Валерка

   Валера был на два года старше меня. Золотоволосый пацан с серо-голубыми глазами и родинкой на щеке. Смотреть на него - и любоваться! Своей улыбкой он напоминал известного французского актера Алена Делона.
   Веселый, отчаянный Валерка приезжал к бабушке, из города к нам в деревню, и умел заворожить так, что от восторга девчонки зажмуривали глаза, чтобы сохранить его образ до следующих выходных.
   Летом все встречались активнее, ватага деревенских девчонок и мальчишек собиралась на стройке, играли в прятки, салочки, догонялки, «выжигалы».
   Однажды, мы девчонки, убегали от мальчишек, как и положено, сопровождая побег, визжанием и криками, и в порыве погони, что ли, начали прыгать со второго этажа недостроенного здания.
   Первой прыгнула из окна второго этажа бесстрашная Ирка, потом я, потом Ленка. Другие девчонки испугались. Помню, что Валерка аж закричал от восторга:
   - Девки! Вы что? Сдурели?!
   И сам прыгнул вслед за нами, а другие мальчишки покрутили пальцем у виска.
   Так и повелось. Каждый вечер погоня завершалась прыжками из окна в песок.
   Страшно! Но очень здорово! Больше одного прыжка мы не делали. Мы прыгали бы и дальше, но какая-то гадина подложила кирпич в песок.
   Я прыгнула первой и подвернула ногу, сильно ударив бедро о кирпич, прикусила язык. Присела на песок и замахала руками, чтобы не прыгали другие. Вытащила кирпич из песка. Говорить не могла. Во рту скопилась кровь, но плевать ее перед всеми было неудобно.  Мое выражение лица напугало всех, и прыгать больше никто не стал.
   Мне показалось, что Ритка, которая одна из первых прибежала мне на помощь, улыбалась. Спустя время я поняла, почему она так поступила. Из пяти девчонок только она одна трусила, и так и не смогла прыгнуть.
   Я зашла за угол, выплюнула кровь…Подруга напугалась и причитывала. Еще страшнее было, когда мы разглядывали язык в зеркало. Кровь перестала течь, язык распух, часть языка была перекушена, и я не могла говорить.
   После долгого молчания, язык как-то сам чудесным образом восстановился. Нога болела недели три.
   С Валерой мы встретились в военном городке через двенадцать лет. Он был, как и мой муж, прапорщиком, его жену звали Оля, был сын.
   Диалог с мужем.
- Ха-ха. Золотоволосый, говоришь? Он почти лысый. Спивается.
- Как? Разве он несчастлив? Ведь он был любимчиком жизни…
- И девчонок, ты хочешь сказать?
- Ну, да. Мы все его в детстве обожали.
- Он пьет «по-черному».
- Ужас.
   Спустя время я встретила жену Валеры в городской поликлинике. Я проходила плановый медосмотр, а она сидела в очереди к психотерапевту. Из разговора с ней узнала, что квартиру Валерка в городе получил. Дослужил все-таки.
   А потом я узнала, что Оля повесилась в новой квартире. Сын играл «в стрелялки» на компьютере, Валерка, как всегда, был «навеселе», спал, а Ольга тихо пошла в комнату…
   Валерку долго таскали по милицейским кабинетам, но потом отпустили, потому что и тут жена «подстелила ему соломки». Психотерапевт отдал историю болезни, Ольга жаловалась на то, что не хочет жить.
   Однажды Валера заехал мимоходом ко мне в гости. Купил новую машину, решил похвастать. Пьяный «вдробадан», рядом девица «не первой свежести» (бррр), я даже вздрогнула, когда она стала хохотать, вставляя неприличные реплики в рассказ друга о том, как они затаились в кустах от гаишников…
   Я тогда подумала: «Ольга, Оленька, что же ты наделала? Разве он достоин такой жертвы? Ведь он ничего не понял. Он не изменился. Он разрушил свой мир, твой мир, сынок весь в папу – тоже пьет, а тебя рядом с ними нет, и некому их так любить, некому о них заботиться, некому переживать…»
   И вдруг такая печаль-тоска навалилась на меня, ее яд разливался и проникал в самое сердце, и я уже беспокоилась за Валерку вместо Ольги.
   Я отправила пару смеющихся «молодых людей» на заднее сидение машины и села за руль.
   Всю дорогу Валерка вспоминал наши детские летние приключения, прыжки со второго этажа, «обнимашки» в закутках стройки.
   Столько слез было пролито из-за Валерки…
   Мне захотелось остановиться, выйти из машины и высечь прутом, этого непутёвого алкоголика-мальчишку, который прожил как эгоист и злой демон, которого боготворили родители, и которого Оленька любила больше жизни, и ушла, думая, что это потрясение его изменит.