Гёте и Фаустина

 (Из цикла «Азбука Рима»)
                «Как в Риме радостно мне было!    
                В какую даль все отошло?
                Гёте «Римские элегии»

    От подножия Капитолийского холма влево спускается улица, носящая имя стоящего неподалеку театра Марчелло.  Проложенная в эпоху фашизма, эта магистраль устремлялась к морю и потому называлась  виа дель Маре. В потоке бурного строительства в округе были снесены многие  дома и даже уничтожена целая площадь Монтанара.
    Но, как случается в Вечном Городе, воспоминания  о ней сохранились в римских преданиях. Рассказывают о неком «парикмахере с пьяцца Монтанара», который, чтобы  тщательнее выбривать клиентов, давал им в рот яблоко. Всем одно и то же. И только последнему из обслуживаемых посетителей  предоставлялась исключительная, но сомнительная привилегия это яблоко съесть. 
     Выцветшие и очень интересные фотографии на стенах углового кафе «Антико»  позволяют  представить канувшее в лету прошлое, и даже увидеть дуче, перерезающего ленточку  при открытии новой улицы.
      Исчезнувшую площадь Монтанара  вспоминает и Гёте в своих  «Римских элегиях». Хотя написаны они были гораздо позже, уже по возвращении в Веймар, и посвящены совсем не римлянке. Такое же смещение произошло и в картинах прошлого, сохранившихся в городских легендах о великом Гёте. 
     Одна из них повествует о том, как 72- летний поэт встретил в таверне, стоявшей на площади Монтанара,  прекрасную    14-летнюю Фаустину и влюбился в неё. Римляне даже увековечили это событие, закрепив памятную доску на стене таверны.  Через десятки лет, при прокладке виа дель Маре, таверна исчезла вместе с памятной доской. Но Вечный город отличается исключительной   безутратностью. Поэтому вскоре потерянную  доску можно было увидеть в  подвале стоящего неподалеку  ресторанчика «Анджелино».
   Небольшой этот  ресторан  приютился на углу одной из самых гармоничных площадей Рима - пьяцца Маргана. Расположенная всего в нескольких шагах от самого центра города, но скрытая от глаз туристов, тихая площадь больше похожа на сценическую декорацию. А дворец и башня Маргана (XIII век), украшенные многочисленными древнеримскими мраморными фрагментами, по сию пору сохраняют атмосферу средневековья и помогают мысленно перенестись на несколько веков назад. В ресторанчике, сберегшем память об интересном эпизоде из жизни великого Гёте,  теперь вручают специальную литературную премию - Тор Маргана.
   На самом деле Гёте было 38 лет в пору его приезда в Вечный город. В прошлом осталась несчастная любовь поэта к Шарлотте Буфф, прославленная в "Страданиях молодого Вертера", которые  принесли невероятную  известность 26-летнему автору. В прошлом остался Веймар, где Гёте влюбился в 33-летнюю  Шарлотту фон Штейн,  невзирая на то, что она была замужняя дама и мать семерых детей. Через 14 лет этой беззаветной любви,  осенью  1786 года, Гёте ночью, тайком покидает Веймар  и устремляется в Италию. Почти два года он путешествует инкогнито, под именем некоего Иоганна Филиппа Мёллера. Он  исколесил  всю Италию, сверху до низу, с севера до юга. Через Верону, Виченцу  Падую Гёте попадает в Венецию. Здесь он задерживается на две недели, наслаждаясь пением двух гондольера,  поочередно исполнявших творения  Tacco и Ариосто.  После недолгого пребывания в Риме, он отправляется в Неаполь и на Сицилию, после чего снова возвращается в Вечный город и почти на год остается здесь.
   Путешествие Гёте по Италии продолжалась ровно 653 дня. «Где в карете, где пешком» он преодолел многие сотни километров по дорогам, которые тогда были не совсем безопасными.
   Но, как говорил поэт,  «вторым днем рождения, истинным воскресением почитаю я тот день, когда ступил на землю Рима». Сначала Гёте остановился в сохранившейся поныне гостинице «Медведь», а  потом перебрался на виа дель Корсо, 18. Там жил его знакомый немецкий живописец Вильгельм Тишбейн, который помогал Гёте осваивать город и  изучать наследие  великих мастеров. Примкнув  к кружку художников, Гёте и сам начал заниматься живописью. Он восхищался Вечным городом, его историей.
«Камень, речь поведи!
  Говорите со мною, чертоги!
      Улица, слово скажи!
  Гений, дай весть о себе!
      Истинно, душу таят
  твои священные     стены, Roma aeterna» - писал он в «Римских элегиях».
   Вскоре в них зазвучали более интимные ноты.
«Рим! О тебе говорят: «Ты - мир».
Но любовь отнимите,
    И мир без любви - не мир,
И Рим без любви - не Рим».

     Много лет спустя, вспоминая о днях, проведенных в Риме, Гёте напишет: «В Италии я был очень счастлив». Из времени  своего итальянского путешествия, с сентября 1786 года по май 1788 года,  Гете провел четыре месяца в разъездах и почти год оставался в Риме на обратном пути.
   Как полагают исследователи творчества поэта, он встретил Фаустину, вероятно, уже на обратном пути. Впрочем, путешествуя инкогнито, Гёте тщательно скрывал не только свое имя, но и ревниво оберегал от публики имена своих возлюбленных. Гёте мог использовать чрезвычайно распространенное имя Фаустина, чтобы ввести в заблуждение и  скрыть истинное имя  любимой подруги. Кстати,  имя Фаустина  в произведениях  Гёте носят семь разных женщин. К тому же в те времена в Италии тайная романтическая связь могла закончиться принудительным браком. А Гете стремился к свободным необременительным  отношениям с «порядочной» женщиной, готовой подарить ему нежную любовь и южную страсть, исключая возможность  «брачного ига».    В  книге расходов Гёте зарегистрированы различные траты на женщин.
    Широкое распространение получила легенда о юной Фаустине, дочери  трактирщика Агостино ди Джованни. В одной из римских элегий он  рассказывает,  как, подавая Гёте вино, она, якобы нечаянно, проливала несколько капель на стол. Обмакнув в лужицу палец, она выводила час свидания и тут же стирала пролитое вино со стола.    Дотошные исследователи нашли и запись о значительной сумме, переданной некому лицу 17 апреля 1788 года и  предназначенной  Фаустине.
   Другие заметки рассказывают о знакомстве Гёте во время  карнавала 1788 года с 24-летней вдовой, которая жила со своим трехлетним ребенком в доме своего отца, также содержавшего остерию.
   Специалисты, обратили  внимание, что  рядом с часто встречающимся названием Osteria alla Campana, Гёте оставил  комментарий: «Здесь я встретил римлянку, которая вдохновила меня на « Элегии».  По документам установили, что у содержателей остерии  были  две дочери, Мария Констанца Тереза 20-ти лет и Мария Элизабетта Гертруда 14-ти лет отроду. Девушки так понравились Гёте, что он попросил Тишбейна зарисовать их.
   В скудном архиве поэта нашлось и письмо от некой Констанцы Роэслер. Письмо написано на хорошем итальянском языке ровным почерком профессионального писца, но нет на нем ни даты, ни обратного адреса. Видимо, Констанца попросила кого-то составить послание.
    Очевидно, что родные не препятствовали отношениям с богатым иностранцем, который щедро одаривал не только возлюбленную, но и её сородичей. Обоим удалось сохранить отношения в секрете. Хотя есть в «Эллегиях» упоминание о месте страстных свиданий. Гёте пишет, «когда его возлюбленная  бежит под покровом темноты к его дому,  лай соседней собаки оглашает виа дель Corso, возвещая о приближении Фаустины. И ты, моя песня, расскажи, о прекрасной тайне одной счастливой пары».
   Расстались влюбленные мирно,  по доброму согласию. Ни Констанца, ни ее родственники не пытались как-то удержать или шантажировать Гёте. Хотя накануне отъезда  он поручил своему доверенному лицу  перевести существенную сумму  на специальный счет у своего банкира в Риме.  По собственному признанию поэта, последние дни перед отъездом из Рима он плакал, как ребенок, каждый день.    Известно, что Констанца вскоре вышла замуж, имея вполне  приличное приданое.
   Путешествие в Италию стало поворотным пунктом в жизни поэта, местом, где он испытал "перерождение". Но вернувшись на родину, Гёте почувствовал себя совершенно одиноким. «Из Италии, изобилующей формами, меня вернули в безликую Германию, чтобы ясное небо сменил я на  пасмурное». Оставив службу, Гёте зажил тихой, спокойной жизнью, в которую вскоре  ворвалась неожиданная встреча.
    Гуляя как-то по парку, Гёте познакомился с милой 23-летней девушкой  Кристианой Вульпиус. Он страстно влюбился в эту простую, неблагородного происхождения барышню из цветочного магазина. Поэт называл её  возвышенно «Эратикон», а мать поэта обзывала «сокровищем ложа». Гёте долгое время не афишировал эту связь. Когда же  она все-таки обнаружилась,  веймарское общество вознегодовало. В особенности неистовствовали  дамы. Но Гёте искренне любил: "Больше, чем мог я гадать, и прекрасней досталось мне счастье". Любовь к Кристиане оживила  неугасимые воспоминания о Вечном городе, и поэт приступил к написанию «Римских элегий».
   Несмотря на отсутствие брачного контракта, для Гёте  с 1788 года началась настоящая семейная жизнь. В течение семнадцати лет, пока Кристиана  оставалась его любовницей, она родила пять детей. Четверо появившихся на свет детей умерли в младенчестве, остался доживший до зрелых лет старший сын Август, но  был он человеком физически слабым и психически неустойчивым. Сына Гёте признал, да и содержание семьи лежало на его плечах.
    Официально отношения с Кристианой Гёте  оформил лишь спустя 18 лет. На обручальных кольцах он выгравировал памятную  дату - 14 октября 1806 года. В эту страшную ночь Кристиана отважно спасла их семью от мародерствующих французских солдат наполеоновской армии.  Спустя два дня Гёте попросил придворного пастора «в законной форме признать мою маленькую подругу, столько сделавшую для меня и пережившую со мною также и эти часы испытаний».
     Однако и после этого «признания» веймарское общество мало изменилось в отношении Кристианы. Впрочем, ей было не до светских раутов. С годами Кристиана сильно располнела,  страдала уремией, постоянно ездила на лечение. Гёте, который всегда избегал даже разговоров о болезнях и смерти, мало сочувствовал супруге. Кристиана умерла в одиночестве.
    Впереди поэта ожидала последняя любовь его жизни. В семьдесят пять лет он, как юноша, влюбился в 18-летнюю Ульрику Левецов. Несмотря на годы, Гёте оставался стройным и подтянутым, «на прекрасном лице без тени морщин по-прежнему сияли вдохновенным огнем глаза». Ульрика полюбила поэта искренней любовью, сохранившейся в ее душе до самой смерти. Она так и не вышла замуж, ибо невозможно было встретить человека, сравнимого с  Гёте. 
    Память о великом поэте и мыслителе  сохранила и Италия.  В 1997 году  на виа дель Корсо, 18  открыт  музей Гёте, где хранятся копии записок и рисунков  поэта, а также письма, дневники и картины его друга и попутчика Тишбейна. На фасаде закреплена мемориальная доска с надписью: «В этом доме сочинял и писал свои бессмертные произведения  Вольфганг Гёте».
    Но есть в Риме и печальная мета о Гете. На некатолическом кладбище Акатолико похоронен его единственный сын Август фон Гёте  (1789-1830), который умер во время своей поездки в Рим. Опечаленный утратой отец заказал надгробие известному датскому скульптору и своему другу Торвадьдсену. На простом могильном  камне высечены  только два слова «Goethe Filius - Сын Гёте» и медальон с портретом.
Август  умер в 1830 году, в возрасте  40 лет,  за два года до смерти своего великого отца, которого в 1832 году торжественно похоронили в княжеской усыпальнице  Веймара.