Лунная дочь

Спать втроем неудобно. Говорю вам  это со всей ответственностью! Хочешь прижаться к теплому бочку мужа и не можешь – мохнатый монстр вытянул свои пушистые лапы, растянулся на всю кровать, как тыкдымский конь, и отжал территорию. Причем, четко бдит соблюдение своих личностных границ – чуть обнаглеешь, закинешь на его волосатое тельце пятку – жаххх когтем или кусьььь. И, даже во сне понимаешь, что себе дороже мешать Максёнышу дремать.
Но,  наш кошак, хоть и разумен намного больше, чем иные люди,  ни разу не тряс  меня ночью за плечо и не шептал мне в ухо чуть надреснутым голосом:
- Вставай, милая, мне нужно с тобой поговорить!
Я еле разлепила правый глаз, наивно полагая, что если не открывать левый, то я потом спокойненько себе засну, и попыталась рассмотреть фигуру, сидящую на краешке нашей огромной кровати: в свете Луны, а в эту ночь Луна была полная, сочная и яркая, как прожектор на стадионе, я увидела старушку, небольшого росточка, чуть сутулую, с маленькими ладошками, приятными чертами лица и черными, совсем не поседевшими волосами.
До последнего надеясь, что это сон, а они у меня яркие и такие правдоподобные, что, иной раз, не отличишь от реальной жизни, я перевернула подушку на другую сторону и рухнула досыпать.
- Эй!  Хейзер ханым, вставай,  пожалуйста, мне с тобой сильно поговорить нужно!
Но, хрен меня поднимешь, если я твердо знаю, что могу  поспать еще  три часа. Целых три часа! Я уткнулась носом в подушку, подумала, что Бог с ней, пусть я Хейзер – они все время меня так называют, но почему я для нее ханым? Слово какое-то незнакомое. Язык – тоже.
- Я из Барчалы. Меня зовут Айнура.
- Ну, конечно, это все меняет! Бухтела я не вслух, а мысленно, но бабулька прекрасно все считывала и настаивала на своем – нужно вставать и разговаривать. Я едва нащупала в темноте тапочки и поплелась на кухню. Макс, который в ту ночь спал в гостиной, прибежал за нами следом и ощерился на незнакомку: прыгал боком, нападая, пытаясь  напугать ее своим выстриженным подшерстком и грозно-сонным видом.
Айнура улыбнулась:
- Видит меня твой кот! Защищает хозяйку.
- Так и я вас, кого-то ляда, тоже вижу. Ладно, хватит о Максе, рассказывайте, зачем меня разбудили и что вам от меня нужно?
Забегая вперед, скажу, что после первого такого контакта я шустренько побежала сдаваться психиатрам, которые не нашли у меня никаких признаков душевных болезней, более того, некоторые из них стали моими клиентами, потом понеслась на МРТ – в поисках аномалий развития головного мозга, следом – ко всем бабкам, ведуньям, целительницам и прочей братии, которая по моему разумению должна была «отключить» у меня видение, освободить меня от всех этих иррациональных заморочек. Стоит ли говорить, что на психолога и гипнолога я обучалась тоже не просто так: глобальная цель была проста и сложна одновременно – понять, где у меня дефект,  и решить, как его исправить.
Первый контакт вызвал ужас, второй – любопытство, третий – раздражение, дескать, ко мне   клиенты только по записи, а вы – нагло и бесцеремонно.
Впрочем, я отвлеклась, Айнура, как она сама мне рассказала, родилась на территории нынешней Грузии, если я ничего не путаю. Место, где она росла, называлось Борчалы. И река там протекала с таким же названием, впрочем, речку потом переименовали, подробностей я уже не помню.  И много по этой реке воды утекло, много пришло людей на этот свет и много его покинуло, а она помнит все как сейчас.
Помнит, как выдали ее замуж за нелюбимого, как ее ненавидела строгая и крикливая свекровь, как родила она семерых детей. Кстати, о детях она упомянула мимоходом, потому как сердце ее принадлежало целиком и полностью одному-единственному внуку – Айнурику. Очень уж он напоминал ее первую любовь.  И вот этот самый Айнурик, якобы,  должен завтра написать мне и попроситься на консультацию.
- И зачем я вашему Айнурику, спросила я беспокойную бабулю, которая даже в другом измерении переживает о «мальчике».
- Он сильно полюбил одну девочку. Но, боюсь, что у них ничего не получится. Только вот говорить ему об этом прямо нельзя – вспыльчивый он, безрассудный. Вы уж с ним, Хейзер ханым поаккуратнее.
- Наглая бабка,- подумала я тихонечно.
Но эта бестия опять прочла мои мысли и стала торговаться:
- Если все пройдет хорошо, я снова приду и покажу вам  новую квартиру. Интересно ведь, как она будет выглядеть?
Вот это меня совсем не обрадовало, потому как призраки говорят загадками, у них, как правило, свой понятийный аппарат, и под новым жильем она вполне себе могла иметь ввиду мою квартиру в ином измерении. А мне туда как-то совсем не хотелось.
… Айнурик написал мне рано утром. И приехал уже через пару дней. Все так и было, как говорила его бабушка: импульсивный холерик, очень избалованный, эгоистичный и, временами, очень желчный и даже жестокий. Что-то светлое и доброе проснулось  в нем только тогда,  когда я стала рассказывать ему о бабушке, имя которой в переводе с азербайджанского означает «рожденная Луной». Её все родственники так и звали «Лунная дочь» и очень уважали  за ее доброту, заботу и постоянные хлопоты обо всех, кого она знала и любила.
Тот факт, что Айнурик никак не женится, не найдет себя в профессиональном плане не давал Айнуре спокойно заниматься новыми делами на новом месте. Она стала МЫТАРЕМ – беспокойной душой, не решившей все задачи, которые она сама для себя поставила.
Сложно было с Айнуриком. Очень сложно. Но, в мои цели  не входило его перевоспитывать – с этим прекрасно справляются Высшие силы. Болезни, испытания, предательство друзей – это тот арсенал, который они расчехляют, когда до человека не доходит, что он живет неправильно. Я постаралась дать ему почувствовать, что Любовь – это то единственное, что делает  жизнь  каждого человека осмысленной – и здесь и там. Даже если эта любовь не может  выразить себя  сама, а только через проводника, да и то только в лунную, яркую ночь.
Айнура тоже сдержала свое слово и показала мне светлые стены квартиры, в которую мы переехали почти полтора года назад. Когда случаются ночи полной Луны, я вспоминаю Лунную дочь, которая любит своего великовозрастного малыша даже там, и оберегает его, как может.