20. Женская хитрость

                - 1 -
 
       В уездном городе "N" власть менялась быстро.
   Город был окружен и "белыми", и "зелеными". Анархисты готовили переворот и за-
   хват города. Большевики срочно готовились к эвакуации.
       В здании, где размещался их штаб, был полный разгром. Уничтожались все
   важные документы. Комиссар Кочубей спешно собирал все необходимое в дорогу.
   Патроны и пулеметные ленты валялись на полу. Последний автомобиль стоял у па-
   радного входа бывшего дворянского дворца.
       - Даша! Лиза! Уходим! - крикнул он двум своим помощницам.
   Те отчаянно пытались сжечь документы, которые  не должны были попасть кому-то
   на глаза.
       Город был похож на большой муравейник, все куда-то бежали, спешили, ездили
   одинокие машины, конки. Все бросалось на произвол судьбы. Обыватели, кто
   бежал, кто прятался по своим углам. Бакалейщики прятали товар за большие
   замки, как будто это их могло спасти. Евреи судорожно прятали золото, драго-
   ценности,, антиквариат в специально встроенные в стене сейфы, под половицы,
   мечтая вернуться  за ними, после надвигающихся погромов.
       - Даша! - еще раз крикнул Кочубей - Лиза!
   Они привыкли к такому обращению. Лаконизм его был беспределен. Он говорил, как
   резал ножом по бумаге. Строго, прямо, без всяких возражений. Оставалось только
   подчиняться.
       Даша и Лиза знали его давно, еще после майских собраний, куда они попали
   в конце 10-ых годов столетия. За это время изменились они сильно, а вот Кочу-
   бей не менялся. Он был как будто сделан из бронзы и иногда задумавшись, оста-
   навливая свою руку в пространстве, действительно был похож на статую.

       В город "N" они попали случайно, и девочки, давно привыкшие следовать за
   ним, числились при штабе то ли помощниками, редакторами, то ли секретарями и
   любовницами. Но на последнее в этот неспокойный период гражданской войны
   времени не хватало.
       Красногвардейцы отходили, разрозненно отстреливались. Кочубей махнул ру-
   кой - Эх! Время не терпело. Девицы не появлялись и автомобиль с Кочубеем
   медленно отъезжал от парадки. Он все вглядывался назад, но здание уже было
   захвачено.

                - 2 -

       Опомнившись, Даша и Лиза спустились по широкой дворцовой лестнице вниз с
   4-го этажа и увидели ухмыляющуюся физиономию Ляли Белого, атамана анархистов.
   Замерли в позе лепестка розы. Сделали два шага назад.
       - Вот и попались птички! - произнес Ляля - Я давно думал что вы из ЧК-а.
   Он с радостью плюхнул свою баранью шапку с мелко вьющимися кудряшками об пол.
       - В городе я давно. Так называемо инкогнито. Ловили вы меня, ловили. А я
   вас цах! И сделал на месте преступления. Сумочки свои с браунингами положите
   покамест на лестночку.
       Несмотря на свой мужицкий жаргон в Ляле Белом чувствовались старые дворян-
   ские замашки. Окончив Нижегородскую гимназию, мимоходом как бы нехотя, получив
   два образования - юридическое и техническое, он со временем раза четыре менял
   свои убеждения, побывав в меньшевиках и эсерах, в конце концов примкнул к
   анархистам. Ему нравилась свобода. Свобода во всем - в отношении к семье,
   к политике, к женщинам. Обладая колоссальным красноречием, говоря бывает ни о
   чем, он увлекал публику. А та, как завороженная и загипнотизированная, шла
   по пятам.
       - Толпой управлять легко! - говорил он - Она смотрит тебе в рот, как будто
   ты сейчас достанешь из него все прелести жизни - жратву, водку, распущенных
   женщин.
       Это была его философия.
       -  Пристрелить бы вас на месте! Да вот... Времени сейчас нет.
   Глядя на их красивые смазливые личики, он повторил:
       - Успеется. Дикой! Отведи их наверх. Запри. Да смотри у меня! Упустишь, то
   это будет последний день свидания тела с твоей головой.
       Он любил такие выражения и в эти мгновения любил себя как никогда. 
   Дикой полностью соответствовал своей то ли фамилии, то ли кликухе. Он облизал
   толстые губы таким же тяжелым языком, плюнул, оставив на бороде половину
   выброшенного.
       - Усё будет сделано. Чин чинарем! Может и мне останется. Ха-ха-ха!
   Женщины отступили еще на два шага назад.
       - Ну, пшли наверх! Щучьи заразы! - махнул им стволом своего карабина.

                - 3 -

       Лиза и Даша оказались на 4-ом этаже в  комнате, из которой они только что
   спустились. Пепел от сожженных страниц еще тлел в камине желтыми яркими точка-
   ми. Ветер из открытой форточки вгонял в них дополнительный глоток жизни, но
   смерть пепла была уже близка.
       По возрасту Лиза и Даша были почти одногодки, ну может в полгода разницы.
   Они вместе закончили одну и ту же Петербургскую женскую гимназию. Сошлись.
   А вот по характеру были совершенно разные.               
       Лиза - огонь! Ни минуты не сидела на месте, с яростной мимикой на лице, 
   все, что внутри, то и наружу. Даша - спокойная, тихая, застенчивая. Чуть что -
   розовели щеки от смущения. Довольно скрытная. Но вот сошлись.
       Лиза бегала по комнате из угла в угол, заломав пальцы, пытаясь спихнуть
   свою обиду на подругу. Та сидела, сложив руки на коленях, подрагивая плечами,
   плача от холода и от безысходности. Она прикрыла ставни и села обратно. Пепел
   моргнул последним огоньком из-за отсутствия подпитывающего  воздуха и оконча-
   тельно потух.
       - Всё, Лизонька, это конец. Всему должен быть конец. Говорил мне папенька,
   куда ты бросаешься, в это горнило. Это не твое. Не послушалась и наказана.
       - Ничего, ничего! Во всем есть выход - успокаивала Лиза.
   Она снова открыла ставни, как будто ей не хватало мысли и воздуха.. Глянула
   вниз. Четвертый этаж. Прыгать - разобьешься.
       Внизу здание окружили антихристы. Как она называла анархистов, хотя сама
   давно в бога не верила. Так просто говорила, вспоминая врагов Христа. По при-
   вычке. Внизу было все также разбросано и раскидано, как в этой комнате. Только
   вместо бумаг - какие-то грязные свертки, доски, перерытые траншеи и бегающие
   люди. Шум, лязг, хохот.
       Все было также, как при отходе большевиков, только еще громче и грубее.
   Бились стекла витрин близлежащих трактиров и лавок. Анархисты тащили из них
   жратву, хорошие сорта вин, полушубки и всякую человеческую дрянь, которой на-
   полнен наш мир.
       Среди этого хаоса Даша, тоже выглянувшая из окна, заметила, что булыжная
   мостовая буквально за сутки покрылась слоем желтой опавшей листвы. Только
   сейчас она заметила, что ночью прошедший дождь оголил половину деревьев и
   наступила настоящая осень.
       - Может последняя - прошептала она и слезы опять застелили ее глаза.
       - Ничего, ничего! - Лиза взяла ее за плечи - Мы еще живы, девочка моя.
   Мы что-нибудь придумаем.
       Она облокотилась об стену и вдруг оказалось, что это не обычная стена,
   а потайная дверь в другую комнату, умело спрятанную между шкафами.

                - 4 -

       - Вот те да! - удивилась Лиза - Ну и молодцы буржуи!
   Но к сожалению это была тупиковая комната и она ничего им не давала. Она была
   наполнена всяким женским барахлом. Чего здесь только не было. Платья, застеж-
   ки, бижутерия, парфюм, обувь и почему-то обычное бельевое ведро и сброшенная
   рядом одежда прислуги. Даша вошла и смотрела на все это безразличным погасшим
   взглядом. Потом перевела взгляд на Лизу. Та, как истукан тупо смотрела на это
   ведро, не отрывая глаз.
       - Даша! Есть план! Может получится.
   Она прошла мимо этого ведра, как бы нехотя задела его ногой, которое от этого
   слегка звякнуло, взяла в руку тряпку, потом бросила ее обратно, подошла к 
   стойке с зеркалом, осмотрела себя, и резко взяв с трюмо ножницы, обратилась
   к Даше:
       - Стриги!
       - Ты что? Рехнулась перед смертью?
   Лиза рассмеялась саркастическим смехом.
       - Зря что ли мы с тобой в театральном кружке гимназии занимались.
   Стриги мои косы, потом я твои.
       Она расцепила тугой пучок черных, как смоль, волос, встряхнула головой.
   Волосы свалились почти до пояса.
       Вообщем минут через двадцать их было не узнать.
   Одна - завернутая в грязную тряпку платка, намазанные угольками брови, невесть
   что напоминающее блузка, широченная бабья юбка и стоптанные на задниках башма-
   ки. Другая - в ярчайшем платье с огромным декольте, вырезом на спине, в парике
   белокурой джази, шляпой с перьями попугая, огромными черными глазами и густо
   намазанными красными губами, тоже была неузнаваема.
       - Похожа я на проститутку? - съязвила Лиза                -
       -  Ну с богом! - сосредоточилась она - Если повезет встречаемся в садике
   у фонтана.
       И не по-большевистски перекрестилась.

                - 5 -

       Раздался стук в дверь изнутри.
   Ликой, нехотя спрыгивая с подоконника, подошел к двери, прозвенел ключами,
   чуть приоткрыл.
       - Ну шо вам там не сидится? Попались, так получайте по заслугам, а то папе
   пожалуюсь - и несколько обомлел.
   Перед ним на четвереньках с чересчур большой, как ему показалось, задницей
   вылезла вперед, разодетая в несусветно рваное тряпье, какая-то бабенция.
   Гремя ведром и размазывая по приступку воду, она приоткрыла дверь своим задом,
   и резко нажимая на "о" произнесла:
       - Грязюку-то розвели басурманы, отца родного, царя на вас нет. Ироды про-
   клятые!
       Не успел он опомнится, как дверь приоткрылась еще шире и на него глянуло
   еще одно существо невообразимой наружности. Блондинка пыхнула на него духами
   и всей своей обворожительностью, щелкнула пальцем руки, резко разомкнула губы,
   делая такое "Пых".
       - Закрой этих,парниша! Прогуляемся. Что ты усадил к нам этих булыжных
   кикимор!
       Дикой отступил назад на пару шагов, беря даму за ручку, вспоминая все
   барские движения в таких случаях. Быстренько запер дверь. Совсем не обращая
   внимания на ползающую по полу, разбрызгивающую кругом воду, деревенскую бабу.
   Пнул с силой ее ногой под зад.
       - Да, но я при исполнении. Папа убьет.
       - Подставь вон того - она  кивнула на какого-то шального анархиста, при-
   лаживающего пулемет к подоконнику для обстрела всей ширины дворцовой площади.
       - И то. Эй, ты! Брось эту "железку", она нам еще долго не понадобится.
   Советы драпают так, что все голодраные подметки оборвали. Да и патроны все
   равно еще не подвезли. Смотри сюда! Вот дверь, вот ключи. Головой отвечаешь
   перед Лялей. Я отлучусь на часик.
       Даша быстренько на коленках спускалась вниз. На нее никто не обращал вни-
   мание. Кто-то разрывал куриную ногу, запивая божественным портвейном прямо из
   горла. Кто-то гладил пониже спины какую-то мамзель, типа ряженой Лизы. Так что
   Дарье удалось выбраться из здания.
       Лизавете было сложнее, но спускаясь вниз с ординарцем, выпивая бокал шам-
   панского прямо здесь на лестнице, отмахиваясь от приставучих жирных его рук 
   как от зеленых навозных мух, ей тоже удалось в один момент отвлечь его внима-
   ние. Да тут еще вестовой принес какое-то дурацкое донесение, которое нужно
   было срочно передать Ляле Белому.
       Вообщем, судьба подарила ей шанс и она им воспользовалась, незаметно 
   упорхнула, как черная ночная бабочка, прямо среди бела дня.
   Как! Где? Ох! Но было уже поздно.

                - 6 -

       Далее события развивались молниеносно.
   Встретившись у фонтана, отчасти сбросив свои маскарадные одежды, они пробра-
   лись в соседнее здание, где был еще наудачу подключен телефон. Станция тоже
   еще работала. Связались с центром. Доложили обстановку.
       С другого фланга "белые" крепко отступали и выдался шанс вновь захватить
   уездный город "N" и выбить эту шалупонь из него. Что было и сделано. Кочубей
   получил подкрепление и буквально через сутки город был вновь в руках болшеви-
   ков. Оставался только штаб анархистов во главе с Лялей.
       Как озлобленный раненый зверь, не в силах что-либо изменить, ему захоте-
   лось последней крови.
       - Где они! - захлебываясь слюной и тряся маузером вбежал он на четвертый
   этаж дворянского гнезда - Сейчас я всажу им задержанные мной пули прямо в
   глотку!
       Он схватил у Дикого ключи и какого же было его изумление и удивление само-
   го ординарца, увидевших гимнастерки, сапоги, клочки обрезанных волос и полное
   отсутствие чекисток.
       - Что? - заорал Ляля и всадил несколько пуль в такие же удивленные глаза
   Дикого. Тот так и застыл с этим выражением.
       Выходя из дворца под дулами сопровождающих его винтовок на расстрел, он
   шел мимо Лизы и Даши, обреченно глядя себе под ноги.
       Им его не было жалко.
   Жалко, наверное, было только то прошлое время, когда возможно встречались они
   на балу, гимназисты и гимназистки и кружились в вальсе, не ведая, что ждет
   их впереди.

                2019 г.