Девичья фамилия

Свела судьба однажды меня с двумя бравыми лейтенантами. Первого, как считали многие сослуживцы, ждала прекрасная карьера. Так бы, скорее всего и вышло, да только он неосмотрительно женился на дочери заместителя командующего армией. Все бы ничего, да не любил офицер, когда в их семейную жизнь вмешивалась теща.
Ох, уж эта теща! Сколько сложено о ней анекдотов, песен и рассказов, а ей все нипочем. Во все времена и политические режимы она зорко стояла на посту, считая себя самой главной, а если муж – генерал, то и вовсе мнила верховным главнокомандующим в отдельно взятом государстве под название «семья».
Острый на язык молодой офицер, когда теща пыталась «качать права», мог запросто послать ее куда подальше. Любимая дочь, словно в огне, металась между суженым и родителями. Брак дал трещину. Особого шума, с учетом должности тестя, в штабе не поднимали, а направили непокорного и теперь уже бывшего супруга … с повышением в «город-герой» Гурьев, чтоб неповадно было ему самому, да и другим строптивым зятьям – наука.
Другой лейтенант угодил в заштатный гарнизон с формулировкой «в целях служебной необходимости» лишь только потому, что его оговорила несостоявшаяся невеста, когда он заподозрил подвох. К тому же начальник увидел в подающем большие профессиональные надежды молодом офицере своего конкурента. Ребята, к слову, в ссылке не пропали, пили вдоволь кумыс, а иногда даже ели ложками черную икру!

Нередко в семейных драмах молодоженов бывают замешаны родители, словно плохие музыканты, неумело играющие свою скрипку. Именно так произошло и в следующей истории. Итак, действующие лица и исполнители. Жених – Станислав: москвич, из семьи министерского чиновника, спортивного телосложения, с обаятельной улыбкой, не лишенный чувства юмора, здорового карьеризма и массы других положительных качеств. Словом, красавец-гусар.
Невеста – Инесса: дочь генерала, члена военного совета округа. Доподлинно неизвестно, по своему желанию или по настоянию родителей после окончания института культуры она устроилась работать в библиотеку военного училища. Но факт остается фактом. За стойкой учебного фонда Инесса выглядела принцессой на горошине (если за горошину принимать стул) – вся пышная, в таких же воздушных нарядах, с шикарными вьющимися волосами и огромными карими глазами. Неспешной и заманчивой походкой она удалялась в глубь книгохранилища, а возвращаясь, с загадочной улыбкой вручала курсанту вожделенный труд классиков марксизма-ленинизма, учебник по тактике ближнего боя или мемуары старого большевика.
Безусые семнадцатилетние курсанты вряд ли интересовали девицу на выданье. Куда более привлекательными для нее представлялись «без пяти минут» лейтенанты, возмужавшие к выпуску в учебных атаках. Однако не эти мужские игры становились для городских красавиц заветной мечтой. В случае удачного замужества они, например, могли получить прекрасный шанс пять лет прожить за границей, пополняя свой гардероб модными вещичками из магазина военторга, отдыхая в крымских санаториях... Ну и само словосочетание–статус «жена офицера» вызывало восторг и зависть окружающих.
На выпускном курсе Станислав и Инесса стали мужем и женой. Торжественная церемония бракосочетания проходила во дворце, прежде принадлежащему графскому роду, свадьба гуляла в шикарном ресторане «Интурист» при стечении высокопоставленных персон из партийных и военных кругов. Естественно, лейтенант вполне ожидаемо получил распределение в теплое место – виноградно-солнечное Мукачево. Квартиру молодым по звонку папаши-генерала выделили в центре этого уютного закарпатского города, непыльная работа в штабе, местный благоприятный климат – все способствовало укреплению семейных уз.
Что именно случилось в семье молодоженов, сказать сложно, скорее всего, союз лопнул из-за частых визитов неугомонной тещи. Конечно, нельзя исключать и другие причины, например, и ту, что наша принцесса не умела варить украинский борщ, или супруги оказались сексуально несовместимыми… Вскоре их брак, не предвещавший поначалу такого резкого поворота событий, распался.
После развода Стас стал разменной монетой в назидание остальным. В политотдел дивизии пришла телефонограмма о замене занимаемой им должности. И куда бы вы думали? Правильно, в далекий, морозный, степной, таежный (применима масса других эпитетов) ордена Ленина Забайкальский военный округ. А там «заповедных» мест предостаточно: Борзя, Кяхта, Мирная, Могоча, Оловянная, Ясная... И поехал Стас по приказу на советско-китайскую границу. Инесса же вернулась в ставшее родным училище охмурять новых претендентов на освободившееся место мужа.

Полковник в роли сводника
Действия следующей истории проходили в таежном бамовском поселке, где с размахом шла всесоюзная комсомольско-молодежная ударная стройка. В числе героев – покорителей вечной мерзлоты были, как известно, военные железнодорожники, чьи сооружения – мосты и тоннели – вскоре принимали под охрану бойцы внутренних войск.
Парткомиссия одной из частей рассматривала персональное дело коммуниста прапорщика Гурулева, старшины комендантской роты. Был он из местных, сибиряк под два метра ростом, косая сажень в плечах. Слыл мастером на все руки, войсковое хозяйство вел надлежащим образом. Претензий по службе к нему не имелось, однако вменялось прапорщику … семейное непостоянство. Вскоре после свадьбы семья неожиданно распалась. Родные и близкие, как водится, списали на молодость, мол, с кем не бывает, не сошлись характером. Одному на Севере скучно жить, женился Гурулев вновь. Избранница не успела семейное гнездышко свить, как сбежала из старшинского дворца в виде служебной двухкомнатной квартиры в столице БАМа Тынде в общежитие строительно-монтажного поезда. Сослуживцы только переглядывались да перешептывались, не понимая, что же вновь произошло? Долго ли, коротко ли, недобрая молва до политотдела дошла.
Решил сам полковник Столяров – начальник местного политбюро – принять личное участие в судьбе старшины. Пригласил коммуниста для откровенного разговора к себе в кабинет. Богатырь прибыл в штаб дивизии, но почуяв неладное, держался поначалу настороже. Политработник, словно музыкант-виртуоз, искал подход к душевным струнам собеседника. Добряк-старшина занял оборону, не спешил изливать душу. На вопросы отвечал строго по строевому уставу – «Никак нет!», «Так точно!».
Полковник родом из тамбовских краев, сам не лыком шит, многое повидал на своем веку:
– Давай-ка, Иван Максимыч, по стакану чая сгондобим!
А чай в Сибири по-особому заваривают, заварки не жалеют, молоко вперед в кружку наливают и пьют без сахара. Целая наука, куда там китайцам со своей чайной церемонией! Из закрома коробка шоколадных конфет «Ассорти» Приморской кондитерской фабрики появилась. Гурулев чай прихлебывает да помалкивает. «Крепкий орешек – думает начальник политотдела. – Придется запрещенный прием применять».
– Максимыч, чай – не коньяк, много не выпьешь. Давай, чего покрепче? – И извлек из святая святых – сейфа с партийными документами – бутылку «Белого аиста», привезенную по случаю из далекой Молдавии инструктором партучета.
Сибиряк не стал жеманиться, выпил чарку, выпил две и, как поется в известном куплете, закружилось в голове. Полковник себе команды отдает: «Не гони лошадей!». А сам свою линию гнет:
– Скажи-ка мне, Максимыч, неужели ты, добряк и великан, не можешь приголубить по-настоящему свою возлюбленную так, чтобы она пищала от радости?
– Да могу я, Василий Петрович! Только, видно, ласки-то мои для бабенки не в радость, больше в мои объятия ни в какую, как я к ней ни подбирался...
Полковник в растерянности.
– А хочешь я тебе книженцию одну дам, Камасутра называется, там такое количество поз, что до глубокой старости не перепробуешь.
– Да пробовал я уже, не по-нашему все это, – в сердцах отвечает сибиряк.
«Наступает кульминация!» – поймал себя на мысли полковник. И действительно, после отменного коньяка прапорщик, каких бы внушительных размеров он не был, обмяк и разоткровенничался:
– А знаете, почему от меня жены бегут?
– Бьешь, наверное, – схитрил Столяров, зная, что жалоб от женщин не поступало.
– Да вы что, товарищ полковник, истинный крест, – осекся и тут же исправился, – честное партийное, пальцем не тронул, наоборот и так и этак любил, и слова ласковые на ушко нашептывал, и подарки разные из военторга приносил, и в постели... Да, видно, тут-то моей силушки много было.
– Силой, что ли брал? – не понял сразу полковник, но чувствуя, что близок к разгадке семейной тайны, продолжал играть свою роль.
– Да как бы это выразиться.., – и со всего маху взял и выложил, – член мой во всем виноват!
– Это как? – спросил ответственный член парткомиссии.
– Да здоровый он у меня...
И тут, когда полковник со стороны посмотрел на подчиненного, вспомнил, как в юности летом с деревенскими парнями отправился однажды в ночное. И услышал под звездным небом рассказ местного пастуха, который «по секрету» поведал пацанам, что, мол, чем больше размер обуви, тем мощнее детородный орган.
– Постой, а какого размера сапоги-то у тебя?
– Да сорок девятого, на заказ шьют.
– Тридцать пять сантиметров, что ли?
– Типа того. Не верите? – прапорщик привстал и уже было собрался расстегнуть ширинку галифе.
– Верю, верю! – в отличие от Станиславского согласился главный коммунист дивизии и, немного успокоившись, со знанием дела многозначительно произнес: – Так вот, где собака зарыта!
По законам жанра наступала развязка. Узнав о необычных интимных подробностях, доставлявших человеку физические неудобства и моральные страдания, начальник политотдела призадумался и, выполняя возложенную на него партией миссию по укреплению института семьи и брака, решил выступить в необычной роли сводника:
 – Есть у нас в отдельном батальоне связи замечательная дивчина, чернобровая казачка, телефонист, позывной «Аврора», по званию – старший сержант сверхсрочной службы, а по паспорту – Мария Ивановна, не замужем, двадцати восьми лет от роду, кандидат в члены партии – огласил полковник анкетные данные. – Все при ней, и ростом она тебе под стать, и характер золотой, а уж бюст – точно пятого размера! Давай-ка, познакомлю я вас.
Все случилось, как и задумал полковник Столяров. Он даже на свадьбе четы Гурулевых – Ивана да Марьи – погулял, мед-пиво пил, по усам, говорят, текло, а в рот не попало. Вот такой хеппи-энд со счастливым концом!