Танюшкин кошмарик

Танюшка была поздним и младшим ребёнком в семье. Семья-то дружная, хорошая, а играть ей не с кем. Брат с сестрой – на много старше. На улицу отпускают неохотно, потому что публика в их околотке весьма сомнительная. Взять хотя бы Петровых, которые напротив живут через дорогу. Глава семьи, дядька Иван, ей в детстве ужас внушал и даже иногда по ночам снился.

 Вида он был устрашающего: опухшее от пьянки, землистого цвета лицо, толстые губы, злые глазёнки. Его боялись не только дети, но и жена, которая слова молвить не смела. Пил он беспробудно, дымил, как паровоз, бил жену и детей, которых было четверо. Как эта приятная, тихая, выделявшаяся своей интеллигентностью среди соседок, женщина могла связать свою судьбу с этим недочеловеком? Может он когда-то и был нормальным, но, похоже, эти времена давно прошли.

Все дети и мать ютились в маленькой дальней комнате. В передней – на железной кровати, всегда пьяный, валялся «глава семьи». Стол – в простенке между голыми окнами и колченогий стул дополняли убранство прокуренной и зловонной комнаты, в которую без разрешения никто не мог войти. Побои и ругань были привычным делом. Орал он так, что на улице было слышно. Никто с ним не связывался, не боялся его только Танин папа. Он не раз пытался его урезонить, периодически вызывал милицию, которая садила того на пятнадцать суток, он возвращался и всё начиналось вновь. Кончилось тем, что однажды ночью он чуть не убил тётю Зою, избил детей. Крик стоял на всю улицу. Мама побежала за милицией, пока отец пытался его остановить.

Тётя Зоя попала в больницу, хозяина посадили на этот раз надолго. Это была не первая его «ходка». Через несколько счастливых для домочадцев лет, его выпустили и отправили домой умирать – у него была открытая форма туберкулёза. Кошмар вернулся – болезнь не изменила его, он только больше зверел с каждым днём.

Ей категорически запретили общаться с Петровыми. Но как не играть с Сережкой, которому четыре года, с восьмилетним Вовкой  и двенадцатилетней Варькой. Она часто нарушала этот запрет. Не раз лазила к мальчишкам в шалаш, который они себе построили на огромном тополе, что рос у них в огороде. Они там с Серёжкой летом ночевали, да, практически, жили, чтоб на глаза не попадаться лишний раз.

А как интересно посмотреть на новое «жильё», которое себе соорудила Варька в бывшем полуподвальном курятнике. Она выскребла там все стены и пол, отмыла до блеска маленькое окошко, постелила половик, повесила тюлевую занавеску и соорудила из чего-то там кровать. И пусть там было сыро и темновато. Она была счастлива. Это была Её каморка, в которой она могла укрыться от домашнего тирана.

Наверное, грех так говорить, но, слава Богу, что Он долго не протянул и вскоре умер. Старшая Нинка уже собиралась замуж. В отсутствие отца все воспарили духом. Дружно, с помощью будущего мужа старшей сестры и даже маленького Серёжки, возвели ещё одну комнату, и, с отдельным входом, пристройку для будущих молодожёнов.

Мальчишек отправили в детский санаторий, где они провели несколько месяцев, ведь у отца была открытая форма. Нина вышла замуж за работящего парня. Они быстро встали на ноги и построили себе новый светлый дом. Вова с Серёжкой выучились, занялись своим бизнесом, и через много лет, ещё при жизни матери, построили на месте старого дома большой трёхэтажный красивый коттедж, в котором живут с семьями до сих пор.

Не удалась жизнь у одной Вари. Она так хотела вырваться из этой нищеты, так хотела красивой, богатой жизни, что не стала ждать. Выйдя замуж, устроилась работать кладовщиком, и начала приворовывать. Попала в тюрьму, говорят, начала пить. Больше о ней ничего не знали.