Словесный понос

 Виктор Матюк

Словесный понос

Словесный понос пролился вправду и всерьёз на тех, кто в тайную ложу был вхож,
Но никто не ответил на серьёзный вопрос: на что стал этот мир погож?
По чьей воле в чистом поле колосится рожь? Что посеешь, то пожнёшь!
В поместье глухом, что спрятано в городке том, что укрылся за близлежащим бугром,
И невдалеке плещет свои волны огромный водоём, под огромным и белоснежным шатром
Собралась ватага та, которой трын-трава, рядом нет ни травинки, ни деревца, ни зеленого куста!
Сплошная пустота везде, не походишь босиком по траве, не намочишь ноги в чистой воде,
Так угодно было судьбе, и вот сошлись глухие, нищие, босые, голые и косые, а так же слепые
Под небеса голубые уже не впервые послушать звон пасхальный перед дорогой дальней!
Слышалось ветра дыханье и голубиное воркованье, было огромное желание пользу принести,
Но верховный правитель сегодня встал не с той ноги, проблемы у его ближайшей родни!
Мало думал он о земле родной, не слышал бабий крики и стариковский стон,
Его привлекал тихий речной затон над широкой и полноводной, но бесшумной Окой!
Изогнувшись дугой, встал бывший уркаган под высокой горой, и в тишине мирской
Вспомнил о доле святой, во все века под потолком белоснежного шатра решалась судьба тех,
Кто творил великий грех на землях этих и тех, у них было время для исканий, гульбищ и утех!
Пришёл час расплачиваться за нераскаянный грех! Один – за всех и все – за одного!
Совсем не то создавало в древние времена всесильное божество,
Много времени с тех пор прошло, дыханье его до глубины земли дошло,
Но жизнь превратилась в тлен и в прах, ясновидцев сжигали на кострах,
А в их домах расселяли других, грех лежал на них, много крови пролилось,
Изменить мир к лучшему никому не удалось, лишь смятенье в каждом слове,
Родному Отечеству оно не внове! Бывший братан, ныне – известный во всей округе хулиган
Каждый шорох ветра слышит, он почти совсем не дышит, его память колышет на волнах былого,
И он в свою молодость возвращается снова и слова, свободу обретает каждое слово
Люда простого: голого, босого и хромого, слепого и косого, чьё слово не имело веса
Даже среди отрогов заснеженных гор и в потёмках дремучего леса! Проститутки и повесы
Пришли отстаивать свои сокровенные интересы, а воры и душегубы уселись на срубе колодца
И попытались спьяну обсудить все пороки и изъяны своего стареющего полководца,
Он был от них далеко, время шло, морщинистым стало его чело и вот им на ум взбрело
Тюремное правило трёх великих «О»: не Обманывайся, не Отчаивайся, не Отыгрывайся,
Они за него тут же встали горой, не хрен им разговаривать с полковым старшиной, он бухой,
То есть в стельку пьяный, едва-едва  выбрался на рассвете из чертополоха и бурьяна!
Он окружил себя толпой мерзавцев, пригласил таких же иностранцев, но не предал их петле,
Не хватило бы виселиц на этой многострадальной земле, сам нежился в тепле, но сволочь вся
Наверх всплыла, впритык смотрит на жирного поводыря, и решила с утра,
Что пришла пора лишить своего главаря очищающего и всёпожирающего огня!
Попыталась сделать это втихаря, как оказалось, зря! Нет дыма без подыхающего огня!
Что-то в прессу просочилось, сердце в груди атамана громко забилось, и вот этот таёжный лось
Задумался о своём грядущем всерьёз, как бы ему трудиться на тюремной лесосеке не пришлось?
В знойный летний день благодатная тень упала на покосившийся плетень, один хрен с бугра
Услышал звон топора дровосека, что-то отыскал в сусеках своей головы, но, увы,
Досужие мысли были мертвы, им не прыгнуть выше головы! Те, что мудры, всем скопом ушли,
Не солоно хлебавши, за высокие заснеженные хребты,
Чтобы на чужих землях укрепить единство народов и рас,
Пусть Всевышний там услышит их вопиющий глас! Вдруг оборвалась временная связь,
Ей никто не указ, но не об этом мой коротенький рассказ, на берегу реки рос высокий вяз,
До земли клонился он больше сотни раз, пока вечерний закат окончательно не погас,
Любовь отрепалась и вся извелась, этот короткий коллаж мимолётом задел преходящую страсть!
На глаза насела мерзкая мгла, замолкли плывущие по реке золотые купола,
Они гремели с раннего утра и дотемна, колокольным звоном насытилась земля! О да!
Тлен и суета вдали, враскорячку старичку не стоит пороть горячку, это ему - ни к чему,
Душа сиротеет, она к святости тяготеет, ей бы святой воды из криницы зачерпнуть,
Авось, изменится суть земного бытия и стезя, проходящая мимо полноводного ручья,
Станет немного шире – всё преходяще в этом мире! От той тропы уже не отойти,
От неё идут разные дороги и различные пути, всякое в один миг может произойти,
Боже, извини, раба своего, у него изнутри ушло всё, что хранилось там давно, ушла метель,
Ей на смену вернулась оттепель, дурманит душу слащавый хмель, мы дышим кислородом,
Иногда общаемся с лукавым народом, ведём разговор о погоде, о полевых всходах,
О недугах и мирских заботах! Работы непочатый край, не унывай, в жизнь сполна вникай!
Жизнь тягучая напомнит нам при случае, что в суете и в толпе погибают лучшие сыны отечества,
Из лучшего меньшинства отлетают, как горох от стенки, высокие слова о торжестве, о добре
И непостижимой высоте мыслей и дум, затихает городской шум, на ум сразу пришло вечное зло!
О деревянный сруб ударилось железное ведро, много воды в землю утекло,
Тропа как стекло, идти по ней легко, но шагать не весело! Особенно с бодуна
Даль голубых небес не видна, сил нет ни хрена, выпил бы стакан вина, но денег нет,
Вот-вот погаснет божий свет, волокита одна на стезе той,
Что прельщала взгляд молодой не свойственной ей красотой!
Сегодня суббота, на ум не идёт работа, мешает что-то рассказывать пошлые анекдоты,
Ведь голова моя бела, а грудь черна, но раскалена, как сталь, летящая с ковша! Прошлого жаль,
Его затмила мимолётная печаль, нервы – не сталь, на глаза наплывает серая вуаль,
Нервное пламя полыхающей свечи едва движется вдаль, возникло преходящее желание в ночи,
Попробуй его опосля отыщи на краешке земли! Там можешь встретить одни миражи,
Их тени видны за полверсты, но ты прячешь мысли свои в глухой закуток, чтобы не дай бог
Кто-то не проник в твой мозг и в один счёт не пересёк глубокую реку одним махом вброд!
Не напрягайся, дорогой, утешься собственной судьбой, небосвод голубой завис над тобой,
Я же ищу былую бодрость и силу, напрягаю собственные жилы до конца, на всё воля Творца!
Прошлое притаилось на задворках, солнце припекает на пригорке, не хватает сноровки
Оторвать свой взгляд от просохшей земли, и привести в порядок думы и мысли свои!
Словесный понос в душу с руками и ногами врос, и что ж? Он искушает молодецкую судьбу,
Я же её держу на весу, словно купленную на базаре домашнюю колбасу и руками трясу,
Вот возьму и уйду из этих мест, сделаю прощальный жест для тех, кто взял на душу грех
И скрыть его не смог от соглядатаев своих, разделил бы его на двоих, уменьшился бы риск,
А так верных ленинцев отряд прихватит что-то для собственных баб, для них звёзды на небе горят!
Нас уже много лет подряд приветствуют тьма и мрак! Поиск истин много времени занял,
Отзвук былых времён в двух шагах от обманов замер, не сдан экзамен на аттестат зрелости,
Пришлось после неудачи в старый трактир зайти, заложить по пути обручальное кольцо,
Тяпнув граммов двести или сто, правду бабе привелось сказать в лицо!
Видать время подошло! Она беснуется снова, но не говорит ни слова,
Без хорошего подогрева не запомнишь короткого припева, сходишь налево
И ты – хозяин своей доли и судьбы, все пути тебе открыты, оплачены загодя твои кредиты!
Не уходи ты прочь, да, ты – объявленная сволочь, то есть гандон, но не штопанный он!
Вдруг падшая мысль решила сделать ещё один круг, мозг - струит, язык - молчит, он на диво велик
И многогранен, немного ранен на конце, в этот миг не только мне пришлось вспомнить о Творце!
Старое дырявое пальтецо на мне, промозглый ветер дует в выбритое дочиста лицо, а оно кричит:
«Хочу ещё!» Рядом нет никого, только грешное естество, оно постояло в тени и медленно ушло
От бреда своего, не затронув ни ума, ни сердца, оставив по воле творца два огромных абзаца
Вначале каждой строки, им в след пристально смотрит едва дребезжащий рассвет!
Слов для оправдания нет, ведь в ответ ты услышишь душещипательный бред,
И тут же на голову тебе набросят сеть из тонкого материала,
Но жизнь нельзя начать сначала! Ага! Уйти бы подальше от греха,
Но грешить заставляет нужда, хоть она и не велика, но вокруг всё пусто и мертво,
Поблекло все, и даже естество, оно отклоняется туда, где падает с небосвода полночная звезда,
Не показывая великолепия своего, и рядом уже нет ничего, что душу твою растревожить могло!
Тяжело, нелегко видеть далеко, хочется раздвинуть ширь и во всей красоте увидеть бренный мир,
Он похож на золотой алтын! Ах, ты, есть желание избавиться от привычной наготы,
А не прятать голову в кусты, убегая прочь от мирской суеты! Над душой довлеет страх,
Он, словно буря иль вихрь в горах, матерюсь в сердцах, грешу впопыхах,
Вся жизнь проведена в бегах, даже подмётки рвутся на кирзовых сапогах!
Мыслей нет в дряхлой голове, слышу только шелест в пожухлой листве,
Жизнь пролетает как сон, удивителен он! Что грядущие дни нам сулят?
Рассвет или закат? Не стоит зря на кофейной гуще гадать, в каком виде пред богом предстать!
Из рода моего почти в живых не осталось никого, ушло большинство,
Лишь жалкое меньшинство влачит плачевное существование,  оно, как господнее наказание,
Его нельзя было предвидеть заранее! До скорого свидания, избежать бы душе наказания
За совершённые грехи! Не суди и не судим, будешь, станешь нервозен, грохнешься оземь
Часов через восемь или семь, а потом уйдёшь насовсем, оставив суету и тлен среди голых стен,
Жил ты зачем? Метнулось пламя на лампаде, чья-то тень впритык приблизилась сзади,
Мужчины или бабы? С кем тебе предстоит преодолевать глубокие рытвины и ухабы?
В глубоком водоёме квакают зелёные жабы, все мы духом слабы, болит печень, лечиться нечем,
Никто не вечен, наш быт скоротечен, он изувечен до основания, нет ни любви, ни признания
В высоком понимании! Только у женщин образ любимого уменьшен, но ореолом увенчан!
Вразлёт густые брови, враг жаждет крови, ему не внове подрывать государственные основы,
Мне бы на завалинке поседеть, пристально на свою страну без тени сомнения поглядеть,
И не проморгать бы тонкую сеть, ниспадающую с покатых женских плеч, не о ней пойдёт речь!
Многое надо успеть, мешает постоянный бред осознать сполна все фамилии и имена,
Вспомнившиеся лишь тогда, когда морось по телу волнами прошла,
У них нет ни начала, ни конца! На всё воля Творца! Догорает лампада в ночи,
Как не суди и как не ряди, образ высокой любви до сих пор ещё тлеет в груди!
Позови и он вернётся, ему ничего другого не остаётся, как по зову грешного естества
В виде огненной лавины низвергать наземь жестокие слова, они падают как дождь с потолка,
Авось, им удастся растревожить стареющего мужика, крепка ещё его рука! О да! Ночь темна,
На дворе властвует тишина, та лампадка, что была вечером зажжена, не догорела до утра!
Душа живая развлечений желает, она кричит и стенает, отроков своих ругает,
Но не желает общаться с дураками, они давно ушли за дровами в близлежащий лес,
Небось, пробирались задними дворами, чтобы не встретиться со злыми псарями!
Небо довлеет над нами, бытие кровью обагрено, в яркий цвет окрашено оно и уже давно!
Куранты полночь бьют, в небо взлетает салют, вот вам пряник, вот вам кнут,
А где же суть земного бытия? Её нигде не нахожу я. по задворкам брожу,
Впереди себя лампадку несу, и топчу босыми ногами утреннюю росу,
Не замечаю первозданную красу! Стужа лютая была с раннего утра,
Шалят холода, нам бы частичку душевного тепла, что метель с собой ещё вчера в руке унесла!
Негостеприимная Россия хоронит очередного мессию в общественном сортире,
Сразу собаки на Луну завыли, когда молоды мы были, праведно жили в грешном мире!
Извините, я заговорился, мне смысл бытия до конца не раскрылся, он исказился вконец,
К нам ко всем, кажись, подкрался писец! Неужто конец? Чувствуется сдвиг по фазе, но сразу,
А немного погодя, особенно после проливного и затяжного дождя, когда вся словесная муть
Выходит через горемычную грудь, запыхавшись чуть-чуть, исказивши суть земного бытия,
И только Всевышний судья изредка теребит меня, остановившись на полчаса у степного ручья!
Кто в этом мире я и куда ведёт меня моя узкая и скользкая стезя? Не знаю точно я ни фига!
Мне бы частицу тепла, что прошлая жизнь унесла бог весть куда!
Менялись веси, менялись города, неизменной оставалась судьба,
Вот так всегда мысль отклоняется совсем не туда, куда клонит её голова!
Слова, слова! Из них рождается людская молва, она крива, как и та тропа,
Что по жизни вела меня, пилигрима и странника, поставившего свою жизнь на попа,
Его судьба слепа! В этом вся его беда! О, да-да-да! Свет застила горная гряда,
Уходят жизни года, как в морской песок талая вода с приходом на землю тепла,
Если бы мог, не сбился бы с ног в поисках искромётной судьбы, увы, вблизи шумят ручьи,
Но не мои, кто-то заметает просевшие в землю следы, кажись, я распотрошил свою жизнь
На куски, решил проветрить мозги от излишества тоски, они малыми кажутся вблизи,
Но велики, если смотреть издали! Я почти отвык безбожно грешить, хочу праведно жить,
И своей Музе служить, но как? Препоны не осилишь никак, всё, что было, ты тут же сжёг,
Досаждать себе больше не смог и вот итог: всему приходит срок, между ног вошли холода,
Мимо прошмыгнула беда, над головой промчались грозовые облака и только досужие слова
Напоминают о прошлой жизни иногда! Вот тот большак, что не исчезает из памяти никак!
Вот тот перекрёсток, худощавый подросток продолжал спешить наивно жить и поспешно любить,
Нынче он не станет время зазря торопить! Забыть и вспомнить всё и вся, в чём же истина моя?
Куда от прошлого мне деться? Оно навсегда осталось в грешной душе и больном сердце!
Вчера я пристально смотрел вглубь знакомого двора, где юность босоногая моя прошла,
Не оставив и следа, в голове одна и та же белиберда, что была миражами рождена!
Прошла счастливая пора, появился лишний жир, грудь раздалась вширь и в длину,
Как здесь не вспомнить глубокую старину, когда ты брал в свои руки бразды правления
И всем на удивление вступал с молодыми соперниками в прения, спорил до остервенения
С подрастающим поколением! Хватало терпения и сил, вот так бы и дальше жил,
Если бы рок однажды всю округу не оповестил, что прошлое далеко ушло, глядь, уже нет его!
Как жизнь прожить без него? Взгляд не радует ничего! Здесь всё моё и не моё! Проходит всё,
Проходит жизнь, под ногами шатается скользкий карниз, синь небес очернил наглый бес
И сразу исчез, потеряв весомый интерес к детищу своему, судя по всему,
Тошно, голодно и холодно не только ему одному! Нет тепла даже в Крыму!
Скопище мыслей о жизни и её смысле, бессонницей рваных, дивных и странных,
Толпящихся в дали туманной, остановилось у степного ключа, невдалеке прошла моя стезя!
Взвесив всё против и за, отвожу в сторону сонные глаза, они смотрят вот туда,
Где звонят колокола, и искрятся золотые купола, но не всегда, а только тогда,
Когда солнечные лучи, пробившись сквозь грозовые тучи, душу сомненьями не мучают!
Они своей дорогой по жизни бредут с поникшей долу головой, не найдя согласия между собой,
Долго спорят с роком и судьбой, горланят псалмы наперебой, не сходится только гора с горой,
Я весь седой, сам не свой, худой, но не злой, отягощённый окружающей пустотой,
Что-то говорю шёпотом сквозь губы, выражаюсь не матерно, но грубо: «Коньяку бы!»
Вразнобой с судьбой трещат старые и новые колодезные срубы,
В крови чубы у многоголосой толпы, увы, увы, увы! Нет страстной любви, потеряны её следы!
Во взгляде - трава примятая, любовь проклятая довела прошлое до нуля, годы умножила на два,
И свела с ума здравого с виду мужика! Завывает ветер сырой над седой головой,
Я – не герой её романа, поднявшись рано, кручусь во вражеском стане, как жареный гусь
В океане эмоций и чувств! Грусть тут как тут! Ей по нраву Сизифов труд!
Когда-нибудь откроется суть твоего и моего покаяния, слова любви и признания
Преодолеют на первый взгляд неодолимые расстояния, попросят извинения заранее
За дерзость свою, я к тому клоню, что на чужом берегу кое-как проживу не в толпе, а наедине!
Ветер шлёпает по губам, подставленным семи ветрам, захотел я сам, залить свои желания,
И оставил прошлое без должного внимания! Не тот круг общения, не та компания,
Некому назначить свидание, в нарекание себе тревожусь до утра о чужой судьбе,
Грех на мне, жизнь прожита на свету и в темноте, что светит дальше мне?!
Плыть ли в утлом челне по высокой волне или дать полную свободу самому себе?
Мысль вперёд летит, ветер в ушах свистит, на своём веку видено-перевидено баб в соку,
Но они не развеют тоску, осталась тяга к греху, она – наверху, а внизу – тени разные,
Чистые и грязные! Мысли праздные вертятся в голове, как веретено в челноке,
Трещит перо в уставшей руке, жизнь в тепле – явно не по мне! В каждой строке - содрогание,
Боль, горесть и дрожание чувств и слов, прошлое напомнило о себе вновь,
Словно прошедшая любовь, лишавшая тебя сказочных снов! Теперь тебе всё до лампочки,
Хотя трясутся поджилки после едкой ухмылки завистливой толпы, дни бегут, прослезятся чуть-чуть
И вновь пытаются избавиться от увесистых оков под названием уходящая любовь!
Такова судьба всех мужиков! Вывод не нов, сказано немало пошлых слов,
Хочется их повторить вновь, но разум удивляет душу очередным отказом!
Он даёт отбой душе юной и совсем молодой, но уста наперебой спорят с толпой
О жизни мирской! Бог ты мой, Ты мне необходим, как и ангел и херувим,
Я живу с именем Твоим на устах, но в мыслях и делах надо мной довлеет страх!
Здесь воздух порохом пропах, образ мыслей не зачах, появились слёзы на глазах,
Март пришёл на смену февралю, я в очередной раз иду к алтарю, слова молитвы шепчу,
Свои педали из последних сил кручу, и живу строго по православному календарю!
Естество больное о чём-то говорит бестолково, но предложение любое трудно сразу усвоить,
Никого быстрый ответ не устроит, хотя он в одном присесте, вариантов сто иль двести,
Но они не в чести у души, хотя с виду приемлемы и хороши! Так что отвергать их не спеши!
Не мешкай! Смотри на происходящее с усмешкой! Чем обернётся жизнь? Орлом или решкой?
Не созывай гостей до полного выздоровления, то есть восстановления прежних функций
Органов и систем, а затем дай отповедь злопыхателям всем! Один хрен они дискомфорт создают,
Нарушают давнишний уют, утихомирить их можно, но сложно, привыкшие жить безбожно,
Думают противоположно! Сознание моё заворожено и встревожено, как и горемычная душа,
Что была пылка, словно почва вблизи солончака! Речь моя становится груба,
Хотя к богу направлена мольба за здоровье всех близких и родных, мало их них осталось в живых!
С годами старятся даже каменные дома, люди не нарочно сходят с ума,
Размышляя о чреде времён, чётко слышу знакомый с детства крик, переходящий в стон,
Я ничему уже давно не удивлён, живу настоящим, подаю просящим, завидую спящим,
Мне бы попросить здоровья у неба для детей своих, пусть судьба благоволит к ним
И утвердит их прежний молодецкий вид и жестоко не казнит, даже если есть за что!
Бесследно в этой жизни не проходит ничто! Любую цель исказит русская купель!
Выпить бы граммов двести, присесть бы на лобном месте, прижавшись к невесте,
А потом честь по чести дар небесам преподнести, подставив ладони свои
Под потоки проливного дождя и яркого света, пусть поднимется ветер,
Только бы его намерений никто не заметил! Насупив брови, мысли, что мельче дроби,
Угодили в глубокую прорубь, и тут как тут вылетел из солоноватых губ белокрылый голубь,
Сразу изменилась суть, от прежней жизни остался лишь пустой звук,
Её сущность выскользнула из ослабших рук, уселась на старинный сундук
И перевоплощается наяву, я же бога молю даровать моим детям новую судьбу!
Мне она уже ни к чему, как-нибудь свой век доживу, пока ноги не протяну!
Уйду, как уходят все, пока ещё пишу в тепле, морщины накапливаются на челе,
К чужим заботам нет дела мне! С горем пополам бреду по знакомым весям и городам,
По взморьям и широким долам, полям и лесам, вновь один, вновь сам среди своих святынь!
Глаза вперил в синь небес, но марево пустынь усилило стресс, но не пропал к жизни интерес!
Начался процесс, значит, порох в пороховницах ещё есть!
Пусть исчезнет грех с нашей общей тропы, а у судьбы появится выбор: что и к чему?
Судя по всему, вновь заколосится рожь в поле моём, а зло всё проглотит глубокий водоём,
Что лежит под открытым настежь окном! Дремлет тихий речной затон, пуст отчий дом,
Сюда вошла судьба сама и определила дальнейшую стезю греха,
Там в былые времена царила кутерьма! Стезя сужаясь, изгибаясь и преображаясь,
Всякий час чем-то удивляет нас! Из детей осталось двое, они – сокровище святое,
Их судьба в бараний рог не согнула, хотя сама тонула в глубинах морских,
Спину слегка прогнула, но замертво не уснула и не упала со старого стула,
Когда сквозняком из открытого настежь окна потянуло! Хороший знак, авось, рассеется мрак!
Поскольку царство духа с жизнью наравне благоволит нашей общей судьбе!
Яркий свет горит в ночи в окне, закончилась жизнь, как в плохом сне, исчезли миражи на стене,
Зато в небесной вышине виден золотистый крест, в этом особое таинство есть!
Он привиделся мне в кромешной темноте! Травы неумолимое движенье
Рассеяло прежние сомнения в силе и мощи Божественного Проведения!
Склоняю голову в укоризне, мысленно возвращаюсь к будущей жизни,
Что говорит о высоком оптимизме мыслей и слов, я же вновь слышу грома раскаты
Над мостом «Горбатым»! Небесный глашатай пронёсся над старенькой хатой, как вихрь,
Я же утонул в думах своих, они о двоих: о ней и обо мне! Что померещилось мне в темноте,
Двери те, что наружу открываются, но с годами не меняются, жизнь вращается вокруг своей оси,
Прежние грехи уложены на огромные весы, дабы избавиться от них, я прошу всех святых
Приблизить этот заповедный миг! Только оконное стекло свежей пылью занесло,
Чтобы не вспоминало оно, что кто-то в этом доме жил грешно!  Это было давно!
Ну, вот и всё! Сплетена канва, в неё спрятались грустные слова, а голова светла,
Ей не хватало с утра толики яркого света и горсти тепла! Пора раскаянья пришла,
Без спросу в дом она вошла со стороны степного ручья! Душа не ощущает прежней тесноты,
Авось, легко доживём до цветущей весны, зеленью покроются сады, а мы не уйдём от судьбы!
Увы, реалия бытия таковы, что прекрасны только розовые сны, но ужасны жизни прожитые дни!

г. Мариуполь
5 февраля 2017 г.
5:08