Все будет так, как нужно для тебя одной...

Каждый новый день приносил ей новую её. Вот и сегодня, занимаясь банальными домашними делами, она вдруг подумала, что все эти годы, "потраченные якобы на узнавание мира"  были на самом деле потрачены всего лишь на узнавание себя самой. И вся ее жизнь, все встречи, которые случились с ней в этой жизни, были всего лишь эпизодами ее путешествия не в мир, а из мира, из мира внутрь себя.
Она была воспитана в" правильных" традициях. Она знала, что нужно быть доброй, честной, порядочной, открытой, любящей, заботящейся и прочей, и прочей, и прочей... И всё это только на этой стороне весов... Она свято верила, что все, что было на другой чаще, должно было быть в ней  ею же  самою искреннено. Нарисовав себе идеальный образ себя самой, она шла к  этому образу, не жалея сил, не щадя себя.
Но у Жизни были другие планы на неё. Жизни она нужна была в своей уникальности. Не в придуманной, не в нарисованной, не в высеченной из камня, а в той уникальности, в которой она была создана для неё, для Жизни.
И Жизнь посылала ей Людей. Людей, которые ей показывали, какой она может быть. Ей нравились в себе хорошие качества, и она радовалась, когда ей встречались люди, с которыми она могла легко проявлять их. Лет в 25 она сказала фразу, которую осознала только сегодня. Она сказала, что ей не нравяться люди, которые будят в ней ее плохие качества. Сталкиваясь с ними, испытывая чувства, которые казались ей ужасными, она разрывала с этими людьми любые связи, избегала любых контактов. Но Жизнь, Жизнь была мудрее нее. Чем больше она бежала от таких людей, тем в более жёсткие ситуации она попадала, едва выбравшись и отдышавшись от прежних. Сейчас, осознав это, она подумала, что там, в прошлом, признай она свою  способность злиться, завидовать, ненавидеть и многое другое на своих  первых встречах, она избежала бы более драматичных сюжетов. Но она этого не делала. Упорно не делала. Там, где нужно было разозлиться, она молчала и делала вид, что это ее не трогает (хотя трогало, еще как трогало), там, где нужно было признать, что она может ударить другого  (словом), она тоже молчала, позволяя другим делать это с собой. И чем дольше она отказывалась от этих чувств, тем сильнее становились триггеры. А она все сбегала и сбегала, и каждая новая встреча все сильнее и сильнее сжимала внутренние пружины, сжимала до той минуты, пока наконец-то все  эти чувства не вырывались из неё. Они вырывались так, как вырывается огонь из печи, когда резко открываешь дверцу, потому что чем сильнее она их сдерживала, тем яростнее они разгорались, тем бесконтрольнее становились, тем большее разрушение они наносили... И тем большие сожаления вызывали у нее самой после. В 40 лет она поняла, что она разная. Что она ходит из одной себя в другую. Что из доброй может стать злой. Из щедрой - жадной, из ласковой - жестокой. Она словно сдалась. Проиграв этот бой с собой, она выиграла войну. И внутри нее наступил мир. Мир, в котором было всё: сила и  слабость,  достоинства и пороки,  белое и черное...
Теперь она знала, что каждый, кого она повстречала, был зеркалом, отражавшим ее саму. В эти зеркала ей  нужно было  смотреть без страха, без розовых очков, смотреть трезвым взлядом и видеть то, что Жизнь ей в этих зеркалах показывала без прикрас, без премудростей, без искажений... Она знала, что и впредь Жизнь будет показывать ей её саму через других людей. Усвоив этот урок, она теперь с интересом смотрела на каждого, кто шёл ей навстречу. И в каждом теперь она видела себя. И эта простая истина, которую она отвергала все эти годы, произросла из неё самой, и потому была для неё истиной первой инстанции, не требующей более никаких доказательств.  Жизнь наставила ее на верный пусть, дала ей силы, знания и ласково напутствовала: "Иди вперёд, ничего не бойся, все будет так, как нужно для тебя одной!"