Дусина клубничка

Любитель острых впечатлений и правдолюб в одном лице, Андреич терпеть не мог вранья. На мякине его, крестьянского сына, не проведешь, и за правду он всегда был горой. В том самом горячем цехе работала линотипистом прапорщик Евдокия Дмитриевна – видная женщина, слегка за сорок, в руках которой все горело. Мастерица, одним словом. Строчила на своем линотипе, как Максим Перепелица из пулемета. Занятная вещь, кстати, этот стрекочущий и пылающий жаром линотип, превращающий подвешенный к штанге и уходящий в чрево котла сплав в набранные строки, состоящие из букв, слов, знаков препинания. Старший сын от первого брака служил, как и Андреич раньше во взводе розыска. В семье имелся автомобиль «Москвич», нажитый непосильным трудом, и примерный десятилетний сын – школьник, в целях ранней профориентации иногда приводимый матерью в часть.
А еще ко всему впридачу – дача в предгорьях Заилийского Алатау, а там – щедро плодоносивший сад со знаменитым апортом и плантации ароматной клубники. С ранней весны до глубокой осени все заботы Евдокии Дмитриевны были связаны с приусадебным участком. В летний период муж ежедневно подъезжал к КПП части за хозяйкой шести соток, и супруги устремлялись в горы. При этом надо было как-то исхитриться и выхлопотать в июне, когда «шла» клубника, отпуск у неуступчивого Андреича.
Если начальник типографии не сдавался перед напором или чарами подчиненной блондинки, та, расстроившись, хандрила и брала «больничный». Иногда, пользуясь случаем, в отсутствие непосредственного начальника наша Дуся (как мы ее называли) обращалась к вышестоящему руководителю – редактору газеты.
Сергей Александрович – добрая душа, запросто мог отпустить линотиписта при  отсутствии срочной работы на час раньше или разрешить задержаться с утра. Естественно, по легенде надо было сынишку отвести к бабушке или просто нездоровилось, да мало ли что еще могло приключиться.
В один из таких летних погожих дней Андреич, вернувшись из окружного управления материально-технического и военного снабжения (была такая структура в составе союзного и республиканских МВД), куда заезжал с утра выбивать газетную бумагу, обнаружил отсутствие на рабочем месте прапорщика-линотиписта. Узнав, что ее отпустил редактор, профессиональной интуицией и шестым чувством определив подвох, направился к шефу. Редактор, находившийся всегда на позитивной волне, посоветовал Андреичу успокоиться и не приставать к женщине с мелкими придирками. Старший прапорщик не унимался:
– Чувствую сердцем, водит нас за нос Дуся, никакой ни сантехник из ЖЭКа к ней пришел, а клубника пошла. На рынок. Голову отдаю на отсечение, приеду сейчас на базар, в торговых рядах ее точно найду с горой ягоды. Сезон, неужели не понимаете!
– Если тебе делать нечего, поезжай, – разрешил редактор.
Андреич и впрямь взял редакционный Уазик и поехал на Зеленый базар. По шумному проспекту Горького километра два будет. Кто бывал на востоке, может себе представить этот встревоженный улей, наполненный людским разноголосьем, оригинальной неповторимой музыкой, доносящейся из шатров, витринами и одеяниями торговцев, играющими всеми цветами радуги и радующими глаз посетителей. Овощные ряды, яблочные, абрикосовые, бахчевые. За ними горы из сухофруктов, сотни лотков со специями. А вот и клубничные прилавки. Бойко идет торговля. Ягода крупная, ярко-красная, ароматная. Продавцы в белых, незапятнанных фартуках, покупатели не стесняются, дегустируют разложенный товар, торгуются, покупают…
Наметанным взглядом Андреич выхватил в длинном ряду знакомый женский силуэт. Евдокия в фартуке и косынке показывала покупателям свой урожай, разложенный в три горки – разные сорта, размер, цена. Выбирай на любой вкус и цвет. Плати денежку, кушай на здоровье!
Андреич протиснулся среди толпы зевак, с азартом наблюдавших за игрой в «шарика-малика», зашел под навес и неминуемо, как флагманский крейсер, направился на сближение с целью, своей добычей. Жертва еще ничего не подозревала. Скучать слегка накрашенной помадой и румяной продавщице не приходилось, отбоя от покупателей не было. А вот и очередной любитель клубнички. И, надо же, человек в военной форме. И тут взгляды двух знакомых людей встретились, в воздухе на доли секунд повисла тишина, сменившаяся горьким разочарованием раздосадованного Андреича: «Я так и знал…» Он резко повернулся и пошел к выходу из этого шумного балагана.
* * *
Спустя десять лет, когда Андреич уже пребывал на заслуженном отдыхе, в типографии случился пожар. Опять из-за разгильдяйства, по недосмотру. На сей раз «отличились» солдатики-первогодки, решившие ополовинить канистру с дефицитным в то время бензином, чтобы «загнать» его на стороне. Полыхало, как рассказывали очевидцы, прилично. Пострадала техника, сгорел архив с подшивками войсковой газеты за тридцать с лишним лет, уникальные фотоснимки, авторские рукописи, которые, несмотря на известный афоризм, горят, да еще как.
...Однажды, в середине 90-х, наш сослуживец встретил Андреича в центре южной казахстанской столицы. И обомлел. Импозантный розыскник-отставник как будто сошел с экрана зарубежного криминального боевика – кожаный, до пят, плащ, модная шляпа с большими полями, остроносые, начищенные до блеска туфли. Джеймс Бонд - не иначе! Другой человек! И лишь пронзительный  взгляд и крепкое рукопожатие все те же, как в период его опасной и трудной работы.  «Служба безопасности гостиницы «Отрар» – на вопрос «ты откуда такой?», спокойно ответил Андреич, закуривая сигару.