Мотылёк и Никто

День отживал своё, неоновый закат отгорит и потухнет. Каждый закат здесь как неповторимое маленькое чудо. Сейчас, наверное и не найти человека, что любовался бы подобными вещами, люди перестали смотреть на небо, перекрытое высотными бетонными коробками и перерезанное столбами да  линиями электропередачи. Но в старых кварталах  еще есть места где жизнь протекает по каким-то своим законам. Ступая по улицам и переулкам «старого города» можно потерять счёт времени. Как знать, может быть зайдя в одно из заведений, которые остались здесь с давних времён, можно потерять и самого себя.
За столиком сидели двое. Первый- высокий, худощавый мужчина, светловолосый, коротко стриженый, с хищными чертами лица. Второй- брюнет, меньше и ростом ниже собеседника, но более атлетичный. И если первый был похож на изваяние, высеченное из дерева или камня, холодный и статичный, черты и поведение второго выдавали в нем характер более живой и мягкий. Он только что отошел от музыкального аппарата с которым возился, заиграла стройная меланхоличная мелодия. Высокий развалившись сидел в кресле, положив большие ладони на подлокотники и далеко выставив ноги. На столике перед ним стоял прозрачный стакан с желтоватой жидкостью, лежала прямоугольная деревянная коробка. В воздухе висела смесь из запахов: табака, кофе и алкоголя.
-Эта дрянь тебя убьет.- сказал первый, показав на сигарету которую курил брюнет.
-Ой, вот только не начинай, все мы умрем рано или поздно.
Сигарета повисла в уголке его рта.
-Хорошо что здесь круглосуточно, здесь и переночевать можно, только баб сюда лучше не води,- напутствовал первый.
-Почему?
-Это бунт, Мотылёк, это бунт!
-Вот докопался, да ты сам уже надрался, вот и пристаешь ко мне!
Высокий рассмеялся.
-Слушай, почему ты все время называешь меня Мотыльком?
-Тебе не нравится?
-Нет,-он пожал плечами,- в сущности все равно, просто интересно, что-то новенькое.
-Ты никогда не думал что сейчас имя это чисто социальный конструкт, не отражающий сути предмета наименования?
-Как то туманно.
-Может в буллет?
-Нет, ты со своими грязными приёмчиками всегда меня подлавливаеш, навешаешь лапши на уши и я продую, хочется подумать над ходом.
Высокий вопросительно поднял глаза, будто не понимает в чем дело.
-Всё ты понимаешь.
-Ладно, настроения действительно нет куда то спешить, посмакуем игру.
Доска и шахматы были старые, видавшие виды, с черных слез лак, а  белые пожелтели, стали похожи на костяные.
Высокий продолжил.
-Каждое слово отражает некий образ, суть предмета или явления. Вот у тебя есть имя и у него есть значение,  но отражает ли оно твою настоящую природу? Имя  стало  всего лишь позывным, колокольчиком вызывающим условный рефлекс. А люди перестали задумываться что составляет их суть и просто принимают этот посыл общества на веру, надевая на себя предлагаемую им маску и роль.
-То есть ты считаешь что этот образ мне подходит, чем-же?
-Мотылёк стремится к свету, стремится выбраться из тьмы и это движение к источнику света, да, мне кажется, тебе подходит.
-Красиво расписал,- он затянулся и выпустил струйку дыма,- А как мне тогда называть тебя, должна же быть справедливость в нашей «игре»?
-Пожалуй.
Брюнет, он же Мотылек, помотал головой.
-Ничего на ум не приходит.
-А ты подумай еще,- проговорил высокий с удовольствием, как бы примеряясь к доске.
-Нравятся же тебе всякие интеллектуальные игры и главное удается меня втянуть,- сказал Мотылек.
-А то...,- протянул высокий.
-Кажется я понимаю что ты хочешь сказать, у Фромма, если не ошибаюсь, есть подобное высказывание,- он напряженно потер виски,- Не берусь утверждать что дословно. Звучало как то так: «человек в своей жизни может играть множество ролей и быть уверенным что каждая из них это он сам. Но на самом деле он только разыгрывает эти роли в соответствии с тем чего от него ожидают окружающие и общество.»
-Улавливаешь,- кивнул собеседник.
-Мне кажется что твоя личность ускользает от меня, за различными масками я не могу ее понять и если снять последнюю... под ней ничего не будет.
-Ну так ты придумал мне прозвище Мотылёк?- подначивал собеседник.
Мотылек сделал затяжку, держа сигарету двумя пальцами, потом, глядя на нее, словно в ней было что то особенное, ответил.
-Никто, думаю тебе это подходит.
Никто одобрительно кивнул, теперь он получил свое «имя».
-И с чего сегодня началась эта игра в имена? Я тут вспомнил индейцев с их сложно составными именами, у нас что то похожее получается.- заметил Мотылёк.
-Выходит, а тебе не кажется что они во многом были правы? Тогда, в далеком прошлом, важнее для выживания было знать характерные духовные и личностные качества человека. Теперь достаточно номера.
-Замятин?
-Да, «Мы» Замятина в тему, люди- номера, но ведь может так случится что и обычное имя превратится всего лишь в номер. Вроде мы об этом как то говорили.
-Поэтому ты и затеял?- Мотылёк не закончил фразу,- Что-то у меня такое чувство что я всё это уже видел.
-Конечно все как в нашей игре, доска всё та-же, шахматные фигуры всё те же, но игра всегда разная.
-Могу поспорить сейчас откроется дверь и в бар войдёт девушка.
-Тыкать пальцем в небо надо тоже уметь,-  добавил Никто многозначительно, скривив рот в ухмылке и показав желтоватые зубы,- это будет красивая девушка.
На слове красивая он сделал акцент. Ждать пришлось не долго, колокольчик над дверью  звякнул, дверь открылась. И в бар вошла... не девушка, а ввалился какой то откровенно пьяный мужик. Диким взглядом обвёл пространство бара и так же, как ввалился, пятясь задом, словно его тянуло  магнитом, исчез в дверном проёме.
-Подумаешь, чуть чуть не угадал,- с ледяным спокойствием проговорил Никто.
-Ну да, самую малость,-  Мотылёк усилием воли подавил смешок.
Никто расставлял истертые временем фигуры на доске, делал он это, ловко орудуя здоровенными ручищами, одновременно продолжая говорить.
-Могу тебе сказать почему ты подумал что войдет именно девушка.
-Но я ошибся.
-Сейчас да, но вообще, почему такая мысль пришла тебе в голову?
-Ну.
-Да ведь это классика, в любой хорошей истории должна быть женщина,  а ещё, азартные игры, алкоголь, странные разговоры в баре, музыка, любовь. Без этого не будет жизни. Должен быть герой и должен быть его соперник, противостояние, выбор. И женщина обязательно, хотя бы  присутствовать в разговоре. А где женщины там чувства, бесконечные разговоры о любви, отношениях.
-Вот,  ты как нарочно усилил мое чувство дежавю,- пожаловался Мотылек.
Его собеседник протяжно смотрел на доску, машинально вращая стоящий перед ним на столе рокс- гранёный стакан с виски.
-Ты какими будешь играть, черными или белыми, или бросим жребий?-спросил Никто.
-Жребий.- коротко ответил Мотылёк.
Никто взял черную и белую пешки в каждую руку, перемешал за спиной. И выставил вперед два мосластых кулака на выбор. Мотылёк ткнул не глядя. Выпало играть белыми.
-Мотылёк, а где ты научился играть в шахматы, ведь сейчас мало кто играет?
-Меня дедушка научил, у него был разряд, помню у него были шахматные задачники, биографии разных шахматистов, а ты, ты не рассказывал?
-В мое время шахматы были популярнее,- сделав неопределённый жест рукой, расплывчато ответил Никто.
Набитые, костяшки на руках и давно зарубцевавшиеся  сечки на лице не двусмысленно намекали что увлекался он не только шахматами. Мотылёк отметил для себя что в профиль его партнёр по игре действительно чем то похож на индейца про которых они говорили. Или это просто так падал мягкий и тусклый свет от доживающей свой век лампочки накаливания в абажуре, что лица приобретали красноватый оттенок? Иногда вот так- при сумрачном свете в лицах даже хорошо знакомых людей мерещится что то древнее, давно ушедшее в глубину веков.
-Для меня люди как фигуры на шахматной доске, есть свои есть чужие, своих надо беречь, и у каждого есть своя ценность каждому нужно уделять внимание чтобы они не выбыли из игры, но суть такова, что фигур со временем на доске будет оставаться всё меньше и меньше, и какова бы ни была их ценность их не удастся сберечь. Придётся чем то пожертвовать. А в конечном счёте игра закончится в любом случае и черные и белые шахматные фигуры отправятся снова в коробку, в небытие. До следующей партии.
-Ни что так не отравляет жизнь как знание того что будет. -добавил Мотылёк.
-Отыгрывая социальные роли человеку приходится быть кем то другим выполняя требования общества. Размышляя об этом я думаю что меня тоже, как эти самые шахматы, вынимают из коробки, из забвения и небытия только для того что бы поставить на доску и сыграть какую то странную  партию.
-Что бы за тем, когда игра будет окончена, поместить обратно в ящик, в пустоту и забвение? И чем пожертвовал ты?
-Любовью...
-Шутишь?
-Какие уж тут шутки, -Никто хитро поглядел на собеседника, но был при этом все так же не возмутим.
-Вот …., тебе нельзя верить!
-Тебе не кажется что ты притворяешься, живешь не своей жизнью и надев какую-то маску играешь театральную роль? Возможно не так важно будет ли конец, когда известно точно что он будет, важнее какая партия разыграется на шахматной доске, какая трагедия, а может это будет фарс или же комедия, или полнейшая глупость, никто не знает, даже сами играющие. Эта совокупность игры масок и невообразимого количества сценариев и создает бесконечные сочетания которые можно назвать жизнью.
 И вдруг, ни к селу ни к городу, Никто добавил.
- А ведь мы в чём то похожи, мы идем разными путями но приходим к похожим выводам.
-Бог, если он играет, то кто-же его противник? Может быть он играет сам с собой?
-А может и фигуры и шахматная доска это и есть он сам?- продолжил цепочку вопросов Никто.
-Но как можно быть одним целым и при этом быть своим же главным врагом и противником, или партнёром? Как думаешь, есть ли противостояние или всё подчинено одной цели?- атаковал вопросами Мотылёк.
-Смотри, играющих двое, на время игры они становятся противниками, как мы с тобой сейчас и берут на себя эту роль, но настоящая цель игры даже не победа одного из играющих, не окончание игры, а сама игра, неожиданность и возможность отстранится от мира и проблем, абстрагироваться. Вечный поиск решения, которое всегда лежит на поверхности, но найти его невозможно, потому что он - поиск и есть  суть этого решения.
-Меня удивляет даже не стойкость, не умение всегда одерживать победу, а умение человека даже после того как он сломался, проиграл и его растоптали расцветать вновь, эта жизненная сила важнее жесткости, важнее ощущения что никто тебя не сможет втоптать в грязь. Если я не имею этого качества то хотя-бы, возможно, стану той благодатной почвой на которой расцветут новые цветы жизни.
-Все ошибаются, но чем человек требовательнее к себе, тем опаснее это может быть для него. Но в контексте нашего разговора возникает вопрос, а существует ли понятие ошибки вообще? Ошибка неминуемое стечение обстоятельств в партии такая же обычная вещь как и верные ходы, а в долговременной перспективе ошибки и жертвы даже сильных фигур могут привести к победе. Очень часто не задействованные вовремя фигуры, не дают маневрировать и использовать весь потенциал. Иногда страх совершить ошибку или потерять ценную фигуру не дают принимать верные решения и развивать свою стратегию.
-Так значит Бог играет в шахматы?
-Да, только не забывай каждая пешка, слон или ладья- это живой человек.
Мотылёк хмыкнул.
-Тебе кажется не понравилось то что я сказал?- Никто заметил недовольство собеседника.
-Да, прозвучало как-то цинично по моему.
-Цинизм тем больнее воспринимается чем больше в нём правды, люди обижаются когда говоришь о каких то вещах без «патоки».
-Может лучше сказать объективность?
-Вряд ли в этом вопросе человек может быть объективным... по этому большинство скатывается- либо в цинизм, либо строят воздушные замки из своих иллюзий. Циники себя, кстати, тоже обманывают и не меньше чем мечтатели и идеалисты. Но, согласен, звучит лучше.
-Давай, не размазывай, ходи.- потребовал Мотылёк.
-Ты меня сбиваешь, погоди, ну вот.
Надо сказать позиция  у Никто была отменная, он хорошо успел развить почти все основные фигуры при этом не забывая о защите. У Мотылька дела обстояли не так хорошо.
-По моему у тебя всё в полном порядке.
Никто только развел руками- дескать само как-то получилось.
-Да...,-протянул Мотылёк,- сложно мне придется.
-Придется чем то пожертвовать,- надменно произнёс Никто.
-Да ты точно издеваешься, сначала наговорил мне про жертвы всякие, а теперь поставил в ситуацию когда фигуру отдать нужно!- возмутился Мотылёк.
На доске развернулась настоящая шахматная баталия, позиционная война! Мотылёк оторвался от шахмат и продолжил разговор.
-Однажды, один умный человек сказал мне, что жизнь можно просчитать, что она может быть точно рассчитанным планом. И может быть полностью подчинена человеку. Кем ты станешь, какого успеха достигнешь. Полностью исключить случайность из своей жизни. Как думаешь возможно такое?
-Математик наверное?- Никто задумчиво  поигрывал отнятой во время партии у Мотылька фигурой.
-Да, как ты догадался?- удивился Мотылёк.
-Типичная ошибка математического склада ума. Знания человека об окружающей его действительности не может быть полным в принципе. Поэтому построение математически точного плана жизни невозможно. А попытка такой план составить и следовать ему без отступлений может оказаться настоящим проклятьем. Это та же попытка ума найти универсальный ответ, единственное правильное решение в конечном итоге приводит в никуда. - Никто отвечал, но находился как бы в оцепенении, возможно он был занят обдумыванием ходов.
-Значит искать ответ нужно всегда?- продолжил цепочку философских рассуждений и вопросов Мотылёк.
-Верно. Хотя, как ты помнишь, как мы говорили, Бог играет сам с собой и он выигрывает в любом случае.
-Или смерть?
-Или... Смерть нельзя обыграть.
-Мне кажется в таком подходе многое продиктовано страхом.
-М... хорошее замечание, Мотылёк, желание избежать случайностей сродни  страху смерти, только смерть это уже неизбежность.- Никто как бы очнулся от сна, его взгляд из туманного снова стал острым, проницательным.
Люди входили и выходили как призрачные тени. Сегодня посетителей было не много. Кто то сидел у стойки и перетирал за жизнь с словоохотливым барменом, парочка за столиком в отдалении о чем то шушукалась вполголоса. Они сидели, пили кофе, или что то покрепче и так же незаметно исчезали как и появлялись.
Бар был странным, но уютным местом. Прямоугольное помешенные с высокими потолками. Отделка старинными, деревянными, изрядно побитыми временем, панелями делала его с одной стороны мрачным, а с другой притягательным. Казалось что он существует в каком то своем времени, за что его многие и любили. Здесь можно отрешится от жизненных проблем за бутылочкой пива или стаканом виски, откинувшись в мягком кресле перед столиком, покурить, подумать.  Кресла были совершенно разномастные, некоторые  натурально антикварные. Разные по стилю, по цвету и по отделке, здесь каким то странным образом эти вещи  сочетались между собой. И можно было выбрать себе уголок по душе. Справа от двери длинная, темного дерева, стойка за которой высоколобый улыбчивый бармен  натирал до блеска свои стаканы, по левую сторону от прохода один ряд столиков и кресел.
Дверь открылась, снова звякнул колокольчик. И в бар вошла девушка, из тех, которые непременно привлекает внимание мужской части посетителей любого заведения и одновременно ненависть женской. Но на этот  раз, кажется, барышня ошиблась дверью или часом и эффект был весьма вялым, в основном, по причине практически полного отсутствия посетителей. Предсказание сбылось хотя и с большим опозданием. Партия клонилась к концу, к эндшпилю.
-Женская красота это такая вещь... С одной стороны она привлекает внимание, захватывает, с другой стороны она же превращается в неприступную стену отделяющую ее обладательницу от людей. Притягательно и отталкивает одновременно, неправда ли?- в своей пространной манере проговорил Никто.
-И что она здесь забыла?- Мотылек было свернул шею, но быстро опомнился и сделал вид что не смотрит на прелести поздней, нежданной и загадочной посетительницы.
Казалось в тусклом свете бар стал выглядеть как то более романтично, а дым от сигарет перестал беспорядочно клубится и затанцевал, поднимаясь вверх. Все наполнилось каким то немного эротичным подтекстом.
-Подойди, познакомься, ангажируй, так сказать.- с улыбкой произнёс Никто, любил он вворачивать такие слова в разговоре, которые никто давно не употреблял.
-Отошьет, - коротко ответил Мотылек и махнул рукой,- не в масть сегодня.
-Вооот, о чем я и говорил,- протянул многозначительно Никто,- боишься.
Мотылек только затянулся и сделал вид что смотрит на доску просчитывая следующий ход, а Никто продолжил свои рассуждения о природе красоты.
-Ты знаешь что в природе самые необычная и яркая окраска бывает бывает у самых опасных и ядовитых существ? Осы, пестрые змеи или лягушки, рифовые рыбы, обладающие таким ядом,  что могут убить тебя мгновенно и им не нужно прятаться, наоборот, их яркая окраска и необычный внешний вид призваны сигнализировать о возможных смертельных последствиях. Если тебе захочется к ним притронутся. Мне кажется здесь можно найти сходство. В мужчине просыпаются те же инстинкты, что владели его первобытным предком. С одной стороны тяга исследователя ко всему новому, красивому и неизвестному, с другой- животный страх  получить смертельную дозу яда.
Мотылек хмыкнул.
-Возможно... не только это, знаешь я тут размышлял и пришёл к выводу что обоюдное чувство сложнее чем безответное, оно проще, это для слабых духом.
-А ты самокритичен,- съязвил Никто.
-Вот отомщу тебе,- и Мотылек срубил чёрную фигуру.
Но, кажется, Никто был доволен что спровоцировал соперника и потеря материального превосходства его сильно не волновала.
Девушка тем временем беседовала с барменом у которого явно плохо держался язык за зубами. А суда по мимолетным взглядам которые изредка бросала дама можно было понять кого они обсуждают. Было в ней что то особенное, даже не внешность, но какая-то аура, может быть тонкий аромат духов или умение держаться с достоинством?
-Тебе она не откажет.
-Не откажет...,- задумчиво повторил Никто.
-От скромности не помрёшь!
-Не помру...,- снова повторил фразу Никто.
А бармен трепло!- зло произнёс Мотылёк.
Девушка закончила разговор видимо узнав всё что её интересовало. И двинулась вдоль столиков, слегка покачивая при походке своими чувственными, округлыми бедрами.
Одними глазами, искоса, глядя на столик на котором развернулось шахматное сражение. Мотылёк старался на нее не смотреть, а Никто проводил плотоядным взглядом до самых дверей, где она, на секунду приостановившись, обернулась. Их взгляды встретились. Если бы в этом тусклом свете  кто то мог в этот момент рассмотреть ее лицо он разобрал бы на нём смущение смешанное с недоумением. Дверь открылась, звякнул колокольчик и ее точёная женственная фигура исчезла. Словно ее и не было в этом прокуренном зале, остался только тонкий запах  чего то насыщенного любовью,  нежностью и желанием.
-Знаешь, Мотылёк, чувства невероятно хрупкая вещь, одно слово может перевернуть и разрушить в душе все то что было для тебя прибежищем.
-Ферзь самая опасная фигура в шахматах!
-Именно, но тем и интереснее.
Чёрная проходная пешка противника стала прорываться к противоположному краю доски что бы превратится в ферзя, отчаянный белый король, которым играл Мотылёк, оставшийся без своей свиты, кинулся преследовать ее по диагонали. И когда она заняла последнюю клетку и по шахматным правилам превратилась в ферзя, следующим ходом белый король забрал ее. На доске остались только: белый кроль, черный кроль и чёрный слон.
-Ничья, слишком мало материала...,- заключил Никто и откинулся в кресле,- играть еще будешь?
Только сейчас Мотылек понял что партия продлилась больше двух часов, пепельница полна мятых окурков, а на столе с пяток пустых чашек кофе. Он попытался встать и это у него получилось не с первого раза.
-Мне надо выйти.
-Угу,- хмыкнул Никто отстранёно.
Он стал собирать шахматы, но доску складывать не спешил, казалось он  уже думал о чем то своём.
Слева была стойка со странно улыбающимся барменом, справа ряд полупустых столиков. Мотылек открыл дверь и вышел наружу, но улицы там не было, там ничего не было, крыльцо обрывалось бездонным провалом. Ничего кроме двери и стен здания, которые терялись в темной пустоте вправо и влево и небольшой площадки крыльца без поручней. Всё что было дальше представляло собой бесконечную, зияющую космическую бездну. Он сел на край бетонной ступеньки, свесил ноги в  пропасть, вытряхнул из пачки сигарету и закурил, сделал затяжку и выпустил вкусный, сизый, густой дым в пустоту и тот, долго клубясь, постепенно растворился в ней.
Пропасть была глубока и черна и в то же время освещена несчётным количеством звезд,  туманностей и галактик, которые пронизывали её светом, и эта всепоглощающая чернота и свет находились в равновесии друг с другом. Казалось, бездна издавала глубокий и протяжный звук, низкие вибрации которого перемежались высокими тонами и пели в унисон, в тысячи голосов, звезды и галактики. И тихо звенели невидимые, хрустальные сферы пространства. Сигарета всё тлела, уже наполовину, а он всё сидел и смотрел в тёмную, призрачную глубину.
Илья Разумовский 21.02.2021

Примечания:
Буллет- игра в шахматы где на партию отводится очень малое время и пария проходит стремительно.
Материал- материалом в шахматах называют фигуры. При исчерпании материала может сложится ситуация когда ни одна из сторон не сможет объявить мат сопернику, ввиду того, что фигур осталось слишком мало, или не осталось совсем.
Проходная пешка- пешка, на одной вертикали перед которой отсутствуют пешки противника, а на соседних вертикалях нет пешек противника и других фигур или они не держат под боем поля, через которые пешка может пройти к противоположному краю доски где превратится в другую фигуру. В большинстве случаев игрок предпочитает получить ферзя как сильнейшую фигуру в шахматах.
Эндшпиль- заключительная часть шахматной  партии, после того как большинство фигур были разменяны. Как правило, в эндшпиле основной задачей является не поставить мат, а провести пешку в ферзи, и таким образом добиться решающего материального преимущества.
Ангажировать- приглашать, вовлечь кого-либо в какое-либо дело,  привлечь к активному участию в чём-либо.
Дежавю- (пер.) уже виденное, психическое состояние, при котором человек ощущает, что когда-то уже был в подобной ситуации или в подобном месте, однако, испытывая такое чувство, обычно не может, несмотря на его силу, связать это «воспоминание» с конкретным моментом из прошлого