Все должно было быть не так

Все должно было быть не так.

Этот миг. Одна из яйцеклеток достается живчику, чтобы ее оплодотворить, который выигрывает гонки. Ждет. В тот самый момент двести пятьдесят миллионов сперматозоидов (не намного меньше, чем составляет население Соединенных Штатов) мчатся к яйцеклетке со скоростью около восемнадцати километров в час. Около трехсот живчиков окажется рядом, но лишь одному удастся проникнуть внутрь. Иногда чье-то счастье означает поражение других. Не так все должно было быть, но так случилось.

Миг слияния. Тогда уже все известно. Какой будет пол, какие волосы, какой нос, какие способности, какой нрав.

В течение первых четырех недель твой ребенок имеет около миллиметра длины, весит грамм, маковое зернышко, а когда зернышко станет  величиной с горчицы, все делится на слои, и из каждого слоя формируются органы. Тогда длина удвоится, зародыш становится размером косточки от яблока. Ему пять недель, и ты впервые бежишь в туалет, чтобы выблевать завтрак, думаешь, что отравилась. Ты еще не знаешь, что у твоего ребенка есть голова, туловище и хвостик. 125 тысяч клеток, то есть вдвое больше, чем мест на национальном стадионе. Начинают формироваться мозг и сердце. Это уже не ничто. Оно ждет, когда ты узнаешь. Нет месячных, сначала ты думаешь, что это задержка, покупаешь тест на беременность, волнуешься, писаешь на пластиковое окошечко, ждешь, переводишь дыхание, смотришь. Две розовые полоски не оставляют сомнений. Заворачиваешь тест в несколько слоев туалетной бумаги и запихиваешь на самое дно ведра с мусором. Или прячешь в ящик, сохраняя его на память.

Начинает биться сердце. Твой ребенок каждую ночь вырастает на треть своей длины, растут ручки, ножки, образуется пуповина. У тебя болит грудь. Ребенок размером как плода землянички, как головастик, с хрящом, где потом образуется позвоночник, с головой больше остального тела, но с руками, которые уже можно согнуть в локтях. Человек! И может, это как раз тот миг, когда тебе хочется, чтобы о нем узнала самая важная особа. Отец ребенка.

***

Июль.

«Все должно было быть не так!», — подумал Влад.

Он ни о чем не догадывался. День был совсем обычный, может, дождливый, поэтому им не хотелось никуда идти, предпочли обниматься дома. В конце концов, оба так долго этого ждали... Влад провел две недели в Лондоне, она просидела в Москве, ездила в реабилитационный центр к сестре Надежде - и больше ничего. В августе они собирались на Селигер, с палаткой. А остальное время провести в Тамани. Ездить на пляж, сидеть у воды и все время быть вдвоем.

- Хочешь куда-нибудь пойти? - спросил Влад.
- Нет!
 В конце концов, ему тоже никуда не хотелось.

Тучи клубились над городом, веял холодный ветер, его манили дом и постель. Отца, к счастью, не было, так что можно ничего не бояться. Да здравствуют медицинские конференции! В последнее время отец выезжал все чаще, будто нарочно. Знал, что они встречаются, спросил напрямик:

- Вы предохраняетесь?
- Прекрати, - ответил Влад тогда.- Конечно!

Они предохранялись, всегда. Когда Юлька начала принимать те таблетки, Влад успокоился. Всегда боялся, что она «залетит», боялся того, что это произойдет. Теперь можно было не волноваться.

Юлька пришла сразу, как только Влад приехал, даже вещи распаковать не успел. Бросилась ему в объятия, в слишком тонком, как на эту погоду, платьице, вся дрожала от ветра и дождя, который неизвестно когда успел начаться. Боже, как он по ней скучал! Не мог дождаться, но, по крайней мере, не заставляла его ждать, уже была здесь. Его красавица.

- Лисенок, - мурлыкнул он.
- Лисенок? - переспросила. - Это что-то новое.
И засмеялась, он обожал ее смех.
- Мне так показалось, - ответил он. - Но тебе идет. Особенно к твоим рыжим волосам.

Юлька покрасила свои великолепные локоны в рыжий цвет. И теперь выглядела так соблазнительно, что он не мог себя сдержать.

- Не уверена, что я хочу быть лисенком, — начала дразниться девушка. — Лисы - вредители, они воруют кур! Может, лучше ты будешь лисом и похитишь меня?

И тогда Влад ее поцеловал, а потом они пошли на кровать, точнее, на диван. Он смотрел, как она лежит голая на серой ткани, ее волосы рассыпались вокруг головы веером, и знал, что это миг настоящего счастья, который невозможно описать. И это было почти невыносимо, такая прекрасная, ничем не омраченная картина. Еще мгновение. Встал, накинул футболку, а она смеялась, мол, зачем, но почему-то он не мог полностью расслабиться,  зато она была откровенной, осознавала свою телесность и его, ей всё нравилось в нем, и все-таки Влад всегда немного стеснялся. Пошел на кухню откупорить вино, чтобы отпраздновать возвращение и встречу, почувствовать, что теперь начнутся настоящие каникулы. Перестать ненадолго, думать о будущем.

Влад не знал, как все будет. Тетя соблазняла его учебой в Лондоне, он поступил, та все уладила, прибегла к своим связям и пообещала найти для него хорошую работу, тогда он мог бы прилетать на каждые выходные. Ведь известно, как оно: в столице трудно сделать карьеру, везде нужны знакомства. Размышлял, когда Юльке об этом сказать - сегодня или позже, не хотел портить этот вечер. Но все одинаково испортилось. То есть... нет, Влад действительно оказался не готовым к чему-то такому, трудно было надеяться, что он просто обрадуется и скажет: конечно, классно! Налив два бокала вина, вытащил орешки, чипсы, чувствовал себя прекрасно. Мужчина, который после любовных ласк приносит еду, почти неандерталец с добычей в зубах.

- Как там Надежда?
- Ну, слушай... твое тирамису это абсолютная бомба. То есть... так или эдак, но Надежда немного съела. Ей уже лучше. Я к ней почти каждый день езжу, это недалеко. В конце концов, все равно нечего делать. А как ты?
- Я? - испугался он. Сказать ей или нет? - Ну, в Лондоне, сама понимаешь, всегда классно... я подумал, может, поедем вместе?
Она как-то спохватилась. Влад глотнул немного вина. Неплохое.
- Попробуй, - сказал он. — Я не знал, подойдет. Но, кажется, соотношение "цена-качество"…
- Так... — засомневалась она. - Может, позже. А с этим Лондоном ... я должна тебе кое-что сказать.
Он даже почувствовал облегчение, потому что тоже собирался ей сообщить.
- Я тоже должен тебе что-то сказать.
- Так говори, - предложила она.
- Нет, сначала ты, - возразил. - В конце концов, женщины имеют первенство.
- Не в этот раз, - ответила она. Странно. Она казалась какой-то нервозной, но и возбужденной одновременно. Какой-то другой. - Говори ты, — повторила Юлька.
- Ну, ладно, — пожал плечами. - Знаешь, я и в этот раз не поступил.
- Знаю. Но ведь есть другие университеты.
— Да, но тетя... Ладно, скажу, как есть. Тетя имеет связи, ее знакомый пересмотрел моё портфолио, я могу учиться в Лондоне.
- А почему не здесь? Разве здесь плохие ВУЗы?
- Нет, но ... если я действительно хочу сделать карьеру, то нуждаюсь в чем-то лучшем, понимаешь, Лондон это Лондон.
- Ты уже все решил? - спросила она так холодно, что Влад испугался.
- Нет, вовсе нет! - воскликнул. Хотя на самом деле так решил, даже сказал тете, ведь понятно, что это его шанс. - Ну, что ты, я хотел сначала с тобой поговорить.
- Это хорошо, - ответила она. - Потому что у меня... планы немного изменились.
О чем это она? Хочет его бросить? Но как это связано с Лондоном?
Она долго колебалась, съела несколько орешков и наконец, сказала:
- Влад, я беременна!

Он не знал, с чем это сравнить. Например, с тем, что во всем доме погас свет. Или наоборот: ты сидишь в темноте, и в какой-то момент все лампы вспыхивают. Или, когда ты, разогретый на солнце, прыгаешь в ледяное озеро. Или просыпаешься с похмелья на бетонном полу.

Влад думал, что сейчас умрет, задохнется, с ним случится инфаркт, инсульт, что он вдруг заболеет всеми болезнями мира.

- Что? - спросил. - Но как это случилось?

А потом почувствовал, что ему плохо, что весь мир кружит, будто на карусели, что он, похоже, вот-вот сойдет с ума. А она лишь смотрела на него. И больше ничего не говорила.

"Не так все должно было быть! - вздохнула Юлька. — Не так». Она долго думала, что произойдет, когда скажет. Сейчас знала только Надежда. И радовалась, что станет теткой. Что ж, пожалуй, легче радоваться, что будешь тетей, чем мамой. Или отцом…

Поэтому Юлька боялась, как все будет, когда она ему скажет. Но мечтала. Верила. Надеялась. После всего пережитого вдвоем. После того, кем они стали друг для друга. Верила, что это для него будет прекрасный, неповторимый миг. Хотя, может, Влад и не ожидал такого, но это будет как воплощение самых сокровенных мечтаний. Потому что когда мужчина встречается с женщиной ... где-то глубоко в душе он должен к этому стремиться. И когда он рассказал ей об этом Лондоне, то Юлька даже улыбнулась, потому что, что такое Лондон по сравнению с такой новостью, правда? Ведь существуют вещи важнее. Дела досрочные и мистические, как сочетание двух душ, и слияние сперматозоида и яйцеклетки, и то, что из этого образуется. И когда он предложил ей вино, то сначала она испугалась, затем улыбнулась, потому что знала, что он сейчас все поймет, почему ей нельзя пить. Выльет это вино и будет носить его на руках, ее, мать его ребенка!

Даже думала, а не купить ли такие крошечные, малюсенькие носочки, как делают многие девушки на форуме, и так сообщить, что он будет отцом, но времени не хватило, она так к нему спешила, и верила, что это неважно, что уже само известие будет для него лучшим подарком. По крайней мере, так ей казалось.
Теперь он ее даже не касался, сидел по другой стороне кровати, заслонив лицо ладонями, словно только что разрушился весь мир. Эй, я здесь, хотелось ей кричать. Я здесь! Но голос застрял у Юльки в горле. Все должно было быть не так. И когда он, наконец, убрал руки от лица, а выглядел в этот момент, как шахтер после двух ночных смен подряд, чей мир разрушен до основания.
- И что нам с этим делать? - спросил Влад.

И тогда она заплакала. И не хотела, чтобы он ее утешал. Желанное мгновение умерло, ожидание, напряжение, эти мечты, то, чего она ждала всю жизнь. И когда он попытался ее обнять, отстранилась.

- То есть как? - осмелилась спросить.
- Юлька... ты же знаешь... это не лучшее время, — сказал он. - Ты же знаешь, что есть разные варианты, ... какой срок?

Тогда она молча встала, оделась. Вышла, тихо захлопнув за собой дверь.
Все должно было быть не так. Влад вовсе не хотел, чтобы она так это поняла. Ушла, прежде чем он успел что-то сделать, а потом стало поздно. Он звонил, слал эсэмэски, но Юлька выключила телефон, а домой к ней идти боялся, боялся наткнуться на ее мать. Он смастерил ей ребенка, и ее мать наверняка об этом знает. Более того, знает, как он отреагировал. Показал себя полным идиотом. В эсэмэсках умолял ее встретиться, позвонить, надеялся, что она включит телефон и все прочтет, и все снова будет, как раньше. Да будет ли? С ребенком? Он в роли молодого отца? Трудно такое представить. В конце концов, они должны обсудить это вместе, это их общий ребенок, общая беда. Ну, определенным образом, потому что он своей вины не чувствовал. Почему она говорила, что принимает таблетки? Врала? Если бы не это, он бы сам подумал, как предохранится, потому что он этого никогда не хотел! Это не его вина! Неужели они действительно должны иметь сейчас ребенка? Ведь хватит найти деньги, можно избавиться от проблемы и подумать о ребенке, когда будешь к этому готовым, совсем не обязательно тогда, когда у него впереди выпускные в школе и он начинает учиться в Лондоне! Ведь, чтобы воспитывать ребенка, они должны иметь какую-то стабильную жизнь, работу и все такое! Это просто глупость, так с этим спешить! Нет, они наверняка придут к согласию, пусть она успокоится. Нельзя же все брать так близко к сердцу. Ведь это их будущее!

А Юлька? Вбежала домой, швырнула рюкзак и мокрую от дождя куртку в угол, даже не повесив ее на вешалку.

- Что случилось? — спросила мама.
- Ничего, голова болит с дороги и вообще, я пойду, лягу, - сказала Юлька.

Мама лишь кивнула головой, она ничего не знала.
Юлька съежилась в клубок на своей кровати, которая под тяжестью этой проблемы начала прогибаться. Заскрипели пружины, взревел матрас, а Юлька плакала, как будто в этот миг ее мир кончился. Все должно было быть не так!..

Что думаете о ситуации? А вам приходилось переживать подобное?