Ты мне в душу... 44

                1992.


     1992 новый год Кривцовы не встречали, даже ёлку не нарядили. Просто поужинали и рано легли спать. Маринке скромный подарок от Деда Мороза положили на стул в её комнате. Она не капризничала, подарку обрадовалась, вела себя тихо.
   Светлане, несмотря на трудные времена, выделили через профком билет на ёлку в Кремль, и Алексей Иванович отвёл дочку, а потом погулял с ней по Александровскому саду. Маринка была рада и ёлке, и кремлёвскому подарку, и прогулке.
   У Алексея Ивановича было тревожно на душе, цены рванули вверх, рубль падал. Появились товары, но не на что было их купить. Его зарплаты хватало на один поход в магазин. Невозможность содержать семью угнетало его,-
- Я же мужчина, должен быть кормильцем, а я? Семья живёт благодаря Светлане, нужно что-то делать… Что?
  Стихи не писались, он пробовал искать работу, хоть сантехником в ДЭЗ и с удивлением понял, что туда берут только «своих». Пару раз он подрядился разгружать вагоны, один раз его обманули с оплатой, второй он чуть не попал в милицию, так как «бригада» очищала поезда. Его спасло то, что он заплутав, обратился к молоденькому милиционеру с просьбой помочь найти нужный поезд. Милиционер проявил бдительность и расспросил его,-
- Зачем Вам этот поезд?
На что Алексей Иванович бесхитростно ответил,-
- Да вот подрядился в бригаду вагон разгружать.
Милиционер вызвал охрану и подмогу, ворюг задержали.
Алексей Иванович ходил на допросы к следователю, Светлана перепугалась, она работала главным бухгалтером, и малейшее пятно на репутации могло стоить ей места. От желающих её сместить и заместить, отбоя не было. Она строго –настрого запретила мужу участвовать в авантюрах,-
- Работаешь в Союзе писателей- вот и работай! Сочини лучше что-нибудь Николе или Эллинам, смотри, они в деньгах купаются, стадионы собирают.
- Свет, я бы рад – не получается! А в союзе зарплата- сама знаешь!
-Всё равно! Сиди дома! Не хватает только из-за твоих приключений мне работу потерять!
    В конце января вышел закон «О свободе торговли», и Москва, да и вся Россия превратились в один большой блошиный рынок. Продавали всё и везде, на лавочках на бульварах, на Арбате, около Детского Мира и КГБ. Кто-то продавал фамильные ценности, чтобы выжить, кто-то зарабатывал первоначальный капитал. Были б деньги, нет, не рубли, их презрительно называли «деревянными». Доллары, фунты, марки, франки – вот были настоящие деньги.
   Летом спасала дача, лес, река. Алексей Иванович благоустроил бытовку, провёл туда воду, канализацию, утеплил. О доме они больше не мечтали. Светлана стала главным добытчиком, а Алексей Иванович вёл хозяйство, копал огород, сажал овощи, собирал урожай, делал заготовки.
 Он страдал от такой перемены ролей, Светлана, видя его мучения, накопив денег, послала его учиться на курсы вождения,-
- Мало ли пригодиться в жизни, и извозом заняться можно будет, всё копейка в дом.
Алексей Иванович закончил курсы, научился водить машину, а ещё, будучи по призванию инженером,  разобрался в устройстве автомобиля, стал ремонтировать двигатели. Те, кто доверил ему своих железных скакунов, не могли нахвалиться на аккуратного грамотного и непьющего мастера, который не рвал три шкуры с клиента и делал на совесть.
  Алексей Иванович открыл мастерскую в гаражном кооперативе, запасся ходовыми запчастями и устройствами, клиенты сами рекламировали его и он уже думал расширять дело и регистрировать фирму, как к нему нагрянули крепкие молодые люди и потребовали,-
- Гони бабки за крышу! На нашей территории работаешь!
Они забрали большую часть выручки и обязали выплачивать оброк ежемесячно, обнулив его заработок. Светлана была напугана, но бухгалтерская дотошность заставила её просчитать, ежемесячную мзду. Результат выходил неутешительный – Алексей Иванович работал бы за сущие гроши, отдавая большую часть  гангстерам.
- Всё! Закрывай мастерскую! В гараже не появляйся!
Так  быстро закончилось, не успев расцвести, предприятие Кривцова. Не у каждого была коммерческая жилка, не каждый мог перекладывать свои расходы на клиентов, не каждый мог договариваться с «крышей», а государство просто смотрело в стороне, бесстрастно констатируя,-
- Вот, ещё один не вписался в рынок.
Невидимая костлявая рука  многих схватила за горло и не многие смогли вырваться из этой хватки.
   В июне 1992 был принят закон «О приватизации», который устанавливал «организационно-правовые основы преобразования отношений собственности на средство производства в РФ путём приватизации государственных и муниципальных предприятий в целях создания эффективной социально-ориентированной рыночной экономики». И начался Большой Дерибан, хищники рвали государство на части не стесняясь. Банкротились уникальные заводы. Люди приходили на работу, а из цехов вывозились станки в резку и металлолом и через некоторое время на месте гигантов возникали стихийные рынки. Люди оставались без работы, без денег. Там, где предприятия ещё держались на плаву, месяцами не выплачивали зарплату, прокручивая деньги, или ожидая оплаты от контрагентов, не платились пенсии, а цены на всё росли с космической скоростью. Народ затягивал пояса, роптал, но его никто не слышал.
Алексей Иванович и Светлана, однажды включив телевизор, сами видели, как мордатые молодые люди из команды Гайдара заявили с экрана ничуть не смущаясь,-
- Ну и что, что какая-то часть пенсионеров вымрет, они не вписались в рынок. Зато другие получат за счёт перераспределения повышенную пенсию.
Это  потрясло Кривцовых, Светлана брезгливо выключила телевизор, Алексей Иванович глухо  произнёс,-
- Людоеды! Ненавижу!
 Приватизация не обошла и Союз писателей. Однажды Алексея Ивановича разбудил ранний звонок, он взял трубку и услышал Викин голос,-
- Кривцов, срочно приезжайте на работу!
Алексей Иванович спросил, растерявшись,-
- Как одеться? Что с собой взять?
Он думал, что предстоит какое-то мероприятие или командировка.
Вика дала указания,-
- Форма одежды- спортивный костюм. С собой возьмите биту.
  Алексею Ивановичу после его приключений в гараже сотрудники на 23 февраля подарили бейсбольную биту, как лучший аргумент к доброму слову.
Он оделся по-армейски быстро, полез за битой под диван. Светлана открыла глаза,-
- Который час?
- Вставай, тебе уже пора.
- Ты Маринку в школу отведёшь?
- Нет, я на работу.
- В такую рань? Что случилось?
- Вика звонила, говорит, срочно приезжай, бери биту. Наверное, рейдерский захват.
Светлана всполошилась,-
- Может, тебе лучше остаться? Не ездить? Пусть милицию вызывают или ЧОП какой…
- Свет, ну как остаться? Там мои коллеги, товарищи. Милиция не приедет, а на ЧОП денег нет, зарплату за февраль ещё не выдали.
- Будь осторожен!-
крикнула жена ему в спину, когда он сбегал по тёмной лестнице, лампочки частично перегорели, частично были выкручены, лифт не работал.
  Поймав частника и отдав ему сумму, которую бережливая Светлана выделяла на поездки ему на неделю, он прибыл к Союзу писателей. Дверь была закрыта. Около неё стояли Вика, парочка незнакомых старичков – один был в кепке, второй в шляпе и, Алексей Иванович, чуть не упал от удивления, классик советской литературы, произведения которого он изучал по школьной программе. Почему-то Алексей Иванович думал, что тот почил в бозе за давностью лет, но нет, вот он собственной персоною, «живее всех живых».
  Алексей Иванович почтительно поздоровался и встал рядом с Викой. Она заметно нервничала.
 На вопросительный взгляд Алексея Ивановича, ответила,-
- Пришла информация, готовиться рейдерский захват. Я вызвала всех, кого смогла поднять с постели и позвонила в «Комсомолку», сейчас приедут журналисты, и с первого канала тоже.
Алексей Иванович посмотрел ей в глаза,-
- Да, историческое здание в Центре, желающих много. Буду стоять до конца.
Она порывисто пожала ему руку,-
- Спасибо! Рада, что не ошиблась в Вас.
Потекли минуты томительного ожидания.
 Первыми приехала группа с первого канала, расставили освещение, приготовились снимать в прямом эфире рейдерский захват. Было прохладно, захватчики почему-то задерживались и, оставив одного дежурного с мобилой, ушли в соседнее кафе греться и пить кофе. Писатели не покидали свой пост и героически мёрзли, выпив весь термос горячего чая, припасённого Викой.
  Приплясывая от холода и охаживая себя руками, они пытались согреться и стали робко задавать вопросы, -
- А вдруг рейдеры передумали, и захвата не будет?
- Будет! Терпите!-
приказывала им Вика.
Наконец подъехало такси и следом автомобиль «Комсомольской правды». Из автомобиля показался Дмитрий Львович, Нина Ивановна, Леночка и какой-то взъерошенный молодой человек. Увидев Алексея Ивановича, он было попятился, но Леночка цепко схватила его за руку и поволокла к дверям. «Комсомольцы» защелкали затворами камер, из кафе прибежали телевизионщики. С криком,-
-Съёмка!-
начали снимать. Алексей Иванович обрадовался подмоге и, хотел было, броситься навстречу,-
- Дмитрий Львович!-
но был остановлен железной дланью Вики и оглушён её визгом,-
- Не пускайте их! Они хотят захватить печать и здание! Сместить Председателя!
Старички во главе с классиком сомкнули свои тощие ряды, всем видом показывая, что будут стоять до последнего плечом к плечу. Алексей Иванович был в недоумении,-
- Как же так? Свои против своих?
У него затекла рука, и он переложил биту в левую, сражаться со своими коллегами он не собирался. Но его жест напугал Дмитрия Львовича и иже с ним, они притормозили, и Дмитрий Львович издали, срываясь на фальцет, стал кричать, -
- Вы и Ваш председатель, загнавшие страну в прокрустово ложе одной идеологии, лишившие людей свободы выбора, доведшие страну до такого позора, не имеете морального права указывать, что нам делать. Вчера в Центральном Доме Литераторов прошло  учредительное собрание и перевыборы Председателя. Меня избрали большинством голосов. Предлагаю разойтись, пропустить нас внутрь и сдать печать.
- А ключ от квартиры, где деньги лежат, не желаешь?-
издевательски    ответил классик цитатой другого классика,-
- Вот тебе, а не печать!-
и он сопроводил свои слова мудрой из скрещенных пальцев, в народе прозываемой дулей.
- Как Вы смеете! У меня на руках решение общего собрания!-
верещал Дмитрий Львович на камеру и под вспышки фотографов.
- Нас на это сборище не пригласили, кворум не собрали, выборы недействительны!-
проорала ему в ответ Вика.
  У Алексея Ивановича голова шла кругом, он отошёл от двери, чем воодушевил наступающую сторону. Однако идти в атаку они побаивались – силы были практически равны, но Викина группа проявляла большую отвагу и отчаяние.
  Действие зашло в тупик, триллер грозился перерасти в комедию.
  Подъехала третья машина, из неё вышла группа московских литераторов под предводительством Виктора Викентьевича. Обе группы замолчали, ожидая, к кому примкнут новоприбывшие, но они показали документы «общего собрания», по которому старый СП упразднялся, а их группа «Апрель» являлась правопреемницей  и законной владелицей всего движимого и недвижимого имущества. Группа Вики и Дмитрия Львовича, отбросив разногласия,  тут же объединилась против наглых захватчиков. Алексей Иванович с битой оказался между Дмитрием Львовичем и Викой.
Кто-то вызвал милицию, приехал старый газик, оттуда вышли опера, посмотрели,-
- Трупа нет! Будет труп- вызывайте!
Уехали.
 Подошёл усталый участковый, пожурил,-
- Интеллигентные люди, а ведёте себя как базарные бабы! Будете нарушать, всем оформлю по пятнадцать суток!
  Газетчики и телевизионщики уехали вместе с операми на свежий труп. Три враждебные группы продолжали топтаться на месте и требовали допуск в помещение и печать. Алексею Ивановичу надоело мёрзнуть и ждать неизвестно чего, он первый вошёл в здание, за ним потянулись остальные. В холле снова завязалась словесная перепалка, но она быстро сошла на нет. Всё же литераторы сошлись и честно поделили «движимое и недвижимое имущество». Представителям старой коммунистической закалки достался архив, помещение на Комсомольском проспекте и старая печать СП с серпом и молотом. Новой писательской организации демократического толка, которую возглавлял Дмитрий Львович досталось помещение, где он когда-то трудился и где работал Алексей Иванович. «Апрелю» с Виктором Викентьевичем выделялся Культурный центр на Старом Арбате. Две молодые организации срочно придумывали себе названия в духе времени и заказывали новые печати. Итогом полюбовного дележа стало то, что место Алексея Ивановича сократили, и он остался без работы. Выходное пособие было столь мизерно, что прожить на него можно было бы не более трёх дней.
  Молодое рыночное государство не собиралось кормить и поить творческих людей, предоставляя каждому выбираться самому.
 Беда не приходит одна, на работе у Светланы тоже произошли кое-какие изменения в нелучшую сторону.
   В Метрострое какие-то мутные личности на четверых «прихватизировали» горно-проходческий щит и стали сдавать его Метрострою в аренду, лишив коллектив тех немногих денег, которые выделялись правительством.
  Финансовые потоки перераспределились и потекли полноводной рекой в личные карманы. От шальных денег у некоторых сносило крышу, другие выживали, как могли.
  Бандиты делили город, участились разбойные нападения, заказные убийства стало обычным делом, трупы в новостях уже не вызывали ужаса. Москву наводнили беженцы, бомжи, беспризорники. На каждом углу сидели с протянутой рукой, ходили по вагонам метро, приставали на улицах.
  Москвичи крутились как могли, старики собирали бутылки, распродавали сервизы, книги, свои нехитрые запасы. Сумка-тележка стала непременным атрибутом повседневной московской жизни.
  Менялись отношения, менялись люди, менялась мода. По Москве ходили мужчины и женщины в спортивных костюмах и кожаных куртках с огромными клетчатыми сумками, набитыми всякой всячиной. Появилось новая специальность – «челнок». Русские открыли для себя заграницу, в основном Турцию.
 Светлана, наслушавшись на работе рассказов об уровне тамошних курортов и дешевизне тряпок и кожаных изделий, запаслась нужными адресами, составила смету, продала, оторвав от сердца, любимую хрустальную люстру, перевела в баксы, немного заняла. Заставила Алексея Ивановича оформить загранпаспорт, купила ему билет на чартер, строго проинструктировала, дала нужные адреса и размеры и снарядила в сказочную Турцию, в Стамбул,-
- Остановишься в этой гостинице – пятьдесят баксов с завтраком, на обед купишь себе шаурму, на ужин возьмешь сушки из Москвы. Пойдёшь по этому адресу, там мастерская, шьют из кожи. Закажешь три куртки – вот фасон и размеры, пять барсеток, две дублёнки. Билет у тебя туда и обратно, в гостинице переночуешь, на следующий день они тебе привезут готовое, никуда не уходи, сиди в номере, вечером улетаешь. Проверь швы, чтобы нитки не торчали, уложи аккуратно в сумки, упакуй их в плёнку. Ночью из гостиницы вас отвезут в аэропорт, я встречу тебя в Москве. Продадим кожу, отдадим долг, ещё на жизнь останется и на следующую поездку.
 
   
   




-
 



-






-


 

 
 
-