Соседка по купе

Данная история
и её герои вымышлены.
Совпадение с реальностью
может быть случайным!
Пока для человека найдётся на земле место, куда бы он мог уехать отдохнуть от суеты и надоевшего вида собственного города, будет жив и курортный роман. И одному богу известно – закончится ли эта «сказка о любви» на перроне у поезда или же будет продолжаться всю жизнь людей, ставших её героями. Что же до моей истории, которую я сейчас поведаю, то, во-первых, и она может показаться кому-то из читателей такой же сказкой, и я ни сколько не огорчусь из-за этого; а, во-вторых, её бы следовало  назвать, пожалуй, не курортным, а попутным романом, потому что всё произошло именно в пути. Дело было прошлым летом. Я ехал отдыхать в один из городов на берегу чёрного моря.
И так совпало, что в купе, в котором я ехал, моей попутчицей оказалась молодая и хорошенькая женщина. Сразу назову её имя: её звали Зоя. Не знаю сам, почему я обратил на неё внимание. Описывать её внешность, в том числе и лицо, это всё равно, что говорить о портрете Моны лизы вместо того, чтобы смотреть на него. И всё же в своём рассказе я не могу не упомянуть её серые глаза за стёклами изящно-тоненьких очков. Когда она читала, её глаза выражали то заинтересованность книгой, то лёгкую строгость. Казалось, что она участвует сама в судьбах героев и их приключениях. «Очевидно, читает какой-то роман», – подумал я. Так же её участье выдавали тонкие брови, которые она то сдвигала, пытаясь, возможно, понять что-то сложное, то поднимались, когда она в какой-то момент удивлялась поведению Героев; а ещё губы, которые то и дело, улыбались какой-то забавной фразе или ситуации. И вот она подняла на меня свои глаза.
–Вы что-то хотите, молодой человек? – спросила Зоя. Тембр её голоса был чуть ниже для женского. Я немного растерялся, будто бы застигнутый за подглядыванием или чем-то ещё нехорошим. Наконец я ей отвечаю:
– Пожалуй, хочу: давайте немного поговорим! А то, ей-богу, просто устал молчать.
– Понимаю! – отозвалась моя соседка с улыбкой. – Я сама устаю от долгого молчания. Давайте поговорим! Чая хотите?
– Можно! – ответил я, и вызвался принести чай. Зоя тем временем подготовила столик к чаепитию и достала кое-что из своих угощений.
Вот мы пьём чай, ведя, в общем, довольно простой разговор, во время которого я узнал и имя моей спутницы (также назвал свое – Денис!), и что она работает переводчицей иностранной литературы, а помимо печатается в «Литературной газете», как критик, что имеет дочку восьми лет, которую оставила на попечение бывшего мужа, пока сама едет в отпуск. Удивило ли это всё меня? Не особо: знаю несколько примеров друзей и подруг, которые в разводе, но при этом и с бывшими супругами нормально живут, и детей им спокойно отдают хоть на выходные, хоть на праздники, хоть на каникулы.
– А вы, Денис, тоже в разводе? – спросила меня Зоя.
– Да я и не был никогда женат, – ответил я.
– Что ж так? – спросила Зоя. – Мужчина вы вроде симпатичный, сильный…
– Просто женщины, как рыба: какие мне не нравятся – клюют, а какие нравятся – клевать не хотят! – отшутился я. Зоя рассмеялась.
– Остроумно! – подметила она. – Наверно, вы просто не в тех местах ловите.
– Пожалуй! – согласился я. – А  вы куда едете?
– Да в гости – с подружкой повидаться, – ответила Зоя. – А вы на море?
– На него, родимое, – ответил я. – А то два года уже не был.         
На какой-то момент повисла пауза, во время которой
Я, попивая чай, начал  шарить в своей голове, что бы ещё спросить у моей попутчицы. И не нашёл вопроса лучше, как о том, что он читала. Зоя показала мне книгу, и я слегка сконфузился: это был мой первый сборник стихов.
– Что такое? – спросила меня Зоя.
– Да так… Смутили вы меня сейчас немного, – отвечаю ей я и добавляю к моему ответу следующее: – просто дело в том, Зоя, что я вообще-то по профессии автомеханик. А стихи для меня – это просто баловство, не более. Ну, или, если угодно, хобби. И писал я их в основном для себя или же для не большёй компании близких друзей, но не для того, чтобы их где-либо публиковать.
–А как же тогда эта книжка вышла? – спросила Зоя.
–С лёгкой руки одной моей приятельницы. – говорю я. – Однажды, будучи у неё в гостях, я прочитал очередное  какое-то стихотворение своё (так, просто, чтобы наше домашнее собрание не походило на банальную попойку) и эта приятельница предложила мне сделать книжку с моими стихами. Я два дня от этой идеи отказывался, говоря, мол, какой я, к чёрту, поэт?.. Но напористость характера моей приятельницы одолела мою скромность, и мы сделали эту книгу.
– Вы любите литературу? – спросила Зоя.
– Очень! – ответил я. Зоя задумалась.
– Как странно. Вы любите тот же предмет, что и я, – литературу; вы наверняка знаете о судьбах и творчестве писателей, о том, в какую эпоху они жили, что их радовало, огорчало, угнетало… А сами стесняетесь рассказать людям о своих радостях, чувствах, проблемах. Почему? Только ли потому, что вы не владеете таким же искусным слогом, каким владели Пушкин, Чехов, Ахматова, Бунин? А если даже оно и так – что же теперь, всю жизнь свою прятаться? А, может быть, вы думаете, что нашему обществу не будет дела до ваших мыслей, чувств и так далее?..
Я слушал её, и молча, думал над всем сказанным.
– Знаете, Зоенька, – начал я через некоторое время. – Наверно, дело в том, как примет общество новую творческую единицу.  И будут ли люди в наше время книги читать?.. Те, которые постарше, может, ещё и будут… А вот спросите ради интереса любого школьника, скажем, старшеклассника, какую книгу он прочёл за последнее время или читает сейчас? А самое главное, каково его, понимаете,  его мнение о прочитанном?..  И вы были не далеки от истины, спрашивая о том, думаю ли я, что нашему обществу не будет дела до моих чувств и мыслей. Я и вправду так думал. Мне кажется, писатель зря занимается своим делом, если у него нет обратной связи с читателем. Да, я бы хотел, чтобы люди говорили обо мне; не обязательно с похвалой, можно и с критикой… Но самое главное, что6ы я не чувствовал, что всё написанное мной растворится в пустоте. Вот так.
–Понятно. – кивнув, сказала Зоя, и в купе на короткое время наступила  тишина.  Во время этой паузы Зоя смотрела на летний пейзаж в окошке, а я, пользуясь этим,  опять рассматривал её с головы до ног, в чём слегка каюсь. И чем дольше мы находились вместе, тем сильнее мне хотелось обнять её прекрасное, стройное тело, облачённое в лёгкий, леопардовый костюм, чем-то похожий на пижаму, погладить её густые тёмные длинные волосы, поцеловать тонкие, нежные губы…  Что делать! Меня всегда привлекали красивые женщины.
–А хотите, я вам прочту стихи, которые я  читала до того, как мы заговорили? – спросила Зоя.
– Было бы интересно послушать, – ответил я. Зоя взяла книгу и начала читать:

Мы встретились с тобой по воле Бога.
Я направлялся к южным берегам,
Чтоб там предаться голубым мечтам,
И от забот передохнуть не много.
И я не мог подумать, что в дороге
Влюблюсь в твой образ и в твои глаза.
Вернул бы этот миг сейчас назад,
Чтоб задержаться там хоть ненадолго!..

А третье четверостишие прочёл  я:

И вот теперь одной мечтой живу я:
Что отыщу тебя, моя любовь!
И коль  в толпе увижу тебя вновь,
При встречи твои губы поцелую.

Тут я дотронулся рукой до её щеки и губы наши слились в головокружительном,  жарком, долгом поцелуе. 
– Подожди – я дверь закрою! – сказала Зоя. Вскочив с полки, она закрыла дверь на сторожевой замок и вернулась обратно ко мне. – Иди ко мне!
– Зачем? – не понял я.
– Поцелуй меня ещё! – с нежной улыбкой сказала Зоя. – Да и вообще, делай со мной всё, что хочешь!
   И я сделал, предварительно задёрнув окно. Слава богу, каким-то чудом к нам в купе во время акта нашей любви не вломились проводники, чтобы прибрать или подселить кого-нибудь. Жалели ли мы об этом? Вовсе нет, потому что мы оба хотели этого здесь и сейчас, и нам было тогда хорошо! Помню, мы уже закончили, Зоя ещё минуту лежала раздетой, приходя в себя, а я на своей полке, в трико и без футболки, любовался на её полностью загорелое тело. До сих пор вспоминаются круглые плечи, в меру высокая грудь, стройные ноги и даже ягодицы… И всё было покрыто ровным, красивым загаром.
– Что смотришь? – спросила с улыбкой Зоя.
– Нравится твой загар, – отвечаю я. – Позволь один нескромный вопрос...
 – Могу позволить два таких вопроса, – шутливо ответила Зоя, начав одеваться.
– Окей! – с улыбкой отвечаю я. – Скажи, ты нудистка?
– И да, и нет, – ответила Зоя. – То есть, я люблю купаться и загорать обнажённой, но к нудистам во всякие компании не лезу, а делаю это сама с собой. Знаешь, после смерти мамы три года назад я решила кардинально поменять мою жизнь: бросить надоевшую до тошноты работу учителя английского языка и уйти в издательство переводчицей, развестись с мужем, да вообще устроить жизнь по своему вкусу, вплоть до личных увлечений, как, например, нудизм. Да, я не забывала, что у меня ребёнок, которого я люблю, о котором надо заботиться, которого надо кормить, одевать и прочее… Но если у меня появлялся случай поделать то, что я хочу, я это делала. 
– А как ты до этой штуки додумалась (ну, до нудизма!)? – спросил я Зою.
–Да это просто коллега как-то однажды привела меня на дикий пляж, – ответила она. – Не скрою, сперва я испытала лёгкий шок, увидев, что люд, от мала до велика, отдыхает там, в чём его мать родила, а со второго раза уже сама так делала вполне свободно: распробовала вкус, если можно так сказать, и поняла, что это ещё оно из тех средств после работы, которое мне нужно, чтоб наладить свою жизнь.
– Первое средство – новая работа, второе – новое увлечение, а третье – новый муж? – спросил я Зою.
– Возможно, – ответила она. – А, может, я так и останусь свободной женщиной, чтобы иметь право жить так, как я хочу. – Зоя горько усмехнулась. – В этом смысле я вся в папеньку: тот тоже от мамы ушёл, не вынеся её самодурства. И правильно сделал! С моей матерью жить – лучше удавиться: глядя на неё, я всегда вспоминала Кабаниху из «Грозы», которая всех домашних заставляла жить по её указке. У меня всё тоже самое: по материной указке я пошла в её проклятый педагогический институт, чтобы продолжать учительскую династию (черти бы её взяли!), по её же указке я работала в школе, которая мне при одном упоминании, как рыбья кость, в горле становится… Не поверишь: я и замуж вышла по воле матери! Не будь это со мной – посмеялась бы над такой дикостью.
– Как же это вышло? – спросил я с лёгким недоверием.
– Я расскажу тебе! – ответила Зоя. – Только чайку себе ещё сделаю. Тебе сделать?
– Можно! – ответил я. Сделав нам чай, Зоя начала свою историю.
–Начну, пожалуй, с таких двух вещей: мой бывший муж, Загорский Тимофей Трофимович, был человек хороший, грех пожаловаться. Он и добрый был, и работящий, и меня ни словом, ни как-то ещё не обижал, а я уж не говорю, что он пьяным никогда не был (знаешь, чтоб прямо в дрезину!), хотя выпивать – маленько выпивал… Словом, хороший человек был. Единственный его минус был – мягкотелость, неумение сопротивляться. Надо сказать, я и сама в этом не большая мастерица. Развелись мы с ним просто потому, что были чужими друг другу людьми. Нас держали вместе только дочка и мама. Причём мама держала изо всех сил! Спросишь, причём тут мама? Очень причём! И вот тут начинается вторая часть моей истории. Тима – бывший ученик мамы. В общем-то, она нас и познакомила однажды, когда он пришёл починить компьютер. Дело было, как сейчас помню, в воскресенье, днём, когда я пришла от тёти, к которой ходила и в гости, и помочь кое - в чём. Вот прихожу я домой, и вижу в гостиной маму и кудрявого, очкастого, молодого человека, чинившего там наш компьютер. Я, не будь дурой, поздоровалась. Тима встал и ответил мне на приветствие.   
– Тимофей, познакомься! Моя дочь Зоя, тоже учительница, – сказала мама. – Зоя, это Тимофей, он программист. Может, мы, когда Тимофей закончит, чайку попьём?
– Спасибо, я у тёти Поли пообедала, – ответила я.
– Ну, просто посиди с нами! – приказала мама.
– Хорошо, только слегка переоденусь, – ответила я маме, проглотив желание поскандалить: при госте это делать было не с руки.
Как ты, наверно, понял, я должна была побыть чем-то вроде украшения их застолья. Никогда не забуду той неловкости, которую испытывала я, и, как позже выяснится, испытывал Тима, смотря друг на друга. Помню, я даже пыталась это как-то заговорить, чтобы оно меня не допекало... Зато мама смотрела на нас с таким довольным взглядом, будто бы она уже нас поженила! Для неё было всё нормально. В общем, кое-как мы тогда время отсидели и разошлись, как я думала совсем. Ан-нет: Тима стал приходить к нам по выходным, звать меня то в кино, то погулять, то ещё куда-то… Я однажды спросила, мол, с чего ты так ко мне прикипел? Понравилась, что ли? Он ответил, что понравилась. Я, особо ничего не подозревая, и гулять с ним ходила, и в кино, и везде… Потом Тима на время пропал по вине болезни. И вот, как-то раз придя от тёти Поли, я случайно слышу мамин разговор с Тимой по телефону: «Ты, дружочек, не сильно-то расхварывайся! Не забудь: тебе ещё моей дочери предложение делать! Что значит «если не пойдёт»? Я ей мозги вправлю на место – пойдёт, никуда не денется!». Надо ли говорить, какой я учинила матери скандал, обвиняя её, что она подкладывает меня под Тимофея, как проститутку, даже не спросив, чего я хочу. Она меня мигом остудила, влепив мне в гневе такую пощёчину, что меня просто на миг перемкнуло, и сказав: «Пока я твоя мать, ты будешь делать всё по моей воле. Сдохну – живи, как хочешь! В конце концов, я внуков успеть увидеть хочу!». Одним словом, мы поженились. Помню, на свадьбе со стороны Тимы были только друзья и ни одной родной души! И только потом я узнала, что он сирота. Вот так мы и жили, пока не родилась дочь и не умерла мама. Правда, мы год после её смерти ещё прожили, а после развелись (слава богу, мирно!). Жалею ли я маму? Нет. Скажу больше: она для меня умерла совсем. Но зато с папой мы общаемся с удовольствием, когда мы с дочкой к нему в гости приезжаем. Слава богу, у него хорошая и добродушная жена, а у той две дочки от первого брака, тоже хорошие и весёлые девчонки. Мы с ними общаемся просто как сестрёнки, когда «прикалываясь» друг над дружкой, когда просто болтая о разных наших мелочах… Вот так мы и живём.   
Закончив свой тяжёлый рассказ, Зоя замолчала. Я решил сделать тоже самое. Поверил ли я в её историю? Не знаю, что ответить. Утром, когда провожал Зою на её станции, она дала мне бумажку с номером телефона и адресом в социальной сети, где она есть, а потом поцеловала. Я обещал позвонить или написать, но решил ни того, ни того не делать.               
 2011-21гг.