Разные взгляды на социализм и коммунизм

     Более 100 лет не прекращаются споры о том, кто был более прав в вопросе о социализме и коммунизме. Можно уже считать такую постановку вопроса некорректной, да и многие противоречия разных идеологов этого направления давно ушли в историю…

     Троцкизм тогда и сегодня, – это две совершенно разных теории, но всё же сам Троцкий, как выдающийся организатор и революционер, великолепный оратор и талантливый публицист, в своих литературных трудах не показал и малой доли из социально революционной идеологии Маркса для развития коммунистического будущего.

     Единственная мысль в книге Троцкого «Преданная революция» в пользу коммунистического будущего, это та, где он высказался, что говорить о невозможность организовать экономику для того, чтобы достойно обогреть, накормить, одеть трудящийся народ и защитить его от внешнего врага в стране с такими богатейшими природными ресурсами, как в России, нужно обладать по меньшей мере слабоумием.

     Но, как и Ленин, он в своих трудах нигде не упоминал о тезисе Маркса про двойственность равенства для всех рабочего времени с тем, чтобы это, относительно равное для всех по времени количество добросовестного, честно и справедливо нормированного общественно необходимого труда по сложности, трудоёмкости, опасности для здоровья и прочее, определяло и относительно равные нормы от общего количества производимых трудящимся народом добротного жилья, качественных продуктов питания и фактуры для одежды для семей трудящихся от их общего производимого в стране количества. А именно это является основой социалистической социально-экономической позиции Маркса для справедливого удовлетворения насущных потребностей трудящегося населения любой страны.

     Чтобы благоустройство жилья, качество приготовления и потребления блюд питания и изготовления одежды каждый мог формировать для себя и своей семьи сам, по зарплате от результатов квалификации общественно полезного труда, а у Ленина и у Троцкого об этом нет ни слова.

     Необходимо помнить и то, что персональную ответственность за Октябрьский переворот после февральского свержения монархии и последовавший за этим разгул насилия, сопровождавшийся поиском «саботажников», Каутский возложил на лидера большевиков Льва Троцкого.

     По мнению Каутского, большевики строили не социализм, а государственный капитализм! Теоретик коммунистической идеологии прогнозировал, что применение силы и диктаторские методы работы приведут, в конечном итоге, к некой новой угнетающей трудящиеся массы общественной системе.  В этой системе само государство становится совокупным капиталистом в лице буржуазно привилегированного государственного чиновничества для эксплуатации наёмного трудящегося населения России.
      
     В ответ на эти суждения Каутского, как одного из лидирующих теоретиком мирового коммунистического движения ХIХ начала ХХ века о том, что цель не оправдывает средства, и к которому Троцкий до 1917 года относился с величайшим почтением, появилась статья Троцкого, ради которой он даже обращался к нему, (несмотря на активно шедшую Гражданскую войну), за помощью в поиске некоторых статистических данных. В этой статье Троцкий пишет:

     «Пусть мой анализ и мой прогноз совершенно ошибочны. Пусть дальнейшее революционное развитие настолько укрепит буржуазную демократию, что позволит ей взять власть в свои руки и тем самым отбросить пролетариат в оппозицию. Но разве такая перспектива не требует от нас в равной мере самой неутомимой и непримиримой критики буржуазной демократии - под углом зрения ее демократизма и ее революционности? Я думаю, что подобная критика не только не препятствует росту оппозиционных сил, но, наоборот, оказывает ему незаменимую услугу, так как неизменно поддерживает левое крыло демократии против ее правого, буржуазного крыла.»

     Но вернёмся к тенденции развития мирового капитализма при концентрации производства и капитала, что не улучшает социального положение трудящихся. Разные модели социализма и коммунизма разных теоретиков прежде всего должны быть условием объединения трудящихся масс для борьбы за своё право иметь за свой труд на благо общества все необходимые блага от общества для жизни достойной своего труда! 

     При своём развитии это движение социального процесса и революционных идей лидеров такого движения, должна развиваться и борьба за улучшение условий жизни рабочего класса как наёмных трудящихся обманываемых капиталистами. Причём независимо от того, отдельные это капиталисты, или государство как совокупный капиталист в лице буржуазно привилегированного государственного чиновничества разных мастей. А такой организованной классовой борьбы трудящихся на уровне парламентарных партий часто нет...

     Коммунистическая идеология должна решить эту проблему, а как и каковы доказательства для такой убеждённости, Маркс и Энгельс показывают в своих политэкономических трудах на примерах жизни развитых общин, коммун и опыта социалистических поселений Роберта Оуэна в Нью Ланарке.  При развитии разных политэкономических систем время всё расставит по своим местам и доказательства появятся сами собой.

     А вот слова тоже теоретика социализма и лидера эсеров В.М. Чернова, «II-ой, довоенный Интернационал был детищем научного социализма, ударившегося в утрированный «объективизм», развивавшего созерцательную энергию, склонность к фаталистическому оптимизму, в ущерб энергии действенно-творческой, в одно и то же время созидательной и революционной. В результате, программа-минимум социал-демократии носит по преимуществу выжидательный и оборонительный характер. Ибо пока пролетариат недостаточно силён для захвата власти, надо остерегаться чем бы то ни было осложнить или затормозить массовое капиталистическое развитие общества для созревания революционного сознания пролетариата!»

     Партия, основанная на отрицании существующего буржуазного строя, все меньше интересовалась условиями будущей жизни. Но это влекло за собой «неудобный» вопрос: «Что за порядки установит новая власть, если трудящийся народ им доверится?» Ответы были обтекаемыми. Как говорил В. Либкнехт: «Дайте нам достигнуть власти, а как мы её употребим, вы потом узнаете…». Такое сокрытие программы, характерное для политиков с имиджем ученых, настораживает: то ли они делают вид, что знают, как решить социально-экономические проблемы трудящегося народа, то ли готовят новый эксплуатационный строй для трудящихся.

     Единственный прецедент, с которым социал-демократы сравнивали будущее общество – это Парижская коммуна. Но в интерпретации Бебеля опыт Коммуны мало что добавлял к конструктивной программе социал-демократов и эсеров: «все фабрики перейдут в руки общества и будут эксплуатироваться в интересах всех граждан. Место частного хозяйства займет социалистическое, в котором каждый будет работать для всех и все для каждого». Буржуазия для трудящихся, а трудящиеся для буржуазии? И на каких условиях?

     В 1893 г. депутаты рейхстага в Германии потребовали от социал-демократов изложить, наконец, что они собираются делать, если придут к власти (тем более, что лидеры социал-демократов обещали, что это может произойти в ближайшие годы). Один из оппонентов, ссылаясь на свои впечатления от чтения марксистской литературы, обвинял социал-демократов в том, что они просто скрывают свои намерения: «Не нашёл я и разъяснения, как именно, в каких конкретно формах вы хотите урегулировать производство и потребление. Я только и нашел, что вы хотите их «урегулировать», и более ничего».

     Оппоненты не дождались объяснения, как будет происходить «урегулирование». Социал-демократические ораторы стали сравнивать установление социализма с воскресением после смерти в христианстве, подтвердив тем самым, что социализм для них стал из вопроса знания больше вопросом веры. По словам А. Бебеля, «...мы работаем так, как мы работаем, и не переходим к мелкой утопической живописи, чтобы говорить: таким, а не иным должно быть социалистическое общество. Оно само придёт».   

     После революционных потрясений 1917-1923 гг. В.М. Чернов имел основания прокомментировать этот пассаж: «Опыт германской социал-демократии, русского большевизма, и советских правительств Баварии и Венгрии, показал, что «само» ничто не приходит, и менее всего – социалистическое общество».

     Оказывается, что само приходит только недовольство трудящихся условиями жизни за свой труд и оно ставит перед социалистами вопрос – а не зря ли они работали так, как они работали все это время? Ведь умеренное социальное законодательство буржуазные политики и имперские чиновники могли принять и без марксистов, а под давлением организованных своими лидерами трудящихся масс для увеличения зарплат и улучшения своей жизни.

     Чтобы подчеркнуть свое отличие от них, Бебель и Либкнехт выступили за меры планирования экономики: «Согласно учету и контролю вероятного расходования разных предметов потребления должно формироваться и их производство. Посредством обширных статистических исследований, с возможной точностью придётся устанавливать, какие потребности и в каком объеме должны удовлетворяться при помощи социально-производственных отношений. Если эти исследования приведут к публикации рекомендательных планов, то под давление хорошо организованных трудящихся масс такие меры вполне может осуществлять и буржуазное государство.»

     Если же на основе «вероятных» цифр будут создаваться точные и обязательные к исполнению планы по удовлетворению основных потребностей трудящегося населения, то как заставить правительство следовать этим планам? Ответ подразумевался один – диктатура сторонников социально прогрессивной экономики!  И это может сделать победившая на выборах и пришедшая к власти партия с такой программой развития!  И это было произнесено с трибуны рейхстага в 1893 г. В качестве пути к плановому хозяйству определения базовых потребностей населения и организации производства необходимого трудящемуся населению Германии, социал-демократы предлагали национализацию предприятий, выражая уверенность, что «государственные предприятия мы можем с легкостью превратить в социалистические», даже не меняя управленческого персонала.
 
     Таким образом, не меняя структуры капиталистического производства и рыночного распределения,  а просто начав управлять государственно-бюрократическим сектором из расчёта потребностей трудящегося населения, социал-демократы «получали социализм» не покидая своих правительственных кресел. «Социализация оказывается равной бюрократизации, – комментирует В.М. Чернов. - Большевики были лишь продолжателями этой идеи. Умеренное и радикальное крылья от коммунистической идеологии отличались не моделью социализма, а только методами достижения целей этой идеологии.»


     Ведущий теоретик германской социал-демократии Карл Каутский (1854-1938) решил восполнить этот пробел и написал комментарии к Эрфуртской программе партии 1890 г. Книга вышла под названием «Пролетариат и общественный строй». Конструктивная часть этой работы называлась «Государство будущего». Здесь любой желающий должен был узнать, как будет выглядеть общество, которое возникнет после победы пролетариата во главе с социал-демократами. Такое общество Каутский называет социализмом или коммунизмом, отождествляя эти два понятия.

     Глава «Государство будущего» резко контрастирует с предыдущими, где Каутский подробно описывает язвы капитализма и доказывает необратимость процесса концентрации производства. «Как только речь идет о социалистической революции, краски становятся донельзя размытыми. - пишет Каутский. - Каким образом может победить пролетариат? Желательно – ненасильственным путем. Победа эта произойдет в ближайшие десятилетия, но мы не можем сказать, в какие формы выльется тенденция через 10-50 лет. Монополия капитала вот-вот падёт, а мы не знаем, какая монополия придёт ей на смену. Какой будет собственность на средства производства? А кому будет принадлежать производимая продукция и на каких условиях?» Здесь Каутский пускается в логические рассуждения и у него мелкое хозяйство предполагает частную собственность…

     Ниже это мнение будет им же опровергнуто, так как Каутский, забыв о противоречиях русских марксистов с народниками, признаёт русскую общину примером коммунистических отношений (до такой идеализации общины не доходили и классики народничества).

     А крупное производство – большей частью уже общественное, значит и собственность на него должна быть общественной. Рабочие станут «господами производимых ими продуктов» и сами ими будут распоряжаться, а не капиталисты. Это, конечно, улучшит положение рабочих, если сторонники такой позиции будут у власти и сумеют справедливо распоряжаться производимыми средствами для жизни,  чтобы они каждому достались по заслугам перед обществом и об этом  Маркс хорошо объяснил в первом томе «Капитала» на стр. 88-89 советского издания.   Чтобы производство развивалось для удовлетворения насущных потребностей трудящегося населения по достойным человека нормам по количеству и квалификации труда от их общей массы, не забывая о защите от внешних врагов своего государства трудящихся жить по своим законам!

     Но об этом у Каутского ни слова и далее он пишет, что капитализм тормозит экономическое развитие для социального благополучия трудящихся из-за жажды наживы капиталистов и не может занять работой всё трудоспособное население для удовлетворения своих потребностей. Всё это так и дальше он пишет, что власть сторонников социализма позволит привлекать больше работников и распределять рабочую силу более рационально, в соответствии с потребностями населения. В этом точка зрения Каутского в какой-то мере совпадает с марксистским пониманием общества социальной справедливости, но не более того.

     В обществе Каутского для работников предприятий мало что изменится, если сохранится товарное производство и будет сохранена зарплата без законных гарантий на достойные человека нормы хотя бы базовых средств для жизни от их общего производимого количества. Получается, что работники станут просто наёмными трудящимися государственного центра, который, по мнению Каутского, должен представлять интересы всех работников. Но это как раз оказалось для него труднее всего сформировать и Каутский оставляет тезис об общенародном характере государства будущего без всяких дальнейших обоснований.

     Каутский надеется, что в условиях огосударствления развитие экономики пойдет быстрее, и зарплата станет больше. Но как это возможно, если не увеличивать денежную массу? Но увеличивая денежную массу с увеличением товарной без закона о социальных гарантиях деньги опять будут концентрироваться у буржуазии и она опять будет в большем выигрыше! Но Каутский уверен, что преимущество огосударствлённой экономики заключается в ее эффективности. (Каутский даже не подозревает, насколько неэффективно государственное бюрократическое управление для жизни трудящихся без закона о социальных гарантиях на достойные человека нормы производимых благ для жизни от их общего производимого количества и без действенных служб обеспечения законности!). Но если деньги можно распределять пропорционально труду, почему нельзя так распределять производимые в обществе и тоже необходимые каждому базовые средства для жизни? Вопрос для Каутского остался открытым.

      Он просто слепо верит в то, что такой «государственный социализм уничтожит все те безобразия и мучительные явления», которыми сопровождается капиталистическое развитие. Каутский не приводит обоснованных доказательств причины этого. Он просто верит в крупное государственное хозяйство. Только в нём он видит возможность дальнейшего увеличения производительности труда и объемов совокупного продукта.

     Пройдет век, и постулаты Каутского покажут свою слабость. Мелкое частное производство в социально развитых странах сохраняется наряду с крупным как при частной, так и при государственной собственности, а в эпоху заката монополии капитала для индустриального общества наблюдается даже разукрупнение некоторых передовых в техническом отношении производств и развивается монополия законов о социальных гарантиях трудящихся!

     Именно поэтому есть основания считать, что этот процесс будет нарастать, если будет нарастать стремление трудящихся вести организованную борьбу за свои социальные права жить в человеческих условиях. Частные собственники продолжают заправлять крупным производством,  производительность труда как в частном производстве, так и в государственном продолжала расти вместе с благосостоянием трудящегося населения, но при условии, что труд людей достойно и на законном основании вознаграждается материально, а не только финансово!

     Тогда, в конце ХIХ века, несостоятельность целей германской социал-демократии без идей Маркса не была доказанной. Но либеральная мысль напрасно ликует по поводу краха коммунистической идеологии, ибо идею Маркса о развитии социальной справедливости по двойственности равенства для всех рабочего времени продолжают применять во многих странах мира и где эта идея Маркса применяется, там трудящиеся не бедствуют! 

     У своих социал-демократических конкурентов идея даже частичного обобществления средств производства без социальных гарантий на производимые средства для жизни по труду потерпела фундаментальный крах еще раньше – в 30-е годы ХХ века, с началом Великой депрессии. Но это почему-то не стало уроком для большевиков Советской России…

     Значит ли это, что коммунистическая идеология потерпела полное теоретическое крушение? Во многом такие "марксисты", как Каутский, точно уловили тенденции своей эпохи. Они не поняли только одного – эти тенденции не вели тогда к социализму. Они направляли стопы мира к иному обществу, которое возобладало в ХХ веке в самых разных странах с различным отношением к частной собственности – и в СССР, и в Германии (сначала – нацистской), и в США. Эту систему можно называть государственно-монополистическим индустриальным обществом, индустриальным этатизмом и в некоторой степени социальным государством. Но такое общество не соответствует критериям социализма и коммунизма как бесклассового общества социальной справедливости.  А именно в таком обществе должен господствовать ЗАКОН, КОТОРЫЙ ГАРАНТИРУЕТ ВСЕМ ЛЮДЯМ, СПОСОБНЫМ К ДОБРОСОВЕСТНОМУ ОБЩЕСТВЕННО НЕОБХОДИМОМУ ТРУДУ, ИМЕТЬ С ПРАВОМ НА ТРУД И ПРАВО ХОТЯ БЫ НА ДОСТОЙНЫЕ ЧЕЛОВЕКА НОРМЫ СОЦИАЛЬНО-БЫТОВЫХ БЛАГ ДОСТОЙНО ТРУДА ОТ ИХ ОБЩЕГО ПРОИЗВОДИМОГО В СТРАНЕ КОЛИЧЕСТВА! ПРИЧЁМ БЕЗ КАКИХ-ЛИБО БУРЖУАЗНЫХ ПРИВИЛЕГИЙ КОГО БЫ ТО НИ БЫЛО!

     У современных социал-демократов предпосылка решения этой задачи отождествлялась с самой задачей обеспечения социальных гарантий по труду, и тем самым решение задачи всё же осуществлялось! Основная ошибка Каутского и других теоретиков решающих проблемы капиталистического общества заключалась в том, что они настаивали – выдвинутые ими задачи социальной защиты могут быть обеспечены только при условии ликвидации частной собственности на средства производства.

     А ведь эта частная собственность не имеет к этому вопросу прямого отношения. При прочих равных возможностях можно утверждать, что для усиления социальной защиты интересов трудящихся масс необходимо ограничение частной собственности капиталистов на производимые средства для жизни и формирование их распределения по количеству и квалификации труда, как и предлагал сделать Маркс!

     Однако обострившиеся разногласия между разнородными политическими силами до сих пор не позволяют трудящимся многих стран осуществить объединение всех революционных сил в единую социально прогрессивную политическую партию для реализации этой цели.

     Период глобализации производства конца ХХ века показал, что в условиях индустриализации социальное государство становится неустойчивым и уязвимым, если законодательная власть не принимает во внимание необходимость расширения социальных гарантий прежде всего в социально-бытовой сфере трудящихся масс.

     Только при решении социальных проблем трудящихся на законодательном уровне государство становится действительно социалистическим. Именно смешанная экономика при сохранении товарного производства на продукцию производимую сверх норм необходимых для социального благополучия трудящихся, то есть когда капиталистическая форма сохраняется на второстепенные блага, но в еще большей степени социалистическое хозяйствование при производстве и распределении первостепенных благ сглаживает классовые разногласия и в конечно итоге должно ликвидировать классовые привилегии, которые рождают этот класс власть и богатство имущих!

     Необходимо понять, что общество становится бесклассовым только когда не будет незаслуженных классовых привилегий власть и богатство имущих и каждый будет иметь все необходимые блага для своей счастливой жизни, если будет добросовестно трудиться на благо общества!

     Каутский, в отличие от Маркса, слишком близорук и его футурология не позволяет ему заглядывать далеко в будущее. Когда речь заходит о будущем социализма, теоретик туманен и его учение иногда заставляет поёжиться, так это напоминает будущую практику фашизма и большевизма. В точном определении формы грядущей эпохи была безусловная сила социал-демократии и в этом отношении она обеспечила теоретическим багажом социал-либералов и настоящих коммунистов, которые понимали, что для нормального морально-нравственного здоровья и интеллектуально духовного развития трудящимся необходимы не только нормальные социально-бытовые блага, но и коммуникационные, а это энергия, водопровод, санитарная канализация, связь, информация и транспорт!

     А как же ещё можно объяснить, чем отличается общество монополии капитала от общества монополии законов о социально-коммуникационных гарантиях трудящегося народа по труду?  То есть чем отличается капитализм от социализма и коммунизма?
 

     Чтобы представить себе социализм, Каутский опасно для марксиста приближается к народничеству, то есть социализм – это воспроизводство общины в масштабах всего общества. Но в дальнейшем эта аналогия выветривается, и Каутский рисует портрет социализма не с развитой общины, а с государства как совокупного капиталиста, которое нанимает себе сельский и промышленный пролетариат для своего развития.

    Но правительство такого государства быстро забывает о необходимости развивать у себя в государстве гуманизм и равноправие, социальную справедливость и братские отношения.  Этот странный логический зигзаг объясняется просто – Каутский стремится обнаружить модель социализма, как Ленин и Троцкий, в обобществлении средств производства, но она, как показали уже Прудон, Герцен и Бакунин, может быть найдена именно в развитой общине, где общими становятся средства потребления производимые в общине со своими справедливыми, почти семейными, братскими законами их распределения!

     Каутский пытается вывести будущее общество из тенденции индустриализации, но это ведет в сторону от социализма. Социалистическое общество по Каутскому всего лишь «единое, гигантское промышленное предприятие» при товарном производстве и рыночном распределении. Община для некоторых похожа на социализм и фабрика тоже, но они совсем не похожи друг на друга. То, что к социализму ведёт только тенденция обобществления производимых средств потребления не могло прийти в голову ортодоксальному марксисту ХХ века.

     Он выбирает тенденцию превращения всего общества в одно большое тоталитарное государство без партийно-парламентарной демократии и с государственной собственностью как на средства производства, так и на средства потребления. Именно в таком обществе буржуазно привилегированное чиновничество распоряжается по своему усмотрению, как лавочники в своей лавке!  При зарплате трудящихся пропорционально труду, а не по общему для всех закону, который определяет для каждого все необходимые для жизни социально-коммуникационные блага по количеству и квалификации общественно необходимого, честно и справедливо нормированного труда по сложности, трудоёмкости и опасности для здоровья!

     Но он категорически не согласен и с идеей коллективных предприятий, принадлежащих самим работникам. При этом теоретик социал-демократии признаёт, что такая система «избавляет рабочих от тех бедствий, которые несёт с собой капиталистическая эксплуатация».  Так в чем же дело?  Если после блужданий вокруг общины и государства-фабрики он не видит систему, которая может избавить рабочих от бедности и которая необходима всем честным трудящимся людям? Но Каутский эту модель не видит.

      И действительно, федерация коллективных предприятий не может быть социалистической, если все организованные в государство сельские и городские муниципальные предприятия не будут связаны социально-экономическими взаимоотношениями между собой с целью социально благополучного проживания всего трудящегося населения страны!  Именно в этих условиях каждый трудится для всех и все для каждого, имея достойные человека нормы необходимых каждому средств для жизни от общего их количества производимого в обществе! Но Каутский об этом не пишет, но почему-то считает себя марксистом…

     Но если люди не будут связаны ЗАКОНОМ о социальных гарантиях от двойственности равенства рабочего времени, чтобы относительное равное ДЛЯ ВСЕХ количество труда по времени определяло и относительно равные ДЛЯ ВСЕХ законные нормы производимых в обществе и необходимых каждому базовых средств для жизни в виде добротного жилья, качественных продуктов питания и фактуры для одежды!

     То есть если у трудящихся не будет возможности качество их потребления формировать для себя и своей семьи самим от своей зарплаты при честном и справедливом нормировании труда на каждом рабочем месте в общественной экономике страны, то ни о каком социализме и коммунизме и речи быть не может!  Социально справедливое общество может развиваться только когда социально-коммуникационные условия жизни у каждого будут формироваться по труду!

     Поэтому уже сегодня в Финляндии и в других социально развитых странах каждый трудящийся человек по закону принятому абсолютным большинством трудящегося населения страны имеет право на необходимые нормы базовых средств для жизни от общей массы производимых трудящимися общества и необходимых каждому для социально благополучной жизни в виде жилья, продуктов питания и фактуры на одежду, а не только на зарплату пропорционально труду не обеспеченную никакими гарантиями, а значит и добросовестные граждане там бедными быть не могут!

     И это основа социально-экономических взаимоотношений при социализме, когда рынок формируется только на производимое сверх норм необходимых для социального благополучия общества.

      И тогда тенденция к концентрации через механизм конкуренции не разрушат эту систему и не будут разорять трудящихся. Сразу видно, что Каутский не сильно утруждал себя знакомством с идеями Маркса,  который теоретически решил эту проблему, доказывая возможность благополучия трудящихся, если государство будет иметь действенные службы обеспечения законности в стране для исполнения законодательной воли народа независимо от собственности средств производства!

     Но Каутскому почему-то важно было другое: частная собственность на средства производства, которую он считает корнем всех бед при капитализме и которая тесно связана с товарным производством. А ведь достаточно избавиться от товарного производства базовых средств для жизни, чтобы решить все социально-бытовые проблемы трудящихся организацией производства для собственного потребления!

      Каутский не стремился повернуть мир к государственному натуральному хозяйству для справедливого удовлетворения потребностей трудящихся масс. Просто он уверял рабочих, что если они трудятся на государство, то работают на себя самих. Эта «агитка» потом использовалась в СССР и поэтому работники не верили, что когда крадут у государства, то крадут именно у себя. Как и рабочие большого концерна не верят, что производят для себя, даже если сами покупают свою продукцию. Ведь они понимают, что прежде всего обогащают хозяина как средств производства, так и производимой продукции, за производство которой они получили зарплату и часто вынуждены покупать её уже дороже у посредников-спекулянтов.

     Но почему рабочие будут лучше трудиться, если само государство будет совокупным капиталистом в лице буржуазно привилегированного государственного чиновничества, которое распоряжается производимой продукцией как лавочники в своей лавке? Каковы будут стимулы к добросовестному труду и этих лавочников и самих трудящихся? Да те же самые – зарабатывать деньги или добывать их любыми возможными способами для продолжения жизни без нужды, а не стремиться добросовестно трудиться на благо общества, чтобы иметь необходимые блага для своей социально благополучной жизни по труду.
 
     И позднее, уже после начала государственно-капиталистического эксперимента в СССР, яростный критик большевиков Каутский настаивает: «В социалистическом производстве от лености или халатности отдельных рабочих страдаю их собственные сотоварищи, которым, благодаря такому их поведению, достается меньше продуктов и больше работы».

     Ну,  пристыдят товарищи лентяя, и чё, станут лучше жить? Как бы не так! Такая система стимулирования может действовать только в небольшом коллективе. В коллективе-нации трудовой вклад размазывается между всеми, и результат труда одного работника при товарном производстве практически не заметен в общем «котле». Рыночное отчуждение результатов труда от самих трудящихся при государственном капитализме и иерархическое господство по капиталу, а не по результатам труда, в СССР и в странах «социалистического содружества» сохранялось, так что кроме моральных и экономических санкций должны быть ещё и внеэкономические меры принуждения к труду, что при социализме уже недопустимо!

      Может быть, работников социализма будет вдохновлять свобода деятельности, как об этом говорят анархисты и в свое время писал молодой Маркс? Каутский жестко отвечает на эти мечтания: «социалистическое производство несовместимо с полной свободой труда, т.е. свободой работника трудиться тогда, где и как он хочет». Интересно, что Каутский признаёт: относительная свобода труда возможна в условиях мелкого частного производства, а в  крупнопромышленном производстве подобное недопустимо! Поэтому при социализме только с правом на добросовестный общественно необходимый труд на благо всего обществе работник имеет право на все необходимые и утверждённые законом нормы социальных благ по количеству и квалификации труда. Таким образом, Каутский признаёт, что марксистская модель монополии законов о социальных гарантиях по труду, как и модель крупной капиталистической промышленности, ограничивает свободу в сфере труда, но не ограничивает свободу трудоспособных граждан жить достойно своего добросовестного труда!  Что при монополии капитала, то есть рынка и денег, НЕВОЗМОЖНО!

      Социал-демократия при монополии капитала не может «устранить зависимость работника от хозяйственного целого, в котором он образует одно из колес государственной машины…», но при монополии закона о социальных гарантиях все работники будут равноправными, товарищескими колёсами (как говорили в ХХ веке – «винтиками») всей социалистической государственной машины!

      Но о монополии закона о социальных гарантиях у Каутского и мысли никогда не было!  Хотя первую мысль он будет постоянно повторять после начала коммунистического эксперимента в СССР. Так что представление о колесиках и винтиках, в которые должен превратиться человек в индустриальной машине коммунистического будущего, отличается от буржуазного и тоталитарного тем, что трудящиеся с правом трудиться на благо общества должны получить право иметь от общества и все социально-коммуникационные блага по количеству и квалификации своего труда!

      Дети в таком обществе должны иметь всё необходимое для своего нормального развития в силу своего несовершеннолетия и преемственности поколений, как будущее население страны и её производительные силы! Чтобы они в будущем более рационально использовали природные ресурсы, сохраняя их для будущих поколений, и развивали ресурсовозобновляемые технологии, чтобы в будущем не искать другую планету, истощив и загадив эту! Или нам уже наплевать на будущее наших внуков и правнуков и на будущее колыбели человечества? А старики должны иметь самое необходимое по нормам для достойной жизни и соответствующую труду пенсию как заслужившие благополучную старость!
 
      И никакой уравниловки, кроме равенства прав человека перед справедливой диктатурой ЗАКОНА при действенной работе служб обеспечения законности, работники которых тоже вынуждены будут действовать по закону! Если не хотят быть привлечены к ответственности за его нарушение.

      Уравнивание людей, неравных по достоинствам, по способностям, по энергии, по инициативе, по бережливости в быту и в производственных отношениях есть условие вопиющей несправедливости, является концом совершенствования людей и общества, смертью прогресса и свободы, началом морального уродства членов  общества.

      Разве нельзя так устроить, чтобы в своей богатейшей природными ресурсами стране хорошо обучить наше население, чтобы обустроить, накормить и одеть каждого для нормальной, полноценной жизни не снижая обороноспособности, оставаясь экономически независимыми от других государств?

      С развитием экономики и людей общества подобный принцип будет распространяться и на все средства коммуникации, а это энергия, водопровод, санитарная канализация, связь, информация и транспорт! На рынке же лишь конечные устройства, если не устраивают общественные формы и стандартные для личного пользования.

      А интеллектизм, как третья и завершающая фаза коммунистического общества, наступит, когда у всех будут нормальные условия для своего интеллектуально-духовного развития. Ведь интеллигентность это не столько обладание интеллектуальным богатством, сколько стремление нести это богатство людям! А если каждый будет направлять это полученное богатство лишь на личное потребление, то чем он лучше рабовладельца, феодала или капиталиста?

      Практически так уже живут люди во многих социально развитых странах мира и подобным образом жизнь УЖЕ устроена в кибуцах Израиля, в Исландии, в Норвегии, в Финляндии, в Дании, в Швеции, в Швейцарии, в Сингапуре, в Канаде, которая является второй по величине территории страной мира и в других социально развитых странах мира. Теоретически это возможно и в России.  Теоретически.  Но реально сегодняшние граждане России не готовы даже к объединению сторонников такого образа жизни.  Если они, конечно, есть…

      Или вы знаете социально развитое государство, где у власти нет избранной народом правящей партии с социально прогрессивной программой развития своего народа?

      А сказочку про коммунизм, где каждый будет трудиться на благо народа по способностям, а иметь необходимое для жизни по потребностям независимо от участия в труде на благо народа, ЗАБУДЬТЕ, это для ДЕБИЛОВ! Ни один уважающий себя народ не будет кормить бездельников, если у них нет документа об их полной физической или интеллектуальной инвалидности и не позволит себе обеспечивать лентяев и бестолковых как и трудолюбивых, грамотных и добросовестных специалистов!

      Маркс такую хрень мог писать только по молодости, когда ещё не выработал саму сущность коммунистического общества, чтобы привлечь внимание к коммунистической идее.

      Но когда Маркс и Энгельс поняли, что в деньгах сытости не бывает ни у богатых, ни у бедных, ни у мудрых, ни у глупых, а ресурсы земли ограничены, больше они такую глупость НИКОГДА не писали. Ведь им не было и тридцати, когда писали Манифест...

      А вы вспомните себя в этом возрасте, шибко умными были? Даже христианская религия в своём учении о Христе утверждает, что он своё учение о свободе и справедливости в загробном мире, за благочестие в этом, создал в 33 года! А сколько раз это учение потом исправляли и переделывали каждый гад на свой лад и сделали орудием для угнетения людей труда?

     Принцип везде ЕДИН!

     Классика жанра, всё просто!

     Но не для народа России, которому по конституции принадлежит вся полнота власти, а желания и воли сделать свою родину социально справедливой страной уже НЕТ...

     Но похоже, что большинству нравится, особенно молодёжи и новым российским капиталистам, подобное буржуазное варварство в России, когда жажда наживы и страсть к богатству становится для многих смыслом жизни...