Судьба и небо. Николай Исаев

********* Отрывок из художественно-документального романа ***************



Авиадивизия  Покрышкина действовала в направлении Ясс, прикрывая наземные войска от ударов немецкой бомбардировочной авиации. Над Молдавией и Румынией 9-я гвардейская авиадивизия сбила более сотни вражеских самолетов и потеряла пять своих бойцов, в числе которых были Ершов и Петухов. Что же касается Александра Клубова, его личный счет пополнился на девять воздушных побед.  Еще до того, как закончились бои под Яссами, в 16-й ГИАП приехали военные юристы, собрали личный состав на заседании и объявили, что судимость с Клубова снята в связи с тем, что он полностью искупил свою вину боевыми заслугами. Там же, на заседании, присутствовал и тот моторист, с которым у летчика вышла злосчастная ссора. Они пожали друг другу руки, и на этом история с Клубовым закончилась окончательно.   Но забывать о том, кто именно раздул это дело, в результате чего чуть было серьезно не пострадал его ближайший друг и ученик, Покрышкин был не намерен. У него и без этого накопились серьезные претензии к своему заместителю, которого он считал  безынициативным и вялым, склонным к интригам. Последней каплей был донос Исаева в штаб ВВС, в котором он писал, что комдив допускает многочисленные нарушения дисциплины и покрывает преступников. Об этом доносе он узнал от своего  начальника штаба полковника Абрамовича, показавшего ему шифровку из Москвы. Покрышкин немедленно  отправил туда свою шифровку, в которой отвергал клеветнические измышления и предлагал прислать в дивизию инспекционную комиссию, а своего заместителя в тот же день вызвал к себе для серьезного разговора.

- Как вам работается под моим руководством, товарищ Исаев? – начал он издалека.
- Нормально, товарищ полковник, - Исаев настороженно  смотрел на своего бывшего подчиненного.
- А почему же вы тогда отправляете в Москву донесения, в которых очерняете всю дивизию?
- Я ничего не отправлял! – Исаев сидел с каменным лицом.
- Не хватает мужества сознаться?- Покрышкин сел напротив и пристально посмотрел своему заместителю прямо в глаза. Тот не выдержал его взгляда и опустил глаза.
– Я был готов, - продолжал комдив, - не принимать во внимание все то, что происходило между нами до моего назначения командиром дивизии, ваши  несправедливости и придирки ко мне, ваши интриги, в результате которых я, чуть было, не попал под трибунал, ваше бездарное командование полком!
-Но послушайте! – попытался возразить Исаев, и его бледное лицо покрылось румянцем.
- Я вас достаточно слушал! – отрезал Покрышкин. – И больше не намерен. Ваше ложное сообщение в Москву об убийстве Клубовым моториста считаю подлостью. Вы на этой должности больше занимаетесь интригами, чем работаете!
- Какие еще интриги?
- Интриги, направленные против всей дивизии и против меня лично. Все эти ваши клеветнические доносы! Вы стремитесь опорочить других, чтобы возвысить себя. Короче говоря, в моей дивизии вам не место.
- Это сведение счетов! – лицо заместителя пошло бурыми пятнами. – Я буду жаловаться в штаб ВВС. 
- Жалуйтесь!  Вам это не впервой.  Но учтите, что и о ваших поступках, трусости, бездарности и подлости тоже могут пойти сообщения в штаб ВВС. Между прочим, клевета и ложные доносы являются по советским законам уголовным преступлением.
- Александр Иванович, простите! – произнес Исаев, чье лицо уже приобрело какой-то землистый оттенок. Губы его дрожали. – Я виноват перед вами, простите за все.

Покрышкину стало противно. Его давнишний обидчик просил пощады и чуть ли не плакал перед ним, но он не чувствовал никакого торжества. Исаев испугался, ибо осознал, что его слово против слова Покрышкина, подкрепленного мнениями боевых летчиков, того же Клубова, не стоит ничего, и он сейчас рискует потерять не только должность.   Только этим и вызвано его мнимое раскаяние.

- Вы свободны! – бросил комдив своему пока еще заместителю, встал и отвернулся к окну.
Тот  встал, сгорбился и вышел из кабинета.

***

Исаева вскоре перевели в другую часть, и на этом их совместная служба закончилась навсегда. По прошествии времени Александр Иванович перестал столь категорично осуждать своего бывшего командира и заместителя и пересмотрел некоторые оценки его поступков. Особенно это касалось того периода, когда Исаев выполнял обязанности командира 16-го ГИАП, а Покрышкин постоянно спорил с ним и подрывал таким образом его начальственный авторитет. Ставя мысленно себя на его место в тот период, он понимал, что командир полка подвергался непрерывному давлению со стороны командования и штаба дивизии, и нервы его были на пределе. При этом пререкания и критика распоряжений со стороны подчиненных должны были усугублять этот стресс и вызывать сильнейшее раздражение, которым и объяснялись  его нападки.

Подполковник Исаев был переведен с повышением по службе, с июня 1945-го командовал 273-й авиадивизией 16-й воздушной армии, входившей в состав Первого Белорусского фронта, причем не раз лично вылетал на боевые задания. В апреле 1945-го ему,  тогда уже гвардии полковнику,  было присвоено звание  Героя СССР. После войны  полковник Исаев успешно командовал 265-й истребительной авиадивизией, которая базировалась в оккупированной  Германии, а затем и целым авиационным корпусом на Дальнем востоке. С 1951-го года он служил в войсках ПВО и уволился в запас в 1960 году уже в звании генерал-майора, после чего жил на Украине, вел активную  общественную деятельность.

Николай Васильевич Исаев умер во Львове в октябре 1988 года, пережив Покрышкина на три года. На его могильной плите высечена надпись: «Как умел — так и жил, а безгрешных не знает природа…»