Оттенок 36-цвет административной весны

Оттенок 36-цвет административной весны

Ранним утром Петрович проснулся с каким-то странным ощущением. Он тяжело вздохнул и тут же зашипел – пришел Карма и начал топтать впалую грудку хозяина, утробно урча. Осторожно сместив кота на пол, Петрович выпорхнул из койки и направился на кухню, где положил тушку свежевыловленной вчера рыбки. Карма тут же прискакал, уселся на свою мохнатую жопку и ворча, начал есть. Петрович открутил пробку с «малька» и одним глотком ополовинил бутылек и жизнь сразу стала прекрасной. В окно кто-то постучал и Петрович подпрыгнул.
- Я ж на третьем этаже живу, - холодная струйка пота потекла между щуплых лопаточек нашего героя. Выглянув в окно, он увидел жирную ворону, которая настойчиво привлекала внимание, стуча толстым клювом в стекло. Увидев, что привлечь внимание человека ей удалось, ворона короткими перебежками направилась к нему.
- Жрац. – Каркнула она и выжидательно уставилась на Петровича.
- Что?
- Жрац. – Ворона была далекой не тупой, в отличии от соратниц. Она знала, что людям нравится, когда с ними говорят. – Жрац, жрац, жрац. – Взгляд Петровича заметался по кухне и остановился на миске Кармы. Тот уже сыто облизывался, оставив в кормушке рыбью голову – не жаловал он их, хотя рыбные щечки были самым вкусным. Схватив голову, Петрович положил ее на карниз. Ворона наклонила голову, разглядывая подношение и, ловко подхватив, взлетела и уселась на дереве перед окном, держа в клюве угощение, которое ловким движением загнала в щель между сучьями и принялась довольно клевать. Взгляд Петровича переместился левее и он узрел страшное – на ветке на веревочке болтался кусок сала, а на нем, яростно вцепившись, сидела синица и отклевывала кусочки, да с таким остервенением, что Петровичу показалось, будто он станет ее следующей жертвой. Он распахнул окно еще шире и втянул ноздрями воздух. Смутное воспоминание забрезжило в его мозжечке.
- Точно! – Восторженно заверещал он и чуть не выпал в окно, ему повезло, что за ноги придержал Карма, - ВЕСНА! – Он открыл и рот, чтобы насладиться бурлящими ароматами и рассмеялся.
- Ура! Весна! – Карма меланхолично наблюдал за хозяином, впрочем не убирая когтей из его спальных брюк – самому ему уже который год было все равно на времена года после одной небольшой процедурки у ветеринара. Кот вздохнул и выпустил когти чуть сильнее, чтобы привести хозяина в чувство. Тот ойкнул и засунулся обратно в комнату.
- Да, спасибо, - рассеянно погладил Карму промеж ушей Петрович и отправился переодеваться в рабочее – хоть и весна, но утро понедельника – это утро понедельника. И как назло, когда он запутался ногой в штанине, сработал закон подлости – зазвонил мобильник. Застонав от отчаяния, Петрович бросился в соседнюю комнату, и, конечно же – упал, больно ушибив всю тушку об пол. Звонила Аннушка:
- Иван Петрович, дорогой, - ему послышалось в голосе начальницы какое-то довольное мурлыкание, что ли. – Заявочка тут у нас. Кроме тебя и поработать некому, - она томно вздохнула, и Петрович представил, как всколыхнулась большая грудь начальницы и какое-то томление пронеслось в его организме.
- Адрес какой, Анна Сергеевна? – Хрипнул в трубку наш герой. Узнав оный, Петрович поморщился – ну не любил он это здание, да и людишки были не сильно приятные – местная администрация.
- Надо же, - говорил он сам с собой, выходя из дома, - ведь умудрились засрать. Как так? – И не находил ответа.
Его встретил вышколенный халдей в безупречном костюме и белоснежных перчаточках. «Тьфу ты, развели голубятню!» - Про себя подумал Петрович, скривившись, словно надгрыз лимон.
- Пройдемте, голубчик! – Спиной халдей показывал, как же ему противен этот служащий ершика и унитаза, но выбирать не приходилось.
- Епт вашу тараканью титьку налево! – Не сдержался Петрович, осматривая поле боя. Если без прикрас – то вся туалетная комната была, пардон, залита фекалиями. И воняло там соответствующе. Он скосил глаз на халдея – тот побледнел, но держался молодцом, такое Петрович уважал.
- Как случилось? – Деловито распаковывал он свой потерханый саквояжик и прикидывая, что ему может понадобиться.
- Эмн, простите? Не понял?
- Как засорилось, спрашиваю, недотыкомка, - ласково улыбнулся Петрович.
Халдей поморщился – спинным мозгом он понимал, что его оскорбили – но как не понял – родом из девяностых, он был рад устроиться на такую непыльную работу – за большие бабки двери открывать и посетителей провожать по кабинетам. Идеально, а больше ему и не требовалось даже с его двумя высшими образованиями. А тут какая-то козявка смеет его оскорблять; но он не подал вида, что обиделся и почесал локтем бок:
- Видите ли, так понимаю, что кто-то что-то обронил в унитаз, и он засорился до такого состояния.
- Ладно, исчезай, - повелительно сказал Петрович, натянул свои любимые болотники и с разводным ключом и тросом наперевес бросился осматривать унитазы. Подивившись дорогой сантехнике, Петрович пошурудил тросиком в одном из туалетов, тот печально хлюпнул, вздул пузырем накопившееся содержимое и вдул внутрь.
- Так, так, так, - бормотал наш герой, обходя следующие изделия и шурудя в каждом инструментом, те печально хлюпали и приходили в свое обычное состояние. Остался последний унитаз. Склонив голову на плечо и став похожим на утреннюю ворону, Петрович засунул тросик и туда, но почувствовал, что во что-то уперся. Он энергичнее заработал, и вот появилась причина засора и Петрович ахнул – на кончике тросика болтался огромной браслет с какой-то нашлепкой. Отмыв его в раковине, сантехник присвистнул – это был «Роллекс», причем настоящий. Уж в чем-чем, а в часах, благодаря одному телеканалу – Петрович разбирался. Он выглянул из туалетной комнаты наружу – халдей неторопливо прохаживался по коридору, чего-то ожидая.
- Милейший, - елейно проговорил Петрович, - нашел я вашу причину засора. – И он показал часы служащему. Тот восхищенно ахнул:
- Боже! ВЫ нас спасли! – Он, торопясь и захлебываясь, рассказал, что с раннего утра главный их богадельни, ой, администрации – обыскался свои «котлы» («котлы» - часы, блат.жаргон – прим.автора) и грозил всеми карами, если их не найдут. А нашедшему обещал что-то грандиозное. Халдей схватил ручонкой Петровича за плечо и куда-то потащил. Недоуменный мужчина сначала пытался сопротивляться, но силы были явно не равны, и вскоре он был представлен пред взором Главы администрации. Узнав, что нашлись его часы, Глава несказанно обрадовался и его глаза увлажнились:
- Вы не представляете, что сделали! Эти часы подарил мне отец, на восемнадцать лет. Я их никогда не снимал, как они упали…
- Вы знаете, у вас крепление немного расшаталось, но я слышал, что у «Роллекса» пожизненная гарантия и ремонт бесплатный, да-с, - пискнул полузадушенный в объятиях Петрович. Ему было приятно, что руководитель так к нему отнесся, несмотря на жуткий запах. Глава выпроводил халдея из кабинета и снова обратился к сантехнику:
- Да, я обещал кое-что, - он вытащил из кармана бумажник и, раскрыв его, вынул стопочку денег, которую протянул Петровичу. Тот отказывался как мог, но перспектива покупки нового компьютера вместо расхристанного старого заставила его взять в ручки деньги.
- Если бы у меня было больше – я бы отдал все, поверьте, - прижал руки к груди Глава, - извините, что так мало.
- Что Вы! Этого даже больше, чем можно! – Пролепетал Петрович. – Я пойду, можно?
- Конечно, конечно! Я оставлю о вас самый лучший отзыв, - и не соврал – не успел он выйти из администрации с собранным саквояжем, как ему позвонила восторженная Аннушка и, захлебываясь, сообщила, что администрация приняла решение увеличить финансирование их ЖЭКа. И все благодаря Петровичу. Расчувствовавшись, Аннушка отпустила нашего героя домой, куда тот и направился, купив по дороге кусочек красной рыбки для Кармы и свежего сала для синиц.
Дома он сразу угостил рыбкой кота и, высунувшись из окна, заменил обмусоленный огрызок на свежий кусок сальца, на который тут же с гомоном слетелась стая синичек, и через полчаса от куска не осталось и следа. Тут Петрович услышал знакомое:
- Жрац, жрац, жрац! – Улыбнувшись, он достал из холодильника тушку минтая и высунул его в окно. Ворона благодарно каркнула и, выхватив из рук подношение, отправилась на облюбованное дерево, где и схомячила тушку в несколько минут. 
Петрович налил себе любимой «огненной воды» и, усевшись перед телевизором, начал смотреть любимое политическое ток-шоу, которое, однако, не досмотрел, а выключил зомбоящик и, плюнув через левое плечо, отправился спать. Наевшийся Карма примостился у него в ногах и спустя пять минут только тоненькое сопение нарушало блаженную тишину.