И где я теперь?

Миша на ходу закурил, отгоняя от себя мысли, что не успеет вовремя появиться в нужном месте. Походка его была очень быстрой, чуть ли не бегущей. Как назло, навстречу постоянно шла прорва народу. В обычной ситуации Миша ловко маневрировал между людьми, не желая причинить им неудобства или вызвать агрессию. Но в эти часы ему было совершенно плевать на чей-то косой взгляд.

Жена сидела дома, занимаясь своими делами. Вместе с Мишей они прожили уже 23 года, 18 из которых в браке. За это время Миша успел покрыться легкой сединой, уголки глаз давно смотрели вниз, щеки впали. Света же, так звали жену, располнела, еще больше полюбила проводить свободное время в квартире и откуда-то приобрела тон хабалистой бухгалтерши из ЖЭКа. Может, это возрастное у всех замужних женщин?

-Алло, Света, ты точно не приедешь?

-Миш, нет, я же тебе говорила, что сегодня точно никак.

-Хотя бы меня поддержать приедешь? Не обязательно заходить в палату.

-Миш, ну дела, не могу.

-Да какие у тебя нахрен дела…

-Миша, я не поня… -- Миша сбросил звонок и кинул докуренную сигарету в стоящую по пути урну. Окурок ударился о борт мусорки и упал на тротуар.

Не сказать, что в начале отношений совместная жизнь была бурной. Миша всегда себе говорил “да как у всех”: театр, кино пару раз в месяц, совместный просмотр мыльного сериала в обнимку, отпуск раз в год, раз в пять лет обсуждение развода, попытки жить раздельно друг от друга. Сейчас же все устаканилось, оба вошли в колею быта. 5 раз в неделю спали в разных комнатах, два дня в одной постели, развлекая себя наскучившей близостью. Ребенка завести так и не удалось. По показаниям анализов у Миши были какие-то проблемы с подвижностью сперматозоидов. Таблетки так и не помогли. Подумывали об усыновлении, но к единому решению так и не пришли. От мыслей о посещении детского дома ему было не по себе. В голове всплывала аналогия с зоопарком или питомником, куда люди приходят посмотреть и по симпатичной мордашке выбрать себе любимчика.

На светофоре к нему подошел мужчина

-Слушай, друг, не угостишь сигаретой?

Миша достал пачку из кармана и открыл, в пачке было 13 сигарет. Закрыл и передал ее незнакомому мужчине.

-Держи все. Я бросил.

-О, правильно, спасибо, здоровья тебе!

Загорелся зеленый .

***

С отцом у Миши всегда были хорошие отношения. Вместе они ходили в цирк, смотрели кино по вечерам, папа пытался привить сыну любовь к боксу и охоте. Но ни с тем, ни с тем как-то не сложилось. На первой же тренировке по боксу ему сломали нос, а на охоте ружье отбило плечо отдачей. К счастью, отец не был из разряда тех мужчин, которые пытаются навязать свои интересы отпрыску, видя, что интереса это не вызывает. Мишу увлекали книги о путешествиях. Часто перед сном он представлял себя пиратом, бороздящим Бермудские острова, бербером, оказавшимся во время песчаной бури посреди пустыни и пытающимся найти оттуда выход, исследователем Нового Света, Робинзоном, разводящим огонь с помощью сухих веток. Папа видел это увлечение сына и постоянно приносил новые книги об исследовании планеты.

-Алло, здравствуйте, меня зовут Михаил Кузнецов. У вас должен лежать Анатолий Кузнецов, мой отец. Я не рассчитал, машина сломалась, буду только минут через 10. Он как там?

-Минутку, – трубка по ту сторону легла на стол, был слышен шелест листов, различные голоса и топот чьих-то ног. Спустя секунд 40 трубку подняли, – в сознании, все время о вас говорит, но вам бы поторопиться.

-Стараюсь.

День не задался с самого утра. Утреннее солнце застало врасплох Кузнецова, уснувшего с пультом в руке на диване в зале. Поднявшись, он задел ногой одну из выпитых бутылок пива, она упала, предательски потянув за собой в яму из шума и остальные, стоявшие по соседству поллитровки. На ковре образовалось пятно. Одна из них была с содержимым.

-Миша, какого хрена? 9 утра! Я что, не могу нормально поспать в свой выходной день? – послышалось из комнаты жены, -- ты если сам бухаешь, то другим не мешай! Я как спать теперь по-твоему должна? – К высокому, протыкающему перепонки голосу добавился телефонный звонок. Звонили из больницы.

-Алло, Михаил Анатольевич, доброе утро, вас с больницы беспокоят. У вашего отца состояние ухудшается, просил связаться с вами и если вы в городе, то приехать.

-Как ухудшается? Недавно же операцию делали, прогнозы были положительными, -- И немного подумав, добавил -- здравствуйте.

-Возраст, сами понимаете. Тоже может влиять на процесс выздоровления. Так что мне передать? Вы приедете?

-Да, постараюсь как можно скорее, спасибо, -- сказал Кузнецов и сбросил вызов, -- Только вот за что спасибо? За такие новости с утра? Зачем я это сказал только. Глупость, -- думал он.

Жена все еще возмущалась.

-Папе плохо. Ехать надо

-И если ты еще хоть раз…в смысле плохо? Прям совсем?

-Не знаю. Просто сказали, что состояние ухудшилось и он просит приехать.

-Так позвони, переспроси.

-Да ну, глупо будет. Я и так им спасибо сказал

-Зачем?

-Не знаю, вырвалось.

Миша вышел на балкон и закурил.

***

На самом деле, до больницы еще было минут 40 быстрым шагом. Понимая, что времени все меньше, он остановился на тротуаре и стал голосовать проезжающим машинам. Забыв, что отдал сигареты прохожему, он похлопал себя по карманам в поисках пачки

-Чёрт! – прошипел он. Магазинов и людей в зоне досягаемости не было.

Вызывать такси, даже в такой ответственный час, Кузнецов не решился. Он не пользовался их услугами уже пятый год, потому что как-то раз возвращаясь с корпоратива пьяным в вызванной машине, таксист вытащил у него кошелёк, телефон, снял часы и выкинул из машины возле лесополосы. Заявление хоть и приняли, но виновного так и не нашли.

Голосовать пришлось недолго. Через минуты две напротив него остановилась бежевая киа с женщиной за рулём.

-Вам куда? – спросила она

-В больницу, на Ветеранов.

-Мне как раз туда, садитесь. Вы не курили?

-Сейчас нет

-А когда курили?

-С утра, на балконе. Это так важно?

-Нет, но с утра нормально, поехали.

Он сел, машина сразу тронулась.

-Хотя нет, все же важно. Ненавижу стойкий табачный запах исходящий от мужчин. Мой бывший из таких же был. Сосёт и сосёт одну за одной. Говорит, нервы у меня. ХА! Нервы. А у меня что, нет нервов что ли? 6 месяцев на него вбухала, хотя бы малышку подарил, говнюк, и на этом спасибо.

-Обычно, матери не благодарят отцов, оставивших ребенка одного на плечах женщины

-Че? Какого ребёнка? А, ты про малышку, хаха! Не, я про машину – она собственнически похлопала по рулю – моя. За все секунды страданий. А дети, не, не моё.

В кармане у Миши зажужжал телефон. Звонила Света.

-Миш, прости, что я так тебе отвечала, ты же знаешь, как я отношусь к твоему папе, он всегда мне помогал и советом, и делом

-Да ничего, Свет. Просто, я надеялся, что ты поддержать сможешь.

-Жена звонит? – зачем-то громко влезла в разговор подвозившая Кузнецова женщина

В трубке воцарилось молчание. Не обладая камерами видеонаблюдения, он уже видел, как жена щурится и вминает динамик мобильника себе в ухо, стараясь расслышать каждый шорох. Мише казалось, что вместе с трубкой по ту сторону в ее ухо упадет и он.

-Я не поняла. Это че за лярва там рядом с тобой голос подаёт? Ты где, кобелёк? К папочке поехал говоришь, да? А сам по шаболдам шастать побежал? Козлина, только приедь домой, я тебе такое “надеялся” покажу!

-Света, я в такси еду – в трубке послышались гудки, жена бросила трубку, – да нет, сестра, – ответил он водителю.

-Ага, знаем мы ваших сестёр. Стрелянные, сами все видели. Тебе, кстати, зачем в больницу то?

-Да анализы забрать надо

-Рак?

-Подозрение

-У моего бывшего тоже подозрение было. Оказалось, что у него рак чувств, козёл такой. Вообще, я подумала, что у тебя там лежит кто-то. Ну ты такой, отрешённый какой-то, потерянный. У меня у знакомого недавно дед лежал с раком лёгких, царствие ему небесное, так там вся семья собралась. А людей много у них в семье: братья, сестры, дети, внуки, даже правнук один был…хотя почему был? Есть. Все дежурили по очереди, дружные такие. А у тебя как с семьей дела обстоят?

-Да вроде хорошо все. С женой 20 лет душа в душу, всегда поддерживаем друг друга, с родственниками тоже, раза 3-4 в год в отпуск летаем.

-Да? А седина откуда тогда? И щёки впалые, раз все так хорошо?

-Организм такой

-У моего тоже организм такой был. Такой, чтобы за нос меня водить, сука такая, – женщина вздохнула.

Остаток пути они ехали в тишине, которую изредка разрезали ругательства водителя в сторону участников дорожного движения.

***

Миша и женщина вышли из машины

-Ладно, дорогой, я опаздываю, мы еще точно увидимся.

Он подумал, что даже не узнал ее имени. Решил спросить, но заволновался и лишь выдавил лишь сухое

-Спасибо.

Проводив взглядом спасительницу, он машинально полез рукой в карман за сигаретами. Нащупав там пустоту, беззвучно выругался, проклянув мужчину которому отдал сигареты. Возле больницы курил парень в пижаме, Кузнецов подошел к нему.

-Не угостишь сигаретой?

-Не, извини, сам стрельнул. Да ты бы не гнался за ними. Сам видишь, у какого учреждения стоим, -- кивнув головой в сторону вывески.

-Так ты же сам куришь?

От плотной затяжки щеки вжались, его лицо стало похоже на отъезжающего героинового наркомана. Многозначительно посмотрев вдаль он сказал:

-И где я теперь?

-И то верно – кивая головой ответил Миша.

За забором бурлила жизнь. Старый человек в обносках подходил с протянутой рукой ко всем прохожим, каждый раз при этом забавно шевеля усами и делая жалобное лицо. Получалось скверно, хотелось по нему стукнуть. В основном, все корчились и прибавляли шаг. Лишь однажды подростки замахнулись на него и убежали. Кузнецов пытался как можно дольше оттянуть момент встречи с отцом.

“Так странно” – думал он – “спешил сюда изо всех ног, а вот теперь стою тут и жду”

Он еще поперетаптывался с ноги на ногу, вздохнул и пошел к входу в больницу

За стойкой, наклонив голову к бесконечной кипе бумаг, стояла женщина

-Здравствуйте, я Михаил Кузнецов, пришел к Анатолию Кузнецову.

Женщина подняла голову, ей оказалась водитель киа.

-Вот и встретились. – слегка запыхавшись ответила она -- А говорили анализы, анализы. И звонила вам наверняка не сестра, да? Все ясно с вами. Все вы одинаковые, – в сердцах обронила женщина, на бейджике которой значилось имя Света

Миша поймал себя на мысли, что сейчас эта женщина подковырнет кожу с подбородка и начнёт ее снимать, постепенно обнажая лицо жены. Его передёрнуло.

-Лежит ваш Анатолий, сейчас медсестра проводит вас до палаты. Халатик накиньте только

Через пару минут Миша уже сидел возле кровати отца. Халат он так и не нашел.

-Пап, привет, я тут, самолёт задержали, только-только прилетел, ты как?

-О, Мишка, я тебя ждал. А тут мама заходила недавно, вы не пересекались? А чего бледный такой? Где африканский загар?

-Нет, пап, не видел. Заезжал к ней недавно. Скучает по тебе очень. Да не было времени загорать, весь в работе был.

В палате отец лежал один. Здесь был удобный диван, стул, столик. Даже микроволновка с холодильником. Вид на дорогу, которую должно было быть видно из окна, загораживало дерево, превращая окно в подвижную, зелёную картину.

-Работа, работа. Всю жизнь работаем, а под старость лет вот, на койке отдыхаем, – он глубоко вздохнул -- Да чего по мне скучать то? Она и сама может телевизор включить и представить, что я в кресле сижу – отец попытался рассмеяться, но смех выбил сильный кашель – все хорошо, Миш, все хорошо. Как дела у тебя? Как Светка там? Она не захотела ехать?

-Да все у нас нормально. А Светка хотела, но там с работой кавардак какой-то, срочно вызвали.

-Ну, ничего, не моя же она дочь, верно?

-И то верно.

Миша держал папину ладонь в своей, не желая отпускать ни его руку, ни его самого. Из-за солнечной погоды, комната была окрашена в теплые цвета. В нос бил до боли знакомый, выученный вдоль и поперек за эти полгода пребывания папы в палате больничный запах. За дверью кто-то не спеша шоркал тапочками. Можно было догадаться, что это идёт пожилой больной в свою палату. Так размеренно мог идти только человек никуда не спешащий, уже смирившийся со своим положением. Когда же возникал быстрый, сметающий всё на своем пути шаг, становилось понятно, что это врач спешащий по своим многочисленным делам.

Умиротворённую тишину нарушил отец

-Знаешь, Миш, иметь цель в жизни – это очень важно. – чуть ли не шёпотом произнес он -- Я никогда никому не говорил, но самой главной своей задачей, после твоего рождения, я начал считать, что ни в коем случае нельзя познать момент смерти своего ребенка. Все должно быть закономерно. Каждый человек, вступивший на первую ступень – ступень рождения, должен оставить после себя потомство, должен принять смерть родителей, а потом и свою смерть. Но в этом пути никогда не должно быть пункта “хоронить своего ребенка”. Я знаю, тебе может быть тяжело, но все когда-нибудь заканчивается. Ты говорил недавно, что Светка все же беременна? Вылечилась все-таки?

-Да, пап. Девочка будет.

- О-хо-хо – он снова закашлял – хорошо, что ты узнаешь какого радость отцовства. Мне кажется, я правильно подходил к твоему воспитанию. Никогда не заставлял интересоваться тем что тебе не нравится, не пытался все свои невыполненные планы переложить на твои плечи. И где ты теперь? У тебя беременная жена, путешествуешь постоянно, ты сам-то доволен сложившейся жизнью?

-Да, скорее всего, доволен.

-Точно? Не обманываешь?

-Уверен. Я же никогда никому не врал, ты знаешь. Слушай, у тебя может быть завалялась сигаретка? – Миша знал, что несмотря на свою болезнь у папы была табачная заначка. Сам он за пределы больницы не выходил, но иногда через налаженный контакт с медбратом приобретал контрабанду.

-Не, сынок, я же уже как пару недель ни-ни. Ни одной затяжки. Вредно это, бросал бы. А то сам видишь, где я сейчас.

В коридоре, нарушая сложившуюся из всех звуков меланхолию, стыдливо затрещал телефон. В симфонии отделения заиграл новый инструмент -- чья-то неразборчивая речь.

-Врачи говорят, что состояние ухудшается, да я и сам чувствую, что совсем немного осталось. Давай, все же, напоследок по одной выкурим?

-На какой последок, еще по несколько блоков успеем выкурить, – Миша посмотрел на часы, как бы примеряя, успеет ли до ближайшего магазина. Но тут же осёкся, отбрасывая мысль о неизбежном уходе отца – ладно, сейчас схожу. Выкурим.

Выйдя из больницы, он увидел курящего медбрата.

-Не угостишь сигаретой? – спросил Миша

-О, так ты же бросил? – медбратом оказался светофорный знакомый.

-Да с утра всё как-то не так пошло.

-Забей, не надо оно тебе. Сам видишь, где стоим

-Так ты же сам куришь? – заранее зная ответ на свой вопрос, без энтузиазма сказал Миша.

-И где мы теперь? – одновременно произнесли мужчины

-И то верно, и то верно – подытожил он, развернулся, и пошел в сторону магазина. До него пешком было минут 7. Пока Кузнецов шёл, перед глазами проплывали все проведенные минуты с отцом: игры в пластмассовых солдат, совместная охота, обсуждение очередных путешествий из новой книги, обучение вождению, походы в баню, разговоры по душам под водку о женщинах. Папа был ему не просто родителем, он был ему другом. Другом, которого он вечно обманывал, чтобы тот не расстроился из-за своих ожиданий. Солнце все еще софитом светило прямо на него, будто посреди театральный постановки пьяный световик выбрал именно его сидение, направив луч прямо в лицо, из-за чего Кузнецов, со всеми своими мыслями, оказался совершенно голым под пристальным взглядом толпы.

Оплатив сигареты, Миша вышел на улицу распаковывая пачку, как в кармане зажужжал телефон.

-Алло, Михаил? Примите наши соболезнования.