Максимкино счастье

Сказка
     Максимка родился холодным февральским утром, ровно в десять часов. За окном завывал ветер, метель поднимала такие снежные протуберанцы, что аж на четвертом этаже родильного дома снежинки отпечатывались на окне и разрисовывали стекло зимними узорами. Добрая фея Лисяма превратилась в крохотную снежинку, залетела в микроскопическую щелочку между фрамугой и бетонной стеной и, подкравшись к новорожденному, подарила ему маленькое, желтенькое Счастье. На самом деле Лисяма всем родившимся дарила по Счастью, а не только тем, кого угораздило родиться в хмурую ненастную погоду. Она поместила Счастье под мизинчиком левой ножки и велела ему никогда не оставлять Максимку, всегда быть рядом и всю жизнь помогать ему во всём.

     Не успел Максимка родиться, как тотчас же начал расти. Вместе с ним росло и его жёлтенькое Счастье. Каждый день из-под мизинчика на ноге оно перебиралось в пупок и сладко там ночевало до самого утра. Когда Максимка уже подрос, Счастье тоже подросло. Иногда оно забиралось в его кудрявые русые волосы и, цепляясь за колечки, пряталось за ухом. Пока Максимка был малышом и ходил в детский садик, Счастье, весело подпрыгивая, составляло ему надежную компанию. Когда Максимка плохо себя вёл, вредничал, капризничал или болел, счастье уменьшалось, становилось грустным и иногда даже плакало вместе с ним.
     В старшем классе Макс наперекор мамочке вплёл в волосы дрэды и покрасил их в зелёный цвет. Счастье, недолго думая, преобразилось точно так же. Хотя подобная причёска, со спутанными особым способом волосами, является универсальной и очень древней, потому что на протяжении веков встречается у различных народов и культур в разных уголках мира, всё же Максик был не из племени масаев, и этот закидон несколько подорвал мамино здоровье. Могла ли она предположить, сколько еще её здоровья огромными стаканами выпьет её любимый сыночек, когда перестанет прислушиваться к своему жёлтенькому другу? А Счастье не унывало! Часто оно перебиралось в ушную раковину Максима и нашептывало своему любимому, ниспосланному феей жребию, чтобы он не делал ЭТОГО – плохого или ТОГО – тоже плохого, но мальчик, чем дальше вырастал, тем больше игнорировал всякие советы, а вскоре и вовсе перестал  слушать, отмахивался, как от надоедливого комара…

     Максим учился в университете на втором курсе, когда к нему пришла уверенность в том, что он знает всё на свете и никто ему не указ. Маленький ленивый чёртик, мирно спавший на левом плече Максима, проснулся… Ведь Счастье посыпало его жёлтым сонным порошком все восемнадцать лет, пока путешествовало по телу Макса от пяток до макушки. От непослушания и вредности Максима жёлтый порошок Счастья отсырел и потерял свои качества, уже не действовал на чертовскую силу,  она проснулась и принялась за свои тёмные дела…

    И вот однажды, когда мамы не было дома, чёртик проснулся, сделал потягушечки и решил распоясать Максимку на всю катушку. Максим достал из шкафа папину бутылку коньяка, налил полный стакан и выпил его весь одним махом. Счастье подбежало к юноше со словами: «Как ты не прав, дружище!», но Максим пнул Счастье прямо в лицо, и оно забилось под диван в самый дальний угол и проплакало там всю ночь, а чёртик хохотал и пьяным голосом пел плохие непристойные песни до самого утра. С этого грустного дня и начались страдания несчастного Счастья. Максим беспрерывно обижал его и даже бил. Счастье перестало выползать из-под кровати, покрылось пылью, потеряло пушистость и солнечную желтизну, исхудало и заболело. Ему стало невыносимо тяжело, оно плакало, плакало, и слёзы кончились.
Когда Максим собрался выходить из дома, предварительно нагрубив маме и папе, Счастье подкралось к двери и незаметно проскользнуло в дверной проём. Чёртик сзади дал ему пинка и злобно засмеялся. Счастье кубарем скатилось с лестницы и ушло от Максима НАВСЕГДА.

     Вы даже не можете представить, что тут началось! В доме у Максима наступила печаль. Всё, к чему бы он ни прикасался, становилось серым, тусклым, грязным, злым и липким. Все друзья и праздники покинули этот дом, а мама с папой умерли от горя. Максима теперь никто не любил, все  ребята обходили его стороной. Толстое чёрное одиночество пролезло в дверной проём, когда Максим выходил на улицу за хлебом, и поселилось на кухне на коричневом засаленном диване. Беспросветная лень засорила кухню, потом коридор, а потом и обе комнаты.
Лисяма летела над городом и внимательно рассматривала улицы, заглядывала в окна домов, во дворы, парки и переулки. Ни один кусочек местности не ускользал от её взора. Воздушные массы  из смеси азота,  кислорода, а также аргона, углекислого газа, воды и водорода, облетающие Землю в разных направлениях, протекали по городу, не торопясь. Цветные вспышки энергии счастья розовыми живинками вспыхивали то там, то сям, а голубые и зелёные светящиеся искры с серым налётом печали повествовали о том, что жизнь не всегда тёплая и розовая; иногда она грустна, отчаянна и скорбна. Лисяма заглядывала в эти невесёлые места и внимательно присматривалась: не потеряли там люди своё Счастье? Не нужна ли помощь в поиске его. Если их Счастье сидело на корточках или висело в волосах, или выглядывало из карманов, ожидая лучших времён, то она двигалась дальше. Если же пустынная тоска просачивалась черной липкостью безнадежности, она включала свой лучик и находила заблудившееся или ушедшее Счастье. Потом чиркала по нему потоком тепла, очищала им серый комочек того, что было когда-то жёлтеньким и пушистеньким, от внешней и внутренней печали и освещала воспрянувшему от невзгод крохотному комочку дорогу домой.

     На детской площадке в цветном оранжевом домике под оранжевой низенькой лавочкой  сидело грязное, никому не нужное Счастье Максима и укладывало в рваную сумку пустые бутылки из-под пива. Однажды поздно ночью его подкараулили злые бродяги, отобрали бутылки и сильно поколотили, поэтому Счастье пряталось от всех. Лисяма пролетела мимо и не заметила его.

     Наступила весна. Зазеленели деревья и кустарники, зацвела сирень, черёмуха, яблони. В каждом гнезде пищали птенчики, любовь была разлита в природе так щедро, так обильно, что зачерствевший Максим, увидав в Нескучном саду милую, синеглазую девушку Шурочку, потерял покой и сон.  Его сердце застучало гулко и быстро. Его легкие вдохнули пьянящий воздух, наполненный ароматами цветущей липы. Он подошёл к ней, но ни одного  слова произнести не смог, ведь рядом не было того, кто бы мог поддержать и подсказать нужные слова. Чем дольше он молчал, тем тяжелее становилось у него на сердце. Шурочка почувствовала мрачный взор юноши, испугалась и хотела убежать, но тёмные, бездонные, сверкающие слезами глаза юноши остановили её.
Ни Шурочка, ни Максим не знали, что только наличие Счастья, пушистого, жёлтенького и доброго, помогает человеку в его судьбе. Шурочкино Счастье высунулось из-за её маленького ушка и протянуло руку ладошкой кверху, а в это время Максимкино Счастье должно было сделать то же самое… Солнечная энергия Жизни сомкнула бы их протянутые ладошки, и наступила бы Любовь, но у Макса не было Счастья, и контакт не состоялся.  А где оно обитало, ему не было известно… Максим резко сказал:
     – Я обидел его и оно ушло…
Шурочка тихо прошептала:
     – Ищи же… Я буду ждать…

     Никто не знает, сколько времени Максим бродил по городу, заглядывая во все переулки, парки и сады. Он истоптал четыре пары кроссовок и износил всю свою одежду, а найти свое Счастье не мог. Поздно ночью он вышел на балкон и посмотрел на звёзды. По темному небу летела искорка, увеличиваясь в размере, она превратилась в Лисяму. Максим всплеснул руками и горько заплакал:
     – Милая, дорогая Лисяма, я так виноват. Мне так плохо и горько! Я потерял свое Счастье! Помоги мне его найти! Я просто в отчаянии…

     На детской площадке у его дома, под бортиком песочницы кто-то горько вздохнул. Лисяма опустилась на перила балкона, вытерла слёзы на щеках Максима и прошептала:
     – Я чувствую: оно где-то рядом! Не сдавайся, ищи его, а если тебе повезёт и вы встретитесь, никогда не обижай его и, крепко обнимая, держи в руках.
Волшебный лучик Лисямы скользнул по домику и, пробегая, задел старую растоптанную кроссовку, которая мигом спряталась под лавочку. Максимкино Счастье давно носило его выброшенные кроссовки, обнюхивало их и прижималось к ним, как к родным. Но всё же оно опасалось показываться своему другу, памятуя о прошлом.
Через месяц, в разгаре лета, Лисяма заметила, как Максимкино счастье вприпрыжку бежало за хозяином не оставляя его ни на минуту. В один прекрасный момент оно запрыгнуло, зацепившись за карман джинсов, перебралось в нагрудный карман рубашки и там спряталось, затаив дыхание. Максим, бегущий по делам, остановился как вкопанный. Улыбка осветила его лицо. Он раскинул руки, как крылья и, оторвавшись от земли, поплыл над плавящимся от жары асфальтом, как живительный прохладный ветер над раскалёнными песками пустыни Сахара.
Через дорогу, на углу киоска, где торговали мороженым, стояла Шурочка и облизывала Филёвское эскимо.