Память

- Дед, дед, расскажи, почему ты всю жизнь один прожил? - спросил малыш лет 6-7 умудренного опытом седовласого, но еще сильного старичка с убористой бородой.
- Ну почему всю, не всю. Да и не один, со мной моя Нюра. Вот ее портрет в горнице на почетном месте висит. Да и вы у меня есть: батя твой, мать, ты, твои сестры и братья, вон вас сколько, прям за нас с Нюрой родители твои отрабатывают. - задумчиво ответил дед.
- А Нюра это кто? Твоя жена? А как вы с ней познакомились? А ты ее любил? А она умерла? А как она умерла? - начал быстро генерить вопросы малыш.
- Ну ты, Матвейка, как пулемёт застрочил. - добродушно рассмеялся дед. А потом он вдруг стал серьезным и заговорил.
Давно это было, очень давно. Лет 45 назад. Приехал я на строительство новой ГЭС в наш, теперь уже родной, город. Молодым был, горячим, красивым все девченки на меня вешались. А я заприметил одну, милее всех сердцу моему она была, вроде и не красавица, а в душу запала. Серьезная такая, упорная, трудолюбивая и сноровистая, любая задача, любое дело ей по плечу было, Нюрой ее звали. Долго я за ней ухаживал и наконец она сдалась. Ох и счастлив же я был. Свадьбу сыграли. Потом сын у нас родился, папашка твой, ох и любила она его, баловала, а я строжился. ГЭС мы строили и город рядом возводили. Работали день и ночь не покладая сил. Молодые были, сил и энтузиазма было много. Никакой работы не боялись, никакие трудности не пугали. Вот уже почти и ГЭС построили должны были последние камни положить, чтобы реку перекрыть. - дед тяжело вздохнул, но продолжал.
Осень на дворе стояла, погода чудесная, бабье лето вроде, а именно в тот день погода испортилась, как будто беду предвещала, говорила: не ходи никуда, сиди дома. Да где там.
Утром Нюра проснулась, повернулась ко мне лицом, сама счастливая такая, улыбается, до сих пор ее лицо помню, - на глазах деда навернулись слезы, но он сдержался и продолжил. - Счастливая такая и говорит, что ребенок еще один у нас будет. Ох и обрадовался же я, что у нашего Ванятки братик или сестричка будет, давно пора уже.
А потом пошли мы на работу, ветер порывистый, резкий, так и хлестал по лицу, с ног пытался сбить. С неба ливень проливной со снегом иди градом, даже и не разберешь.
Дед тяжело вздохнул. - господи, столько лет прошло, а я все до мельчайших подробностей помню. - и продолжил свой рассказ.
Пришли мы с Нюрой, а работа кипит, не смотря на погоду, сроки поджимают, начальство торопит.
И тут вдруг крики, шум, слышно даже сквозь гул ветра. Дамбу прорывает. Бежим к насыпи, там во всю работает что-то розовое на гусеничном ходу, подгребая валуны, не давая им, быть отброшенными сочащейся водой. Но стихия не дремлет, она беснуется, люди не успевают подбежать и только один этот грейдер борется с приближающейся бедой. Кто этот смельчак? Еще миг и пара огромных валунов катятся сверху переворачивая своей мощью грейдер, открывая путь прорыву.
Но тут подоспевает техника. Сутки работы не покладая рук и стихия присмирела.
Я весь мокрый, в поту и грязи обессиленный падаю на пол кандейки. Люди проходят мимо и как-то странно смотрят на меня. Понимаю, что что-то не так. А где Нюра? Я совсем забыл о ней? Она же тоже должна быть где-то тут. А где Нюра? Откуда то появляются силы, я бегу в женскую раздевалку, спрашиваю, все молчат, отворачиваются. Срываю замок с ее кабинки - вещи на месте. Значит где-то тут, не дома. Вижу ее начальник, подхожу, спрашиваю где Нюра, отворачивается, молчит, трясу его.
Тут подходит ко мне директор, берет за плечо, разворачивает меня к себе и глядя в глаза говорит. - Ее нет.
- Как нет. -Кричу я. - Вот ее вещи, она здесь.
- Ее больше нет. - Отвечает он.
Силы покидают меня.
- Где она? Что с ней? - только и смог прошептать я.
- Она была в гусеничном грейдере, том, что первый начал бороться с прорывом, валуны опрокинули его, она погибла. - вкрадчиво ответил директор.
Но я не слышал его. У меня стояло перед глазами улыбающееся лицо Нюры. Этого не может быть. Но это было правдой. Нюра геройски погибла. А я остался жить. Жить ради Ванятки, ради его семьи и детей. А Нюру я так и не смог забыть. Она живет во мне, она живет в вас. Частичка ее. Она будет жить пока помнят ее и то, что она сделала, ради чего жизнь свою положила.