О ветеране ВОВ

Уходил на двух ногах, а вернулся на костылях. Но живой. И зажил со своей женой Машей спокойной жизнью в небольшом шахтёрском посёлке.

Время от времени давали о себе знать ужасы пережитой войны.  Кричал  по ночам,  вскакивал весь в холодном поту, судорожно  вдыхая  воздух.

Жена с пониманием обнимала, гладила по голове, как ребёнка, приговаривая:

- Всё хорошо, Саша. Ты дома, со мной. Успокойся, родненький…

И благотворно влияла на его выздоровление. Постепенно ночные кошмары прекратились.

Но была в школе традиция –  перед праздником Великой Победы приходили к ветеранам школьники  с вопросом: « А расскажите, как вы воевали?»

Пришли и к дяде Саше одноногому – так прозвали его  односельчане. Добродушный фронтовик  не смог отказать подросткам.  А когда они ушли, долго ещё сидел, уставившись в одну точку и потирая левую  культю – всё, что осталось от ноги… Потом встал и поковылял со двора. В буфет – на другой конец посёлка.

Привели его вдрызг пьяного , когда уже начало темнеть. Положили на кровать. Мария Ивановна только головой покачала, слушая невнятное бормотание мужа , его выкрикивания и хриплые стоны. В пьяном бреду  опять  мерещились ужасы пережитых боёв. Опять кричал и метался по постели, надрывая простынь. И только под утро успокоился и заснул.

Всю ночь дежурила жена возле мужа, вытирала пот со лба, поправляла простынь, уговаривала и  гладила по руке. До утра. А когда он засыпал, шла управляться по хозяйству.  Нелегко ей было после бессонной ночи.

Просыпался угрюмый и больной, как говорится – себе не рад. Потом,  придя в себя, просил прощения у жены и  начинал ей помогать. Она ни разу не упрекнула его. Разговаривала так, будто ничего не произошло. От этого он ещё  сильнее чувствовал свою вину перед ней.

Через какое-то время  опять приходили пионеры. И опять  ветеран уходил в буфет. И опять ночью не было покоя ни ему, ни жене. Мария Ивановна  уже крепко   сердилась и на самих ребят, и на учителей, которые посылали их к ветеранам.

И чем чаще были такие визиты, тем чаще дядя Саша пил и  впадал в беспокойство. Мария Ивановна  решила пойти в школу  поговорить с  директором.
 
Однажды  сам дядя Саша, будучи   в хорошем расположении духа, вдруг сказал ей:

- Маша, ты этих пионэров ко мне не пускай. Скажи, что  придумаешь – ну типа болен или уехал… Но не пускай. Они спрашивают, а я ж ну, как бы,  не могу не отвечать. И прогнать не могу – дети ведь. А мне вспоминать то всё…ой как же не хочу вспоминать! Машенька, оно ж мне душу рвёт…Мне ж то всё… Ох!.. Я и пить-то не хочу. А как начну говорить  пионэрам, так оно ж всё снова в памяти. Вот и пью, Маша, чтобы забыться.  Не хочу. Я только жить начал. Только спать спокойно начал. А они…

Мария Ивановна сочувственно покачала головой.

- Хорошо, Саша. Я их отважу.

Надела чистый платок и пошла  в школу. Её  проводили к завучу.  А после недолгой беседы вернулась домой.

Но с этого дня школьники больше не приходили к ветерану.
Дожил он до глубокой старости и  спокойно  отошёл в вечность.