственность, этот характерный для этого региона национальный тип, сохраняющийся через века,  привлек мое внимание. Может и в наше время организованный нацизм будет изжит природным анархизмом, который устанавливает миропорядок по своей мерке. Это будет проявление козацко-малороссийского типа. И бандитизм будет преодолеть легче, чем галицийско-бандеровскую националистическую чуму,  выведенную неизвестно  в какой лаборатории. И очень метко названную чумой. Заметим, что атаманы ничего против не имели против Малороссии, а казацкие предводители выступали вообще под флагом защиты веры против поляков и остальных народов. Хотя порою это принимало уродливые формы.