Психотерапия. Глава 4

«Все, надо уходить, - думал Семенов, паркуясь рядом с детективным агентством «Вэм», - заниматься надуманными делами впечатлительных дамочек вместо реальных дел – путь в никуда». Он постоял на крыльце - парковка, закрытый дворик, уютный особнячок в самом центре города, интересная, до недавнего времени работа – этого будет не хватать.
Петр Макеевич ждал в холле.
- Добрый вечер, я был у заказчицы и подруги умершей.
- Убитой, дорогой друг, убитой.
- Вы, действительно, так думаете? Есть доказательства?
- Пока нет, но мы их обязательно найдем, интуиция меня редко подводит.
Семенов с трудом сдержал предательскую усмешку.  Молодой детектив как можно подробнее описал встречи с заказчицей и Аллой Анатольевной.
- Когда, говоришь, Александра Ивановна заметила слежку?
- После отдыха в пансионате, то есть, еще с лета, думаете, мать Ольги замешана?
- Рано делать выводы, но посмотри, что я тут нашел, - Перерубов развернул карту с нанесенными красными точками. – Смотри, это район, где жила Александра Ивановна, а вот это, - Перерубов коснулся ручкой красных обозначений, - случаи подозрительных смертей пожилых женщин, заметь, только женщин.
- Откуда это у вас?
- Ты словно первый день работаешь, у меня большой круг знакомых, в том числе и участковый, неважно все это, важно, что данные точные. Вот погляди, в этом доме милейшая дама скончалась от удара током, и все бы ничего, но случилось это от падения включенного фена в ванную, а дамочке  больше восьмидесяти. Я не исключаю, что и в этом возрасте женщины ухаживают за собой, сушат волосы феном, но обычно, они осторожны. Фен этот внучкин, она иногда ночевала у бабушки. Провели расследование, ну как провели… короче, ничего подозрительного не обнаружили. Старушка наша в тот день одна дома была,  у родственников алиби, хоть там мотив и есть, квартирка-то отошла наследникам. Следов взлома или беспорядка не было, если кто и вошел, то открыл дверь «родным» ключом, или наша бабушка сама впустила. Но впустила и отправилась в ванную?
- Значит, несчастный случай, - уверенно сказал Эдуард.
- А вот эти четыре старушки умерли от сердечного приступа прямо на улице, ничего не напоминает?
- За какой срок?
- Статистика за полгода. Раньше просто не запрашивал, да и вряд ли интересовались, случай с феном хотя бы сомнения породил, а тут что – шли себе бабушки по делам, стало плохо с сердцем и все… 
Перерубов встал, подошел к окну и долго молча смотрел в темноту октябрьского вечера.
- Знаешь, Эдик, мне важно провести расследование этого дела, тут личное. Мне было восемь лет, когда погибла моя мама, несчастный случай… Это очень сильно повлияло на всю мою дальнейшую жизнь, я и детективом - то стал, чтобы доказать, что это вовсе не случайность, моя мама не могла оказаться в том доме, ей там нечего делать, а уж упасть с высоты собственного роста и получить смертельную травму без посторонней помощи – в такое мог поверить только самый наивный или мой отец. Я не был наивным даже в восемь лет.
- Вы нашли убийцу?
- Судьба нашла ее раньше, но меня до сих пор не отпускает мысль, что она долгие годы жила в нашей семье, готовила нам с отцом обеды и ужины, провожала меня на выпускной, - Перерубов тяжело вздохнул и замолчал. Семенов тоже молчал, осознавая услышанное.
- У меня жив отец, - продолжил Петр Макеевич, - это очень пожилой и больной человек. Разумеется, я ему обеспечил хороший уход, но иногда мне кажется, что его мучения не кончаются именно потому, что я не могу простить, не отпускает его, продлевает мучения.
- И ваши тоже…
- И мои. Не могу понять, как он это не понял еще тогда, вероятно, не хотел понимать.
- Простите, Петр Макеевич, не думал, что это так важно для вас.
- Это важно для близких этих людей, важно для истины, для тех, кто уже не может за себя постоять. Я понимаю, что это может быть просто случай, но мы должны проверить, понимаешь, Эдик, должны.
- Понимаю.
- Значит, проверяем и все схожие случаи.
Утро выдалось теплым и солнечным, казалось, что октябрь на день уступил место молодому сентябрю. Семенов оставил машину на парковке у сквера, в такой день совсем неплохо пройтись пешком. Эдуард и Петр Макеевич разделили полномочия, пожалуй, никогда до этого расследования Семенов не видел такой активности шефа.
Квартира, в которой жила одна из старушек из списка Перерубова, оказалась запертой, Эдуард позвонил в соседнюю дверь.
- Ты кто? - помятый мужчина неопределенного возраста в вытянутых спортивных брюках и майке с интересом уставился на гостя.
- Детектив, я по поводу вашей соседки, Крамоловой Валентины Захаровны.
- Бабки Вальки что ли? Так померла старуха, летом еще померла.
- Я как раз по этому поводу.
- А что за повод? Шла старушка на рынок, упала и фьюить. 
- А родственники-то есть, кому квартира отошла?
- Родственники? Так Борька – единственный родственник и наследник, сынок ейный.
- А где я могу его найти, хотелось бы встретиться?
- Это тебе подождать придется, года три ему еще не до встреч будет, сидит Борька.
- И за что?
- Да кто его знает, вроде ограбил кого-то, он в последний раз дома был года два назад, в перерыве между отсидками. Недолго у матушки погостил, месяца через три опять отправился, для него тюрьма – дом родной, а здесь только числится.
- Кто же старушку хоронил?
- А вот этого не знаю, вроде государство схоронило как безродную, мы особо не интересовались, она и при жизни никого не интересовала, уж больно вредная старуха, а уж как скончалась…
- В чем же вредность? Подруги у нее были?
- Ну и вопросы ты детектив задаешь, откуда я о подругах Вальки знать могу? Если только тетя Света из двадцать восьмой, та еще жиличка. А про покойницу я так скажу – плохо о них нельзя, а хорошего нечего. Борька-то от такой матери в тюрьму сбегал, с такой мамашей и тюрьма – дом отдыха. Иди себе с миром, и без того разговорился тут с тобой.
Двадцать восьмая квартира оказалась в соседнем подъезде. Звонок не работал, пришлось стучать.
- Кто? – раздалось из-за двери.
- Детектив, - Семенов поднес корочки к глазку, - я по поводу смерти Валентины Захаровны.
- Наконец-то, давно вас жду. – Дверь широко отворилась.

Продолжение следует.